Мост

– И куда мы приехали? – спросил руководитель, глядя в окно. Стекло опустилось до конца, и легкий ветерок нагнал в машину порцию свежего воздуха. Водитель вышел из автомобиля и подошел небольшой речке, за которой поодаль от переправы уже виднелись дома. Следом за ним из салона джипа с большим трудом кряхтя и ругаясь выбралсяи сам Аким. Он подошел к Сакену, стоящему в раздумье на каменистом берегу речки, потянулся и еще раз зевнул.

– И чего стоим? Мы так можем весь день простоять! А меня в обед на обрезании ждут.

– Да-а-а! – протяжно сказал водитель. – Моста нет! Как поедем? Вброд? Надо бы кого-нибудь на помощь позвать!

– Ты что?! Хочешь сказать, что мой джип через этот ручей не переедет? Чего напрягся, садись давай!?Времени в обрез! Поехали уже!

– Как скажете! – послушно ответил Сакен, забираясь на водительское сиденье.

Машина тронулась с места и медленно поползла к крутому краю обмелевшей речки. В какой-то момент колеса застряли в камнях, машина несколько раз недовольно загудела, пытаясь выбраться из каменного плена, и остановилась. Еще около получаса Сакен пытался освободить автомобиль, растаскивая в стороны камни из-под колес, но все было тщетно. Они вышли из машины и стали у того места, где когда-то располагался мост. Теперь о его существовании напоминали лишь два стальных швеллера, перекинутых через русло мелководной речки.

– Э-э-э! А где мост? Куда он пропал? – удивленно спросил Аким.

– Так, это стало закономерностью, что его весной смывает! – равнодушно ответил водитель, поправляя галстук и добавил. – Вам жители этого аула почти каждую весну письма пишут, чтобы мост отремонтировали или новый построили!

– Я помню, что подписывал какие-то бумаги на ремонт этого моста и участка грунтовой дороги. Это что, для подчиненных мои приказы воздух?! Узнаю, кто был ответственным, уволю!

– Так и было, бумаги на ремонт вы подписали, и деньги выделили на это нужное дело, пока не нашли для них более важного применения. А ремонт моста вы другим приказом перенесли на более поздние сроки.

В воздухе повисла многозначительная тишина.

Один из стоящих на берегу обмелевшей речки подумал, что зря это все он выложил своему начальству. Какая «муха правды» его укусила?! Напрасно он так погорячился, почти обвинив своего шефа в нецелевом использовании государственных средств. Испытывая неловкость за столь опрометчивые слова, Сакен, переминаясь с ноги на ногу, словно нашкодивший ребенок, смотрел по сторонам и что-то насвистывал себе под нос.

Другой, пристыженный своим личным водителем, пытался вспомнить, куда он тогда перенаправил государственные деньги, и какую дыру в семейном бюджете пришлось залатать. После минутного замешательства Нурбол Олжатаевич отреагировал на обидные, как ему показалось, слова Сакена и бодро произнес:

– Правильно! Появилось более нужное направление для финансовых вложений, в которых наша область нуждалась больше, чем строительство этого моста!

– Это вы имеете в виду те вложения по отправке бройлерных цыплят в Объединенные Арабские Эмираты? Когда сопровождающими лицами в документах были указаны ваша жена, три сына и трехлетняя дочь? – уточнил Сакен.

– Ты это, не забывайся! Знай свое место! Скажи мне, а автомобиль «Москвич» к тебе с неба свалился? Так что ты поаккуратней с выводами! Понял? – возмущенно сказал Аким.

– Понял! Чего уж там не понять! Кстати, москвич, про который вы говорите, был 1980-го года выпуска. Мне пришлось много сил, времени и денег потратить, чтобы он поехал!

– Хватит ныть! Нас лекторат, в смысле народ ждет, а мы тут с тобой прохлаждаемся! Тебе должно быть известно, что народ без руководителя все равно, что отара без пастуха! Перестанешь им управлять, так разбредутся все куда захотят, и какая от этого польза будет, кто бюджет будет пополнять?! Сакен, видишь мальчишку на велосипеде по ту сторону речки? Крикни ему, чтобы помощь позвал. Скажи, Аким к ним приехал. Хочет спросить жителей аула, чего им не хватает и чем может помочь!

– ?й бала, берi кел! (Эй, мальчик, езжай сюда!) Сгоняй в аул и приведи помощь. Трактор у вас есть?

– Трактор бар! (Есть трактор!) – бодро крикнул мальчуган.

– Вот, давай сначала к трактористу, а потом к вашему Акиму. Скажи им, что руководитель области приехал! Пусть встречают!

– Казыр! Казыр! (Сейчас! Сейчас!) – ответил мальчик, разворачивая свой велосипед в сторону аула.

– Чего? Чего ты сказал, я не расслышал? – спросил водитель.

– Сейчас, говорю! А к кому первому ехать? К Акиму или трактористу?

– Ты что, глухой?! К Акиму! Тьфу ты! К трактористу! – прокричал Сакен вслед уезжающему мальчику.

– Олжас! Ты с забором закончил? – выйдя на крыльцо дома, крикнула своему мужу Раушан. – Иди в дом, мой руки, обедать будем!

– Сейчас, докрашу и приду! – пробурчал себе по нос хозяин дома. – Мне еще надо будет на пасеку съездить, ульи проверить! – крикнул входящей в дом жене тракторист.

– Ну вот! Кажется, и все, закончил! – произнес Олжас, отходя в сторону, чтобы насладиться результатом своего труда. – Теперь можно и пообедать! – подытожил хозяин ограды невиданной красоты.

Дело в том, что окраска забора заняла гораздо больше времени, чем он предполагал. На это чудо-ограду приусадебного участка ушла вся краска, которая имелась в доме, а также краска, которую он одолжил или выменял у соседей. Потому и цветом забор больше напоминал радугу. Олжас уже поднимался по ступенькам в дом, как вдруг вспомнил, что забыл отвязать ограду от своего трактора, стоявшего на углу участка. Перед началом художественно-малярных работ, он предусмотрительно временно привязал к нему забор для того, чтобы было удобней его красить. Олжас развернулся на крыльце, чтобы вернуться к трактору, но после секундного замешательства махнул рукой и вернулся в дом.

Аул под названием «Путь Ильича» находился несколько поодаль от оживленных автомобильных трасс, ведущих в большие, густонаселенные города, и располагался в живописных предгорьях Заилийского Алатау на большом холме. О существовании горного аула с таким необычным для большинства современных людей названием в области почти никто не знал.

Дом Олжаса и Раушан располагался у подножия этого холма, застроенного небольшими домами, ютившимися вдоль центральной, грунтовой дороги. Небольшое каркасно-камышитовое здание бледно голубого цвета с четырехскатной кровлей из шифера, с облезшей во многих местах коричневой краской, стояло в самом конце улицы, спускающейся с холма через весь аул. Невысокое крыльцо сверху от дождя и снега закрывал козырек, который, как и все потрескавшиеся деревянные элементы дома с облупившейся краской, тракторист каждый год подкрашивал в голубой цвет. К дому примыкала деревянная хозяйственная пристройка. Выше по склону находилось около четырех десятков домов местных жителей, которые в силу тех или иных причин не смогли улучшить свой социальный статус и не смогли покинуть аул, чтобы переехать в город. Вдоль всей дороги, разделяющей аул на две части, росло несколько десятков пирамидальных тополей, среди который затерялась пара столбов освещения. Изначально столбов было значительно больше, но со временем, после того, как сгорала лампа, исчезал и сам столб, державший искусственный источник света, носивший скромное название «лампочка Ильича».

Молодежь, ранее проживавшая в ауле, почти вся перебралась в столицу – налаживать свою жизнь на новом месте. Из почти двухсот жителей этого поселка осталось около семидесяти человек. Может от того, что в один из обычных дней жизни этого села с карты мира исчезла великая страна под названием Советский Союз, а в новом независимом государстве не нашлось денег для переименования этого забытого и никому не нужного населенного пункта, название «Путь Ильича» так и не поменяли.

Старший сын Олжаса и Раушан, Нурлан, вот уже как два года живет в городе, где работает бизнесменом на одном из базаров. Первое время отец с матерью помогали сыну стать на ноги и высылали деньги на очередной старт ап своего первенца. Но прошло два года, а Нурлан так и не нашел себя в базарном бизнесе. После очередного семейного совета было решено прекратить субсидирование не приносящего прибыли дела старшего сына. Нурлан болезненно перенес крах своего нераскрученного дела, и, немного подумав, перешел на более легкую и хорошо оплачиваемую работу. Он стал грузчиком. Сделав необходимые материальные вложения в новое дело – приобретя тележку для перевозки грузов, бизнесмен полностью погрузился в новое, незнакомое для себя дело. Да и вложений дополнительных оно не предполагало: сменить резину на тележке, приобрести смазку для колес – всего то дел.

Отец долго смотрел на творческие искания своего сына и однажды не выдержал – сам встал на ту же непредсказуемую и скользкую дорожку стартапа. В свое время, в молодости, он закончил столичный Сельскохозяйственный институт. Вернувшись в родной аул, занял должность сельского агронома. Помимо работы на благо родного аула, после того, как его голову посетила замечательная идея, Олжас отгородил в кошаре небольшой уголок для своего внезапного увлечения селекцией растений. Из новостей, поступавших от старшего сына, он уяснил для себя несколько простых, но очень важных вещей, что лучше всех и богаче всех живут наркобароны, проститутки и те, кто их крышует. Проституцию и крышевание он отмел сразу, без долгих раздумий, а вот перспектива стать наркобароном его увлекла. Он прекрасно понимал, на какой скользкий путь становится. Но в его голове уже поселилась одна прекрасная мысль, которую он вынашивал последнее время. Агроном хотел добиться желаемых результатов в своем новом деле, не вступая в противоречие с существующим уголовным правом. Несколько недель он перелистывал страницы учебников, оставшихся после окончания института, и пытался понять, как можно не нарушая закон, или, вернее сказать, не привлекая его внимания, организовать свое полузаконное дело, которое должно было обеспечить безбедную старость.

Олжас не совсем легально приобрел на одном из базаров в области семена опийного мака, несколько кустов георгинов, гиацинтов и бархатцев. Долгие часы, дни, недели, месяцы работы над скрещиванием этих растений дали свои положительные результаты. Были выведены новые сорта медоносных цветов со свойствами, которые пытался в них заложить сельский агроном. Осталось дело за малым. Нужны были пчелы, и он снова поехал на базар для покупки нескольких пчелиных семей и ульев. Весной цветы были посажены. Как только солнце прогрело землю, были установлены ульи, и работа закипела. Лето пролетело незаметно. За летний сезон Олжасу удалось накачать немного меда, и отправить пару фляг оригинального натурального продукта своему старшему сыну в город. После поставки из родного аула первой партии «веселого меда» (такое название дал своему продукту агроном), дела Нурлана пошли в гору. Он открыл на базаре небольшой павильон и обзавелся постоянными клиентами. Всем нравился слоган, придуманный хозяином, красовавшийся над входными дверями и доносивший до покупателя максимум информации при минимальном наборе слов «Полезно и весело!»

Младшему сыну Олжаса и Раушан, Алпамысу, к началу рассказа исполнилось двенадцать лет. Школы в ауле не было. Для тех тридцати ребятишек, живущих в поселке, сельским советом был выделен под школьные занятия один из самых больших пустующих домов аула. А та единственная оставшаяся в селе учительница, которая вела все предметы школьной программы, была мама Алпамыса.

Три раза в неделю все школьники вместе со своей учительницей ходили помогать своим односельчанам, заготавливающим сено на зиму или тем, кто ухаживал за скотом. Свежий воздух, красивые горы, неторопливая легкость бытия позволяли обитателям аула по-философски подходить ко всем радостям и невзгодам, с какими им доводилось сталкиваться в повседневной жизни. Именно такое отношение к делу и не позволило Олжасу быстро закончить покраску забора вокруг своего дома. Вместо нескольких часов работы это нехитрое занятие затянулось на несколько дней.

Олжас сидел за столом и с большим аппетитом поглощал приготовленное женой тушеное мясо с овощами и зеленью. Сидящая за столом напротив мужа Раушан, подперев ладонью подбородок, с теплотой и нежностью наблюдала за своим супругом. С улицы послышался какой-то крик. Хозяйка дома повернула голову в сторону окна и увидела, как с верхней части аула вниз по дороге несется на велосипеде их младший сын, Алпамыс. Быстро вращая педали, он с ускорением приближался к своему дому. Раушан встала из-за стола и поспешила к дверям. Олжас отложил в сторону ложку и молча наблюдал за разворачивающимся действом.

– Анашым! ?ке! ?кiм келдi! ?кiм келдi! (Мама! Отец! Аким приехал! Аким приехал!) Он застрял там, у моста! Анашым! Аке! Аким приехал! – кричал Алпамыс, быстро крутя педали, спускаясь по грунтовой дороге. Велосипедист уже почти вплотную приблизился к недавно окрашенному забору. Слегка выворачивая в сторону руль, он нажал на педаль, пытаясь затормозить свое транспортное средство, но цепь слетела, безжизненно повиснув рядом со звездочкой, а ноги беспомощно прокручивали педали в обратную сторону. Тормоза пропали. На счастье Алпамыса, ограда не была окончательно закреплена в земле, и когда он на полном ходу въехал в нее, забор задержал всего лишь один предмет – велосипед. Второй предмет, то есть сам велосипедист, словно в замедленной съемке пролетел через дыру из отсутствующих в заборе нескольких досок и растянулся во дворе дома.

– Ойбай! Ойбай! – закричала Раушан, выбежав из дома на шум, донесшийся со двора. Она подняла с земли сына и стала осматривать его со всех сторон на предмет ссадин или, чего хуже, перелома конечностей. Мама Алпамыса была в ауле не только единственным учителем, но и единственным фельдшером. Фельдшерско-акушерский пункт располагался как раз в верхней части поселка. Поэтому хворым людям было проще дойти до дома Раушан, чем позвать ее и ждать прихода фельдшера у дверей медпункта.

– Ай, ?айда солнша ?шты?? Неге сонша асы?ты?? (Ну, куда же ты так летел? К чему такая спешка) – спросила Алпамыса мама.

– ?кiм келдi! Облыс ?кiмi келдi! (Аким приехал! Аким области приехал!) – понемногу приходя в себя после удачного падения, затараторил мальчик.

– Сынок, разве стоит приезд какого-то Акима разбитого носа моего сына? Нет! С тобой все хорошо? Голова, руки, ноги целы? Хвала Всевышнему, что уберег тебя от травм, а меня от переживаний! – грустно произнесла Раушан. – Так, что ты хотел сказать, сынок?

– Там около моста Аким области застрял. Просил, чтобы на помощь ему трактор прислали. Я по дороге домой еще и к нашему акиму заехал. Рассказал ему о гостях из области!

– Ладно сынок, сейчас разберемся! Проходи в дом. Олжас! Олжас! Иди сюда скорее! – прокричала Раушан, повернув голову в сторону входной двери.

– Что вы тут расшумелись? Спокойно пообедать не дадите! Чего надо? Кто там приехал? Кому помощь нужна? – возмущенно спросил отец семейства.

– Там Аким области у речки застрял. Просил, чтобы его трактором вытащили!

– А он не сказал, когда к нам дорогу нормальную сделают и мост новый поставят, чтобы не от весны до весны, а навсегда? Чтобы стоял и нас всех радовал, про это он не сказал?

– Нет, отец, не сказал!

– А зря! Вот вытащу его, он наобещает нам много того, о чем мы его и не просили, а к вечеру и не вспомнит, что в нашем ауле был! Еще, поди, подарок захочет от нас получить! Только у нас ему и дать нечего!