Библия выживальщиков: Эпоха выживания. Мародерские хроники. Битва в пути

– Да не нужно меня брать, только обузой буду! Вы только Настю увезите, я тут останусь. Может, ещё возьмут меня в госпиталь, а если нет – здесь легче умирать, зная, что Настюша в надёжном месте с хорошими людьми.

Василий оторвался от стола и сейчас откровенно куксился, потупив раскрасневшиеся глаза.

– Ты что, мужик! Мы своих не бросаем, а ты наш! – прикрикнул я. – Приедем в посёлок, там тобой займётся Игорёха – сам знаешь, какой он доктор. Через месяц забудешь о своих проблемах. Если нельзя будет вылечить, отрежет, на хрен, твою ступню, и всех делов. Сделаем протез, и через месяц уже будешь бегать. Прекращай кукситься, морпех, прорвёмся, где наша не пропадала! Давай, давай, собирайся – время не ждёт, а нам, пока светло, нужно ещё за углём успеть заехать.

Уже не слушая бормотания Василия, я встал и вышел из кухни. Нечего надеяться на раскисшего мужика, лучше самому объяснить Насте, что нужно с собой брать. В коридоре картина меня ожидала вполне мирная, Настя уже не рыдала. Она полушепотом беседовала с Сергеем, изредка раздавался даже девичий смешок. Пришлось нарушить эту идиллию, и я крикнул:

– Настя, давай быстро собирай вещи – поедете с Василием с нами в посёлок. Бери документы, все оставшиеся продукты и самые тёплые вещи. Если есть чистое бельё, тоже захвати. Мы сейчас с Сергеем спустим Василия к машине, а ты к тому времени должна быть готова. Да, и ещё, на всякий случай сделай сейчас Василию обезболивающую инъекцию, чтобы он нормально доехал. Мы не сразу в посёлок, нужно ещё заглянуть на угольный склад. Там можем часа два-три пробыть, так пускай лучше Вася мирно поспит в кабине «Газели», чем такую боль терпеть.

Мои слова, хоть и произнесённые довольно грубым тоном, были встречены восторженным визгом. Настя мгновенно отлипла от Сергея и метнулась, чуть не сбив меня с ног, в кухню. Там – я наблюдал – достала разовый шприц, наполнила его какой-то жидкостью из мензурки и сделала укол ошалевшему от такого стремительного развития ситуации Василию. Затем так же быстро прошмыгнула мимо меня в одну из комнат и стала шуршать вещами. «Да-а-а, шустрая девчонка, надо и нам поторопиться, а то она, пожалуй, быстрее соберется, чем мы Василия спустим к автомобилю».

И действительно, мы долго промучились с Василием, который после укола превратился в большую куклу, с трудом реагирующую на команды, хорошо хоть, вообще, не уснул и как-то нам помогал. Даже, чтобы усадить парня в кабину, пришлось немало повозиться. Сначала освободили место от обменного фонда, который предназначался для бартерной операции, – водку переложили в пластиковые пакеты и пристроили их за сиденья.

Дальше всё пошло гораздо быстрее, мы за два раза перенесли уже подготовленные узлы и покидали их в кузов «Газели». Чёрт с ними, если испачкаются в угольной пыли, потом очистим, не баре. А если прямо сказать, после разговора с Василием я уже начал сомневаться, что нам удастся раздобыть уголь. Но, как говорится, попытка – не пытка, и всё-таки стоило подъехать к железнодорожному тупику, где был угольный склад.

Настю тоже посадили в кабину «Газели», хотя Сергей хотел её пристроить к себе, но внял моим словам, что Василий сейчас неадекватный и его нужно придерживать, чтобы не мешал водителю.

Наконец все устроились, и я вслед за трактором Сергея тронулся с места.

Глава 10

К станции мы подъехали минут через десять, потом ещё столько же пробирались меж железнодорожных путей, выискивая ветку, которая вела к угольному складу. Наконец выбрались на дорогу, которая вела к нужному нам месту. Когда проезжали вдоль железнодорожного пассажирского состава, из предпоследнего вагона начали выпрыгивать люди, вооружённые автоматами. По знаку одного из них, вышедшего вперёд, пришлось остановиться. Мне, конечно, всё это очень не понравилось, но, куда тут денешься, когда автоматы направлены прямо на тебя. Я несколько приободрился, когда заметил среди останавливающих нас людей двух человек в полицейской форме.

Промелькнула мысль – полицейский пикет, усиленный гражданскими добровольцами из какого-нибудь охранного предприятия. Может, там даже есть ребята из Васиной конторы. Наверное, поэтому я без особой тревоги выбрался из кабины и направился к этой группе людей, объясняться, зачем и почему мы тут появились. Беспокоился только о судьбе водки и сигарет. Наверняка эти орлы обшарят «Газель» и всё это найдут, естественно, конфискуют – надо же поддерживать боевой дух у такой прорвы народа – вооружённых людей было человек десять.

Беспокойство перебивала довольно-таки наивная мысль: а может, ребята просто проверят документы и пожелают нам счастливой дороги. Или, если всё же конфискуют водку, у них взыграет совесть и они разрешат нам загрузиться углём, кучи которого виднелись метрах в пятистах от нас. Эти люди, по-видимому, и контролировали сохранность его запасов. Если так действительно получится, о лучшем варианте и мечтать не надо. Не придётся бегать по начальникам, вымаливая отпустить уголь, – всё можно решить здесь, с командиром этой группы. И вообще, наладить с ним контакт, и всю нашу дрянную водку обменять на уголь. Вот с такими мыслями и с накладной в руке я шёл к железнодорожной насыпи, к трём вооружённым людям, которые укрывались от ветра за железнодорожным вагоном. Приблизившись, был неприятно поражён увиденным – с ними рядом уже стоял Сергей под прицелом автомата одного из бойцов.

Не дав мне возможности что-то сказать, не представившись, тип, держащий в руках изъятую у Сергея ракетницу, с ходу наехал на меня:

– Вы что, суки, творите? Без спросу заезжаете на нашу территорию! – Потом немного выдохнул и, буравя меня злобным взглядом, продолжил: – Ты, пидер, кто вам разрешил здесь ездить?

Я протянул ему накладную и начал, было, объяснять, что мы едем за уже оплаченным углём. Не дослушав, он выхватил накладную, скомкал её, запулил получившимся комком прямо мне в лицо и заорал:

– Вытри этой бумажкой свою вонючую жопу! Нарушили закон, будете платить мзду. Транспорт конфискован, а вы сами приговариваетесь к общественным работам – будете грузить любимый вами уголёк. Понятно, урод?

– Да, но почему? Мы же ничего такого не сделали! Если нельзя, сейчас развернёмся и уедем!

– Ша, козёл, уедет он… Вы уже попали под выкуп, тем более у твоего брателлы нашли вот эту херню! – Беспредельщик помахал у меня перед носом ракетницей, нагло усмехнулся и продолжил: – Вооружены вы были, пидеры, а это значит, что выкуп увеличивается. Если бы Болт не нашёл у твоего лося вот этой пшикалки, могли бы отделаться одной конфискацией имущества, а так придётся самим пахать. А будете халтурить, вообще, пожалеете, что на свет родились. Веник за каждый процент невыполнения плана вставляет каждому такому пидеру палку или две – это уже под настроение.

Мужик заржал, его охотно поддержали и два других вооружённых типа. «Вот мы попали! Уроды, а не люди! В рабов нас хотят превратить… прямо идиотская какая-то ситуация… что же делать?» Но ничего путного в голову не приходило, оставалось скрежетать зубами и с подчёркнуто затравленным видом наблюдать за главным беспредельщиком. А тот, нахохотавшись всласть, соизволил, наконец задать вопрос:

– А вы откуда нарисовались-то?

– Так это… из Петухово мы, за углём приехали.

– Петухово? Это же земля Сипатого! Какого же хера вы в чужой огород-то полезли?

Голова в эти недолгие решающие мгновения работала со скоростью компа, судорожно перебирая всевозможные варианты спасения, и один из них я тут же начал продвигать, надеясь, заболтав урода, выторговать время:

– В нашей общине есть кое-какие ресурсы, за нас дадут хороший выкуп. Отпустите или меня, или моего напарника, второго оставьте в заложниках, и не позднее завтрашнего дня получите по ящику водки за каждого.

На самом деле не в этом заключался мой план. Ясно же было – эти сволочи не пойдут ни на какие честные договорённости, даже если, обуреваемые жадностью, отпустят одного из нас, когда им привезут выкуп, непременно потом захватят и его и того, кто привезёт водку. Расчёт тут мог быть только на ответное силовое воздействие – собрать всех наших ребят, устроить ночью тут небольшую разборку, захватить нескольких бандитов, а потом обменять их на нашу технику и задержанных людей. Я был уверен, что Саня с Флюром смогут буквально «голыми руками» устроить здесь большой кипишь, а остальные будут их прикрывать. Так что, главное было сейчас постараться возбудить у бандита непомерную жадность, чтобы он был кровно заинтересован выжать из этой ситуации как можно больше навара. Я был готов сколько угодно торговаться в сторону увеличения размера выкупа. Но все мои намерения были в один миг разрушены оказавшимся – хоть и не совсем в точку – однако довольно прозорливым восклицанием беспредельщика:

– А-а-а, настучать хочешь Сипатому! Да мы моргать на него хотели. Сука, науськал своих шестёрок нарушить договор и думает, прокатит. Может, ему в подарок твою голову отправить, чтобы увидел, как быстро здесь его козлам рога-то обламывают?

Бандит довольно продолжительное время задумчиво на меня глядел, как бы решая, что же ему делать с этим ничтожным насекомым. Неприятная, надо сказать, ситуация – прямо, мурашки по спине. Не отводя от моего лица цепкого изучающего взгляда, он неожиданно лениво произнёс:

– К тому же не нужна нам ваша вонючая водка, у нас самих целая железнодорожная цистерна со спиртом «Экстра» имеется. Ладно, животное, не буду я тебя по частям отправлять Сипатому. Пока, не буду! А станешь плохо работать, точно, пошлю.

Хотел ещё что-то добавить, но его отвлекло появление новых объектов для удовлетворения своих садистских наклонностей. Бандиты всё-таки добрались до кабины «Газели» и теперь, весьма довольные данным фактом, вели Настю с Василием к своему главарю. При этом периодически подвывающую Настю один из бандитов тащил за волосы, а двое других пинками гнали сильно хромающего и постоянно падающего Василия. Подобная картина явно разгневала главаря, и он заорал:

– Кныщ, какого хера вы тащите сюда этого инвалида? Кончай его, потом работяг пошлём, чтобы эту вонючую тушу перевезли в ров.

Раздалась короткая автоматная очередь, и нашего бывшего сторожа, в недавнем прошлом такого красивого и жизнерадостного парня, в один миг не стало. Хорошо, он был под воздействием наркотиков и не успел ощутить всего трагизма собственного положения и того, что уготовано его сестре. Зато я всё отлично понимал и судорожно искал выхода из этого кошмара. Однако вскоре, а именно, когда притащили Настю, стало не до рассуждений – события так стремительно закрутились, что мне пришлось действовать, не соображая, чисто на инстинктах.

Настю поставили перед главарём, она мелко тряслась и смотрела на него круглыми от ужаса глазами. Тот, оглядев её, довольно хмыкнул и приказал:

– Карась, давай, тащи её в мой вагон. Посадишь к остальным тёлкам. Развлекусь маленько, потом передам её вам. Гы-гы-гы… только Венику её сразу не отдавайте – распотрошит сучку до самого горла.

Только этот Карась схватил Настю за волосы, чтобы тащить в приказанное главарём место, как бедная девчушка вырвалась и с пронзительным визгом бросилась прочь, но далеко убежать не успела – раздалась короткая автоматная очередь, и она упала. Но в отличие от брата, скончалась не сразу – забилась, бедолага, в конвульсиях, и главарю пришлось добить её очередью из своего автомата. В тот момент, когда Настя кинулась бежать, дёрнулся и Серёга. Он двинул одному бандиту по роже и резко бросился к тому, кто стрелял, но добежать не успел. Ещё один беспредельщик, стоящий сбоку, ткнул его стволом калаша в область печени, а когда Сергей согнулся от острой боли, долбанул по голове прикладом. Потом принялся яростно пинать упавшего парня ногами, вскоре к нему присоединился и тот бандит, которому Сергей заехал по физиономии, Главарь бандитов, после того как добил девушку, несколько секунд с интересом наблюдал, как избивают моего товарища, а потом крикнул:

– Сухой, прекращайте хернёй страдать! Кончайте этого лося, а-а…

Закончить фразу он не смог, его загипнотизировала моя поднятая рука, а вернее то, что в ней находилось – граната Ф-1. Во время всей этой суеты я успел достать из кармана гранату, выдернуть чеку и, удерживая лимонку двумя пальцами, протянуть руку прямо к роже этой мрази.

Лицо бандита посерело, когда он увидел в нескольких сантиметрах от себя этот смертоносный предмет – знал, козёл, что при взрыве у него нет ни одного шанса уцелеть. А больше всего воздействовал на его психику мой нервно дрожащий палец, с усилием прижимающий скобу гранаты. Естественно, я нервничал, сердце в этот момент, наверное, море адреналина гнало по сосудам, к тому же держать на вытянутой руке груз весом шестьсот граммов в моём теперешнем состоянии было тяжеловато.

Надо отметить, к чести бандюги, что он уже после секундной заминки смог взять нервы под контроль и сразу попытался как-то разрулить ситуацию, произнеся слегка охрипшим голосом:

– Ты что, мужик, ошизел? Взорвётся же! Давай, заканчивай свои выкрутасы – думаю, сможем договориться, отпустим вас с корешом к Сипатому.

Я в этот момент сам готов был взорваться не хуже гранаты. Психика пошла вразнос, мозги плавали в море адреналина – хорошо, крохотный кусочек рассудка выжил, продиктовав следующую фразу:

– Ну что же, если выкуп подходит, мы, пожалуй, пойдём. Прикажи своим шавкам опустить автоматы!

Главарь громко выкрикнул приказания. Следом за ним и я заорал:

– Серёга, быстро сваливай! Ныряй за поезд и там жди меня!

Мой напарник перед этой командой стоял на четвереньках и мотал головой, пытаясь прийти в себя после удара прикладом по голове. Его обидчики стояли рядом, двумя кобрами уставившись на мою руку с гранатой, – они тоже находились в зоне поражения лимонки и прекрасно это осознавали, поэтому никто не препятствовал Сергею подняться. Наконец, пошатываясь, он подошёл к пассажирскому составу. Затем, как мне казалось, ужасно медленно и неловко забрался на невысокую насыпь, встал на четвереньки и полез под вагон.

Как только его ноги скрылись из виду, я, обращаясь к главарю бандитов, сказал:

– Ладно, прощевай, братан, я тоже сваливаю! Приятно было пообщаться! Но если выкуп устроил – ракетницу-то отдай!

Получив обратно ракетницу, отобранную у Сергея, я засунул её свободной рукой в карман, улыбнулся и произнёс:

– Да, чуть не забыл – выкуп-то забери! Перед этим я сжал гранату всеми пальцами, а сейчас сунул кулак с подарочком за полу, распахнутой на груди длинной куртки бандита. Мгновенно отпрыгнув, метнулся к вагону, на счёте двадцать три упал на насыпь и, больно ударившись о рельсы, перекатился на другую сторону. Когда катился вниз по насыпи с другой стороны эшелона, услышал звук взрыва. Правильно, громыхнуло как раз вовремя, когда я про себя произнёс цифру двадцать пять, значит, с того момента, когда отпустил спусковую скобу гранаты, прошло примерно пять секунд, а точнее 4,8 – этот факт я помнил со времён военной кафедры в институте. На этой задержке во взрыве Ф-1 и строился весь мой авантюрный расчёт – успеть сунуть гранату сволочуге, а самому рыбкой нырнуть под вагон и укрыться от взрыва на другом краю железнодорожной насыпи. Я надеялся, что при этом ни один осколок не зацепит ни меня, ни Сергея, который к тому времени уже должен был находиться за этой насыпью. После взрыва надо было немедленно рвать подальше от этого места. Даст бог, бандиты совсем ошалеют от взрыва, и нам удастся скрыться, пока они приходят в себя. Так что, план незамысловатый, рискованный… а что другое оставалось? То обстоятельство, что я стоял рядом с железнодорожной насыпью, давало хороший шанс преодолеть её за пару-тройку секунд.