Битва во мгле. Книга первая. Во имя долга и чести

– Ну, не тяни. – Риккардо топтался вокруг товарища.

– Ничего. Четыре круглые ячейки и все пустые.

– И куда же оно подевалось? – Сержант был сбит с толку.

– Всё просто, – слова Легардера звучали подобно приговору прокурора. – Кто-то получил посылку раньше нас, а контейнер спрятал, засыпав камнями.

– Кто же это мог быть?

– Тут след от плазменной резки. – Присев рядом со Строговым, Виктор указал на подтеки металла у самого начала раскола. – А вот что я нашел среди камней.

Легардер разжал ладонь. На черном пластике его перчатки поблескивал крохотный топливный баллончик от эктонского портативного резака.

Глава 20

– Обычный баллончик. – Жерес повертел в руках пятисантиметровый серебристый цилиндрик. – Точно такие же гильзы можно лопатой выгребать из любого ремонтного модуля.

– Да, очень похож, но, к сожалению, это не гильза. – Грабовский с тоской поглядел на предмет всеобщего исследования. – Ах, сколько ценной информации может содержать обычный стреляный патрон! Калибр, просечка от бойка, царапина от отражателя, расположение на полу…

– Размечтался! – прервал друга Строгов. – Может, их агенту следовало забыть свою фотографию с домашним адресом и отпечатками пальцев?

– Неплохая идея. – Марк ничуть не обиделся на шутку. – Дактилоскопией кто-нибудь занимался?

– Никаких следов. – Николай покачал головой. – Легардер обследовал и баллончик, и сам контейнер. Всё чисто.

Элита французской армии погрузилась в раздумья.

«Даже из менее значительных происшествий криминалисты выстраивают целые дела, мы же тыкаемся из угла в угол как слепые котята! Нужно расширить поиск фактов, попытаться протянуть от них логические цепочки…»

– Где же запропал Фельтон? – вопрос Грабовского опередил мысль майора. – Неужели необходимо столько времени, чтобы выяснить, кто покидал лагерь за последние двенадцать часов?

– Если Пьер до сих пор не появился, значит на то есть свои причины. – Николай поднялся с жестяного ящика, заменяющего стул. Шагая по оружейному складу, где в целях секретности и происходило их совещание, Строгов начал рассуждать вслух: – Скажите, пожалуйста, почему вплоть до сегодняшнего дня не поднимался вопрос о поиске шпиона в наших рядах?

– Потому, что не было прецедентов, указывающих на его существование. Вдобавок к этому мы были уверены, что утечка происходит из штаб-квартиры Совета. По крайней мере, у всех гадостей, которые с нами случались, ноги росли именно оттуда.

– А что изменилось сейчас? – Николай автоматически подхватил одну из гранат и, словно мячик, стал перебрасывать ее из руки в руку. – Если суммировать эти два утверждения, какой вывод напрашивается сам собой?

– Наша проблема совсем свежая, – Жерес ответил на вопрос лейтенанта, – и прибыла она к нам совсем недавно.

– Если вы намекаете на пополнение, прибывшее к нам за последние дни, то я вас разочарую. – Грабовский с налету перехватил гранату из рук Строгова. – Все ваши гипотезы ровным счетом ничего не стоят.

– Почему это?

– Потому что агенты бывают как действующими, так и законсервированными. Адресат этой посылки мог выжидать многие месяцы, пока наконец не получил условный сигнал к действию.

– Условным сигналом ты называешь термоядерную бомбардировку нашего лагеря? – Кристиан прищурил один глаз. – Между прочим, боеголовки были настоящие. И если бы не спутники оповещения, мы бы ощутили их точное приземление прямо в наши теплые постельки.

– Не понимаю, куда вы клоните? – Марк перестал жонглировать и непонимающе уставился на командира.

– Не понимаешь?

Грабовский отрицательно покачал головой.

– Законсервированный агент – штука серьезная. Его готовят заранее и придерживают для особой, важной работы. В нашем же случае вся эта работа шла насмарку. Шпион должен был погибнуть вместе с лагерем.

– Ну и прекрасно! – Марк пожал плечами. – Задача выполнена. Агент больше не нужен.

– А если не выполнена или выполнена частично? Вдруг гордость роты «Головорезов» – Лейтенант Грабовский – вместе со своим героическим взводом в этот момент отсутствовал в расположении лагеря? – Жерес посмотрел разведчику в глаза. – Что, начинать все сызнова? Готовить нового шпиона, искать пути его внедрения и тому подобное?

– Ну что ж, каждый остался при своем мнении, – упрямо произнес Грабовский после секундного размышления. – Я, пожалуй, все же проверю свою версию. Сведения о некоторых ветеранах нашей экспедиции могут быть весьма и весьма интересны.

– Опять ты о Риньоне! – Николай всплеснул руками. – Дался тебе этот лейтенант!

– Мне не нравятся незваные гости, которые сваливаются как снег на голову. И это всего за несколько минут до начала секретной операции. – Грабовский раскалился добела.

– Кстати, не он один прибыл к нам в то памятное утро. – Строгов выплеснул на друга ушат холодной воды.

– Разумеется, доля подозрений остается на всех залетных участниках нашей одиссеи, в том числе и на капитане Лафорте. Ведь ты, кажется, на него намекаешь? – Разведчик не собирался сдаваться. – Однако, в отличие от некоторых, Лафорта не встретишь слоняющимся возле топливных складов, ангаров с техникой и других стратегических объектов. Он чаще всего с солдатами на занятиях или имитаторах.

– Конечно, не встретишь! Ведь капитан – пехотный офицер, а не пилот, как Риньон, – Николай второпях попытался отыскать какие-нибудь забойные факты. – Серж уже побывал в деле и показал себя не с самой худшей стороны.

– И как же, скажите на милость, он себя показал? Сидел во флаере и наблюдал за тем, как трехэтажный «Хелинжан» пытался замочить наших парней? – Марк завелся не на шутку. – Кто знает, может, это именно Риньон скомандовал роботу «Фас»!

– Странно все это слышать от человека, который тогда спас ему жизнь. – Николай укоризненно посмотрел на друга.

Грабовский парировал этот взгляд хищной ухмылкой:

– Может, и не стоило этого делать? Одной проблемой было бы меньше.

Жерес молча наблюдал за перепалкой двух друзей, стремясь понять собственное отношение к этому вопросу. Для того чтобы обвинить кого-либо в предательстве, недостаточно одних подозрений да, пожалуй, и косвенных улик тоже будет маловато. Нужны доказательства, причем такие, от которых не отвертишься. На своем веку Кристиан уже был свидетелем того, как в круговерти и неразберихе войны человека ставили к стенке, а спустя некоторое время выяснялась его невиновность. Нет, майор не допустит такую ошибку! Даже вся грандиозность их великой миссии не сможет оправдать невинные жертвы. Пускай Грабовский копает. Это его работа и призвание. Однако Марку стоит напомнить, что решения здесь принимает Жерес.

Майор уже хотел навести порядок в собственном доме, как вдруг зеленая лампочка над входной дверью оповестила о прибытии последнего участника их квартета. Кодовый замок щёлкнул, и на пороге арсенала показался Фельтон. Он производил впечатление взмыленной скаковой лошади. Не успел инженер-лейтенант отдать честь, как майор указал ему на свободное место.

– Ф-фух, устал как собака. – Пьер плюхнулся на ящик с гранатами и с наслаждением вытянул ноги.

– Ты что, дрова рубил? – поинтересовался Грабовский.

– Если бы… – Фельтон смахнул со лба капли пота. – Пилил ваш проклятый метеорит.

– Думаешь наладить продажу сувениров? – тут же съязвил Марк.

– Ха-ха, очень смешно! – Пьер не оценил шутку.

– Рассказывай, – Жерес прервал остроты.

– Есть две новости: одна плохая, другая еще хуже. С какой начинать?

– Давай со второй. Всегда приятно знать, что худшее уже позади.