Парадокс Андропова. «Был порядок!»

С самым молодым по возрасту и положению сотрудником посольства, вспоминал ставший впоследствии чрезвычайным и полномочным послом В. Н. Казимиров, он общался непринужденно, не изображая «сверхзанятости» ответственного работника, не «отрывался от коллектива»… У него «был дар пробуждать у людей инициативу – каждый хотел что-то предложить от себя… Он буквально вытягивал из каждого предложения, как поступить, как что-то сделать, и таким образом приучал к конкретным делам».

В то же время, что подчеркивают многие близко соприкасавшиеся с Андроповым, «у него нацеленность на работу, на конкретные вещи была колоссальной, что в какой-то мере передавалось и коллективу. Не было озабоченности собственной персоной. У него была сатанинская преданность работе…»[18 - Красная звезда, М., 11 июня 2004 г.].

И именно в Будапеште, задолго до возникновения там драматических событий осени 1956 г., послу Андропову пришлось познакомиться с официальными представителями КГБ при СМ СССР в этой стране и их работой.

Здесь следует отметить, что после образования социалистических государств в Восточной Европе в конце 40-х гг. шел бурный процесс налаживания межгосударственных отношений между ними и Советским Союзом. СССР, основываясь на собственном опыте и видении тенденций развития в мире, оказывал им разнообразную помощь в налаживании сложных механизмов государственного управления.

В отличие от ранее существовавших резидентур советской разведки в столицах иностранных государств, в посольствах СССР в странах народной демократии появились официальные представительства КГБ СССР, призванные оказывать советническую помощь и налаживать взаимодействие с молодыми спецслужбами этих государств.

На первых порах это была помощь в организации органов безопасности, в обучении кадров для них, оказание им советнической и иной практической помощи, обмен опытом оперативной работы, а затем, по мере роста оперативного искусства зарубежных коллег, – координация оперативных планов, обмен получаемой информацией и даже проведение совместных операций, что является наиболее сложной формой и технологией межведомственного сотрудничества, где решающее значение имеют и временной, и языковой, и социокультурный и национально-психологический факторы.

Один из руководителей советской разведки, генерал-полковник А. М. Сахаровский, в частности курировавший и линию налаживания сотрудничества с органами безопасности стран народной демократии, подчеркивал, что это сложное направление работы, требующее от инструкторов большого такта, выдержки, тонкого оперативного и политического чутья, всесторонних знаний и немалого жизненного и оперативного опыта[19 - Прокофьев В. Александр Сахаровский – начальник внешней разведки. М., 2005, с. 137.].

Мы столь подробно остановились на данном вопросе не только потому, что через несколько лет он станет предметом профессиональной деятельности и кураторства Ю. В. Андропова, но и поскольку в самые ближайшие месяцы ему придется познать и эту сторону внешнеполитической деятельности Советского Союза.

Представителями КГБ в Венгрии были опытный разведчик полковник Е. Т. Синицын и его первый заместитель полковник Г. Ф. Григоренко, которые так же, как и резиденты внешней разведки в капиталистических государствах, всегда представлены и, в определенной мере, подчинены советскому послу.

Синицын Елисей Тихонович (1909–1995), генерал-майор (с 1968 г.). В органах внешней разведки с осени 1937 г. В 1939-м и в 1940–1941 гг. был резидентом легальной резидентуры НКВД в Финляндии, действовавшей «под прикрытием» посольства СССР в Хельсинки. В 1943–1944 гг. он работал в Стокгольме, будучи заместителем резидента НКГБ в Швеции по Финляндии.

С 1948 г. Синицын – начальник отдела в Комитете информации (КИ) при СМ СССР – так до 1953 г. называлась единая разведывательная служба, объединившая под одной «крышей» и военную, и внешнеполитическую разведку МГБ СССР. В 1950–1952 гг. Е. Т. Синицын – представитель КИ в ГДР. В 1953–1956 гг. – представитель органов госбезопасности СССР в ВНР.

С 1969 г. – заместитель начальника Первого Главного (разведывательного) управления (ПГУ) КГБ при СМ СССР. С 1981 г. в отставке. Автор мемуаров «Резидент свидетельствует» (М., 1996).

Григоренко Григорий Федорович (1918–2007), будущий генерал-полковник (1982), лауреат Государственной премии (1981); подобно многим руководителям КГБ, начал свою службу в органах НКВД в 1940 г.

С 1942 г. Григоренко служил на различных должностях во 2-м (контрразведывательном) управлении НКВД СССР, с апреля 1943 г. при выделении военной контрразведки и передаче ее в Наркомат обороны – в Главном управлении контрразведки «Смерш» (ГУКР НКО «Смерш»), продолжал принимать непосредственное участие в ведении радиоигр с разведывательными органами Германии.

В 1946–1949 гг. Г. Ф. Григоренко – начальник отделения Управления военной контрразведки МГБ СССР, в 1949–1952 гг. – во внешней контрразведке ПГУ МГБ СССР. С марта 1954 г. – первый заместитель представителя КГБ при СМ СССР в Венгрии. Был тяжело ранен во время ликвидации контрреволюционных выступлений в Будапеште.

В 1962–1969 гг. он возглавлял Службу внешней контрразведки ПГУ КГБ, в 1969–1970 – первый заместитель, в 1970–1983 гг. – начальник 2-го Главного (контрразведывательного) управления (ВГУ) КГБ СССР. С февраля 1970 г. – член Коллегии КГБ, а с 23 ноября 1978 г. должность начальника ВГУ совмещал с должностью заместителя председателя КГБ СССР.

С 1983 г. – заместитель министра общего машиностроения СССР. С мая 1989 г. – на пенсии. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, тремя орденами Красной Звезды, Отечественной войны I и II степени, Трудового Красного Знамени, Октябрьской Революции и многими медалями.

Деятельность советского посла в Будапеште Ю. В. Андропова получила одобрение МИДа СССР, в связи с чем он, в числе немногих послов, был приглашен в качестве гостя на ХХ съезд КПСС в Москву.

Рубикон ХХ съезда

Начавший свою работу в Большом Кремлевском дворце 14 февраля 1956 г. ХХ съезд Коммунистической партии Советского Союза в силу целого ряда причин действительно стал эпохальным событием мирового значения.

Хотя его итоги, особенно «секретный» доклад первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева[20 - Хрущев Никита Сергеевич (1894–1971) – партийный и государственный деятель, генерал-лейтенант (1943), Герой Советского Союза (1964), трижды Герой Социалистического Труда (1954, 1957, 1961). Член ВКП (б) с 1918 г. С 1924 г. – на партийной работе в Москве. С 1928 г. – заведующий организационным отделом ЦК КП (б) Украины. С 1932 г. – второй, а с 1934 г. – первый секретарь Московского городского комитета ВКП (б), с 1934 г. – член ЦК ВКП (б). С 1938–1949 гг. – первый секретарь ЦК КП (б) Украины, одновременно в 1941–1944 гг. – член военных советов Юго-Западного направления, Юго-Западного, Сталинградского, Юго-Восточного, Южного, Воронежского, 1?го Украинского фронтов. В 1944–1947 гг. – председатель Совета народных комиссаров – Совета министров Украинской Советской Социалистической Республики. В 1949–1953 гг. – секретарь ЦК ВКП (б) – КПСС, одновременно первый секретарь МК партии. С 12 сентября 1953 г. – первый секретарь ЦК КПСС, одновременно с 27 марта 1958 г. – председатель Совета министров СССР.Освобожден со всех постов на Пленуме ЦК КПСС 14 октября 1964 г. «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Пенсионер союзного значения. Находясь на пенсии, продиктовал свои мемуары, впервые в 1971 г. опубликованные в США. См.: Хрущев Н. С. Воспоминания. Время. Люди. Власть. М., 1999, т. 1–4.] делегатам съезда 25 февраля, были встречены отнюдь не однозначно как в нашей стране, так и за рубежом.

Как вспоминал об этом бывший в ту пору заместителем директора Центрального разведывательного управления (ЦРУ) США Рей Клайн, «выступление Хрущева стало событием исторического значения, ибо, документированно обличив сталинизм как невиданных размеров политическое зло, он был вынужден перейти к более мягким формам тоталитарного управления страной»[21 - Цит. по: Клайн Р. ЦРУ от Рузвельта до Рейгана. New-York, 1989, с. 242–244.].

Международное значение этого съезда определялось тем, что на нем были обнародованы новые принципы и приоритеты внешней политики СССР. Принцип мирного сосуществования государств с различным социально-политическим устройством был конкретизирован констатацией возможности отказа от войн, возможности их предотвращения.

В то же время была отмечена неизбежность острой идеологической борьбы между двумя социальными системами – миром социализма и миром капитализма.

Немалое внимание в решениях съезда также было уделено вопросам сотрудничества с социалистическими странами и государствами, избравшими некапиталистический путь развития.

Следует особо подчеркнуть, что одобренные съездом основы внешней политики СССР не остались лишь политическими декларациями, а последовательно реализовывались в дипломатических и политических акциях советского правительства.

Например, уже 27 марта 1956 г. советский представитель внес для рассмотрения Подкомитетом Комиссии ООН по разоружению предложения СССР об ограничении и сокращении вооружений обычного типа и вооруженных сил всех государств. Они, в частности, предусматривали сокращение под международным контролем армий СССР, США и КНР до 1–1,5 миллиона человек, Англии и Франции – до 650 тысяч военнослужащих, армий остальных стран – до 150 тысяч, а также прекращение испытаний ядерного оружия, уменьшение военных бюджетов.

16 июля 1956 г. Верховный Совет СССР обратился к парламентам всех стран с призывом принять действенные меры к прекращению гонки вооружений, последовать примеру Советского Союза по сокращению своих вооруженных сил.

К сожалению, нельзя не констатировать, что эти мирные инициативы СССР, включая масштабные сокращения вооруженных сил (только с 12 августа 1955 г. они были сокращены на 640 тысяч человек), не были адекватно оценены и поддержаны другими государствами.

31 марта 1958 г. Верховный Совет СССР принял постановление о прекращении в одностороннем порядке испытаний ядерного оружия. В нем указывалось, что мораторий будет соблюдаться в том случае, если другие ядерные державы последуют примеру Советского Союза.

В связи с тем, что США и Великобритания не только не ответили на призыв, но и увеличили количество ядерных испытаний, 5 октября 1958 г. советское правительство заявило о том, что действия западных держав освобождают СССР от односторонних обязательств.

Далее мы еще приведем несколько примеров советских мирных инициатив, оказавших существеннейшее значение на создававшуюся конфигурацию международных отношений в мире, непосредственное участие в разработке которых принимал лично Ю. В. Андропов.

Ничуть не умаляя международного значения внешнеполитических инициатив Советского Союза, следует отметить, что наибольший интерес, а также оживленные, порой жесткие дискуссии и полярные оценки как в нашей стране, так и за рубежом, все же вызывали и вызывают поныне вопросы внутренней политики.

Объективно следует констатировать, что результаты работы съезда, точнее – «секретный» доклад первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева о культе личности Сталина и его последствиях, расколол советское общество, а затем – и международное коммунистическое движение.

Причем этот раскол общества сохранился в нашей стране и сегодня. О чем свидетельствуют как результаты социологических опросов[22 - В преддверии полувекового юбилея ХХ съезда КПСС многие редакции СМИ провели на своих веб-сайтах интерактивные опросы читателей по тематике этого события.Редакция журнала «Огонек» сформулировала свои вопросы так: «Что такое ХХ съезд КПСС для вас?» и «Если бы вы принимали решение о проведении ХХ съезда, то…»Из 34 137 (!! – столь значительное число добровольных участников опроса свидетельствует о том, что его проблематика вызвала явный интерес и они пожелали четко зафиксировать свою лично-гражданскую позицию) принявших участие в голосовании, лишь около четверти – 26,8 % заявили, что считают ХХ съезд важнейшим событием нашей истории, чем он и был в действительности. Около половины – 50,4 % полагали, что это был всего лишь «этап борьбы Хрущева за власть». 13,2 % считали его «очернением нашего славного прошлого». 4,6 % респондентов ответили вопросом на вопрос: «А что это было за мероприятие?» Впрочем, вполне вероятно, что этот ответ – не что иное, как юношеский эпатаж.40,1 % принявших участие в опросе «радикальней осудили бы сталинизм», а 30,1 % респондентов заявили, что «не стали бы делать громких заявлений».20,3 % «не стали бы проводить съезд», а 9,5 % заявили, что не знают, что бы они решили.Из 1094 человек, принявших участие в интерактивном опросе на сайте «Московских новостей», 62 % респондентов оценивали в историческом контексте доклад Н. С. Хрущева положительно, 18 % – отрицательно и столько же указали, что в нем содержались и плюсы и минусы.], так и не прекращающаяся поныне дискуссия о роли этого съезда КПСС в истории страны.

Неоднозначность восприятия и оценки итогов и уроков ХХ съезда КПСС показывает также полемика, проявившаяся в материалах, посвященных полувековому юбилею этого события. Нередко рефреном в ходе ее повторялись слова о том, что-де мало еще известно как о подготовке самого ХХ съезда, так и о реализации принятых им решений, что, на наш взгляд, представляется необоснованным.

В то же время, учитывая то обстоятельство, что многие цитируемые нами документы неизвестны и недоступны современному читателю, нам представляется необходимым прибегнуть к пространному воспроизведению фрагментов некоторых из них, чтобы максимально представить как их содержание, так и попытаться показать их пафос, передать «дух эпохи», накал и кипение политических страстей.

Отметим, что в Отчетном докладе ЦК КПСС делегатам съезда критика культа личности И. В. Сталина и порождавших его ошибок в государственном строительстве и управлении прозвучала лишь в третьей части доклада, да и то достаточно обтекаемо.

В частности, Н. С. Хрущев подчеркивал:

«Опыт показывает, что малейшее ослабление социалистической законности враги Советского государства пытаются использовать для своей подлой, подрывной работы. Так действовала разоблаченная партией банда Берия[23 - Берия Лаврентий Павлович (1899–1954), с 9 июля 1945 г. – маршал Советского Союза, с 30 января 1941 г. – генеральный комиссар государственной безопасности. В 1921–1931 гг. – в органах ВЧК – ГПУ Азербайджана и Грузии, в 1931–1938 гг. – первый секретарь ЦК КП (б) Грузии. С 22 августа 1938 г. – первый заместитель наркома внутренних дел СССР, с 29 сентября 1938 г. – начальник Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР, с 25 ноября 1938 по 29 декабря 1945 г. нарком внутренних дел СССР, 1946—5 марта 1953 г. – заместитель председателя СНК – Совета министров СССР (с 16 марта 1946 г.). С 5 марта 1953 г. – первый заместитель председателя Совета министров СССР, одновременно являясь министром реорганизованного МВД СССР, включавшего в себя и подразделения упраздненного Министерства государственной безопасности СССР.26 июня 1953 г. арестован по обвинению в заговоре с целью захвата власти. Осужден Военной коллегией Верховного суда СССР к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 23 декабря 1953 г.], которая пыталась вывести органы государственной безопасности из-под контроля партии и Советской власти, поставить их над Партией и Правительством, создать в этих органах обстановку беззакония и произвола. Во враждебных целях эта шайка фабриковала лживые обвинительные материалы на честных руководящих работников и рядовых советских граждан.

Центральный Комитет проверил так называемое «Ленинградское дело» и установил, что оно было сфабриковано Берия и его подручными для того, чтобы ослабить ленинградскую партийную организацию, опорочить ее кадры. Установив несостоятельность «Ленинградского дела», Центральный Комитет партии проверил и ряд других сомнительных дел».

Сразу оговоримся, что здесь, как и в некоторых других местах доклада о культе личности Сталина и его последствиях, Хрущев допускает ошибки и неточности, ибо непричастность Л. П. Берии к названным и инкриминируемым ему событиям является установленным фактом. Так, одним из главных инициаторов «Ленинградского дела» в действительности являлся Г. М. Маленков.

Продолжим, однако, цитирование доклада Н. С. Хрущева делегатам съезда:

«ЦК принял меры к тому, чтобы восстановить справедливость. По предложению Центрального Комитета невинно осужденные люди были реабилитированы.

Из всего этого ЦК сделал серьезные выводы. Установлен надлежащий контроль Партии и Правительства за работой органов госбезопасности. Проведена значительная работа по укреплению проверенными кадрами органов госбезопасности, суда и прокуратуры. Полностью восстановлен в своих правах и усилен прокурорский надзор.

Необходимо, чтобы наши партийные, государственные, профсоюзные организации бдительно стояли на страже советских законов, разоблачали и выводили на чистую воду всякого, кто посягнет на социалистический правопорядок и права советских граждан, сурово пресекали малейшее проявление беззакония и произвола.

Следует сказать, что в связи с пересмотром и отменой ряда дел у некоторых товарищей стало проявляться известное недоверие к работникам органов государственной безопасности. Это, конечно, неправильно и очень вредно. Мы знаем, что кадры наших чекистов в подавляющем своем большинстве состоят из честных, преданных нашему общему делу работников, и доверяем этим кадрам.

Нельзя забывать, что враги всегда пытались и будут пытаться впредь мешать великому делу построения коммунизма. Капиталистическое окружение засылало к нам немало шпионов и диверсантов. Наивным было бы полагать, что теперь враги оставят свои попытки всячески вредить нам. Всем известно, что подрывная деятельность против нашей страны открыто поддерживается и афишируется реакционными кругами ряда капиталистических государств. Достаточно сказать, что США выделяют, начиная с 1951 года, 100 миллионов долларов ежегодно для подрывной деятельности против социалистических стран. Поэтому мы должны всемерно поднимать в советском народе революционную бдительность, укреплять органы государственной безопасности».

В числе важнейших задач в Отчетном докладе ЦК КПСС требовалось:

«Бдительно следить за происками тех кругов, которые не заинтересованы в смягчении международной напряженности, своевременно разоблачать подрывные действия противников мира и безопасности народов.