И красные полки дальше не прошли
А белые бригады – натянутые нервы
На запасной рубеж ночью отошли
Но, основной удар достался Перекопу
В молчании вздымался грозный вал
Подвергся он, бесовскому потопу,
Который с яростью на него влезал
Турецкий ров убитыми мостился
Носились пули, впивалися в людей
В грохоте атак Турецкий вал силился
Сдержать натиск пламенных зверей
Вторые сутки почти в изнеможенье
«Ударники» держались из последних сил
И чтоб не допустить прямого пораженья
Кутепов резервы в бой благословил
А ночью на девятое, весьма поспешно
Противник с фланга обошёл наш вал
Нанёс удар, и смял тылы успешно
И отходной манёвр нам всё же навязал
Очередной удар сдержали под Ишунью
Бесовский легион сгущал над нами тьму
Неслась «краснота», обезумевшей лунью
Её «косили» мы, в упор, как трын-траву
Опять сошлись тогда мы в рукопашной
Истошный рёв воздух разрывал
Опять! Сечь была ужасно страшной
И демон в попыхах, жатву собирал
Гремели выстрелы, взрывалися снаряды
Огнём свинцовым залевался пулемёт
На приступ шли всё новые отряды
И слышалось картавое: товагищи – впегьёт!
Но, первый штурм, всё же мы отбили
С тяжёлыми потерями для нас
И трупами врага долину всю покрыли
На сколько в темноте мог видеть глаз
Тяжёлая утрата на нас тогда свалилась
Погиб телефонист «дроздовского» полка
Да, стороной прошла наверно милость
На вале, мы потеряли – генерала К.
Судьба к нему была не милосердна
Угрозою расправы к красным приведён
Опасность потерять семью была смертельна
И этим фактором служить им принуждён
Когда же град, родной был очищён
Вернулся домой с надеждой о семье
Но, местною полицией – тайно сыщен
Чрез месяц оказался в городском суде
Процесс вершился, суд что-то писал
И как-то в тайне верстался приговор
Когда уже шептать закончил трибунал