Лисьи байки: фантастические рассказы

*Тяжелое дыхание

И если могла… то кому и зачем понадобилось уничтожать всю жизнь на Марсе?

<<конец записи>>

***

– Звучит невероятно. – Грейс поерзала в кресле. Скафандры за последнее столетие стали легче, компактней и функциональней, но почесать зудящий лоб в них по-прежнему не получалось, и женщина мучилась вот уже час полета. – Неужели они и вправду обнаружили технологии… марсиан?

– Картинки нет, мы даже не видим, о чем она говорит, – разочарованно протянул Мортен.

Обрывок аудиодорожки – единственное, что удалось извлечь и расшифровать из закрытого облака его спецам. Внушали надежду лишь сохранившееся координаты места, где Эмили сделала запись.

– Она была одержима мыслью, что эволюция на Марсе пошла бы тем же путем, что и на Земле. Я читал её работы: согласно молекулярному анализу формы жизни на обеих планетах полностью идентичны. Теорию подтверждает и компьютерное моделирование. Вот только здесь сотни миллионов лет назад климат был куда более благоприятный именно для млекопитающих: пока на Земле господствовали динозавры, на этом шарике уже могли появиться потомки первых людей.

Мужчина помолчал и добавил задумчиво:

– Если бы не катастрофа планетарного масштаба, превратившая некогда райское место в безжизненную пустыню. И, кажется, теперь мы знаем, что ее спровоцировало.

Грейс откинулась на пассажирском месте, стараясь игнорировать сводящее с ума желание почесаться. Через стекло флаера она видела проплывающие внизу моря зелени.

Пока это лишь десятки видов модифицированных трав, но всего через несколько лет к ним добавятся миллионы гектаров лесных насаждений. Пусть и основной вклад в газообмен атмосферы уже сделан: сотни ламинариевых ферм заселили океаны лесами из бурых водорослей, производящих кислород.

На терраформирование Марса у человечества ушло почти полтора века, и мысль о том, что кто-то миллионы лет назад провернул подобное с обратной целью – уничтожить все живое, казалась невероятной и пугающей.

– Думаешь, это может быть связано? Эмили могла получить смертельную дозу там? – тихо спросила журналист.

– Для нас будет лучше, если получится это выяснить, – ответил капитан. – Мы, возможно, убили военного шерифа. Поэтому или сможем подогнать его действия под препятствие следствию, а для этого нужно нечто посильнее догадок, или для нас все закончится. Меня до сих пор никто не вызвал от начальства, значит, вояки действуют втихую. Таблетка тоже заработала, стоило улететь. Видимо, он использовал локальную глушилку, а не отключил от общей сети. Что опять же подтверждает секретность операции.

– А ты можешь обратиться к своим? Попросить защиты?

Мортен хмыкнул:

– И что я скажу? Что убил старшего по званию? Военные подчиняются только Управлению напрямую, СБ с ними связываться не станет. Сейчас мы сами по себе.

– Думаешь, они уже отправили за нами кого-то ещё?

Мужчина промолчал. Он надеялся, что именно «кого-то». А не ракету.

– Спасибо, что вытащила. Как ты провернула этот фокус с климатической установкой?

– Скафандр Эмили оказался подключен к системе жизнеобеспечения корпуса, доступ оказался не запаролен. Все ползунки с показателями кислорода вниз…

Бороться даже с задыхающимся, теряющим сознание шерифом оказалось непросто, но Грейс удалось вырваться из ослабших рук и вытащить Мортена в шлюз.

Рану на руке капитана залили биоактивным гелем, заимствованным из аптечки флаера. Кровотечение остановилось, и боль ушла. Сейчас Мортен и не думал о потерянном пальце, управлял летающей машиной легкими касаниями одной руки и сосредоточенно размышлял о чем-то своем. От автопилота пришлось отказаться:

– Нас по-любому выследят, но так хоть не перехватят управление, – пояснил Мортен.

Грейс смотрела на профиль мужчины, чувствуя смесь тоски и зависти, столь привычную, сопровождающую фоновой мелодией всю жизнь, будто нелепые аккорды расстроенной гитары где-то в груди.

Линии подбородка, черты носа, скул и бровей: все словно вышло из-под руки скульптура, лепившего образы античных Богов. Мортен был обречен родиться прекрасным и здоровым, как любой ребенок, над чьим ДНК потрудились биоинженеры еще на стадии зародыша. А сестре всегда доставалось лучшее.

Эмили разом определила судьбу их обеих, просто родившись первой. Ведь на генетическую модификацию у родителей хватило денег только для одного ребенка. Природных способностей Грейс не могло хватить, чтобы выйти из тени сестры. У старшей было все: лучшее образование, мальчики, работа; у младшей лишь желание стать заметной.

А потом Эмили пригласили на Марс, предложили работу мечты в новом мире, подальше от надоедливой, вечно плетущейся где-то позади сестры.

– А ведь она перевела деньги только на один билет… – задумчиво сказала Грейс.

– Что?

– Билет на Марс. Знала, что здесь может быть опасно, но все-равно захотела, чтобы я прилетела.

Мортен молчал.

– Даже о тебе я узнала через родителей, и то спустя полгода после свадьбы!

Мортен пожалел, что лететь ещё около двух часов.

– Но знаешь… Я годами пыталась быть достойной её любви. И в последние часы жизни она меня вспомнила. Понадеялась. Поверила, что именно мне под силу во всем разобраться. И я не собираюсь ее подвести.

За последние столетия скафандры стали лучше. Но смахнуть бегущую по щеке слезу в них по-прежнему нельзя.

***

С поверхности «Дельта IV» казалась заброшенной. Зев Шахты наполнила тьма, от людей и техники остались только следы на пыльном грунте, а единственным флаером на посадочной площадке стал флаер Мортена.

– Возможно, в главном корпусе ещё кто-то остался, – мужчина посмотрел на трехэтажный эллипсоид, чьи панорамные стекла ловили свет уходящего солнца. – Можно поискать информацию там.

– И-или… – протянула Грейс. – Я могу спуститься в шахту на том лифте и измерить уровень радиации там.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Да ладно тебе! Неужели не интересно взглянуть на то, что они нашли? Так как ты без костюма, останешься здесь, а я подключу тебя к трансляции…

– Мне больше интересно, куда все делись… – беспокойно оглядывался капитан, но послушно пошел за женщиной.

Когда они остановились, Мортен сказал серьезно:

– Хорошо, спускайся, но будь осторожна и всегда оставайся на связи, слышишь? Я пока попробую отыскать что-нибудь в главном корпусе.

Грейс кивнула и шагнула к лифту. Стремительно вылетевшая из кабины тень сбила женщину с ног, прежде чем двери успели открыться до конца. Стоявший рядом Мортен отправился глотать пыль, даже не заметив удара в голову. В боевом режиме военные шерифы двигаются очень быстро.

Грейс с трудом восстанавливала дыхание, получив в грудь, но все-таки смогла подняться на четвереньки. Боль от пинка в печень заставила журналиста взвыть и вновь покатиться по земле.

Перед глазами Мортена все плыло, звон в ушах перекрыл все остальные звуки. Капитан родился на Марсе, и сейчас, отплевываясь от местного грунта, неуместно подумал: а Земля такая же на вкус?

Грегориус наклонился к мужчине:

– Так и не поболтали. – Раны на его лице зажили и стали почти незаметными, только нос казался краснее, чем обычно. Мортен решил, что у засранца чертовски хорошая регенерация. Ну хоть дурацкой улыбочки и след простыл.

– Быстро. Ты, – медленно сказал капитан, сдерживая рвотные позывы.

– О реактивных двигателях слышал?

Грег без лишних слов направил дуло пистолета в голову капитана.

– Отставить! Отставить, я сказал! – Седовласый мужчина в старомодном костюме-тройке семенил к ним с дальнего пригорка.

– Да что ж такое-то… – разочарованно протянул шериф, но пистолет не опустил.

– Уберите оружие, я вам говорю! Слышите? – Седовласый остановился не полпути, чтобы отдышаться. – Знаете, кто я? До конца дней будете сортиры драить в самой дальней Земной глуши, если мне еще раз придется повторить!

Грег размышлял еще несколько секунд. Затем нехотя повиновался. Мортен внимательнее вгляделся в гражданского, которого слушается сам военный шериф.

– Поднимайтесь, господа. Прошу за мной.

***

Альмод Ларссон, старейший и влиятельнейший человек в Солнечной системе, устало откинулся в обычное рабочее кресло и подставил лицо пронзающим стеклянный купол третьего этажа лучам солнца.

– Меня зовут Мортен Бейкер. Я капитан службы безопасности колонии Кунабула. Для меня честь познакомиться с вами… Но сюда нас привело расследование смерти моей жены, Эмили Бейкер…

– Эми? Я знал её, хорошей была девочка. Трагедия. Ну а вы? – Альмод повернулся к журналисту – Прилетели недавно? Здесь другая гравитация, и землян в первое время выдает походка, забавно пружинящая с непривычки.

– Я Грейс, сестра Эми, и мне нужна правда.

Женщина почувствовала, по телу расходится жар нетерпения. Вот она! Невероятная удача встретить человека, у которого должны быть все ответы.

– Правда… – старик покачал головой. – Дерьмо, которое всплывает всегда. Жаль, это мало кто понимает…

Грегориус молча стоял в стороне около выхода. Он уже успел связаться с начальством и ожидал дальнейших приказаний. На лице шерифа заиграла привычная ухмылка, для него все снова было просто: если скажут избавиться от всех присутствующих, он потратит на это пару секунд.

– Так что вы делаете здесь один? – спросила Грейс.

– Мне нравилось следить за ходом проекта лично. А два сола назад все убрались отсюда, оставив меня одного. Отключили мой канал связи. Таким образом они пытаются утопить то, что не тонет.

– Внизу… – неуверенно начал Мортен. – Что там?

– Триста семьдесят три сола назад при разработке этой шахты – а здесь планировалось добывать родий – рабочие наткнулись на глубинный водяной рукав. Спустив воду, они обнаружили нечто необычное: сложные устройства, которым миллионы лет. Мы не знаем, кто их построил и даже какой источник энергии они используют, но смогли разобраться в их назначении.

– Терраформирование… – ахнула Грейс.

– Именно. Только прямо противоположное тому, что мы проводили здесь.

Старик согнулся пополам в приступе кашля. Выглядел он плохо: резко выделяющиеся на фоне бледной кожи раскрасневшиеся глаза, блеск холодной испарины на лбу и нездорового вида бурая корочка, пятнами покрывающая руки.

– Облучило вас там? – прямо спросила Грейс.

Закончив отплевываться кровяными сгустками, Альмод непонимающе посмотрел на журналиста.

– Ах, вы об этом. Слухи о радиации… Нет-нет, все обстоит иначе, поверьте.

Мортен и Грейс переглянулись.

– И как же?

Альмод снова откинулся на спинку и сложил руки на груди.

– Мы заметили Их слишком поздно, спустя полгода, как я впервые снял скафандр под этим небом. Единственные организмы, которым нет аналогов на Земле по размеру и строению. Они были здесь всегда: миллионы лет провели в анабиозе среди марсианских льдов и грунта. Пока не прилетели мы и не вернули планете пригодный для жизни климат.

Капитан с журналистом писали каждое слово на свои «таблетки».

– Они проникают в органику, разрушают ткани и молекулы ДНК подобно ионизирующему излучению, вот почему эффект так похож на действие радиации. Но хуже всего то, что Они вездесущи и попадают в каждый живой организм на Марсе. Сорок солов назад мы распорядились провести плановую проверку каждого местного жителя, а также любого, кто прибудет на планету.

Грейс кивнула, вспомнив, как перед таможенным осмотром ее отправили в медицинскую кабинку-автомат.

– У ста процентов населения обнаружены генетические отклонения, рак на ранней стадии.

– Человечество уже сотню лет успешно борется с раком… – заметила журналист.

– Когда Они в организме, развитие очага не предугадать. Иногда бывает, что по каким-то причинам эти твари размножаются быстрее… или жрут больше. В любом случае, все процессы ускоряются, и человек умирает от внутренних поражений гораздо быстрее.

– И симптомы похожи на лучевую болезнь.

Седовласый кивнул:

– Именно.

– Погоди-ка, – вмешался шериф. По его лицу было понятно, что некоторые вещи он слышит впервые. – То есть мы все заражены этой невидимой хренью?

– Каждый, кто сделал хотя бы несколько вдохов под небом Марса.

Шлем скафандра полетел на пол. Грейс с удовольствием почесала лоб.

– Ну и как бороться с этими…

– Никто не знает, – пожал плечами Альмод. – Они умело встраиваются в молекулы любой органики и трудны в обнаружении, а вне живых организмов слишком хорошо адаптируются к опасной среде. Все наши попытки уничтожить этих существ закончились безуспешно.

– И вы думаете, что именно эти… организмы уничтожили когда-то жизнь на Марсе? – догадалась Грейс.

– Скорее послужили причиной её уничтожения. Кто-то очень не хотел выпускать Их за пределы планеты, в другие миры, и пошел на крайние меры. Мы считаем, что здесь не было разумной цивилизации на постоянной основе. Иначе бы мы нашли её следы гораздо раньше. Скорее Марс являлся чем-то вроде заповедника, может, ботанического сада. А когда твой сад болеет, и ты не можешь его вылечить, лучше уничтожить его, пока болезнь не перекинулась дальше.

– И, конечно же, вы всё скрыли. Медицинские заключения, результаты исследований, – Грейс презрительно фыркнула. – Вся планета сплошная биологическая катастрофа, а вы думаете только о денежных реках, что вливают сюда инвесторы. Вы же сами на пороге смерти, Альмод! Сколько вам осталось?

Старик бросил косой взгляд на военного, который уже четвертый раз за короткий срок приложился к фляге, и сказал.

– От шести до десяти часов. Мне сто восемьдесят лет, я прошел четыре генетических омоложения, но сейчас мне не поможет ни одна колония наноботов. – Он медленно развернулся к уходящему солнцу.       – Сто сорок лет назад я отправил сюда первую экспедицию. Всего сто человек. Сто! Сейчас здесь живут миллионы. Больше века мы поднимали давление, оптимизировали температуру, насыщали атмосферу кислородом, создавая условия для новой биомассы. Для того, чтобы в один день обнаружить – все было зря.

Голос мужчины дрожал и порою срывался на стон.

– Земля устала, она умирает. Медленно, но неотвратимо. Глобальное перенаселение, военные конфликты из-за остатков ресурсов, техногенные и экологические катастрофы… Человечеству нужен был новый мир, где можно начать все с нуля, и я был готов создать его. И создал! Но он оказался адом. Адом, которому я посвятил всю свою жизнь.

– Новый мир для элиты, способной себе это позволить, – Грейс не сдержалась. – Для поколения генетически совершенных, следующего витка эволюции. Новой расы. А где вы оставите остальных? Правильно, на умирающей Земле. Ваша мечта носит ценник…

– Вы сравниваете мою идею с фашизмом?

– Так, может хватит? – Мортен успокаивающе показал ладони.

– Я хотел все рассказать! Как только понял, что медлить нельзя, – Альмод почти кричал. – Но совет директоров решил иначе. Два сола назад меня оставили здесь, отключив связь с внешним миром. Процесс колонизации запущен, и они пойдут на все, чтобы он завершился.

– Нам нужны имена! – сказала Грейс.

– А сейчас и узнаем… – Мортен повернулся к задумчивому шерифу. – Чей ты пес?

Тот лишь сплюнул под ноги, не сказав ни слова.

– Вспомнили… – Альмод поднял руку. – У меня входящий, выведу на внешние динамики.

– Альм, старикашка, ты там? – раздался голос первого помощника.

– Косс! Послушай меня, ты должен…

– Не-не, спасибо, наслушался. Хватило! – взвизгнул невидимый собеседник. – Мне тут шепнули, что ты принимаешь гостей?

– Скоро мы и к тебе в гости наведаемся, – сказал Мортен.

– Капитан Бейкер, верно? Ваша подружка с Земли рядом? Хорошо. Заметили, надеюсь, что я отключил ваши «таблетки» от всех каналов?

Грейс зашипела кошкой, но ничего не сказала.

– Не хочу прерывать вашего милого общения, но решил вот поделиться последними новостями. Сорок часов назад медики с Земли заявили, что уже несколько недель фиксируют повышенную смертность от лучевой болезни. Девять часов официально признали, что радиация тут не причем. Совет директоров «Tерра-систем» принял решение назвать имена тех, кто принес опасную болезнь в марсианские колонии с целью диверсии.

– Что за бред? – Мортен ругнулся.

– Террористы, красавчик, помнишь, о чем я говорил? – отозвался подошедший ближе Грег. – Они свалят все на террористов с Земли и якобы их новое биологическое оружие.

– Ну а от нашей маленькой находки мы все-таки избавимся, дабы не породить лишние вопросы. Орбитальная бомбардировка не оставит от шахты даже упоминания… ну и в радиусе пятнадцати километров заодно. ОБП уже почти вышла на позицию, у вас пять минут на попрощаться и поругать меня обидными словами.

– Косс, мы так не договаривались! – Рявкнул шериф. – Что за…

– Ах, да, Грегориус… – Голос на секунду замолк. – Совсем забыл… Ну прости, дружище, надо было сделать все правильно сразу.

Не дослушав, военный пулей рванул к выходу.

– Альм, хотел сказать спасибо, с тобой было действительно классно работать, такой опыт! Но, сам понимаешь, дорогу молодым, а тебе уже два века, как-никак. Бывай!

Помощник отключился.

– Нашли решение, засранцы. – Альмод вздохнул.

Мортен посмотрел в окно на бегущего к его флаеру шерифа.

– Нам не успеть? – тихо спросила Грейс за спиной, уже зная ответ.

– Ему тоже не успеть… – пожал плечами Мотрент. – Там батареи хватит едва подняться в воздух. Я забыл поставить на зарядку перед уходом. Хотя этот, может, и добежит, пятнадцать километров за три минуты.

– А на чем он прилетел?

– С парашютом приземлился незадолго до вашего прибытия, я видел, – сказал Альмод и пожевал губами.       – Мне жаль, что так вышло, господа. Но теперь никто ничего не узнает, мы отключены…

– А даже если и подключились бы, за пределы Марса эту информацию все равно так просто не передать.       – Мортен сел прямо на пол, прислонившись спиной к стеклу.

Грейс замерла, уставившись на алые всполохи горизонта. Она всегда мечтала увидеть закат на Марсе. Но не могла представить, что он станет для неё последним.

– Значит, будем предавать сразу на Землю, – сказала она и провернула серебристый цилиндр в руках.

– Ещё одна антенна? – Глаза Мортена полезли на лоб. – Но как ты её…

– Ты не захочешь знать, дорогой.       – Грейс уже синхронизировала квантовый передатчик со своей «таблеткой» и повернулась к Альмоду. – Вы готовы? Как только я начну трансляцию, на Земле вас увидят миллионы.

– Шестьдесят секунд… – напомнил Мортен, с трудом справившись с сухостью в горле.

Альмод Ларссон, умирающий создатель нового мира, поправил пиджак, кивнул и посмотрел на Грейс.

– Включаю.

– Меня зовут Альмод Ларсон. Я основатель и генеральный директор компании Терра-систем. И я официально заявляю: Марс опасен для жизни!..

2019