Живые консоли

– Слушай, у меня есть небольшое дельце, минут на пять, – сказал Дюгем. Легким разворотом плеч он сформировал на спине широкие черные крылья. – А потом я в твоем распоряжении.

– Согласна, – кивнула Вероника, повторяя движение приятеля.

– Давай держаться вместе.

Они поднялись над травой и вскоре пришвартовались к «бродячей» точке выхода – крупной серебристой сфере, парящей на небольшой высоте. Проникая сквозь ее упругую поверхность, они сцепили руки, фиксируя тандем, и через пару секунд выпали на другом узле Сети, в кабинке для переодевания.

– Сменишь одежду на купальную?

По голубому небу, шелесту волн и гомону публики девочка опознала один из «морских» участков Сети. Дюгем вышел наружу, а Вероника сказала:

– Кассий, оставь только трусики.

Шорты и майка испарились, а взамен на бедрах, прикрывая редкий светлый пушок на лобке, и на уровне груди заклубились тонкие полупрозрачные кольца тумана, текуче переливающегося разноцветными блестками.

Упруго выскользнув из-за укрытия, Вероника легко топнула ногой. Этим она добилась того, что кольца («поглотители») вздрогнули и заколебались вокруг равновесных положений, обнажая то верхние, то нижние края закрытых участков тела. Катетер исчез, поскольку Кассий знал, что Вероника не любила открыто демонстрировать его свернутый жгут.

Дюгем отвлекся от переговоров со своей программой и со смешком запустил руку в туманный наряд подруги, заработав неприятное покалывание под кожей.

– А вот не лезь, – рассмеялась девочка и ускользнула от него по направлению к синим волнам, облизывающим песчаный берег.

Ступни погрузились в прохладную воду, настолько прозрачную и неподверженную любым попыткам взбаламутить ее – дизайнеры знали свое дело, – что она ощущалась в основном только контрастом плотности и температуры. Присев в воде на расстоянии трех метров от берега, Вероника обернулась и увидела, как Дюгем что-то растолковывает собственному биону. Оба они были в одинаковой черной одежде.

Девочке стало любопытно, и она, перебирая руками по дну, приблизилась к берегу и сквозь возникший слева нестройный шум услышала окончание их беседы.

– Ясно, сударь.

– Отфильтруешь самое полезное и запишешь в мою постоянную память.

– Ясно, сударь.

– Да не перестарайся, как в прошлый раз, а то живо в переработку угодишь.

Бион заметно вздрогнул и нервно кивнул. Шум между тем нарастал наконец привлек общее внимание. Все трое поглядели налево, но биону так и не удалось удовлетворить любопытство: Дюгем жестким тычком заставил его раствориться в воздухе.

– Что за странные поручения ты раздаешь? – полюбопытствовала Вероника, отвлекшись от некоего шествия, которое медленно приближалось к ним.

– Пусть посидит в офисе за меня, все равно никто не поймет, что это не я. В их технологических схемах и всяких проектах столько мусора, что просто не тянет забивать ими мозг. Вот Дюг-седьмой и корпит за меня.

Наконец он тоже обратил внимание на посторонние звуки, также как и большинство редких посетителей тропического пляжа (все-таки здесь порядочная скука). Вдоль прибоя нестройно шагала (один тип, правда, ехал на гравиколяске) толпа причудливо выглядевших людей, в основном женщин.

– Искаженцы, – удивленно пробормотал Дюгем.

Он был так поражен, что его подруга также пристально всмотрелась в группу странных личностей. Смысл их действий пока ей был непонятен.

– Долой уродливое сетевое законодательство! – зычно выкрикнула предводительница толпы, грузная пожилая женщина. Она взмокла от обильного пота и с трудом переставляла бочкообразные ноги по вязкой поверхности ландшафта. – Долой! Долой!

Ее звонкий клич в очередной раз подхватили остальные демонстранты, такие же нелепые в своей несуразности, как и толстуха. Особенно поразил Веронику летевший на коляске скрюченный инвалид, довольно молодой человек. Он держал поперек костлявой груди транспарант с ужасающей надписью: «Бионы-хирурги – убийцы в белых халатах! Я – жертва неудачной операции по имплантации сенсоров в позвоночник». Он почти не кричал, лишь кривился и быстрыми глазками обшаривал посетителей пляжа, и девочка поежилась, когда он словно заглянул ей под туманные колечки.

– Ты, эстетичная девочка! – резко остановившись и ткнув пальцем-сосиской в фигурку Вероники, рявкнула «матрона». – Я нравлюсь тебе? Отвечай честно!

– М-м-м… – опешила Вероника и невольно отползла вглубь океанских вод.

– Отвечай, хороша ли я?

– Не очень, – пролепетала Вероника, совершенно теряясь.

– Вот! – возопила толстуха торжествующе. Она повернулась к единственному прилично выглядевшему индивидууму в своей группе (да и тот, кажется, был бионом). – Зафиксируйте в своем репортаже: молодежь нас пугается. Долой несправедливый сетевой закон!

– Долой! – нестройно отозвались ее апологеты, все как один наделенные каким-либо физическим недостатком.

Затем они двинулись дальше, грубо перешагивая через задремавших или оторопевших посетителей, а некоторых гротескно пугая с помощью корчи рож и гнусных жестов.

– Безобразие, – негромко пробормотала зрелая, приятной наружности леди. Она лежала на берегу в нескольких шагах от Вероники. – Куда смотрит полиция нравов?

– Сетевые законы слишком либеральны, – ответил ее плосколицый партнер с волосатыми бедрами. – Попробуй докажи, что они не паясничают друг перед другом, а дразнят нормальных жителей Сети.

33

Здесь их уже никто не встречал – вероятно, местный смотритель отлучился, не озаботившись наблюдением за входной дверью. Тима со своей вялой спутницей миновали короткий узкий коридор. Как мальчик и ожидал, тот закончился аппаратным цехом, во всем похожим на предыдущий.

Вот только на этот раз его размеры поразили даже воображение привыкших к сетевым масштабам ребят.