Дзенин

– Значит, в христианской Троице Святой Дух тоже подразумевает женское божество?

– Так когда-то и было! Не правда ли, это куда ближе и понятней, чем все надуманные теософские измышления последующих толкователей Святого Учения? Средневековый мир, со всей своей пуританской моралью, просто не мог принять то, что женское начало может быть божественным. Кстати, индусы тоже иногда называют Шакти Святым Духом.

– Интересно, а почему во многих религиях присутствует понятие Троицы?

– В древних эзотерических учениях считается, что Абсолют, пробужденный из состояния Пролайи и начавший творить Вселенную, разделился на два аспекта. Это и есть мужское и женское начала. Причём, мужское начало – тонкое, светлое, едва уловимое – Чистый Разум. А женское, наоборот – темное, мощное, страстное – Изначальная Сила. Они, в свою очередь, породили третий аспект – универсальную составляющую или силу самой жизни. Знаете, это как в радио, когда слабый информационный сигнал моделирует мощную несущую частоту. Только так можно передать в эфир что-то полезное. Поэтому у каждого из божеств Тримурти есть своя Шакти – супруга и воплощение женской противоположности. Эти три изначальные силы, опускаясь все ниже и ниже на уровнях энергетических вибраций или частот, на каждом из семи планов творения, делятся на те же три элемента, которые, в свою очередь, делятся еще на три, и так далее, пока, таким образом, в нашем, материальном мире, живая творческая мысль и намерение Всевышнего не кристаллизуется в объективные физические законы природы. Их, при желании, даже можно сосчитать! Вот так, все очень сложно, и в то же время необыкновенно просто, если понять главное: истинный смысл эволюции – это обратное движение от Материи к Духу. Обретение Божественного Сознания и возможность его реализации. Новый этап или, если хотите, цикл творения.

– Возвращаясь к началу разговора, – продолжил незнакомец, – изображение Кали, по сути, есть наделенный качествами индивидуальной личности портрет нашей Матери-Земли. Так, как его видели древние. Сила и мощь стихий материального мира.

Марина приоткрыла рот от удивления.

– Матери? – ужаснулась она. – Очень не хотелось бы быть ее дочуркой!

– У Вас нет выбора, – пожал плечами мужчина. – Вы такое же дитя земной природы, как и все остальные живые существа на этой планете. А природа, как известно, может вести себя очень двояко. Заботливо баловать теплым солнцем и нежным бризом, ласково укачивать курортной волной, или же насылать засухи и наводнения, извержения вулканов и ураганы, голод и болезни.

– Но ведь настоящая мать не убивает своих детей! – возразила Марина.

– Но иногда шлепает их по попке. Все же нанося при этом какой-то вред. Дитя Земли – это все человечество, А если быть точным: вся Биосфера в целом. Стало быть, потеря малого, всего нескольких клеточек земного эпителия, – незначительный ущерб, в планетарных масштабах. Надо же как-то учить уму-разуму отбившееся от рук дитя!

Девушка хмыкнула, обдумывая внезапно пришедшую мысль.

– Если это так, то неужели у человечества нет способа договориться с собственной матерью? – недоуменно произнесла она в следующий момент. – Ведь должен же быть какой-то способ общения дитя с родителями?

– Да, – кивком головы подтвердил незнакомец. – Только не нужно проводить слишком уж буквальных аналогий. В конце концов, в общепланетарном сознании, которое представляет собой, выражаясь физическими терминами, суперпозицию совокупности индивидуальных сознаний всех живущих в настоящем, а также память живших в прошлом живых существ, – слишком мало от человека. Пусть и становится со временем все больше и больше. Зато слишком много от остальных обитателей планеты Земля – животных. Таким образом, наша планета, если можно так выразиться, более зверь, чем человек. И пребывает, поочередно, в двух ипостасях: матери для своих детенышей и похотливой самки в период гона, жаждущей внимания самца. Все это очень точно отражается в древних учениях. Теперь вопрос, что лучше понимает относительно примитивная самка: тихий голос разума или  банальную силу? Я думаю, ответ очевиден. И это, кстати, очень хорошо заметно на сравнительном примере маргинальных слоев общества, более близких к изначальным установкам мира, и более продвинутой, и, соответственно более тонкой, выражаясь языком марксизма-ленинизма, прослойки общества – интеллигенции. Ну, а если быть точнее, его верхушке. Вот Вам малый пример эволюции «от Материи к Сознанию».

– Да, – задумчиво покачала головой Марина. – Значит, Вы хотите сказать, что наша планета воспринимает только брутальную силу?

– Вы меня не вполне адекватно поняли. Я говорил о силе духа! Определенном внутреннем настрое. Можете назвать это «харизмой».

– Но ведь харизмой часто обладают и отрицательные личности. Гитлер там, Муссолини. Они тоже оказывают сильное воздействие на планету?

– Конечно, все человечество интегральным образом воздействует на осознание планеты Земля. Иначе все мы уже давно жили бы в раю. Я это уже пытался, как мог, отразить в своих умозаключениях. Любая мать развивается через своих детей! Но главный вопрос в другом. Может ли отдельно взятый индивидуум воздействовать на земную Шакти с целью воплощения своих устремлений?

– Да, действительно, – Марина, наконец, поняла наводящий вопрос незнакомца. – Разве такое возможно?

– Отвечаю: да! – глаза мужчины сияли. – И это главная тайна планеты Земля!

– Да, я что-то такое читала, – кивком подтвердила девушка. – Постойте-ка, дайте сообразить! Если Шакти есть воля Всевышнего, а понимает она только силу, значит, чем сильнее человек, тем больше его воздействие на силу этой планеты?

– Отлично, – подтвердил незнакомец. – Мои комплименты. Помните, у классика: «чтобы обладать Силой, человек должен вести жизнь, наполненную силой». А если изложить эти слова так: «чтобы обладать женщиной, человек должен вести жизнь, наполненную силой», они будут правдивы?

– Я думаю, да! – секунду поразмышляв, ответила Марина. – Это значит…

– Это значит, – подхватил ее мысли мужчина, – что желание сильного человека может стать волей Бога Всемогущего! И чем выше эта сила, тем быстрее ее воплощение. Но есть нюанс. Желание не должно быть окрашено страстью. Наоборот, необходима чистая воля человека, максимально свободная от эгоистических устремлений. Это, своего рода, защитный механизм Вселенной. Только тогда его желание станет не мелкой страстишкой, а несгибаемым намерением. И, в итоге, перерастет в намерение самого Бога, для которого нет ничего невозможного! На Востоке говорят, чтобы Шакти восприняла желание человека, как свое собственное, он должен желать, не желая.  А это значит быть отрешенным. Отказаться от себя, от своей мелочной и довольно жалкой личности. Понимаете? Обрести  свободу!

Марина зачарованно слушала незнакомца. Она словно раздвоилась внутри себя самой. Умом она отслеживала его сложные логические построения, но какая-то другая ее часть, древняя, как сама Вселенная, следуя за плавным потоком его негромкой речи, погружалась в неведомые темные глубины самой себя, понимая, что все, чего бы они не касались в разговоре, ей уже давно известно, только почему-то скрыто от нее какой-то странной, плотной пеленой. В голове мелькали смутные картины, неясные образы, и Марине казалось, что  вот-вот пелена осознания прорвется и ей откроется великая истина, изначальная тайна Вселенной. Простая и в то же время невероятно сложная, как сама жизнь….

Когда незнакомец замолчал, она не сразу пришла в себя.

– Вы так много знаете! – восхитилась Марина, очнувшись от дурмана негромкой речи незнакомца. –  Вы, наверное, научный работник? Историк или философ, да?

– Да, – ответил он, отвлекшись, но в его голосе промелькнула странная неуверенность. – Кандидат наук.

– А где преподаете? У нас, в университете?

– Нет. Я работаю в одной закрытой структуре. Не стоит раскрывать всех секретов сразу, – он подмигнул ей и замолчал, пристально и как-то загадочно глядя на нее. Или, скорее, сквозь нее. – О, кстати, мне, пожалуй, уже пора!

Мужчина взглянул на часы и, не глядя нашарив в кармане нужную купюру, небрежным жестом бросил ее на стол. Затем быстро поднялся и решительно направился к выходу. Этот диаметральный переход был для Марины слишком внезапным. Обескураженная такой резкой переменой, она какое-то время просто смотрела ему вслед. Затем скрытая пружина внутри заставила ее подскочить и броситься вслед незнакомцу.

– Подождите! – окликнула она его удаляющуюся фигуру. – Почему Вы так быстро уходите? Даже не попрощавшись…. Может быть, мы с Вами встретимся еще как-нибудь?

Она была готова провалиться от стыда, но ничего не могла с собой поделать. В первый раз в жизни она так навязчиво напрашивалась на свидание к мужчине. Незнакомец на секунду обернулся и окинул ее взглядом, и Марине показалось, что в этот момент он заглядывает в самые темные глубины ее души.

– Может быть, – улыбнувшись, произнес он. – Если так будет угодно богам.

Она все никак не могла понять, шутит он, каждый раз, или говорит всерьез.

– Нет, нет! – с неожиданным жаром возразила девушка. – Это слишком неопределенно. Давайте созвонимся. Я дам Вам свой телефон. У Вас есть ручка? Ой, у меня же самой есть!

Она  начала  лихорадочно рыться в своей сумочке, но дрожащие от волнения пальцы плохо слушались. Сумка, скользнув с ее плеча, упала на пол, предательски рассыпав вокруг все содержимое. Марина нервно сгребла в охапку все свои помады, пудреницы, флакончики духов и прочую дребедень, давно и намертво поселившуюся во всех дамских аксессуарах. А когда подняла глаза, смешно прижимая к груди весь этот ворох наполовину ненужных вещей, рядом с ней никого уже не было.

Марина чуть не расплакалась от обиды. Она, застыла, закусив губу, но в следующее мгновенье пулей вылетела из кафе. Незнакомца нигде не было видно.

Марина все еще озиралась по сторонам, с горечью думая о том, как же  все-таки глупо и непростительно по-детски она себя ведет, когда боковое стекло стоящего напротив тонированного джипа медленно опустилось.

– Привет, малышка! – из чрева огромного внедорожника показалась коротко стриженая голова какого-то накачанного парня. – Садись, подвезу, если что!

– Нет, – девушка грустно покачала головой. – Спасибо, не надо.

Она попыталась перейти улицу, обойдя джип. Однако машина тронулась, преграждая ей путь.

– Ну, ты чё? Не пугайся, – не унимался ее хозяин. – Все пучком. Я – Гарик, меня тут все знают.

– Рада за Вас, – сухо отрезала Марина, пытаясь обойти джип сзади. Но водитель опередил ее, дав задний ход.

– Да чего ты, садись, прокатимся. Отдохнем культурно! Не пожалеешь.

Марина растеряно огляделась, в глубине души, почему-то, все еще надеясь на помощь своего незнакомца. Но его по-прежнему не было видно. Равнодушные прохожие молча проходили мимо.

Внезапно машина «Гарика» заглохла. Его наглая физиономия пропала из окна автомобиля, и Марина увидела, как он, чертыхаясь, крутит ключом неподдающийся стартер. Воспользовавшись моментом, она перебежала улицу и влетела в открытую дверь первой же попавшейся маршрутки.

– Стой, дура, куда ты? – слышала она позади себя возглас Гарика. – Я ж тебя все равно  найду!

Но пьенящее чувство свободы, смешанное с острым привкусом опасности влекло Марину прочь от этого места.

В отдалении, наблюдавший за всей этой сценой незнакомец, подождав, пока маршрутное такси потеряется в потоке машин, вышел из тени мрачноватого здания неподалеку и, надев солнцезащитные очки, решительно зашагал в противоположном направлении. Джип Гарика наконец-то завелся, но догнать девушку он уже не мог.

Котори, несмотря на подробные указания и умение прекрасно читать следы, долго блуждал по лесу, прежде чем разыскал жилище отшельника. Вход в пещеру прятался в скалах рядом с небольшим живописным водопадом, тонким серебристым занавесом ниспадавшим в прозрачное горное озеро с хрустально чистой водой. Котори, который и сам жил в горах, был поражен умиротворенным великолепием этого уголка дикой природы. Здесь хотелось остаться навсегда. А еще удивляло полное отсутствие человеческих следов. Словно и не жил здесь никто. Для разведчика-ниндзя, привыкшего читать следы словно книгу, это было слишком уж необычно. Даже сверхъестественно.  Неудивительно, что к Котори вновь вернулись все его прежние страхи. Он застыл перед узким входом, не решаясь войти.