Аптечная философия футбольных ставок
Голливудский кинематограф подарил нам огромное количество фильмов о начале и развитии игорного бизнеса в Неваде, обо всех этих брутальных гангстерах, которые стояли за ним, изящных красотках рядом с ганстерами и всей прилагающейся «сладкой» жизни: роскошных автомобилях, бассейнах, кокаиновых дорожках и стрельбе средь бела дня. Впрочем, легализация игорного бизнеса не касалась легализации ставок на спорт. Она случилась лишь в 1951 году. Однако ещё до легализации спортивных ставок в Неваде была подготовлена почва для будущего появления здесь центра ставочного бизнеса в Штатах. Но до этого момента мы ещё доберёмся.
Коэффициенты на игры представляли собой примерно ту же самую систему математических вероятностей, которая применялась в Британии. Штаты, однако, отличались тем, что здесь было разрешено делать ставки на одиночные матчи (что в Британии не допускалось вплоть до 60-х годов – там строго действовала система пулов, предусматривающая как минимум три матча в одной связке). Система вероятностей на одиночные матчи, как ни странно, приносила порой букам убытки. Если в скачках участвует куча лошадей, что само по себе даёт букмекеру серьёзные математические гарантии от убытков (всё-таки разброс ставок на лошадей от игроков будет достаточно значительным), то в одиночном матче могут случаться и финансовые провалы. Корректировки кэфов в зависимости от сумм (попросту говоря, «прогруза») тогда ещё не существовало, и если буки выставляли очень уж оптимистичный кэф на фаворита, а значительная часть народа ставила по своему наитию на андердога, то букмекер мог выходить в серьёзный минус. Разумеется, он отбивал этот минус на других матчах, но подобные периодические потери господ букмекеров серьёзно беспокоили. Они желали иметь прибыль в любых ситуациях и при самых неожиданных исходах матчей.
Его Величество Сатана, управляющий миром игр и азарта, пришёл им на помощь в 40-х годах. Через своего верного слугу, профессионального игрока и букмекера Чарльза Макнила (со стопроцентной достоверностью не доказано, что это был именно он, но большинство историков беттинга сходятся именно на его личности) Князь Тьмы принёс в этот мир систему фор.
Любой ставочник прекрасно знает, что такое форы, и я не собираюсь подробно вдаваться в описание этого математического явления. Заострю внимание лишь на том, что с помощью фор букмекерам удалось выстроить стройную (для них, а не для игроков) систему игрового плеча, при которой каждый матч принимал множественные формы вероятностей. Для ставочников появилась возможность играть не только на чистые исходы, но и на победу в несколько очков и голов, обрамляя их в минусовые форы, а то и на проигрыши, подкрепляя их форами плюсовыми. О самой математике ставок я поговорю и порассуждаю в отдельной главе, здесь же упомяну, что система фор, как опять-таки известно всех игрокам, разнится в зависимости от регионов. Есть форы европейские, цельные, есть азиатские, дробные. Вы так же прекрасно знаете и о существовании разных форматов записи коэффициетов – американский, британский, европейский. Разъяснять их в рамках этой книги я не собираюсь: описания их в великом множестве вы найдёте в интернете. Да, собственно говоря, подавляющему большинству читателей они не нужны, так как этот урок давным-давно ими выучен и освоен. Я же больше размусоливаю здесь о другом: о философии ставок, о мистике, а также о способах подчинения этой стихии своей власти…
До изобретения фор букмекеры с целым рядом матчей просто не работали, потому что в них было всё предельно очевидно: очень слабый, против очень сильного. Форы же создали возможность многократно дробить матч на вероятности и тем самым обманывать игроков. Ставить на чистую победу фаворита за возможный копеечный выигрыш – стрёмно, а вот рискнуть на минусовую фору или на плюсовую на андердога – очень даже привлекательно. Форы принесли в игры благословенную для буков зыбкость, когда один-единственный гол (или же очко) могут огорчить значительную массу ставочников – или же порадовать другую. Скользко, призрачно, зыбко – именно то, что нужно букмекерам. Именно то, что создаёт вариативность, а на самом деле затуманивает мозги игрокам.
Итак, в 1951 году Конгресс Соединённых Штатов Америки принял постановление о введении 10-процентного налога на все спортивные ставки, что стало моментом их легализации. До этого времени разрешёнными считались спортивные лотереи с пулами, одиночные же ставки на матчи принимались лишь подпольными букмекерами. Это не означало тотального и всеобъемлющего разрешения на букмекерскую деятельность – она в Штатах до сих пор жёстко ограничена законами каждого отдельного штата. Спортивные ставки было разрешено принимать лишь на той территории, где была легализована игорная деятельность – в Неваде.
Ставками на спорт сразу же стали заниматься мелкие заведения, которые назывались в народе turf clubs («газонные клубы»). Это были совершенно непритязательные по части внутреннего убранства заведения, где помимо приёма ставок продавали алкогольные напитки и кое-какие закуски. Атмосфера была в них соответствующая: пьяненький народец, клубы сигаретного дыма, крики, а то и драки. Матчи и коэффициенты расписывались мелом на досках.
К тому времени, как аналитическое агентство Лео Хиршфилда по не вполне объяснимым причинам стало загибаться, его высокие идеи и задачи перехватили шустрилы из Невады. Среди них выделился некто Джимми Снайдер по прозвищу «Грек», который выбился в лидеры в сфере составления спортивных линий. Он был владельцем не аналитического, а пиар-агентства, однако подхватил знамя Хиршфилда и, более того, благодаря своим талантам в «паблик рилейшенс» вывел распространение спортивных линий на всеамериканский уровень. Он начал не просто рассылать линии подписчикам – он взялся публиковать их в газетах, а кроме этого сумел проникнуть в качестве одного из ведущих в спортивную программу на государственном канале CBS, которая была посвящена обзору предстоящих футбольных (имеется в виду американский футбол) матчей.
Телевидение – вот это был прорыв так прорыв! Сидит такой чувачок в телепрограмме, которую смотрит вся страна, и знакомит общественность со своими коэффициентами на предстоящие матчи. Через телевидение можно внедрить в общественное сознание самую несусветную чушь и самые дьявольские истины. Стоит ли говорить, что число людей, делающих ставки на спортивные матчи, после таких передач существенно выросло. Однако, справедливости ради, надо отметить, что подвержена спортивным ставкам всё-таки достаточно ограниченная часть населения. По современным данным, в Штатах ставки регулярно делает 15 процентов населения. В основном, естественно, мужчины. Это много, но не столь катастрофично. Букмекерам предстоит ещё непаханое поле работы, чтобы втянуть в свои игрища как можно больше народа. Проблема для них лишь в том, что многие люди (и не только женщины) совершенно не любят и не понимают спорт, считая его пустой и бестолковой забавой. Втянуть в ставки любителя спорта несложно, а вот если человек категорически не желает погружаться в спортивный мир – этот барьер сломать трудно.
Ну что же, силы добра ещё имеют в борьбе со ставочным дьяволом обширные ресурсы. Бог им в помощь!
Возвращаемся в Великобританию. В 1960 году здесь, во многом под влиянием частичной легализации ставочного бизнеса в США, был принят так называемый Betting and Gambling Act («Закон о ставках и азартных играх»). В отличие от американского аналога, который лишь приоткрыл занавес для легальных ставок, британцы подошли к делу со всей европейской ширью и честностью: если разрешать – то разрешать полностью!
С мая 1961, как указывалось в Законе, организации, занимающиеся беттингом, имели право открывать заведения по приему ставок. Букмекерские конторы, как вы помните, к тому времени уже существовали в Британии в изобилии, но занимались в основном лотереями-пулами, и были привязаны к спортивным сооружениям – ипподромам и стадионам. Теперь же закон позволял открывать пункты по приёму ставок в любом месте. Правда, он ограничивал их внешний вид: подобные пункты были не вправе использовать рекламные вывески о том роде деятельности, коим они занимаются. Это привело к тому, что пункты приёма ставок располагались в самых неприглядных местах и выглядели крайне убого (в общем-то, в Америке наблюдалось то же самое) – полутёмные обшарпанные заведения с зарешечённым оконцем, где сидит оператор по приёму ставок. Публика в подобных заведениях собиралась тёмная: странные личности без определённых занятий, промышляющие непонятно чем. Благопристойные отцы семейств, даже при всей их любви к спорту и футболу в частности, без риска для репутации в таких заведениях появляться не решались.
Нововведениями тут же воспользовались крупные компании, существовавшие к тому времени уже по несколько десятилетий – Ladbrokes, William Hill, Coral. Их не смущал полутёмный и полукриминальный внешний вид приёмочных пунктов – навары в любом случае выходили жирные, а, значит, бизнес стоил того, чтобы в него вкладываться и развивать. Стоит заметить, что вплоть до середины 80-х годов конторские пункты по приёму ставок в Великобритании оставались такими вот непритязательными «закутками». Лишь новые изменения в законодательстве, принятые в то десятилетие, позволили им размещать рекламу, яркие интерьеры и даже телевизоры для удобства игроков.
При этом в Британии 60-х годах всё ещё продолжало действовать правило о так называемом minimum trebles («минимальной тройной ставке»). То есть, в один ставочный купон должны быть включены варианты исходов как минимум трёх матчей. Лишь развитие телевизионного вещания позволило продавить послабления в этой сфере. На матчи, которые транслировались в прямом эфире по телевидению, было разрешено-таки делать одиночные ставки. Представьте себя, в то время в людях ещё жили какие-то атавистические остатки собственных представлений о честности, и они считали, что тем самым защищают игроков, не разрешая им делать одиночные ставки на те матчи, просмотр которых был им недоступен. Почему же позволялось делать на три, которые были им для просмотра недоступны? Потому что в «минимальной тройной ставке» сохранялась вариативность по выигрышу. Там можно было получить определённый выигрыш даже при проигрыше одного из трёх вариантов, но при удачном заходе двух остальных. По сути, они были предтечами современной системы – способа организации ставочного процесса, который допускает проигрыши на некоторые матчи.
Правда, любой, кто ставил когда-нибудь на «систему», знает, что даже один-единственный неудачный исход в ней приводит к грандиозному снижению выигрыша. Два же и более и вовсе оставляют игроку лишь жалкие остатки от его ставки. В общем, «система» представляет собой ещё один вид деликатного и даже «ласкового» изъятия денежных знаков у граждан, которые любят играть на экспрессы, но сильно расстраиваются тем обстоятельством, что единственная неудача в одном из матчей экспресса рушит его полностью. В системе эти неудачи подслащены утешительными пилюлями разрешённых фрагментарных проигрышей. В итоге игрок всё равно оказывается оболванен, но при этом испытывает иллюзорное ощущение некой защищённости.
В Соединённых Штатов до 1974 года установился жёсткий паритет между «газонными клубами», маленькими заведениями, принимавшими ставки в Неваде на спортивные матчи, и казино, занимавшимися азартными играми. По негласному договору между ними, они не пересекали владения друг друга: казино не принимали ставки на спорт, «газонные клубы» не устанавливали рулеток. И вот, в благословенном 1974 году Штаты накрыл новый виток закономании в отношении игорного бизнеса. Принятый в 1951 году 10-процентный налог на спортивные ставки под давлением игорного лобби, был признан неконституционным, и Конгресс снизил его всего лишь до 2 процентов. Это решение внесло явное оживление в беттинг, потому что до этих пор многие игорные заведения перекладывали налог на прибыль на самих игроков, что уменьшало и без того их не шибко крупные (если оценивать в среднем) и не шибко частые выигрыши. Стоит добавить, что в 1983 году налог был снижен и вовсе до 0,025 процента. Правда, опять-таки это касалось лишь определённых игорных территорий, а не всей страны.
В середине 70-х на передовую арену американского беттинга выходит хитрый еврейский мужчина сорока с лишним лет по имени Фрэнк Розенталь. Именно его под именем «Сэм Ротштейн» увековечил режиссёр Мартин Скорсезе в фильме 1995 года «Казино». Образ Розенталя в том фильме воплотил, как вы помните, Роберт де Ниро. В ставки он втянулся ещё ребёнком, а в 60-е стал профессиональным игроком и, если так можно выразиться, крутым спортивным аналитиком. Если помните, в «Казино» идёт примерно такой закадровый текст: «Сэм знал о матчах абсолютно всё. Он знал, где росли те деревья, из которых был сделан паркет баскетбольного зала, знал, на каком заводе и из какого сплава отливали кольцо для забрасывания мячей, знал, где проводил вечер перед игрой каждый из игроков обеих команд». Разумеется, всё это несколько преувеличено и художественно раздуто, но в целом достаточно верно обрисовывает профессиональный подход к ставочному бизнесу: знать все детали о матче.
В Лас-Вегасе Розенталь начинал с простого крупье, а затем сумел пробиться в управляющие казино. То ли в этот момент, то ли раньше, у него завязались обширные связи с чикагской мафией, которая отмывала деньги в Неваде, и карьера талантливого еврея пошла в гору ещё более волшебным образом. Какое-то время он одновременно управлял четырьмя казино и тремя отелями. Самым крупным и самым знаменитым среди них было казино Stardust («Звёздная пыль»). Именно Розенталь настоял на том, что вместо усатых мужчин (а в те годы большинство мужчин носили усы) на должность крупье надо ставить симпатичных девушек. Он, кстати, помимо администраторской деятельности, умудрялся вести на телевидении разнообразные игровые шоу. В общем, очень яркий и разноплановый гражданин, действительно много чего понимавший как в игровой индустрии, так и в спортивных ставках. В 1982 году его пытались убить, подложив под днище машины бомбу, но Розенталь отделался лишь ожогом ноги (в фильме «Казино» этот эпизод тоже имеется). Многократно его судили. Жена, бывшая проститутка (в кино её сыграла Шэрон Стоун), подсела на наркотики и умерла от передоза, но сам Фрэнк дотянул почти до 80 лет и умер в октябре 2008 года. В жизни, кстати говоря, он выглядел далеко не так агрессивно, как де Ниро в его образе: суховатый, интеллигентного вида дядька вовсе не с еврейским, а скорее с британским типом лица.
Так вот, с какой стати я о нём упоминаю. Вдобавок к федеральному закону Фрэнк Розенталь сумел продавить на уровне штата Невада закон о совмещении азартных игр и спортивных ставок. Закон был принят (мотивировкой шла, как водится у капиталистов, забота о создании рабочих мест и привлечении туристических потоков), и уже в 1975 году казино «Звёздная пыль», помимо собственно рулетки и карточных игр, начало принимать ставки на спортивные матчи. По выражению самого Розенталя, «конторы разрослись как кактусы». Однако только те, что располагались при казино. Эпоха контор, которые именовались в Америке «газонными клубами» стала подходить к закату – они более не могли конкурировать с казино, где имелись все виды азартных игр, а не только бетттинг, а также уступали им в элементарном удобстве.
Хитрому еврею Розенталю принадлежит ещё одно безусловное достижение в мире беттинга: он превратил помещения для ставок в зону комфорта. Все эти полутёмные обшарпанные забегаловки со школьными досками, на которых записывались матчи и коэффициенты, он преобразил в просторные и изысканные помещения с большим количеством сидячих мест (и это были не металлические стульчики, а кожаные кресла), кондиционерами, множеством телевизоров, на которых демонстрировались самые разнообразные виды спорта и снующими туда-сюда официантами, подносящими выпивку и закуску. Грифельные доски и мел были заменены электронными табло, на которых оперативно высвечивались матчи и текущие коэффициенты.
Вся это комфортизация игровой местности способствовала ещё более лёгкому расставанию игроков с деньгами. Отныне в контору можно было придти не просто за квиточком о ставке (а затем, если повезёт – и за выигрышем), а и просто «провести время» за просмотром матча, выпивкой и добродушной ржакой с друзьями. Скромное обаяние буржуазии – этим «комфортом» она и берёт нас, заставляя добровольно расставаться с порой весьма трудно достающимися кровными. И всё – ради иллюзии «достойной жизни», всё – ради «престижа». Согласитесь, ресторан мы тоже посещаем вовсе не потому, что негде больше перекусить, а для создания вокруг себя благопристойной ауры солидной и успешной жизни.
Кстати говоря, российские конторы озаботились подобной «комфортизацией» лишь в последние пару-тройку лет, да и то лишь в столице. В провинции пункты приёма ставок в большинстве своём и поныне представляют из себя унылые обшарпанные комнатёнки, размещённые в самых неожиданных местах – подвалах, пристроях, чердаках и ещё самых чертовски экзотичных дырах. А работают в них какие-то зашуганные тётеньки с испуганными взглядами, проклинающие судьбу за то, что она занесла их сюда, и мечтающие устроиться в соседний торговый центр кассирами.
Но вернёмся к нашим баранам. Настало время упомянуть ещё одного американского героя беттинга – Майкла «Рокси» Роксборо. Относительно всей истории ставочного бизнеса он довольно молод – 1951 года рождения. Живёт и здравствует до сих пор. На широкую арену американского беттинга он вышел в начале 80-х годов в качестве создателя линий и коэффициентов, выступив как владелец организованного в 1982 году аналитического агентства Las Vegas Sports Consultants Inc.
Его можно назвать представителем интеллектуальной элиты в целом полукриминальной (чего уж скрывать) сферы беттинга. Пришёл он в ставки не со стороны спорта, а из торгового менеджмента, окончив университет в канадском Ванкувере. До открытия собственного аналитического агентства успел поработать в казино Club Cal-Neva, что располагался в городе Рено, штат Невада, в качестве разработчика кэфов на тоталы баскетбольных матчей. (Вообще же тоталы, как принято считать историками беттинга, были придуманы гражданином по имени Билл Дарк в период расцвета «газонных клубов»). Дело у «Рокси» развивалось успешно – во многом благодаря тому, что при разработке кэфов он стал применять математические теории и компьютерную технику, которая в те годы (конец 70-х – начало 80-х) развивалась в Штатах семимильными шагами.
Если в первые годы изобретения вероятностей на спортивные события, их выставляли откровенно «на глаз» (впрочем, этот глаз был остр и во вред себе не работал), затем при их разработке применяли в лучшем случае простые математические формулы и логарифмические линейки, то Роксборо пошёл дальше. Весь процесс формирования линий он постепенно превратил в сугубо компьютерное чародейство. До сих пор сфера формирования коэффициентов представляется широким народным массам в этаком загадочном свете: мол, сидят за столами в каких-то скрытых от посторонних глаз помещениях яйцеголовые букмекеры, придумывают кэфы ко всем без исключения спортивным событиям (которых ежедневно тысячи) и остро отточенными карандашами вписывают напротив каждого матча придуманные ими цифирьки. Нет, ребята, всё не так, всё не так, ребята! Во времена Роксборо аналитики ещё действительно корректировали порой вручную кэфы на те или иные матчи. Сейчас же кэфы разрабатывают исключительно компьютерные программы. А люди всего лишь следят за ними.
За короткий срок аналитическое агентство Роксборо, которое разрабатывало линии быстро и эффективно, гарантируя букмекерам хорошие заработки, заполучило в клиенты 90 процентов всех букмекерских контор в штате Невада. Кроме кэфов, Роксборо стал предоставлять покупателям информацию иного рода: например, о погодных условиях и даже травмах игроков. Сейчас информация о травмированных – обычное дело на посвящённых беттингу сайтах, но по тем временам это была яркая и революционная инновация. Сами линии благодаря компьютеризации значительно расширились: если раньше в них включали только самые очевидные матчи «на поверхности» из популярных общенациональных лиг, то теперь там начали появляться встречи из низших, региональных или студенческих дивизионов.
Надо заметить, что в эпоху «ручной» расстановки кэфов буки вполне искренне считали, что низшие и региональные лиги никому на фиг не нужны и не стоит на них заморачиваться. Сейчас в тех же футбольных линиях обнаруживаются самые низшие лиги самых экзотических государств, а в лайве – так и вовсе вылезает такая пёстрая дичь, что только диву даёшься: кто может делать ставки, например, на какие-то подростковые соревнования в Восточном Тиморе? Но всё это – лишь обывательская точка зрения. Многократное расширение объёма матчей, поединков и прочих спортивных событий приносит букмекерам (а вместе с ними куче разного рада аналитических и спортивных агентств) многократное увеличение прибыли.
Благодаря поддержке информационного агентства Universal Press Роксборо стал распространять свои линии под единым названием America’s Line в 120 ежедневных газетах США и Канады. Для чего, спрашивается, нужно было печатать линии по всей Северной Америке, если ставки принимались только в Неваде? Да потому, что конторы в Неваде принимали ставки по телефону. Человек звонил в одну из контор из другого штата и подтверждал свою личность номером социальной карты и банковского счёта.
Завершая портрет личности Майкла Роксборо, стоит добавить, что в конце 80-х в соавторстве с неким Майклом Роденом он стал автором учебника по спортивному менеджменту под названием Sports Book Management: A Guide to the Legal Bookmaker («Менеджмент спортивных контор: гид по легальному букмекерству»). Учебник использовался на курсе по менеджменту игровых заведений в Колледже Южной Невады, а Роксборо какое-то время собственной персоной этот курс преподавал. Этот факт примечателен тем чудесным обстоятельством, что научный подход добирается даже до таких сфер, как азартные игры, родившиеся в жарких мужицких спорах. Это необходимо постоянно иметь в виду: против нас, игроков, выступают целые легионы образованных и расчётливых дельцов, привлекающих на свою сторону лучшие достижения науки, менеджмента и психологии. Они знают о нас всё – повадки, привычки, образ мыслей. Каждый из нас – всего лишь статистический фрагмент в их многотомных исследовательских работах, крохотный бит в массивных отслоениях компьютерной памяти.
Вот и попробуй обыграй это дьявольское племя пасынков Мамоны!
Всё, что было здесь сказано о беттинге в США, относится, разумеется, в первую очередь, к традиционно популярным в этой стране видам спорта: лошадиным скачкам, бейсболу, баскетболу, хоккею. Что касается европейского футбола, то в плане ставочного процесса он долгое время находился в тени других игровых видов. Но отнюдь не за бортом.
Федерация футбола США – одна из старейших в мире, она была организована в 1913 году. Но внятного и логичного общенационального чемпионата там не существовало вплоть до конца 60-х годов.
По-настоящему профессиональные лиги соккера возникли в Штатах в 1967 году, их было сразу две: организованная ФИФА Объединённая ассоциация футбола и Национальная профессиональная футбольная лига (North American Soccer League (NASL)). Год их появления не случаен – в 1966-м Англия стала чемпионом мира по футболу, а Америка во многих цивилизационных вопросах всё ещё находится в шлейфе британских веяний. По отдельности лиги не потянули и уже в 1968 году объединились как NASL. Лига просуществовала до 1984 года и оставила след в истории, прежде всего, выступлением в составах команд звёзд мирового футбола: в частности, за «Нью-Йорк Космос» выступали Пеле и Франц Беккенбауэр. Лига строилась по коммерческому заявочному принципу, поэтому в разные годы имела совершенно разный состав команд – от 5 в 1969-м до 24 в 1978-80 годах.
В Европе вообще принято смотреть на футбол в Штатах с большим саркастичным прищуром. Причём он не меняется с ходом десятилетий. Я помню, как подростком смотрел чемпионат мира 1990 года в Италии, где Владимир Перетурин с Владимиром Маслаченко доходчиво и снисходительно объясняли советским телезрителям, что в Штатах в футбол-де только-только научились играть, толком не знают правил, а потому не стоит судить эту сборную слишком строго. На чемпионате мира 2014 года в Бразилии Георгий Черданцев нёс всю ту же самую пургу про футбольную сборную США, буквально слово в слово: «В Америке футбол не популярен… правила толком не знают… не судите строго…» Видимо, традиции отечественной футбольной журналистики с годами не меняются.
Этот пафос просто смешон! Правила футбола в Штатах все прекрасно знают, а сборная этой страны выступает на чемпионатах мира ничуть не хуже россиян. С 1993 года существует Major League Soccer (MLS), профессиональная футбольная лига, объединяющая клубы США и Канады, под ней сформировалась целая система низших лиг. Уровень футбола весьма и весьма высок. Другое дело, что организована МЛС по тому же странноватому для европейского глаза принципу разделения на Восточный и Западный дивизионы, скопированному из бейсбола, баскетбола и хоккея, где все играют со всеми, но таблица формируется только в рамках своего дивизиона. Но это уже региональные особенности, к которым надо относиться с пониманием.
