Там, где мы служили

– Ну вот так получилось. Я, если честно, не знаю… Не нашлось у нас никого, кто всех бы вокруг себя собрал… А русские – что русские, чем они плохи? – И не удержался: – Уж точно лучше англосаксов.

– Зато двадцать лет всем вокруг жить не давать – на это у вас вожди нашлись[46 - Это на самом деле так. Значительная часть выживших германцев (и скандинавов) – особенно на побережье – в период Безвременья промышляла настоящими пиратскими набегами, добираясь даже до южноафриканского побережья. Это, кстати, требовало немалого умения и мужества – в тогдашних условиях бушующих морей и океанов.], – буркнул Ласло.

Эрих даже с какой-то гордостью шевельнул углом рта и сообщил:

– У Эльзы отец был пиратом, кстати… Совсем мальчишкой еще… – Потянулся и заявил: – Поеду в отпуск – сразу женюсь на Эльзе… Джек, Густав, вы не видели мою девчонку? – Он полез в карман и достал аккуратно заделанное в полиэтилен фото. Цветное. – Вот она, Эльза, – в голосе Эриха прозвучала настоящая нежность, лицо стало откровенно сентиментальным.

Джек пододвинулся ближе. С цветного снимка на мир ясным и спокойным взглядом смотрела хорошенькая голубоглазая блондинка, рослая, крепкая, с чуточку вздернутым носиком и доброй, немного растерянной улыбкой.

– Она сниматься боится, – сообщил Эрих, тоже любуясь снимком, как будто впервые.

– Краси-ивая, – сказал Густав.

Джек тоже кивнул. У него с девчонками всегда были сложные отношения. Постоянная была одна – познакомились в летнем рабочем лагере, когда им только-только по двенадцать исполнилось, целых три года они встречались, а потом появился выпускник их школы, а ныне – Его Императорского Величества джолли[47 - Морской пехотинец (англ. армейский жаргон).] с наградами за несколько «дел» за морями-океанами и… Прошел уже почти год, а Джек никем так и не заинтересовался.

– Вот такая она, моя Эльза, – гордо сказал Эрих, убирая фото. – Мы учились вместе, и я как-то не замечал, какая она – долго не замечал… – Немец быстро, но без стеснения поцеловал фото и убрал его. Потом слегка вызывающе посмотрел по сторонам.

– Он каждый раз боится, что будут смеяться, – шепнул Ласло Джеку. – Если тебе понравилась его Эльза, считай, что ты его друг.

Андрей, все это время ворошивший палочкой угли с краю костерка, вскинул голову.

– Эрих, а ты когда-нибудь был в музеях?

– Мм? Был, конечно. Мы даже в школе начали делать музей… только это теперь уже без меня…

– Лежат под стеклом снимки. Иногда – вот такие же девчонки. «Фотография такой-то, жены такого-то, убитого там-то…»

Эрих засмеялся и что-то сказал по-немецки. Потом добавил:

– Я не думаю об этом. Зачем? Если я буду жив, то фотка, может быть, окажется в музее с надписью: «Фотография фрау Эльзы Зильбер, жены мэра нашего города герра Эриха Зильбера, героя боев там-то и там-то».

Вокруг костра засмеялись – весело, открыто, искренне и так громко, что Иоганн проснулся и посмотрел на часы, после чего без единого слова опять уснул.

– Все может быть, – согласился Андрей. – Все может быть, все может статься – в трусах резинка оборваться… Кто знает, какими мы станем в будущем.

– Я знаю, – суховато сказал Дик. – Ты знаешь. Все знают, только боятся себе в этом признаться по старой и не нашей памяти… Ты вот что, Эндрю… спой-ка нам.

– И погромче, – добавил Ласло. – Пусть ублюдки слышат, что мы здесь. И их не ждем.

Андрей как ни в чем не бывало кивнул:

– Жаль, что гитара в лагере осталась!.. Ладно. Слушайте… – Он задумался, покусал костяшку пальца. Все притихли, подались ближе, а Андрей наконец рванул – резко, весело:

Неизбежен топоров
стук,
Если валят мужики
лес,
Неизбежно упадешь
вдруг,
Если телом на мечи
лез,
Но пока еще стоит
ствол,
Но пока не тяжек груз
плеч,
Ты идешь, как и раньше
шел,
Чтобы землю свою сберечь!

И тряхнул головой, улыбнулся – в свете костра блеснули зубы…

…Некоторое время все молчали, потом разом задвигались; Иоганн вдруг сказал:

– Здорово ты поешь, Эндрю. Спал – и то проснулся.

– Ну и нечего, – буркнул Андрей с легким смущением и принялся вновь ворошить угольки.

Джек оглянулся в темноту. И передернул плечами. Может быть, красные уже скрываются там, за кустами, у корней деревьев, в ночи? И готовятся стрелять… Где остальной взвод? А если не успеют? Что тогда?.. Чтобы отвлечься от этих мыслей, он весело спросил:

– Товарищ сержант, а расскажите, как воевали со столбами?

– О-о-о… – Андрей откинулся на спину и, закрыв лицо шлемом, притворился убитым наповал. Иоганн посмотрел исподлобья на своих бойцов, делавших вид, что их тут нет.

– Уже растрепали, – обвиняюще произнес швейцарец. – Ну вы ублюдки, друзья мои.

– Да что ты ломаешься, как крекер? – глядя в сторону, сказала Елена. – Рассказывай.