Вурдлачка

– Нужно время, чтобы определить состав, – предупредила профессор Зелини. – И найти противоядие.

– Тогда пошевеливайся! – прокричала Хейдагарда, в прямом смысле слова уносясь в неизвестном направлении.

Спустя минуту, она вернулась в сопровождении ректора. Не смотря на бледный цвет кожи, Адалард Четвёртый цветом лица походил на белоснежную простынь.

– Я связался с наследником второй провинции из Восточной Империи. Он один из сильнейших целителей, – проговорил Адалард. – Но нужно обезвредить яд, иначе его усилия пропадут даром.

Однако никто из лекарей не мог определить, что с Рираной. Той становилось всё хуже. Пульс замедлялся. Она умирала.

Отсчёт пошёл на считанные минуты.

– Противояд…– Зелини не успела договорить, потому что споткнулась и полетела на пол с вытянутой вперёд рукой, в которой держала зелье.

Оно выскользнуло из ладони, но вурды славились отменной реакцией. Адалард и Хэйдагарда одновременно выпустили щупальца из спины, чтобы подхватить флакон. И оба схватили его. Семьдесят Четвёртая уступила право ректору, и тот вылил содержимое в рот своей возлюбленной, разжав той челюсти, сведённые судорогой.

Минут пять все напряжённо следили за состоянием Рираны и облегчённо выдохнули, когда та с хрипом вытолкнула из лёгких воздух. Адалард тут же подхватил её на руки и исчез из поля зрения.

– Он отправился к магам-портальщикам, чтобы перенестись во вторую провинцую, – пояснила Хэйдагарда. – Что это было? Кто приготовил такое ядовитое варево?

– Прости, Хэйда, – повинилась Нинон. – Это моя вина. Я не доглядела. Я позволила Дионе Серовой работать в лаборатории, чтобы девочка могла развивать свой талант зельевара, но я не думала, что она начнёт варить сильнодействующие яды. Я быстро управилась, потому что почувствовала в лаборатории похожий запах, оставшийся во флакончике, который сохранила студентка Драмг, – профессор кивнула на Таису.

– Теперь всё понятно с исчезновением Дионы, – проговорила Семьдесят Четвёртая. – Никто никуда её не приглашал. Она просто сбежала, чтобы избежать правосудия за своё злодеяние.

– Диона не такая! – горячо возразила Таиса.

– Даже близкие люди совершают поступки, от которых волосы на затылке становятся дыбом, – холодно заметила Хэйдагарда. – Ничего! Мы найдём её, чтобы предать суду.

– Вы не посмеете! – вступилась за подругу магичка.

– А то что? – подначивала её вурда.

– Я расскажу родителям! – бросила в запале Таиса.

– Если бы ты находилась под защитой своей семьи, то ты бы училась в Скаршианской академии магии, – резко ответила Семьдесят Четвёртая.

На этот выпад магичка фыркнула и выбежала из лекарского корпуса. Ей срочно требовалось побыть одной, чтобы подумать над случившимся. Рирана на праздничном балу ещё рассказала, что Диона отправилась в заброшенные теплицы за недостающим ингредиентом. Туда Таиса и направилась.

Она бродила по дорожкам, освещёнными солнечными лучами. Приближался полдень. Начиналась жара. Пот струился по телу, неприятно пропитывая одежду. Но магичка не свернула с намеченного пути. Девушка исследовала каждый клочок земли и у дальней теплицы обнаружила примятую коробочку из-под конфет. Рисунок на ней был знаком. Таиса вспомнила, что сладости в этой упаковке привезла Рирана из одного из выходных, проведённых с Адалардом. Магичка открыла коробочку. Внутри лежал завядший цветок и маленький клочок бумаги, исписанный корявым почерком и заляпанный чернильными пятнами. Это был рецепт обработки цветка.

Таиса закрыла коробочку и вернулась в главное здание академии. Она нашла проректора, работавшим в своём кабинете.

– Милая, я пока занят, – сказал он, не отрываясь от бумаг.

– Регьяр, я хочу перевестись с Скаршианскую академию магии, – твёрдо произнесла магичка, подойдя к столу.

Вурд медленно поднял голову, встретился взглядом с девушкой, отложил писчие предметы в сторону.

– Это твоё решение? – слишком спокойно поинтересовался он.

На мгновение девушка засомневалась. Она посмотрела на коробочку. Надо докопаться до истины. Нельзя вот так всё оставить! Или она не Драмг!

– Да, – ответила Таиса.

В сердце больно кольнуло. Но она успокаивала себя тем, что не была истинной парой для вурда. Их отношения не продлятся долго. Они обречены. Так лучше сразу отрезать, чтобы потом не страдать.

– Хорошо, – кивнул проректор. – Я подготовлю все документы. Можете, собирать вещи и готовиться к переезду.

***

Пробуждение давалось тяжело. Очень тяжело. Словно что-то придавливало меня сверху. Веки отказывались раскрываться. Наконец-то мне удалось продрать глаза, которые тут же заслезились от света, создаваемого магическими факелами, закреплёнными на стенах.

При попытке пошевелиться затошнило. Мир раздвоился и закружился. Замерла. Спина горела огнём, словно её прижгли раскалённым металлом.

Не помню с какой попытки удалось свесить руку с лежака. Потом ногу. Последним усилием перевернулась и упала на спину.

Дикая боль разлилась по телу. Непрекращающийся крик вырвался из моего горла.

Темнота приняла меня в свои бархатные, но колючие объятия.

Когда снова пришла в себя, то снова лежала лицом вниз. Лицо как раз помещалось в вырезе деревянного лежака. Правда, на этот раз руки и ноги были чем-то зафиксированы. Спина не так сильно болела, как в прошлый раз. Я поёрзала, пытаясь подняться, но у меня не получилось.

Послышались шаги. Стук двери. Снова шаги, только теперь рядом. Увидела сапоги. Одни маленького размера, но широкие, и три пары большого размера.

– Поднимите рабочий стол, – приказал женский голос.

Мне он показался очень знакомым.

Раздалось жужжание, и стол, к которому я была прикована, поднялся вертикально. Я обрадовалась, увидев её. Она-то точно мне поможет.

– Ну, здравствуй, Серова, – с кривой улыбкой поздоровалась профессор Зелини.

Я открыла рот, но ни звука не проронила. Словно лишилась голоса.

– Не можешь говорить? – приторно поинтересовалась она. Я кивнула. – Разумеется, не можешь, – довольно протянула Нинон. – Тебе ведь оборвали нервную связь с речевым аппаратом. Знаешь ли, крайне неудобно, когда подопытные орут. Это отвлекает от работы.

Какие подопытные? Почему они орут? Где я? Что вообще происходит?

– Позволь я расскажу тебе одну историю, – Зелини, видимо, поняла по моему озадаченному и испуганному выражению лица, что я испытывала. – Это лаборатория. Здесь, – она обвела руками помещение, – собрались гении, которых не связывают узы моральных дилемм. Мы поклоняемся одному божеству – науке. И тебе оказали великую честь стать частью новых открытий, послужить материалом для опытов, которые раздвинут наши представления о мире, теле, – Нинон провела по моей щеке, – душе, – прошептала она медленно.

Но почему я? Я ведь не особенная!

– Ещё как особенная, – присоединилась к нашему разговору Семьдесят Четвёртая, вошедшая в дверь. – Ты на три четверти длак и на одну четверть вурда.

Что?

Обе сумасшедшие засмеялись.

– Ты не привела за собой хвост? – уточнила Зелини.