Два конца одной нити. Повесть и рассказы

Горячее солнце до предела раскалило песок, и казалось, будто даже кактусы съежились от жары и стали еще колючее, чем обычно. Косые лучи солнца, падая на рыжие скалы, торчащие тут и там, словно черепки гигантского разбитого кувшина, оставляли на них резкие тени. Железная дорога, петлявшая между скал, выглядела заброшенной и никак не используемой, хотя это впечатление было ошибочным.

Семеро всадников спешились внизу в тени скалы, двое находились на вершине и вглядывались вдаль из-под широкополых круглых шляп. Несмотря на мужскую одежду, в том всаднике, что стоял позади, даже издалека угадывалась эффектная молодая женщина. Ее длинные иссиня-черные волосы волнами спадали с плеч. Тулью шляпы-сомбреро украшала развевающаяся алая лента, накидка-пончо имела по краям затейливую вышивку в индейском стиле, а сапоги были снабжены сверкающими серебром шпорами и того же металла гравированными накладками по краю носка и вдоль голенища. К седлу был приторочен чехол с ружьем. На бедрах уютно устроились кобуры для пары пистолетов. Лошадь под всадницей фыркала время от времени и нетерпеливо переступала с ноги на ногу.

Росита, так звали девушку, не в первый раз участвовала в подобных делах, и привлекала её отнюдь не добыча, но то пьянящее чувство опасности, которое возникало всякий раз, когда она направляла свою лошадь наперерез почтовому поезду, когда раздавались первые выстрелы и вокруг начинали с противным жужжанием летать пули. Дерзкий налет, захват добычи и дикая скачка до ночи, пока лошади не начинают спотыкаться. Потом два-три дня блуждания по прерии с запутыванием следов и расстановкой ловушек возможной погоне. Ей нравился бешеный прилив энергии и первобытное возбуждение от происходящего. И каждый раз они с Пепе на первом привале всю ночь занимались любовью.

Она сама не знала, любит ли этого грубоватого крепкого парня. Скорее он был нужен ей для полноты ощущений. И если бы не было этих бурных ночей у костра, то, пожалуй, и впечатление от приключений померкло бы, заслоняясь тяжким запахом крови и криками жертв, единственная вина которых состояла в том, что они не вовремя оказались в почтовом поезде в непосредственной близости от сейфового вагона с деньгами и ценностями.

Пепе Лопес застыл в седле в пяти шагах впереди, буравя взглядом линию горизонта. Её же взгляд был рассеян и в основном скользил вниз по его широким плечам и узкой талии, против воли натыкаясь на не слишком свежий шейный платок. «Ему явно не хватает изысканности и лоска, которыми обладает любой мало-мальски знатный джентльмен, да и в седле он сидит как-то по-крестьянски, – с неудовольствием подумала она. – Зато горяч, силен и ловок, и я могу вертеть им как хочу». Последняя мысль немедленно подняла девушке настроение.

Тем временем в картине произошли некоторые изменения. Знойная тишина была нарушена едва слышным гудком паровоза, а вдалеке над песчаными холмами показался сизоватый дымок.

Пепе обернулся, и его простоватое лицо осветила улыбка, одновременно хищная и радостная.

– Ну что, малышка? Похоже, Хромой не обманул, и мы сегодня будем с добычей.

Он поднял руку кверху, и сразу же зашевелились семеро под скалой. Было видно, как они вскакивают в седла и привычно проверяют оружие. Затем отряд бодрым шагом двинулся вдоль широкого откоса в сторону железной дороги – к месту засады, туда, где рельсы были загодя разобраны, а для большей убедительности несколько шпал были свалены кучей, загораживая проезд.

Поезд приближался …

Зуру Янг даже головой помотал, стряхивая наваждение – до того яркой показалась представившаяся ему картина с пустыней, скалами и всадниками.

Однако пора было возвращаться к расследованию, и он уже знал, что скажет своему начальнику.

***

Шеф встретил Янга тепло и, можно даже сказать, приветливо. Выслушал внимательно, не перебивая, задал тройку уточняющих вопросов. Начал теребить подбородок задумавшись.

Такое поведение очень не походило на всегда энергичного, склонного пошутить и грубовато-язвительного Тарновского, и Зуру Янг, начав довольно бодро, закончил доклад неуверенно, едва ли не шёпотом:

– В общем, на текущий момент вопросов намного больше, чем ответов.

– Это не так уж и плохо. Гораздо хуже, когда вопросов не возникает вообще. Как говорит нехитрая народная мудрость: самое лучшее преступление то, которого никто не заметил. Опыт мне подсказывает, что мы столкнулись именно с таким случаем. Кто-то уверенно, но ненавязчиво лишает нас возможности использовать большинство технических средств, но тут же услужливо подставляет нам очевидный ответ – несчастный случай. Все улики, если они и были, уничтожены взрывом. Анализировать нечего. И мы вынуждены действовать, опираясь только на собственную логику. Но что-то уж очень много случайного замыкается на случайном этом взрыве, – оба собеседника улыбнулись неожиданному каламбуру.

– У вас появились новые материалы? – Янг спросил чисто автоматически, тут же испугавшись собственной смелости.

– Да. Я получил дополнение к досье Дмитрия Волина. А именно, те материалы, что попадают под высокий уровень секретности. Впрочем, вы и сами заметили белые пятна в его биографии, – с этими словами Тарновский по столу пододвинул к Янгу стандартную официальную папку. – Наш фигурант хоть и молод, но, как говорится, из ранних… Тут много интересного, но, при всем желании, я не смог напрямую привязать старые приключения Волина к этому новому делу. Позже у вас будет возможность изучить все более подробно…

Тарновский с задумчивым видом откинулся на спинку кресла, зажег успевшую погаснуть сигарету, не спеша затянулся. Янг молчал, понимая, что именно сейчас шеф собирается сообщить ему что-то важное, и не ошибся.

– Все агенты, во время специальных операций работающие на сопредельных территориях (так дипломатично называют боевые вылазки в тыл врага), снабжаются микропеленгами. Это что-то вроде миниатюрного волнового передатчика-импланта, который вживляется под кожу и раз в полчаса выплевывает в эфир кодированные позывные. Природа и диапазон волн таковы, что механические препятствия они пронизывают насквозь. Радиус действия передатчика небольшой, хотя вполне достаточный, чтобы засечь место нахождения бойца, например, с орбитальной станции. Источник энергии – сам человек и, пока он жив, микропеленг исправно работает. В случае смерти человека микропеленг какое-то время выдает тревожные сигналы, затем замолкает.

– То есть, если бы Волин оказался жив, то мы могли бы найти его, в какой бы точке планеты он ни находился?

– Более того, спецслужбы не перестают скрыто «вести» своих агентов при помощи гражданских систем связи, даже если эти люди увольняются со службы или переезжают на другую планету. По закону, гражданские каналы не отслеживают координаты объекта, а вот время очередного «выхода в эфир» исправно фиксируется. Последний раз микропеленг Дмитрия Волина сработал в день катастрофы в шестнадцать часов тридцать минут.

– В шестнадцать тридцать? – переспросил Зуру Янг. – Но ведь?.. – Он поднял глаза от папки с документами и натолкнулся на прямой холодный взгляд начальника…

– Именно! Уже за семь часов до катастрофы микропеленг замолчал. Сам по себе этот факт ещё можно было бы списать на случайность, если бы не результаты вашего расследования. И значит, между шестнадцатью тридцатью и семнадцатью часами что-то произошло. Одно из двух: либо кто-то смог выключить микропеленг (а «спецы» уверяют, что это практически невозможно), либо в это время Дмитрий Волин покинул планету, а пассажиром флайера «кси-пять» был другой человек.

– Парня могли спрятать?

– Вряд ли. Обычные преграды для этих волн не помеха, а если бы сигнал попытались заглушить, то аппаратура зафиксировала бы помехи.

– Что ж, в таком случае я бы попробовал еще раз выяснить, что за человек погиб в аварии, благо теперь мне будет намного легче разговаривать с полицейскими.

– Действуйте. Но старайтесь не поднимать лишнего шума. Что-то мне подсказывает: дело намного серьезнее, чем мы пока предполагаем.

Как уже не раз бывало, советник первого уровня оказался прав.

***

Самое обидное, что ответ на вопрос, не Волин ли был пассажиром флайера «кси-пять», был у Янга с самого начала поисков. Он просто таки «лежал на поверхности», «был под самым носом», «кричал в уши» и «лез на глаза». Но, как часто бывает, именно его никто не заметил.

Все получилось просто.

В криминалистической лаборатории эксперт, пожилой дядечка необъятных размеров, в прошлом полицейский со стажем, взял да и спросил: «Кого ищем то?» А Янг взял да и показал ему фотографию Волина:

– Вот этого беднягу, погибшего в катастрофе «кси-пять».

– А почему вы решили, что он там был? – вдруг спросил эксперт.

– Есть основания считать, что он источник одного из томофильмов.

– Это не он. Вы разве не знаете? – Невинный вопрос эксперта заставил Янга в буквальном смысле остолбенеть и уставиться на толстяка широко открытыми глазами. – Есть ведь еще один короткий фрагмент томофильма.

– А почему же его нет в деле?!

– Ну почему нет? Он есть. Просто, сами понимаете, в томофильмы попадает буквально все, что видит человек. В том числе какие-то интимные моменты или то, что сам покойник вряд ли хотел бы, чтоб оказалось достоянием широкой публики. Такие части роликов, из соображений морали, изымаются из общего дела и хранятся отдельно, доступные только по специальному запросу или экспертам вроде меня, а в папке делается сноска – вот видите этот значок с идентификационным номером дополнительных материалов. Такой порядок. Все по закону.

– И что же там такого запретного?

– Да ничего особенного, просто человек пошел в туалет.

Ролик оказался, в самом деле, совсем коротким.

Владелец перстня с пауком поднялся со своего места, прошел в конец салона, зашел в туалетную комнату, оправился, неспешно вымыл руки. Затем его взгляд поднялся на зеркало, висевшее над умывальником.

Хотя Зуру Янг и предвидел результат, но в этот момент он непроизвольно вздрогнул.

Из отражения в зеркале на него смотрел немолодой худощавый брюнет с залысинами на лбу, крючковатым носом и водянистыми с желтинкой глазами, ничего общего не имевший с Дмитрием Волиным.

Глава 2. Дмитрий Волин. Начало нити случая. Любопытство. Всё ещё можно изменить.

Все случилось настолько неожиданно, что у Дмитрия просто не осталось возможности предупредить своих так, чтобы избежать слишком пристального к себе внимания. Знай он заранее, как быстро и круто изменится неторопливый поначалу ход событий, вполне возможно он плюнул бы на предосторожности и попытался поднять тревогу. Но ему и в голову не пришло, что его совершенно невинное на первый взгляд пожелание, высказанное почти случайному человеку, окажется той маленькой кнопкой, которая запустит большой механизм изменений и случайностей.

***

Дмитрий Волин не первый год служил в вооруженных силах и в той их части, которая скромно называлась «группы быстрого реагирования по проблемам экономики и экологии», а потому привык к тому, что часто задания, которые он получает, не имеют четких целей и заранее определенного плана их выполнения.