Псы войны. Противостояние

– Он говорит езжайте-ка все в патруль на Себове.

– Как, спрашиваю, это же не наш район! Туда расстояние миль сорок, если не больше. В три дня не обернёмся.

– Вот и хорошо говорит мне начальник станции. Вот вам приказ – и суёт телеграмму. Читаю: там действительно распоряжение всем нам ехать в Себове.

– К чему ты это всё рассказываешь?

– А к тому, мой друг, что пока мы три дня отсутствовали на станции, ферму нашего жмота сожгли дотла, скот увели, а жену трахнули. Он потом долго писал жалобы, требовал расследования…

– И что?

– И ничего. Налётчиков не нашли. Наши следаки установили, что это были случайные налётчики из Бопутатсваны. Вот так-то.

– Никогда не слышал про такую страну.

– а такой страны и нет. Это хоумленд в ЮАР. Хочешь с ними разбираться, сначала – признай их независимость.

– Круто!

– И я о том же. Так всё же, расскажи мне, что произошло в Ханипе.

– Да, в общем, ничего особенного. Приехали, по приказу адъютанта президента встали в оцепление. Он приказал никого не выпускать. В случае чего – стрелять на поражение. Хотел взять пятерых моих людей, но я не дал. Сказал, что жандармерия ему не подчиняется.

– Молодец! – похвалил Хейде. – Продолжай.

– Минут через двадцать началась стрельба. Сначала очередями, потом – одиночными. Тут на цепь хлынула толпа больных. Мои люди открыли огонь: таков был приказ. Это повторилось несколько раз на разных участках. Затем мои люди стояли в оцеплении пока всех бедолаг не похоронили. Вот и всё.

– Кто хоронил?

– Не обратил внимание. По-видимому, уцелевшие больные.

– Так там кто-нибудь уцелел?

– Сомневаюсь. Последних закапывали уже мои люди.

– А Эйнекс и его гвардейцы?

– Они уехали сразу после окончания расстрела.

– Вот сволочи! Хотели нас подставить.

– Не думаю. Тебен был сам напуган: он одинаково боялся исполнить и не исполнить приказ президента.

– Теперь его сделают крайним!

– Как так?

– Будет козлом отпущения, вот увидишь!

– А меня?

– Тебе повезло, что ты не повёлся на приказ президента! Однако, пора проверить готовность твоей роты. Вам завтра выступать.

– И мне тоже?

– Конечно! Как ты думаешь, почему тебя так легко выпустили из-под стражи?

–Н-не знаю.

– Сбежишь – дезертир, тогда не Тебен виноват, а ты. Погибнешь в бою – тоже. Заодно и денежки твои на счету конфискуют…

– Вот суки! Я постараюсь уцелеть! Обязательно постараюсь!

– Я постараюсь тебе в этом помочь, малыш! – Хейде попытался по-отчески обнять бразильца.

– Спасибо, дядя! – отстранился Вижейру, не правильно восприняв проявление чувств старшего товарища.

– Ты чего, – удивился Хейде.

– Отвык от мужских объятий, – скривился Вижейру.

Тот же самый рейс, что увозил Арвидсона, доставил Кларенс Адриана Гуля и его секретаря. Вместе с ними прибыли два охранника, которые в кейсах, прикованных к их конечностям, доставили первичную документацию, необходимую для открытия британского посольства. Его не встречали так же помпезно, как провожали Арвидсона, но чёрный президентский мерседес и пара джипов с пулемётами на турелях, сопровождавшие его, доказывали экстраординарную значимость гостя для нового правительства Зангаро. Эскорт проследовал до виллы, которую до недавнего времени занимал начальник госпиталя. Она была прекрасно оборудована и обставлена со всевозможным комфортом. Мистер Гуль был просто потрясён всевозможными удобствами.

– Я не ожидал, что в Кларенсе можно найти что-то подобное!

– Что Вы, сэр, -ответил дипломату Синк, – это не наша заслуга. Особняк оборудован за счёт средств ООН для директора госпиталя.

– Кто он был по национальности?

– Швед, сэр!

– Недовеликая нация! – засмеялся Гуль. – Полвека были великой державой и до сих пор не могут отрешится от этого синдрома!

– Как Вам угодно, сэр! – вежливо ответил Синк. – Мистер Арвидсон сделал многое для развития системы здравоохранения в Зангаро. Вчера ему была вручена «Звезда Зангаро» третьей степени.

– Я сделаю для этой страны гораздо больше, – заносчиво ответил Гуль. – Думаю, что второй степенью вашему президенту не отделаться…

Лицо Синка выразило удивление, но он промолчал. По его давнему опыту англичане, как правило, вели себя подобным образом только в своих бывших колониях, но тут был другой случай.

– Президент Вас примет завтра, сэр, в двенадцать часов пополудни.

– Отлично! Мне есть, что ему сообщить. Нечто очень важное и очень срочное! Сообщите ему!

– Обязательно, сэр. Мистер Гуль, может Вы передадите Ваш меморандум для предварительного изучения?

– Нет. Я его представлю завтра. Сразу после встречи с мистером Окойе, – поджал губы британский дипломат.

– Как посчитаете нужным. Приятного отдыха, – поклонился Синк и закрыл за собой дверь. Исполненный самодовольства Адриан Гуль даже не посчитал нужным попрощаться с министром иностранных дел суверенной республики.