Сеппаратюги

– Цэ «сеппарська писочныця»,– заявила она «украинською мовою», и ногой пнула стену только что построенного замка. Тема а вместе с ним и Митя удивленно посмотрели на Свету.

–Тут всэ тильки для «сеппарив».

–Вин, «сеппарский заець».

И показав пальчиком на Тему, добавила.

–Цэ його «Бандеры» «градом» пидстрэлылы.

–А цэ Митя, його маты пишла воюваты с «Бандерамы.

– Твий батько– «Бандера», цэ вин стриляе по нам.

–И ты, «Бандера».

Сказала, растягивая слова, и снова пнула замок ногой. На Хелен было жалко смотреть. Черные глаза налились слезами, губы дрожали. Неожиданно для Светы, за Элен заступился Тема : «Вона нэ «Бендера», видчепысь вид нэи». Сразу же в конфликт вмешался Ваня.

– А кто это тут пищит? Герой-любовник?

– Грызи капусту да помалкивай!

Он не хотел драться с Темой, но тот проявил неуважение сестре, что, по его мнению, было явным неуважением к нему самому. Этого, конечно, допустить он не мог. Вдруг, неожиданно даже для самого себя, Тема первым ударил Ваню гипсом больной руки по голове. На помощь брату бросилась Света, через секунду в песочнице началась потасовка. Противники сопели и толкали друг друга. Света и Ваня теснили Тему к краю песочницы. Тот резво сопротивлялся, отбиваясь одной рукой. Но перевес был на стороне противника. Неожиданно в драку вступила Элен, несколько раз укусив Ваню за руку. Митя, который до этой поры стоял в сторонке и наблюдал, думая: «к кому же присоединиться?», вдруг неожиданно ударил брата по голове пластмассовым ведерком. Точку поставил прибежавший на шум Мишка. Стороны конфликта в это время, запыхавшись, стояли друг против друга и ругали противника, пугая всевозможными карами мщения. Света снова обозвала Элен «Бандерой» и та тоненьким голоском заплакала, запищала мышкой.

– Кто «Бандера», она? Мишка засмеялся.

–Для всех, вы – «сеппаратюги».

–А «Бандера»?

И заметив кота, который с интересом наблюдал за потасовкой из листвы.

–Вот он, смотрите.

–Но это хороший «Бандера».

Впервые Миша добавил такой лестный комплимент своему давнему врагу. Подумал и продолжил:

–Кто его обидит, будет иметь дело со мной.

Затем обращаясь к Теме.

–Молодца! Вот тебе медаль «за отвагу»,-

И тут же пожадничал.

– не дарю, можешь поносить.

И пришпилил ее к грязной майке Темки.

В это время Митя, который один сидел в песочнице и наблюдал за примирением сторон, вдруг резко встал, отряхнул песок с коленок и быстро побежал в подъезд дома.

Чуть позже Мишка, услышал свист приближающего снаряда, крикнул «ложись». Падая увлек за собой остальных детей.

Грохнуло так, что у всех заложило уши. Через секунду, дети, смеясь, бежали вверх по лестнице в квартиру. Сзади, кряхтя и ругаясь, толпились на входе в подъезд бабушки.

Забежав в спальню, дети быстро заняли свои места под стенкой. Элен мигом нашла себе место, естественно, рядом с Темкой. Наташа занесла в комнату трехлитровый баллон компота и наделив каждого по полной кружке, села в кресло отца. Через несколько секунд, выбрав наугад из двухтомника, она читала произведение Андерсена «На дюнах».

Всех поразила необычность повествования, свойственная только Андерсену. С первых строк, дети сильно увлеклись рассказом. Даже Митенька, сидя на своем горшке у ног Наташи, открыл рот. Когда же главный герой по обвинению в убийстве, был помещен в тюрьму, Ваня не выдержал, крикнул в сердцах: «Волки позорные …Никого не убивал. Вот так всегда…» И добавив при этом еще несколько непечатных выражений. Вскоре пришел уставший, весь в пыли, Михаил Ильич и сменив Наташу, продолжил читать до конца рассказ. Неожиданно для детей, сказка закончилась очень плохо, главный герой сошел с ума и был заживо занесен песком в огромном соборе.

Света расплакалась, Темка шмыгал носом, но сдерживался.

– Почему такая прекрасная сказка, так плохо закончилась?

–Ну не все в жизни хорошо заканчивается.

–Так это не сказка, правда?

–Сказка, а там все может.

– А у нас, все будет хорошо?

– У нас зайцы, все будет прекрасно. Когда все это закончится, я куплю килограммовую пачку мороженого. Нет килограмма, наверное, будет мало.

И осмотрев свое увеличившееся семейство, добавил.

–Ну, тогда два килограмма, ешьте от пуза!

– А теперь всем спать!

За стеной, невдалеке от дома разорвался снаряд. Солнце жарило немилосердно.

Михаил Ильич засыпая, мысленно представил, как солдаты на такой жаре без сна и отдыха заряжают орудие.

Но жалости к ним, так и не почувствовал: «Интересно, а если бы мне, приказали стрелять в людей, как бы я поступил?»

В это время, Андрей, лежа с карабином под палящим солнцем в степи, отбивал очередную атаку. Даже не верится, что вчера в это самое время он трясся от страха и даже обмочился. Обстрел быстро превратил его в солдата. Он усмехнулся, вспомнив неприятный момент, заодно вспомнил, как молился аллаху Генка. Страх давно прошел, осталось только ожидание, чего он и сам не мог понять. Все в городе чего то ждали. Но чего? Никто не смог бы объяснить. Андрей не верил ни в спасение, ни в победу, слишком большим был численный перевес противника. Несколько человек со вчерашнего дня в их маленьком подразделении погибло. Погибли быстро, буднично, без мучений. На их место пришли новые. Почему пришли к практически обреченным, кто знает? Каждый из них приходил по сугубо личным причинам, никто их об этом не спрашивал. Вчера к вечеру, появился и сосед Андрея Коля, пришел со своим автоматом и молча занял соседнюю позицию. Сейчас Андрей боялся только одного – ранения. Быть раненным в данной ситуации, обречь себя на мучительную смерть. Еще немного бесило качество боеприпасов, из трех патронов годными в лучшем случае оказывалось два.

Вчера ночью, дядя Гриша приволок откуда– то 45 мм пушку. Это было единственное орудие в городе, но зато с довольно значительным запасом снарядов. Теперь, примерно на каждую сотню выстрелов противника, они отвечали одним выстрелом «сорокопятки». Это сильно успокаивало. Андрей снова усмехнулся, прицелился и… осечка. Все, атака отбита. Пехота противника, после нескольких метких выстрелов обороняющихся, откатилась назад. Теперь при малейшем сопротивлении, она сразу же отходила назад, предоставляя работу артиллерии. Вчерашний опыт им пошел впору.

–Пора в укрытие.

И Андрей быстро запрыгнул в траншею, накрытую сверху небольшой бетонной плитой.

Артобстрел возобновился. Теперь артиллерия ВСУ старательно и небезуспешно стала расстреливать источники воды в городе. Так на «Муравском» при взрыве снаряда погибло 13 человек, в основном женщины и дети. А в это время, не смотря на усилившийся обстрел, сморенные полуденным зноем «сеппаратюги», а вместе с ними и Михаил Ильич, уснули. Через час врач проснулся, в дверь кто-то несмело скребся. Михаил Ильич прислушался, да так и есть, кто-то стучит в дверь. С неохотой открыв дверь, он увидел на пороге двух мальчиков лет 10. Перебивая друг друга, те скороговоркой начали говорить о каком– то Сашке, и что он один у матери. Единственно, что понял Михаил Ильич, снова нужна его помощь. На улице все разъяснилось, под абрикосом лежал на боку, весь в пыли, белобрысый мальчик, под головой у ребенка находился футбольный мяч, а из левой ягодицы сочилась кровь. Как, оказалось, мальчики в период временного затишья, тяготясь подвальным сидением, в тайне от взрослых, решили поиграть в футбол. Со свойственной детям беспечностью ( С кем угодно, но со мной этого не случится) удалились от убежища. И увлекшись игрой, даже не заметили начало обстрела. За это Саша и был наказан небольшим осколком. Благо друзья не растерялись, а схватив его за руки и ноги « мухой» притащили к доктору. Операция заняла немного времени, больше длилась сама подготовка к ней, пришлось на костре стерилизовать инструмент, делать местный наркоз. Заодно доктор поставил варить гречневую кашу на ужин. Удалив осколок и наложив шов, Михаил Ильич на всякий случай от возможного заражения сделал укол антибиотика. Это было последнее лекарство в его доме. Через полчаса «раненный» в сопровождении своих друзей удалился, хромая на здоровую ногу, ведь именно в здоровую ягодицу был сделан укол.

Генка шел по пустому городу и рыдал навзрыд. Несколько минут назад, он был ранен осколком снаряда в спину. Прежде чем зайти в тело, осколок по касательной прошел от левого плеча к правому, ободрав кожу спины. Вид раны был ужасен. Увидев спину друга, Андрей на его расспросы ничего не мог сказать, только бледнел и отводил глаза. От такой реакции, Генка испугался и запаниковал. И тут Андрею пришла спасительная мысль: «бежи к « Айболиту», вечером, если будет возможность, заскочу». И наспех рассказав другу, как найти доктора нырнул в траншею.

Отдохнуть, так и не удалось. Только Михаил Ильич снял кашу с огня, как снова стал готовиться к операции. Степановна, разбудив Наталью , вымыла начисто стол. Обмыв рану Михаил Ильич сразу увидел осколок и вздохнул с облегчением, осколок сидел неглубоко, застряв в складках сорванной кожи. Генка голый лежал на столе, плакал и причитал. Михаил Ильич резко выдернул осколок, остановил кровь, и быстро стягивая края кожи начал шить. Генка орал, как «мартовский кот». Из ветвей выглянул обеспокоенный «Бандера», опасаясь возможного конкурента. Но увидел Генку, успокоился. Пока отец зашивал рану, Наташа на костре палила Генкину военную форму, стараясь спалить ее как можно быстрее, чтобы никто из посторонних ее не видел. Взамен достала отцову старую клетчатую рубашку. Штаны – ну что за необходимость? До зимы еще, ой как далеко. И до этого момента, Генка пусть щеголяет в одних трусах. Благо на улице не холодно.