Пророчество чужого мира. Книга 1
– Чего! – воскликнула слушательница. – Это же просто ужасно!
– А быть принесенным заживо в жертву, это не ужасно?
– Да, но как выжить после такого? Он просто истечет кровью.
– Меня там не было, я всего лишь рассказываю тебе Легенду, – недовольно ответил Гном. – Дальше слушать будешь?
Прервавшая его кивнула и замолчала, всем видом выражая желание дослушать до конца. И тот продолжил.
Я не знаю, что именно там произошло, но став свободным дракон взмыл в небо. Пролетая в распахнутые створки решетки, своим крылом он сбил девочку, и она полетела в яму вместо него. Девочка бы разбилась, упав с такой большой высоты, но хвостом Дракон подбросил ее себе на спину и продолжил свой полет. Да, ты права, наверно после таких ран невозможно выжить, поэтому Дракон пролетел совсем не много до ближайших гор, только чтобы скрыться из замка. Там в большой пещере он упал на камни.
Когда Черного Дракона заточили в эту яму, его рык сотряс горы и земли вокруг. Гномы тогда думали, что пришел конец времен и отправили нескольких добровольцев наверх, узнать, что же произошло. А через несколько дней один из них вернулся и рассказал, что они нашли в одной из пещер. Это была маленькая девочка, которая лежала рядом со светящимся коконом и, даже находясь без сознания, хваталась руками за его стенки.
Гномы нашли пещеру, в которую рухнул дракон. Он сложил огромные черные крылья и завернул в них свое израненное тело. Его крылья стали тверже камня и превратились в тонкий кокон, окутывающий Дракона. Внутренний слой кокона был черного цвета, как сам Дракон, но снаружи он светился мягким золотым светом, который окутывал его, и было видно, что что-то живое находится там в глубине. Девочка прислонилась к этой золотой стенке и, не отходя ни на шаг и не отпуская из маленьких ручонок светящийся кокон, провела так несколько дней без еды и воды.
Когда гномы нашли их, девочка была без сознания, а золотое свечение укутывало ее с ног до головы. Сначала они побоялись ее трогать, как и то, что лежало в пещере, но девочка была такой худой и выглядела очень истощенной. Даже непонятно было, жива ли она еще. Один смелый гном смог преодолеть свой страх и подошел к малышке. Он осторожно дотронулся до нее, и, убедившись, что ничего страшного не происходит, взял ее на руки и отнес подальше от этого странного свечения.
Несколько дней девочка провела в горячечном бреду, температура не спадала, она металась во сне, но не приходила в себя. Гномы вливали в нее питье и жидкую пищу, чтобы поддерживать ее испаряющиеся силы. Через семь дней девочка пришла в себя, и первое, что она произнесла, это спросила, где Дракон. Поскольку никто не мог ответить ей на этот вопрос, ее просто пытались успокоить. Найденная была так слаба, что только плакала и повторяла, что должна спасти Дракона. Списав это на продолжающийся бред из-за высокой температуры, ей дали снотворного, и девочка проспала еще сутки.
Когда она проснулась во второй раз, в ее глазах было больше понимания и спокойствия, и гномам удалось рассказать ей, что они нашли ее в пещере рядом со странным и пугающим коконом. Девочка снова разволновалась и стала умолять вернуть ее обратно в пещеру. Гномам очень не хотелось снова возвращаться к этому странному, то ли мертвому, то ли живому существу. Когда она поняла, что мольбы не действуют, малышка сказала, что сама найдет эту пещеру, потому что не оставит Дракона. Она попробовала встать и уйти, но ее сил не хватило даже на то, чтобы сесть в кровати.
Пока девочка набиралась хоть каких-то сил, прошло еще пару дней. Все эти дни она провела в доме того гнома, который не побоялся подойти к ней и забрать ее от золотого свечения. Он долго слушал ее мольбы, пытаясь понять, как связана эта девочка, Дракон, пещера и то, что они там оставили. Пожалев малышку, гном согласился ее проводить, даже несмотря на то, что очень не хотел возвращаться туда.
Когда они дошли до пещеры, то ничего там не обнаружили, кроме большой глубокой воронки выжженного камня. Что могло тут произойти, что даже камень почернел и прогнулся? Девочка упала на колени и заплакала навзрыд, прося Дракона вернуться. Гном никак не мог понять, почему она все время говорит о Драконе, которого уже очень давно не видели в небе. Как такая маленькая девочка может быть с ним связана, и главное, где ее родители. Она плакала так громко, что даже гном поверил в то, что если бы Дракон это услышал, то непременно бы пришел. И кто-то пришел. Только это был не Черный Дракон, Хранитель мира.
За их спинами на тропинке ведущей к этой пещере возник широкий столб желто-красного пламени, и в нем стал проявляться силуэт огромного десятиметрового змея, со скрученным в кольца телом и высоко поднятой шеей, заканчивающейся плоской треугольной головой с черными непроницаемыми глазами. Пламя становилось ярче, превращаясь в столб белого света. Когда оно погасло, перед ними предстал Золотой Змей.
– Я здесь, моя маленькая спасительница.
Слова раздались прямо у них в головах, точнее, они там просто сформировались. Они не производили звука, они не появлялись, чтобы их можно было прочесть, они просто были.
– Ты смогла спасти мою душу, а умерло лишь мое старое тело. Благодаря тебе я смог возродиться вновь.
Девочка перестала плакать, вскочила на ноги и бросилась к этой огромной змее. Гном в ужасе смотрела на эту картину, даже не успев остановить пробегавшую мимо малышку. Девочка ухватилась за широкое змеиное тело, обнимая его, а склонившаяся к девочке голова рептилии была размером с самого ребенка. Единственная мысль, которая была в голове гнома, видевшего эту картину, что змей может полностью проглотить девочку, если сейчас раскроет пасть.
– Ты не оставила меня и теперь наши души связаны, я буду всегда служить тебе, храбрая маленькая спасительница.
Девочка отошла на пару шагов, подняла руку и дотронулась до края головы Змея.
– Я так рада, что ты не умер, – погладила она эту ужасную огромную морду, – я очень за тебя волновалась.
– Теперь все хорошо, нам больше ничего не угрожает. Возвращайся домой, отныне ты Хранитель мира, его бессмертная Душа.
Золотой Змей стал терять свои яркие сверкающие краски и растворяться в воздухе. Несколько секунд, и поднятая рука девочки касалась прозрачного воздуха.
Позже гном узнал, что эта девочка дочь короля этих земель и вызвался проводить ее домой, потому что никто другой не вызвался. Гномы жили в горах, им был безразличен какой-то равнинный король и человеческие дети. Когда эти двое почти добрались до замка, то узнали, что в тот день, когда девочка очнулась в первый раз, в замок пришло ужасное бедствие. Поток сверкающего желто-красного пламени уничтожил половину замка, выжег королевские покои вместе с королем, находящимся внутри.
Поскольку слуги не знали о том, чем занимался король, а его маленькая дочь пропала несколько дней назад, после этого они стали еще усерднее ее искать. Девочка вернулась в разрушенный замок к пустому трону и сожженному отцу. Ей предстоял долгий путь, учитывая какой маленькой она была. Но со временем она справилась. Гному пришлось остаться с ней, потому что у нее больше не осталось никого близкого, а гнома она считала за своего друга.
Рассказчик замолчал, давая понять, что это конец истории. Слушательница нахмурилась, чего-то здесь не хватало:
– Если все закончилось так хорошо, то в чем подвох?
– Ни в чем, – ответил собеседник и добавил, – гораздо позже, произошло то, что все изменило. Но ты, наверное, устала меня слушать. Можем продолжить в другой раз.
– Ага, это как в «Тысяча и одной ночи», а завтра я расскажу тебе другую историю, – прокомментировала говорившая. – Ну уж нет. Давай рассказывай сразу все.
– Хорошо, тогда сначала заварим травы, – предложил рассказчик. – Дай мне передохнуть. Вон те принеси с желтыми цветами.
Франческа поднялась с лавки и подошла к двери. Найдя сухой пучок с желтыми цветами, помощница сняла его с крыши и протянула готовившему настой. Он отвернулся к котелку, засыпал их в котелок и потом разлил его в две чашки. Одну пододвинув гостье, вторую оставив себе. Из чашки доносился приятный сладкий аромат, и, не удержавшись, девушка сразу сделала глоток, рискуя обжечься.
– Очень вкусно, – похвалила собеседница, сделав еще глоток и поставив чашку на стол. – Так что же произошло дальше?
Хозяин дома выжидающе смотрел на нее и молчал. Свою чашку тот не трогал. Сидящая напротив подозрительно сощурила глаза:
– Что опять? – она подумала, что сказала это возмущенно, но прозвучало это как зевок, с закрывающимися глазами гостья растянулась на столе.
Глава 4. Это наверняка должен быть кто-то другой
Франческа открыла глаза. Утреннее солнце светило в маленькое окошко, а она лежала на своем соломенном матрасе, укрытая одеялом. «Интересно, как он меня перетаскивает сюда каждый раз, – подумала проснувшаяся, – с его-то ростом». Рядом со скамьей стояли высокие кожаные сапоги, на скамье лежало платье, которое вчера принес Гном.
Гостья встала и взяла один сапог, рассматривая его. Кожа, из которой тот был изготовлен, была такой мягкой, что можно только восхищаться мастерством ее выделки. Девушка не удержалась и примерила сапоги. Они сели ровно по ноге, плотно обхватив икру под коленом. Подошва тоже была из кожи, но из очень плотной. Настолько, что под ногами не чувствовались неровности пола, но и в то же время мягкой, что ходить можно было совершенно бесшумно.
Франческа открыла дверь и вышла из дома. На этот раз она застала хозяина дома на поляне. Тот, держа в руках маленький топорик, раскалывал часть сухого поваленного дерева, превращая его в поленья для очага.
– Гном, прекращай уже вырубать меня своими настоями, – вместо приветствия последовали возмущенные обвинения. – Я перестану вообще что-то пить в этом доме.
– Это чтобы тебе было спокойнее, – прозвучало в ответ.
– Гном, я и так была спокойной. Повторю тебе еще раз, – произнесла дважды жертва снотворного. – Просто послушай, что я говорю. Ты же не ужастики на ночь рассказываешь, чтобы я уснуть не могла.
– Странно ты изъясняешься, – говоривший помотал головой. – Помоги лучше дров принести.
Пришедшая не стала больше с ним спорить и подошла собрать поленья, которые тот успел наколотить.
– Сапоги подошли? – спросил Гном, увидев их на ногах спутницы. – Уж лучше тех орудий, что у тебя на ногах были.
– Это были туфли, – возразила собеседница, – а не орудия. И, между прочим, хорошие и дорогие. А сапоги, да, в самый раз подошли, спасибо. И раз уж зашел разговор, где я могу помыться?
– Так вот же бочка, – удивленно махнул говоривший в сторону дома.
За домом действительно стояла большая широкая бочка, доходящая девушке до пояса. Задавшая вопрос покосилась в ту сторону, раздумывая, шутит собеседник или нет. Но в его маленьком доме никаких признаков ванны не наблюдалось, кроме закрытой двери в дальней стене.
– Ты сейчас не шутишь? Бочка?
– Не нравится бочка, там дальше есть запруда, можешь идти туда.
– А как насчет обычной ванны? С горячей водой.
– А эта вода чем тебя не устраивает? – все еще не понимал собеседник.
– Она холодная, – не выдержала девушка, – а я не планировала начинать закаливаться в ледяной воде.
– Ничего другого нет, – отрезал хозяин поляны. – Тебе все не нравится.
– Хорошо, хорошо, – Франческа поняла, что спорить дальше бесполезно.
Бросила оценивающий взгляд на предложенный вместо ванны вариант. Хоть бочка и была широкой, но она там не сможет сесть и помыться.
– Между бочкой с холодной водой, куда я не помещусь, и холодной рекой – выбираю запруду, – пришлось сдаться после недолгих раздумий. – Куда идти?
– Дрова сначала отнеси, – недовольно пробурчал смотревший на эти размышления советчик. – Потом тебе покажу куда идти. А то ты точно заблудишься.
Франческа решила оставить без внимания этот комментарий и понесла в дом нарубленные дрова. Сложила поленья рядом с печкой к остальным и взяла со скамьи платье, которое принес Гном. Все равно ничего другого не было, а ее одежда оставляла желать лучшего.
Выйдя из дома, попавшая в этот недружественный мир пошла за провожатым через лес, стараясь запомнить дорогу. В новых мягких сапогах спутница производила гораздо меньше шума, чем когда шла по лесу после первой встречи. А если бы внимательно выбирала, куда наступать, и избегала сухих веток, то тогда ее передвижение было бы полностью неслышным, как у показывающего дорогу. Но Франческа была городским жителем, а пробежка в парке по специально оборудованной дорожке, была максимально приближенным к нахождению в лесу времяпрепровождением.
– Стой, Гном, – вдруг спохватилась девушка, – я же не взяла мыло. У тебя же оно должно быть?
– Конечно, – удивленно кивнул он, – мыльный корень растет у реки.
– Мыльный корень, – с сомненьем переспросила спутница, думая, что ослышалась.
– Да, – сварливо ответил собеседник, – какая ты непонятливая.
Решив дальше не злить этого маленького человека, Франческа намеревалась дойти до места и там разобраться, что к чему. Они прошли еще немного по лесу и вышли к неширокой реке, петляющей между деревьев.
Вода оказалась такой чистой и прозрачной, что просматривались камни, выстилающие дно. Река была не глубокой, но выше по течению действительно находилась небольшая запруда, отгороженная от основного потока, в пару метров в диаметре. Кажется ее намерено вырыли так, что глубины хватало, чтобы скрыть Гнома по плечи, а Франческа смогла бы в ней удобно сесть. Рядом на берегу был большой валун с плоским верхом, таким, что ему можно было найти много разных применений.
– Вот, – провожатый махнул рукой, сразу развернувшись уйти, – надеюсь, сама вернешься. Ждать тебя не буду.
– Стой, – воскликнула девушка и очень неуверенно продолжила, – ты говорил что-то про корень.
– Вот же, – говоривший махнул рукой в сторону берега.
На берегу среди высокой травы росли разные цветы. Синие колокольчики, пучки растений с широкими продолговатыми листьями, трава с длинными и узкими листьями, как осока, также там были и плотные пучки из нескольких стеблей с яркими белыми цветами. На лице рассматривающей это было написано недоумение от того, что объяснение Гнома было менее чем минимальным. Спутник недовольно приблизился к берегу, собрал несколько стеблей с белыми цветами и выдернул их из земли. Все они заканчивались в одном месте и переходили в толстый белый корень, который чем-то напоминал дайкон.
– Вот, мыльный корень, – стал объяснять, как ребенку, – оторви стебли, почисти и можешь мыться.
– Допустим, – с сомнением произнесла слушательница. – А чем чистить?
– Ножом, конечно, – удивленно ответил собеседник.
– Если ты не заметил, у меня его нет.
Тот недовольно покачал головой, раздумывая отдать ли ей свой нож. Решив, что, если этого не сделать, девчонка и дальше будет мучить его своими вопросами, Гном достал нож.
– Что за мир такой, где не носят с собой нож, – ворчал тот, протягивая ей свой нож и растение.
– Такой, где люди обходятся без ножей за поясом, – терпение Франчески тоже постепенно таяло. – И не пробираются через лес, чтобы помыться.
Сопровождающий впихнул вещи ей в руки и, ворча, направился обратно к дому. Оставшись одна, девушка вздохнула и посмотрела на предметы в своих руках. Серая тряпка, по определению платье, пучок травы с грязным толстым корнем и острый нож с деревянной ручкой. «Именно так и выглядит набор того, кто пришел помяться», – с долей самоиронии подумала оставшаяся.
Сложив вещи на большой плоский камень, она сама присела на него и стала чистить корень от грязи и верхнего слоя. Едва срезав часть шкурки, от растения донесся приятный цветочный запах. Новоявленный натуралист почистила его полностью, разделась и залезла в запруду. Температура воды была ровно на границе того, чтобы можно в ней находиться и не выскочить с криками, какая же вода холодная.
Сжав зубы, Франческа опустила корень в воду и провела им по руке. Как же она удивилась, когда почувствовала, что после себя тот действительно оставлял вязкую мыльную пленку, смыв которую, пришло ощущение чистоты. Намыливаясь растением как куском мыла, девушка быстро помылась, не желая ни одной лишней минуты задерживаться в такой бодрящей воде.
Решив выстирать вещи, она тоже это сделала максимально быстро. Но после всего этого девушка оказалась без сменной одежды. Допустим, белье можно было надеть и мокрое, весьма сомнительное удовольствие, но ничего другого не предвиделось. Настал звездный час серого платья, купленного Гномом. Надев эту вещь, Франческа впервые за всю свою жизнь была рада, что поблизости нет зеркала, а бегущая речная вода не отражала всего ее облика.
Сказать, что платье висело на ней как на вешалке, было преуменьшением. На несколько размеров больше, в него могли поместиться она сама и еще другая девушка. Длинные рукава доходили до середины ладони, поэтому «счастливая» владелица просто завернула их пару раз, чтобы сделать короче. С подолом дела обстояли хуже, он доходил почти до земли, и просто подвернуть его было невозможно, здесь даже пояса не было. При всем том, что само платье было широким, длинный подол не давал сделать широкого шага.
«Местные женщины что, ходят крошечными шагами, как японские гейши», – подумала облачившаяся в платье и делая шаг. Взяв в одну руку свои вещи, второй подхватив подол и подняв его выше колен, она направилась обратно.
Франческа зашла в дом и села на скамью, поближе к растопленному очагу. Свою мокрую одежду разложила рядом. Хозяина в доме не было. Протянув замерзшие руки к огню, пришедшая заглянула в котелок, висевший на крюке. Там уже тушилось мясо. Судя по вчерашней добыче, на какое-то время пищей они были обеспечены. За ее спиной открылась дверь в дальнем конце дома, и оттуда вышел Гном. Тот подошел к сидевшей и неодобрительно посмотрел на нее. Нарушительница устоявшихся порядков догадалась, что это место у очага хозяин полностью считал своим.
– Что, – не выдержала гостья, – я замерзла. Могу я согреться?
– Хм, – недовольно проворчал Гном, сдвинув брови, но он всегда выглядел недовольным.
– Вот твой нож, – говорившая указала на стол. – А еще мне нужна веревка, чтобы подвязать то, что ты называешь платьем.
– Хм, – снова недовольное ворчанье, но тот снова скрылся за дальней дверью.
Гном вернулся, держа в руках кусок веревки и длинный кинжал с белой рукоятью, и положил на стол рядом с сидевшей:
– Держи, – сказал он, – как можно не иметь ножа.
– Я уже объясняла. В моем мире никто не бегает по улицам с ножом в руке, – ответила собеседница, поднимаясь, и добавила, – кроме маньяков, конечно.
Девушка сначала взяла веревку и подпоясалась, а затем подоткнула подол под нее, сделав его короче. Затем взяла в руки кинжал. У него было тонкое обоюдоострое лезвие, длинной с ладонь, а белая изящная рукоять удобно охватывалась пальцами. На рукояти когда-то были вырезаны узоры, но со временем они стерлись, и остались только глубокие борозды, порой похожие на листья или древние письмена. Считая себя далеким от оружия человеком, Франческа все же не могла не восхититься таким красивым образцом работы несомненного мастера.
– Какой красивый кинжал, – не сдержалась говорившая. – Не жалко отдавать его мне?
– Нет, – просто ответил собеседник.
Поблагодарив, одариваемая с любопытством спросила:
– А что за той дверью? Я ее даже не замечала раньше.
– Моя мастерская.
– А можно посмотреть?
– Нет, – отрезал собеседник.
– Ладно, – гостья пожала плечами. – А поесть хоть можно? Еда, похоже, готова.
Франческа освободила владельцу его место, взяла тарелки и расставила их на столе. Гном в это время перевесил на крюк маленький котелок для заваривания трав. Медленно поглощая пищу, гостья спросила:
– Вторую часть истории расскажешь? – напомнила она. – Что произошло такого, что все изменило?
– Хорошо, – кивнул собеседник, – тем более, это касается тебя.
Франческа распахнула глаза от удивления, но Гном не обратил на это внимания и начал рассказ.
Девочка, когда выросла, стала хорошей королевой. Она до глубокой старости честно исполняла свой долг, заботилась о подданных и этом мире. Ее стали называть Заклинательницей, потому что она могла вызывать Золотого Змея. Люди не знали, что их души связаны и только поэтому он приходил на ее зов. Но это случалось нечасто.
Хороший монарх должен рассчитывать на себя, а не на помощь магии. Только в годы великих бедствий, засухи или извержения вулкана, Змей помогал с этим справляться, успокаивая природу. Так на протяжении нескольких сотен лет делали и другие королевы, все они были так или иначе связаны со Змеем, он добровольно подчинялся им.
Но любой сказке приходит конец, и случилось это три столетия назад. Тогда правила королева Даная, одна из прабабок нынешнего короля. Тогда герцог, советник королевы, в одночасье объявил себя Правителем Северных земель и тем, кто может управлять душой Змея, а следовательно, и всем миром.
– А как ему это удалось? – не выдержала слушательница и перебила рассказчика, но на этот раз тот не рассердился, а продолжил дальше:
– Я этого не знаю, я не знаком с темными ритуалами. Кто-то поговаривал, что он провел какой-то ритуал в день солнечного затмения, именно поэтому эта смена власти тогда прошла достаточно мирно. Многие тогда в это не поверили, но были и те, кто поверил. Что именно он сделал я не знаю, но Змей с тех пор больше не появлялся людям.
Сначала страна разделилась на два лагеря. Тех, кто по своей воле выступил за герцога, и тех, кто не собирался предавать королеву. Не знаю, чем им не нравилась королева, она всегда была справедлива к своим подданным. Но дальше дела пошли хуже.
Герцог показал свое истинное лицо и тягу к темным искусствам. Тогда после нескольких лет правления он прославился как темный Колдун, который всегда добивается своей цели. А королева ничего не могла противопоставить Колдуну, она была обычным человеком. Но также никто из них больше не мог призвать Змея.
На сегодняшний день Королевство и Земли Герцога давно в состоянии конфликта. Герцог Аскольд жестокий и сильный правитель, и в угоду своим интересам он не остановится ни перед чем. Сейчас на его Землях жизнь простых людей становится все хуже, где-то разразились неурожаи, болезни, даже мор. Чтобы держать людей в подчинении, он постоянно увеличивает число своих стражников, но делается это за счет наемников, которых берут, не разбирая, что это за люди.
Эти Земли давно уже накрыл темный мрак. Если Герцогу удастся подчинить себе Змея, то и Душа мира тоже будет у него в руках. Я не утверждаю, но предстоящая война может отразиться не только на Королевстве и этом мире.
– То есть сейчас мы находимся в Землях Герцога и вот-вот разразится настоящая война между ним и Королевством, – подвела итог слушательница. – Как-то я не вовремя здесь очутилась.
Девушка покачала головой, пытаясь уложить в голове услышанное. Помимо того, что Франческа так до сих пор не могла понять, как и почему здесь очутилась, и главное, как отсюда выбраться, теперь тут все готово было поглотить пламя войны. Нет, это уже слишком.
– В нашем мире есть Пророчество, – как ни в чем не бывало, продолжил рассказчик. – Когда в нашем мире наступят действительно трудные времена, и его будет готова проглотить тьма, последний оставшийся Дракон вмешается и пошлёт в мир человека, который сможет это предотвратить. Откуда придет этот человек и кто он будет, никто не знает, но он сможет все изменить, так же как дочь короля когда-то.
Рассказчик закончил и пристально посмотрел на сидевшую напротив. Пока Франческа была занята своими мыслями, то невнимательно слушала Гнома, но заметив его внимательный взгляд, прокрутила в памяти последнюю фразу:
– Нет. Ты же сейчас не меня имеешь в виду? – широко распахнув глаза, поразилась вопрошающая.
– Почему нет? – вопросом ответил рассказчик. – Ты же здесь.
– Слушай, Гном, это точно я? – продолжала настаивать украденная из своего мира. – Это наверняка должен быть кто-то другой.
– Кто же? – внимательно глядя на нее, спросил собеседник. – Думаешь, кто-то еще пришел в наш мир, кроме тебя?
– Да, я понимаю, что скорее всего не так много людей падают с неба, и кого-то другого найти прямо сейчас сложно, – говорившая стала искать какие-то объяснения. – Но это точно должна быть не я.
– Хорошо, Пророчество гласит, что этот человек должен быть отмечен печатью Змея.
– Вот черт, – выпалила собеседница, не подумав, и вспомнила свою татуировку.
Еще в юности вместе со своей подругой Сабиной, без которой не обходилось ни одно безбашенное событие в ее жизни, они пошли в тату-салон и сделали татуировки. Сабина набила себе красивую синюю бабочку на щиколотке, а у Франчески на правой стороне живота красовался уроборос.
Мастер потратил на нее много времени, чтобы тонкими черными линиями изобразить свернутое в круг гибкое змеиное тело, на котором была прорисована каждая чешуйка. Из пасти, кусающей хвост, торчали острые клыки, а черные глаза-бусины будто смотрели на тебя со змеиной морды. Хотя сейчас девушка считала, что в юности сделала глупость, но не могла не поражаться, какой живой была эта змея на татуировке.