В бизнесе законы физики не действуют

– Рахмат, Бекхан, мы торопимся. Дела. Как-нибудь в другой раз.

– Мид фадлак. Ты, – он показал четками на Сергея, – когда звонишь моим братьям, говори, что от Бекхана. Тогда встретят и… проводят.

– Спасибо, – ответил Сергей, хотя не понимал, за что.

– Аллах акбар.

Они вышли из комнаты. Мельком, через щель приоткрытой двери, Сергей увидел женщину в платке. Она промывала рис. Умар проводил их до выхода из здания. Сергею показалось, что чеченец беспокоится не об их безопасности, а о том, чтобы они не пошли в другие комнаты общежития.

Алексей довез его до съемной квартиры, поднялся перекусить.

– А что у Бекхана не поели? – удивился Сергей.

– С мафией Бекхана лучше лишний раз не общаться, – ответил босс, заваривая чай. – Поел, типа обязан. Хотя он мог обидеться, что мы отказались. Рыбу выбросил? Ну и правильно. Намажь пару своих фирменных бутербродов с шоколадом.

– А что ты с ним общаешься?

– А куда деться? Его ребята тупо все иностранные общаги под себя подгребли. И теперь диктуют цены и нам и иностранцам.

– А что такое «обналичка»?

– Если совсем просто, то перевод безналичных денег в наличные. За рубежом получил купюры в банкомате по кредитке, вот тебе и «обналичка». У них разница между между теми и другими только в удобстве использования. В СССР же все не по уму. У предприятий наличных нет вообще. «Безналичные» не деньги, а условные единицы для контроля. «Купить» на них можно ограниченное число товаров. А если безнала нет, государство даст кредит, в СССР банкротов не бывает. «Обналичить» эти средства, то есть получить бумажками на руки, чтобы купить реальные товары, невозможно. И вдруг появились частные предприятия – кооперативы, у которых таких тупых ограничений нет.

– То есть ты можешь получить деньги на свой счет и снять их? – догадался Сергей.

– Черта с два. Если я попробую в Госбанке потребовать выдачи наличных, мне откажут. Но центрам научно-технического творчества молодежи, это те же кооперативы при райкомах, разрешено снимать деньги для закупок техники. Вот «комсомольцы» этим и занимаются. Процент за «обналичку» установился двадцать с чем-то.

– Но ты же не можешь просто так им деньги отдать?

– Конечно. Есть много схем. Я перечисляю средства в качестве штрафа типа за непоставку товара. Или за «ноу-хау» на дискете, стоимостью миллион. Тупо за товар, но этот гад мне ничего не поставляет, так и заявляю в налоговой, что типа попал. Ищите деньги у поставщика.

– Но тогда возникают проблемы с налогами у обнальщика.

– Они не сами обналичивают, а через подставные фирмы-однодневки. Открыли на бомжа, провели через нее несколько сделок, бросили. И ищи-свищи ветра в поле.

– А откуда у тебя появляется техника для поставки, если деньги потерял?

– Опять же через фирму-однодневку. Другую, или ту же самую.

– Дальше схему я понял, – сказал Сергей. – За наличные мы покупаем товар у иностранцев. Они меняют на доллары, едут за границу и берут там еще товар. Кругооборот. Но в чем выгода?

– Выгода всем. Иностранцы учатся в стране, в которой официальный курс доллара типа шестьдесят две копейки. А на черном рынке тупо двадцать пять рублей за доллар. А на товаре можно сделать и сорок. Вот они из отпуска и везут товар. Продают за рубли и богачи. Предприятия получают товар. Мы зарабатываем прибыль.

– А почему такой курс на черном рынке сложился? Что, в самом деле, рубль такой дешевый?

– Никто не знает реальный курс доллара, для этого нужна открытая экономика со свободным обращением валюты. Тогда и будет рыночный курс. Пока же он установился по товарам, которые нельзя купить в СССР. Раньше это были джинсы, жвачка, электроника всякая. Сегодня типа компьютеры пошли.

– Хорошо, допустим, есть курс доллара по дефицитным товарам и кое-кто из граждан согласен покупать их по завышенным ценам – выбора-то нет. Но зачем государственным предприятиям покупать такие дорогие компьютеры? В качестве печатной машинки? Так за такую цену они могут нанять пару машинисток лет на десять.

– А вот тут начинается мое «ноу-хау», – засмеялся Алексей, доедая бутерброд и вскрывая новую шоколадку. – Я сначала ездил по предприятиям и предлагал компьютеры для автоматизации бизнес-процессов, для анализа производства, ведения электронных таблиц и баз данных товара. Потом понял, что это тупо не нужно. Никто на заводах не собирается увеличивать производительность труда и снижать издержки. Потому что нет в этом объективной потребности, зарплата от этого не увеличится, а народный энтузиазм, вера в коммунизм давно испарилась. Зато директора заинтересованы в наличности. Потому что кеш – это и зарплата, и взятки, и бартер. Живая кровь бизнеса. Вот я такому директору и говорю, что поставлю десять компьютеров типа по договору, а один ему лично на стол, неофициально. А он мне встречное предложение: зачем мне этот ящик, давай тупо наличными. Он бы рад вообще все деньгами получить, но это слишком опасно.

– Взятка?

– Не совсем. Знаешь, на что они эту наличку тратят? Часть на себя, это понятно. А остальное – на производство. Везде бартер, по перечислению ничего продавать не хотят. Или наличные требуют, или взятки. Или тупо рабочим выдают, сейчас знаешь, какие задержки зарплат? То есть у обналички двоякая роль: позволяет капиталу двигаться и уменьшает налоги. Конечно, нелегальными методами. А сейчас иначе невозможно. Я директорам не завидую – крутятся, как могут, чтобы предприятие сохранить на плаву. И при этом постоянно под статьей ходят. Один самый умный собирается тупо скупить свое предприятие.

– Как это? У нас государственная монополия на средства производства.

– Он мне говорил, что типа будет акционирование государственных предприятий, иначе не выживут. И когда это начнется, на коне будет тот, у кого наличные.

– Как-то вся схема не очень хорошо звучит.

– Я считаю, что занимаюсь честным бизнесом, торговлей. Поставляю людям товары, которые они не могут свободно купить. А то, что государство создало все эти барьеры, я не виноват. Вот обналичка – бизнес нечестный. За что все эти центры молодежного творчества получают процент? Им государство разрешило закупки за наличные, чтобы молодежь изучала новую технику, а они тупо обналичкой занимаются. Деньги из воздуха. Инфляцию накачивают. Потом комсомольские руководители капитал накопят, начнут прибирать народную собственность к рукам.

– Маркс писал, что начальный капитал всегда приобретается преступным путем.

– Ага, только нам потом в этом капитализме жить. В ненависти народа к предпринимателям и попыткам государства устроить передележку. Вспомни НЭП. А капиталисты будут отвечать взаимной неприязнью к власти и народу. Чувствовать и вести себя, как оккупанты в чужой стране.

– Ладно, на первый раз хватит, у меня голова кругом идет от этой реальной экономики социализма. Ближе к делу. Если мне будут предлагать неизвестное: планшет, модем, стример, как подсчитать цену?

– Легко. – Алексей взял бумагу и ручку. – Для начала тупо узнай цену товара в долларах за рубежом. К примеру, это IBM-совместимый компьютер XT типа тысяча долларов. Умножаем на курс доллара типа двадцать пять. Значит, продавец будет согласен на тридцать-тридцать пять тысяч. Посредников можно не учитывать, они берут пятьсот рублей. Если товар редкий, закладывай еще десять-пятнадцать процентов за риск и суету.

– Понятно. Я смотрел наши договоры, по безналу мы такие машины поставляем тысяч за шестьдесят.

– Ну да. Двадцать процентов обналичка, десять – взятки покупателю, пять – накладные расходы, выходит процентов двадцать пять прибыли, не так чтобы много. Оборот небольшой и риск немалый с наличкой. Честно говоря, основные деньги я делаю не на этих процентах, а на прокрутке полученных средств. Сроки поставки в договорах – месяцы, стопроцентная предоплата. За это время можно провести другие сделки, в которых платят по факту поставки, поэтому нужен собственный капитал. – Он поднялся, пошел в прихожую и сказал перед выходом:

– Жди звонков от Бекхана.

Глава 5

Люди Бекхана свое дело знали – компьютеры были готовы через несколько дней. Но главное, Алексею помогли с обналичкой. Он ездил на встречу с каким-то бизнесменом, потом в банк, где его ждали мешки с деньгами. Наняли машину и перевезли технику в прачечную. Коробок было много – каждый компьютер состоял из системного блока, цветного монитора и принтера. Особенно громоздка коробка монитора, которая с трудом заходила в багажник машины, а о том, чтобы засунуть ее на заднее сиденье, можно было даже не думать.

– Е-мое, – сказал босс, когда всю груду перевезли. – Что же мы будем делать, если компьютеров будет в разы больше? Нужны люди и помещение больше. – Он критически осмотрел комнату со стеллажами белья, куда поставили коробки. – Как проверишь компьютеры, поставь под лестницу, чтобы не отсвечивали. Сам понимаешь, типа полмиллиона рублей.

Парни как смогли, замаскировали коробки бельем и сели обедать. Готовила Марина хорошо, но как-то однообразно: суп, мясо, каша или макароны.

– Помощь в тестировании нужна? – спросил босс Сергея.

– Справлюсь.

– Отлично. Тогда Александр пусть занимается арендой. – Он повернулся к нему. – У тебя есть результаты?

– Да, – ответил Саша, как всегда попивая пиво из кружки. – Я по ЖЭК-ам пробежался, есть пустующие помещения.

– Чтобы там свет был, отопление и водопровод. Ремонт тупо сами сделаем. И подвалы не бери – у нас электроника, сырость не нужна.

– Ага.

– Типа работник, – сказал босс, когда Александр вышел. – Зарплату плачу ему раза в три выше, чем на заводе. Плюс всякие возможности заработать сверх того. А он тупо работать не хочет. Не, нанимать надо своих, из Новосиба, там народ не такой ленивый, как москвичи.