К-10

– Незачем. Меня все равно завтра-послезавтра на службе не будет. И потом, что вы можете сказать про базовый «Клинок», чего я не знаю?

«Это ты подметил верно. Про базовый – ничего».

– Справитесь. – В голосе директора тонкой льдинкой звякнула непонятная Павлову боль.

– Он справится! – заверил Бондарчук, поднимая рюмку.

В коридоре Павлов ухватил генерала за рукав.

– В чем дело? – спросил он заговорщическим шепотом.

– У него мама умерла, послезавтра хоронить, – объяснил Бондарчук. – Какое уж тут представление. А кремень мужик, да?

– Ох… А то не могу понять – что за интрига. Тогда да. Жаль беднягу. – Павлов даже вздохнул. Искренне.

Примерно секунду завлаб от всей души и без каких-либо обиняков жалел директора, а потом рванул к цели.

– Ты правда хочешь на представлении эффектный фокус?

– Кроме шуток, – кивнул генерал. – Скучища ведь смертная эти доклады. Пережиток советских времен. Пока не начнется полигонная фаза, все сидят, носами клюют с умным видом или о своем шепчутся. Это и для изделия плохо. Мало ли, что по нему уже решение есть. Товар нужно так подавать, чтобы в душу запал. Чтобы в память врезалось – ух, какое изделие! Поэтому думай. Материал твой фактурный, сам себя покажет. Но сколько он простоит на вооружении – вот цена вопроса! А будем мы потом толкать «Клинки» за рубеж? Ты прикинь, израильтяне за такое оружие, которое само араба чует, и араба с динамитом отдельно, последнюю рубаху снимут!

– Динамит не гарантирую, – быстро сказал Павлов. – Только араба.

– Да черт с ним. Я для примера. А сколько Америка отвалит за возможность мексиканскую границу закрыть? То-то, дорогуша. Но чтобы мы смогли все эти шикарные возможности реализовать, там, – Бондарчук ткнул в потолок толстым волосатым пальцем, – о «Клинке» должны помнить. Долго помнить, с большим удовольствием и гордостью за отчизну. Значит, нужно полосатиков красиво показать.

– Так есть идея! – сообщил Павлов, всячески демонстрируя лицом озарение мыслью. – Только потребуется твоя помощь.

– Догадываюсь. Чего задумал? Учти, испытатели на полигон целое отделение «Клинков» выведут.

– А я – только одну кошку! Всего лишь одну. Но не такую, что будут показывать испытатели. Совсем другую.

– Вроде той, которая сегодня погулять ушла?

– Зачем вроде? Ее, родимую.

Они уже спустились вниз и стояли у проходной корпуса. Генерал сдвинул фуражку на затылок и поскреб обнажившуюся извилину.