Мой ангел

– А зачем ей вам его продавать?

– Сами посудите, мы будем выплачивать ей дивидендов по акциям миллион рублей в год, вместо положенных десяти. Ей будет хватать на скромную жизнь. А за контрольный пакет мы предложим ей, допустим, тридцать миллионов, хотя реальная его стоимость триста. Она согласится, всё же тридцать миллионов – это очень много, это миллион долларов. И ей хорошо, и мы выгоду получим.

– Прекрасно, – Андрей строго смотрел на мэра, – значит таким образом вы решили помочь супруге погибшего товарища, фактически обобрав её до нитки.

– Да какой он был нам товарищ? – закричал мэр. – Сам купался в роскоши, а нам перепадали жалкие крохи! А ведь у истоков предприятия стояли мы все вместе!

– Вы опять лжёте, гражданин Кузьмин, – покачал головой Андрей, – ладно, я сам скажу за вас правду, я навёл справки. Я вижу вы самый испорченный человек из вашей гнусной компании. Не вы все вместе стояли у истоков компании, а Поплавскому пришла в голову эта идея, он и провернул это дельце. Вам, как старым друзьям, он дал по пять процентов акций, хотя вы того абсолютно не заслуживали. Вам показалось мало, вы стали клянчить у него ещё. Но он отказался. Правда нашёл вам обоим занятия по вкусу. Синегоров умел и любил торговать, он спекулировал начиная с детского возраста, поэтому Поплавский сделал его коммерческим директором. Вы же ничего не умели, только язык у вас был хорошо подвешен, за что Поплавский вас и любил. Поэтому он и выдвинул вас в мэры и финансировал ваши предвыборные кампании. Без него вы были бы никем. И вы так его отблагодарили. Он погиб по вашей вине, а после его смерти вы решили ещё и ограбить его вдову.

Мэр опустил голову, неужели он раскаивался? Сомневаюсь, у таких людей совести не бывает.

– Последний вопрос, – продолжил Андрей, – откуда взялась поддельная звукозапись телефонного разговора?

– Не знаю, – пожал плечами мэр, – я только дал команду, а кто её делал я не знаю.

– Понятно, – кивнул мой защитник, – к этому свидетелю у меня вопросов больше нет. Теперь с позволения суда я хотел бы задать пару вопросов гражданину Тузнеру Льву Борисовичу. Он сейчас присутствует в зале.

Вот так-так! А этот с какого бока здесь замешан? Вроде бы наоборот защищал меня.

Лев Борисович вышел вперёд. Вид у него был совершенно растерянный.

– Лев Борисович, – обратился к нему Андрей, – вы были адвокатом моей подзащитной на прошлом заседании суда?

– Да.

– Вы заметили, что в ходе судебного процесса были допущены некоторые нарушения?

– Да.

– Вы видели, что доказательств вины моей подзащитной было явно недостаточно для вынесения такого приговора?

– Да.

– Почему вы допустили такое развитие событий? Ведь вы являетесь лучшим адвокатом города.

Лев Борисович замялся, не зная, что сказать.

– Хорошо, – кивнул Андрей, – сформулируем вопрос конкретнее. На вас оказывалось давление в ходе следствия?

– Нет.

– Были попытки подкупа?

– Да.

– Расскажите подробнее.

– Ко мне пришли какие-то люди. Предложили много денег, если я позволю посадить Добролюбову.

– Сколько предложили?

– Сто тысяч долларов.

– Вы согласились?

– Нет. Сначала нет.

– А потом?

– А потом, да.

– Что повлияло на ваше решение?

– Я понял, что большого гонорара от семьи Добролюбовых я не получу. Те деньги, которые они мне уже отдали, были у них последними, так что…

– Сколько вы взяли у них в качестве гонорара?

– Тысячу долларов.

– Продолжим, вы согласились, и что сделали?

– Эти люди сказали, что просто так деньги я не получу, их надо отработать. Они попросили меня сделать запись нашей беседы с Добролюбовой, причём сказали, какие слова должны были прозвучать из её уст.

– Вы согласились?

– Да.

– Они говорили, что они потом сделали с этой звукозаписью?

– Да, на её основе они сделали ту запись, которая была главным доказательством вины Добролюбовой.

Вот это да!!! Вот это адвокат!!!

– То есть вместо того, чтобы защищать своего клиента, вы наоборот активно способствовали её осуждению, причём даже взяли за это деньги, которые семья Добролюбовых копила всю жизнь.

– Да.

– Мне кажется, Лев Борисович, что вам следует вернуть эти деньги семье Добролюбовых, а также добровольно оставить адвокатскую практику. Хотя… после этого процесса все люди узнают, что с вами не стоит иметь дел, так что результат всё равно будет тем же. У меня вопросов больше нет.

После того как Тузнер сел на своё место в зале, Андрей обратился к судье.

– Ваша честь, как мы увидели из свидетельских показаний, злого умысла в действиях моей подзащитной не было. Она действовала в пределах допустимой самообороны. Более того, оказалось, что она стала невинной жертвой заговора третьих лиц, которые использовали её, как инструмент для достижения своих противозаконных целей. Исходя из этого я настаиваю на полном оправдании своей подзащитной, гражданки Добролюбовой Надежды Николаевны.

У прокурора слов не было. Он видимо не мог переварить всего, что услышал здесь за последние два часа, поэтому он не стал ничего требовать.

Суд удалился на совещание. Через три минуты вернулся и объявил: гражданку Добролюбову оправдать и снять с неё все обвинения.

* * *