Гитлер. Власть через унижение
– Насколько помню, его распяли, и птицы выклевали ему глаза и сердце.
– Не путай правду с мифами. Его убил я, пронзив сердце копьем.
– Ты?! Это как возможно?
– Я был тогда сотником, меня звали Гай Кассий, у меня было фамильное заколдованное копье, именно поэтому мне доверили столь почетную миссию.
– Ах да, я в 1909 году был в музее Хофбурга и видел это копье. Слушай, а я действительно остановился возле него, может, неслучайно? А как оно сохранилось, а что в нем особенного?
– Именно этим копьем я убил Христа, кровь с него смылась, а заложенное в нем могущество осталось. Через пару столетий его отремонтировали, слегка изменив внешний вид, но сила в нем навечно. Это касается всего, чего коснулась кровь Иисуса: крест, гвозди, чаша Грааля, плащаница, веревки, нож. Не все из этого сохранилось, но то, что осталось, несет в себе силу. Копье, например, несет могущество, неуязвимость и владение миром. Правда, этим надо уметь пользоваться. Только тот, кто служит Дьяволу, получает возможность убивать и править миром, несмотря на Небо.
– А почему сейчас оно не у императора?
– О правилах пользования мало кто знает, да и силу духа надо иметь соответствующую. Но тому, кто смог договориться с Дьяволом, копье приносило славу и власть. Вот, например, Карл Великий получил поддержку и помощников от хозяина преисподней, что позволило ему стать властителем громадной империи. Он одержал сорок семь военных побед, обошел все опасности того времени, получил огромную власть. В ответ Карл, пользуясь советами дьявольских посланников, сумел значительно ослабить влияние церкви, почти до конца жизни не понимая этого. С одной стороны, он свято чтил и соблюдал церковные правила, с другой стороны, соблюдая договоренности с Дьяволом, он поддерживал науку, старался дать грамотность своему народу, не позволял церкви назначать епископов, самолично принимал церковные решения, уменьшая слепую религиозную веру неграмотных людей. Имел шесть жен и не скрывал любовниц и детей. Однако даже он, получив от Дьявола так много, в конце концов не смог противостоять своему тщеславию. Он перестал слушать советы представителей темного царства. И, однажды, когда он услышал упрек в снижении своей военной активности, он не только пригрозил колом советчику, но и, будучи в стельку пьяным, на коне с копьем Лонгина в руках публично пригрозил Дьяволу огнем возмездия в час прихода с Неба Всевышнего. Ответ последовал быстро, перед мордой коня появилась морда демона с обжигающим дыханием. Конь обезумел и сбросил седока, копье упало в лужу на грязной обочине. В этот момент оно потеряло связь с Карлом, а ночь оказалась одним длинным кошмаром, в котором он понял, что лишился покровительства и защиты копья. Он почувствовал недомогание и буквально сгорел в неподдающейся лечению лихорадке.
К этому времени уже было известно, что копье приносит особенное господство при сотрудничестве с Дьяволом. Поэтому реликвией дорожили, особенно когда копье попало к римским императорам. И вот однажды, когда во время второго крестового похода молодой Фридрих Гогенштауфен проявил себя отважным, но не безрассудно смелым воином, его заметил старый колдун Гегер, который сопровождал предводителя похода Конрада III в качестве советника:
– Фридрих, ты был сегодня отчаянно смел. Как ты не побоялся первым выскочить на турецких наездников?
– Мне нечего бояться, в этом месте колючие кусты значительно сковывали их передвижение, а наши рыцари шли следом. Я полагал втянуть их в бой именно в этом неудобном месте, а с Божьей помощью и силами наших воинов заставить их пожалеть о своей дерзости.
– А зачем рисковать, подошли бы в боевом порядке, они бы сами убежали, это ведь еще не главная битва.
– Чем больше мы побьем их сейчас, тем легче будет потом, а мы станем умнее и более умелыми воинами.
– А для чего эти умения, нам надо просто выбить иноверцев из наших церквей.
– Как для чего, мы должны стать самой великой империей.
– Ты хочешь этого?
– Как и любой германец!
– А для этого придется много воевать и много убивать, не грешно ли?
– Я не остановлюсь ни перед чем ради великой Германии и Римской империи.
– А готов ли ты воспользоваться помощью короля смерти, получить из его рук символ могущества и неуязвимости?
– А почему нет, смерть врагов для меня высшее наслаждение, и я готов заключить союз со смертью.
– Ты меня приятно порадовал, мы ждали тебя несколько столетий…
Конраду III не надо было советовать обратить внимание на Фридриха, его и так было видно за версту, несмотря на неудачный поход. Вскоре после неслучайной смерти Генриха, сына Конрада III, Фридрих I был избран преемником короля, получил копье Лонгина в ответ на обязательство следовать советам смерти. А дальше его научили применять существующие технологии в военном деле. Он создал тяжелую рыцарскую конницу, блестяще организовал армию, сделал ее многочисленной и хорошо обученной. При нем Римская империя достигла пика своего могущества, а он получил кличку Барбаросса за свою длинную рыжую бороду. Но опять повторилась та же ситуация. Фридрих не послушался дьявольского совета не идти походом освобождать Иерусалим от египтян. Он присоединился к третьему крестовому походу европейских королей. При первом же удобном случае, когда Барбаросса положил копье в обоз при переправе через Селиф, невидимые силы схватили его коня за ногу на середине реки. Фридрих вместе с конем рухнул в воду, а сильное течение, возраст и тяжелые доспехи не дали ему глотнуть воздуха. Когда рыцари добрались до него, он был уже мертв. Осталась только легенда, что Барбаросса спит в каменной пещере с обернутой вокруг стола бородой и ждет своего часа, когда сможет вернуться в наш мир и стать его властителем.
Лонгин замолчал.
– А копье? – задумчиво спросил Гитлер.
– Оно осталось у римских императоров, пока внук Барбароссы Фридрих II не разочаровал Дьявола тем, что после двух отлучений от церкви пошел на сближение с папой Иннокентием IV. Позже король тьмы расстроил такие планы, но решение уже было принято. Заговорщики в Сицилийском королевстве в 1246 году, хоть и не смогли свергнуть Фридриха, но копье похитили и передали организатору переворота кардиналу Раньери. Дьяволу не составило большого труда организовать передачу копья в 1247 году графу Рудольфу Габсбургу вместе с деньгами для ослабления власти Фридриха. Граф заключил договор с Дьяволом, тут же был избран королем Германии и вскоре стал императором, положив начало новой королевской династии, где из поколения в поколение передавали текст заключенного соглашения. Это была первая удачная попытка хорошо пристроить копье Лонгина. Кстати, Адольф, династия Габсбургов закончилась в 1918 году, как ты думаешь почему?
– Не знаю, Лонгин, копье то у них в замке осталось.
– Значит, настало время для другого хозяина моего копья, соображаешь?
– Да, если бы Барбаросса не сделал свою ошибку, был бы хозяином мира. И опять эти евреи, все беды от них. А что с остальными магическими предметами?
– Про плащаницу забудь, тебе она не особо нужна, а вот чаша Грааля посильнее даже копья. Она дарует владельцу прощение грехов, власть над миром и продляет жизнь.
– А где она сейчас?
– Не порадую, она долго была у тамплиеров, но потом им пришлось по указанию Неба спрятаться в Шамбале, где, скорее всего, она до сих пор и находится.
– Опять Шамбала. А как туда попасть?
– Вот это точно не знаю, нам туда хода нет. Но люди теоретически туда могут попасть, те же рыцари тамплиеры смогли это сделать. Знаю только, что входов в Шамбалу несколько в труднодоступных для человека местах. Кажется, в Непале, Антарктиде, Карелии и где-то еще.
– Неужели никто не попытался туда попасть?
– Почему же, пытались, но это не так просто, требует много времени и сил, а если кто и попал, то назад уже не вернется.
– Понятно. А какие еще магические вещи остались на земле?
– Много, но их сила несопоставима с копьем и чашей. Пожалуй, обрати еще внимание на Рокфеллеров, у них несколько замечательных древних магических вещичек. Особенно сильна книга Тота. Она дарует могущество и продляет жизнь. В ней другая сила, наша, дьявольская. Сделай их своими друзьями, а дальше решим, что с ними делать.
– Спасибо, Лонгин.
– Пожалуйста. И напоследок, в Шамбале и параллельных мирах есть не менее интересные для тебя предметы, это технологии, позволяющие создавать оружие. Здесь я опять тебе не помощник, но точно знаю, что миры сообщаются и что они на несколько шагов впереди. Если ты наладишь с ними контакт, то получишь неоспоримое преимущество над миром.
Адольф ходил по камере и думал: о Барбароссе, о копье, о Рокфеллерах, о своей книге. И так день за днем он все больше убеждал себя в своей избранности и правоте. Эти мысли он стал успешно переносить на бумагу. Именно там, в тюрьме, Гитлер начал работу над своим манифестом. В заключении он провел всего девять месяцев, после чего был освобожден.
Свобода!
Адольф стал готовить книгу к изданию. В ней он выплеснул свою ненависть к евреям. Обвинил их в вытеснении немцев, в проигрыше в Первой мировой войне. При этом он большое внимание уделил необходимости пропаганды как средству управлению массами, используя чувства и инстинкты. Марксизм он тоже ассоциировал с еврейством. Целью марксистского учения он считал обретение господства над миром и уничтожение индивидуальности человека. А это неправильно. Высшая раса – это арийцы, состоящие из германских и романских корней. Отличительной особенностью этой расы является светлый цвет кожи и успехи в науке, технике и искусстве. В отличие от эгоизма и инстинкта самосохранения евреев, арийцам присущи идеализм и самопожертвование. Ну и, конечно, главную роль в управлении государством играет личность, лидер. Парламент и прочие органы играют вспомогательную, совещательную роль. Наконец, есть необходимость военных действий в связи с необходимостью расширения жизненного пространства. Самую большую опасность для Германии представляют Франция и СССР.
Правда, название, предложенное Гитлером, «Четыре с половиной года борьбы против лжи, глупости и трусости», отклонил издатель Макс Аманн, сочтя его слишком длинным. Он предложил «Арийская борьба», но будущий фюрер после некоторых сомнений остановился на «Моя борьба».
Следующие несколько лет Гитлер занимался укреплением и укрупнением партии, отказался от австрийского гражданства, налаживал связи с германской элитой. Впрочем, он получил ощутимую поддержку от темных сил. Она выразилась в политической помощи и деньгах от клана Ротшильдов. В Средние века в Германии они звались Бауэрами и были ракшасами, иудеями, той частью еврейского народа, которая пошла за Дьяволом. Причем они были на особом счету и обладали черной магической силой, настолько сильной, что их род никто не посмел тронуть. Династия получила указание помочь будущему фюреру и достаточно быстро вышла с ним на связь. К этому моменту они уже достаточно успешно реализовывали свою стратегию по занятию постов казначея при действующей власти в разных странах. Они публично не афишировали связь с темным миром и даже боролись с антисемитизмом. Конечно, они не были в восторге от покровительства Гитлеру, ибо понимали, что при преследовании евреев будет невозможно оградить всех иудеев в этой глобальной мясорубке. Но с другой стороны, у них тоже стояла задача приносить смерти, да и возможность заработать на войне была очень сладкой. В общем, они основательно взялись за дело, наладив финансирование из подконтрольных банков и инвестирование в германские предприятия. Кроме того, они откликнулись на просьбу Гитлера познакомить его с Рокфеллерами, благо и они были ракшасами, и с Фордом. Адольф хорошо помнил рассказы Лонгина про книгу Тота. Рокфеллеры активно включились, создав запасы стратегических материалов, например таких, как никель, построив предприятия, производящие энергетические ресурсы и т. д. Помощь этим не ограничилась, добавилось финансирование, в том числе и на предвыборные дела, в том числе и технологиями.
А что же сам Лонгин? Он тоже упивался свободой, жрал сладкое, слушал Вагнера, наверстывал в сексе. Длительное воздержание привело к тому, что он был не против постоянной любовницы с возможностью соблазнять каждую понравившуюся девушку. Разрядившись с проститутками, демон решил помочь Адольфу найти постоянную партнершу. Сначала он запал на Эрну Ганфштенгль. Это была опытная, искушенная женщина. Но ей быстро наскучил доминирующий со стороны Гитлера секс, хоть он и не был кавалерийским кратковременным наскоком. Эрна стала избегать парочку. Быстро надоело это и Адольфу, не те эмоции. К этому времени уже появилась категория поклонниц и категория «старушек», как их называл демон. Это те, кто помогал политическими связями и материальными благами. Собственно, на эти деньги они, да и вся верхушка NSDAP, и жили. Кроме денег, это была недвижимость, новые автомобили и т. д.
Впрочем, одним мокрым вечером 1926 года в Берхтесгадене после очередной постельной сцены с аристократкой между Гитлером и демоном состоялся такой разговор:
– Лонгин, как тебе не надоедает любить всех подряд, даже по экономическим причинам? Я бы без тебя точно не смог, уже не возбуждает.
– Адольф, я получаю удовольствие от всего, что шевелится и разговаривает. Слишком много лет я не был в человеческом теле. А ты-то что? Ты ведь тоже получаешь удовольствие, а бабы тем более. Посмотри, как старушка Лили только что домой поскакала, забыла, что баронесса, потеряла свою чопорность. Да у нее такого секса в жизни еще не было. Плюс сколько денежек она нам на газету отвалила и имение в наше распоряжение предоставила.
– Нет, нет. Все так. Но мне иногда хочется спокойной любви с девушкой, которая мне нравится внешне и внутренне…
– А, я понял, это ты про эту кошку малолетнюю Марию Рейтер? А ты забыл, что у тебя срок условный и карьера под угрозой? А если такую, как она, в этой дыре распечатать, то без шума не обойдемся.
– Да, ты прав. А она мне так мою мать напоминает…
– Так, подожди. Что ты хочешь, с учетом того, что я сказал раньше?
– Как бы было здорово хотя бы просто подружиться с ней, чтобы она только обо мне думала, а потом с течением времени посмотрим.
– Хрен с тобой, не буду мешать, все-таки малолетка, но есть два условия: распечатаешь не здесь, а в Мюнхене, так чтобы никто не знал. И второе, разорвешь с ней по первому моему слову, согласен?
– Спасибо, Лонгинчик, конечно, согласен. Вот только не знаю, как подступиться к ней, без сестры ни шагу, а та за ней во все глаза.
– Вот и сделай сестру своим союзником, таскай их пока двоих. А по поводу кошки твоей есть такая мысль: пригласи ее на собрание NSDAP. Это тайное мероприятие, закрытое, ей, юной, будет приятно, что ее заметили и считают взрослой. Да и я, когда будешь выступать, кину на нее пару своих фирменных взглядов.
– Здорово придумано, так и сделаю.
Получилось действительно здорово, молодая девочка почувствовала себя взрослой, внимание к ней Гитлера у всех на глазах стало рождать у нее внутри чувство симпатии и благодарности. Довольно скоро, при первой же прогулке в лесу, был сорван первый поцелуй, и девочка влюбилась. Пикники и прогулки на природе будут сопровождать Адольфа постоянно, несмотря на ситуацию вокруг, ведь в этом времяпровождении они оба с Лонгином находили удовольствие. Демон, правда, еще при первой возможности тащил фюрера на кладбище. Вот и в случае с Марией он затащил их с Адольфом проведать ее покойную мать. День был сумрачный, на кладбище было безлюдно, и Лонгин вдруг решил нарушить свои же правила. Возникла дерзкая мысль сделать несовершеннолетнюю девочку женщиной прямо там. Однако его пыл охладил Гитлер своей нерешительностью.
«Я не могу, я не готов», – он испугался и совсем сник.
«Ангел хренов, делай как знаешь», – разочарованно согласился демон.
Впрочем, уже в марте во время приезда Мицци (кошечка, как стал называть ее Гитлер) в Мюнхен на соревнования по бегу на коньках, на съемной тайной квартире Адольф с Лонгином сделали ее женщиной. Только через несколько лет, когда у Марии появились другие мужчины, она поняла, что такого дьявольского секса у нее больше никогда не будет. Но пока она просто влюбилась как кошка и не хотела слушать слова Адольфа, что он пока не может жениться. Последующие несколько месяцев были наполнены прогулками по кладбищу, тайными сладкими встречами. Мицци была счастлива. Но затем идиллия прекратилась, несмотря на осторожность Лонгина, Гитлеру пришло письмо с угрозами публично рассказать об отношениях с несовершеннолетней и пикантных моментах на кладбище. Лонгин запретил Адольфу любые контакты с Марией. Мицци, не понимая происходящего, была потрясена настолько, что решила повеситься, и только благодаря вмешательству демона ее успели вытащить из петли.
Впрочем, у них еще были впереди полные ночи дьявольского секса, несмотря на то что Мария вышла замуж. Все мужчины проигрывали Адольфу в постели, и Мицци не могла удержаться от периодических встреч. Когда в 1931 году Адольф предложил ей статус постоянной тайной любовницы, она, отягощенная семьей и детьми, отказалась, о чем жалела еще много лет.
В этот вечер Гитлер пришел домой расстроенным. Он был в гостях, где была его дальняя родственница Гели. От демона не ускользнуло, что в какой-то момент, когда девушка засмеялась, Адольф вдруг вспомнил Линц и Стефани. Девушки были похожи, несмотря на разный цвет волос, но особенно всколыхнул воспоминания ее смех.
– Адольф, что ты такой кислый? Жалеешь о расставании с Марией или вспомнил Стефани?
– Нет, Мария в прошлом. А вот Гели мне напомнила об унижении моего мужского достоинства Стефани. Ненавижу суку!
– Кого именно?
– Эту линцевскую еврейку! Как бы я хотел, после того как она ударила меня и помочилась сверху, опрокинуть ее на пол и отдьяволить по полной, всеми способами.
– Э-э-э, мой друг, это невозможно, забудь, хотя… Гели ведь только будет восемнадцать, и она твоя родственница, и она очень эмоциональна, как все музыканты. Догоняешь?
– У нас одна кровь, да и что нам баб мало, что ли?
– Хватает, да и мне больше нравится соблазнять богатых и известных, но я о другом. Ты смог бы с актрисой, которая тебе нравится, повторить сценарий того линцевского вечера со своим окончанием?
– Вот ты загнул! Может, и хотел бы, но ты представляешь, если об этом узнает общественность, я же фюрер своей партии.
– То-то и оно. Особенно если фифочка не согласится на такой мазохизм, то разболтает точно. А вот Гели…
– Подожди, ты вот о чем… Она не разболтает, она меня уважает и любит. Кстати, и мне она нравится очень. Но как ей сказать об этом?
– Не волнуйся, пригласи вечерком, напои пивком, а дальше я включусь, тем более что она уже не девочка, после своих музыкальных тусовок.
И они попробовали.
У Гели уже кружилась голова, и от пива, и от чарующих голубых глаз Адольфа. Он ей тоже нравился, и она хотела его внимания и опеки.
– Геличка, как настроение?
– О, мне уже хорошо, Адольф, ты сегодня какой-то особенный. Я тебе нравлюсь как женщина?
– Конечно, милая. Мне приятно общаться с тобой и хочется делать и делать приятное.
– Я умная девушка и уже не девочка. Я чувствую твой жадный взгляд. Мне тоже приятно видеть тебя. И я была бы просто на седьмом небе от счастья, если бы ты мог помочь мне в Венском театре оперы. Ты же можешь многое.
– Девочка, это не лучшее будущее для тебя, но я готов тебе помочь и с этим, и с деньгами. Надеюсь и на твою взаимность.
– Ах, я все понимаю, я уже думала над этим. Я готова подарить тебе свою близость, – Гели ловко уселась на колени к Гитлеру и замерла в нежном поцелуе.
У Адольфа перехватило дыхание, ему показалось, что он почувствовал Стефани.
– Но ты же понимаешь, – девушка отстранилась и посмотрела в небесный омут глаз, – что я не смогу стать тебе женой и матерью, мы же родственники. А вот встречаться с тобой могу.
– Вот и славно, милая. Давай попробуем, а дальше будет видно. Может, я тебя заберу к себе, будешь жить в моем большом доме.
– Прикольно, надо подумать, но тогда у тебя никаких публичных романов на стороне, мне важна моя репутация. Пойдем-ка из-за стола…
Гитлер и Лонгин уже начали заводиться. Пухленькое тело Гели напоминало линцевскую историю, а смех отдавался в голове улыбкой Стефани.
– Кошечка моя, но я бы хотел особенного секса. Можешь меня ударить, толкнуть на пол, связать руки не очень крепко и ругаться, ругаться всякими плохими словами.
– Адольф, ты мазохист? Может, просто разнообразим нашу близость?
– Геличка, не спорь, сделай так, как я говорю, ты не пожалеешь, а я ничего не пожалею для тебя, и еще, зови меня Адиком.
– Ну, хорошо, давай попробуем, Адик. С чего начать?
В квартире Гитлера повторился тот линцевский вечер. Адольф подсказывал, а опьяневшая Гели выполняла, постепенно входя во вкус. Ей начинала нравиться эта игра, с такой ее ролью. Когда Гитлер со связанными лентами руками лежал на полу, а раскрасневшаяся Гели хлестала его по щекам, фюрер вдруг прохрипел:
– А теперь снимай трусики и писай на меня.
– Ты что, Адик, что ты говоришь!
– Делай что я говорю, ты обещала, Гели.
– Нет, я не могу, это плохая игра.
– Делай что я сказал, девчонка! – вдруг заорал Адольф. – Или делаешь сейчас, или уходи от меня навсегда!
От неожиданности по щекам девушки потекли слезы. Первым желанием было встать и убежать, но она боялась его, боялась упустить возможность стать певицей. Но и сделать такое было выше ее сил. Она сидела и плакала, не понимая, как быть дальше.
– Хорошо, Геличка, успокойся, сделай это только один раз, больше не придется, потом объясню, мне это надо, давай же, девочка.
Не переставая всхлипывать, она сделала это. В момент, когда все закончилось, Гитлер издал торжествующий рев, одним усилием разорвал ленты на руках, бросил Гели на кровать и овладел ею с криком:
– На, получай, стерва!
Такого с ней еще не было, она потеряла счет времени, ощутила мужское начало в самых разных положениях, несколько раз получила наслаждение и к концу этой схватки лежала совсем без сил.
Адольф тоже получил огромное удовольствие, красиво переплетенное с местью, представляя в своих объятьях Стефани. Гели не стала задавать никаких вопросов, и данное действо стало регулярно повторяться. Гитлер помогал ей, уговорил переехать к себе под видом помощи по дому, содержал ее, однако всячески препятствуя ее певческой карьере. Она не любила его, но такой секс и что-то еще притягивало ее к Адольфу. Впрочем, иногда фюрер успевал повторять эту игру и с другими партнершами, претендовавшими на постоянные отношения. И они, покоренные глазами Адольфа и демоническим сексом, покорялись и привыкали настолько, что разрыв отношений отражался на их психике. Они могли покончить жизнь самоубийством, но молчали. Редкие исключения, типа Ренаты Миллер, после рассказа о подробностях своих отношений с фюрером кончали жизнь в результате несчастного случая, называвшегося самоубийством. Постепенно Гитлер действительно влюбился в Гели. Это вызвало тревогу Сатаны. По своим каналам с помощью нацистской верхушки он организовал компромат на девушку. Состоялась встреча Гели со своим бывшим парнем из музыкальной среды, закончившаяся постелью. Подробности были доложены фюреру, но он после гневной вспышки решил просто больше уделять ей внимания. Тогда ему передали о ее якобы решительных планах уехать в Вену и продолжить занятия музыкой. Однако и это не отвернуло его от нее. Вокруг Адольфа были молодые девушки, готовые прыгнуть в постель по первому зову, но его сердце было все ближе к Гели. Тогда было принято решение действовать радикальным способом.
В этот день Гитлер был в отъезде. Он сидел за обеденным столом перед тарелкой с куском мяса и почему-то вспомнил о Гели. Он думал о том, что, несмотря на сексуальные игры с другими женщинами, только Геличка ощущалась в его руках линцевской еврейкой с ее неповторимым запахом тела. Надо ее беречь, он не мог ее потерять. Неожиданно, как только он коснулся ножом мяса, из него брызнула кровь. Невероятно, из прожаренного куска сочилась кровь. Фюрер резко отодвинул тарелку, окунувшись с головой в чувство тревоги. Вечером пришло сообщение, что Гели покончила жизнь самоубийством из оружия Адольфа. Это был шок, от которого фюрер так и не оправился. Он еще больше ожесточился и больше никогда не брал в рот жареного мяса.
А Дьявол срочно вызвал Сатану и Лилит.
– Что у нас происходит с Гитлером?
– Слабак он, ваше темнейшество. Мало ему секса, подавай любовь, тьфу. Теперь переживает, ходит как вареный.
– А Лонгин что?
– Говорит, что уже устал его к работе возвращать.
– Не переломится. Я о другом думаю. Они сейчас на таком уровне, что общественный резонанс вокруг смерти любовницы, пусть даже для всех самоубийства, может повредить.
– Думаю, не сильно, это так по-нашему, секс с девочкой, да еще родственницей, м-м…
