Эскадра

– Уж вы-то известный безбожник, но я с вами полностью согласен.

– Да, я вас под суд отдам, милостивый государь!! – орал адмирал Старк, вращая налитыми кровью глазами, – как посмели вы явиться с этаким требованием! Японцев вдвое больше!

– Ваше превосходительство, – впереди группы капитанов стоял Николай Оттович Эссен, ученик самого Макарова, не боящийся ни чёрта, ни дьявола, а уж тем более недоадмирала и труса Старка. – Если вы сейчас не отдадите приказ на выход эскадры, мы отправим Государю коллективную депешу о вашем недостойном поведении в то время, когда на подступах к порту уже завязался бой, а в город падают бомбы с японских броненосцев! – Лицо капитана презрительно скривилось.

Заметно испугавшись решительного вида десяти старших командиров эскадры, Старк сразу «сдулся». Было видно, что слова Эссена и решительный настрой капитанов выбили его из колеи. Демонстрируя отвратительную смесь страха и злобы, Старк забегал глазами, отвернулся и, не поворачиваясь проговорил:

– Приказываю атаковать японскую эскадру. Корабли поведёт адмирал Молас. Я вас не задерживаю, – последние слова прошелестели, как прошлогодняя листва.

– Трусливая скотина и редкостная сука, – процедил сквозь зубы, Эссен, сбегая по ступенькам вниз.

Переговариваясь на ходу, капитаны бросились к своим кораблям, которые уже развели пары и дрожали в ожидании команды «малый вперёд».

Последним на внешний рейд выполз «Севастополь» и пристроился в хвост кильватерной колонны, спешащей вслед японским броненосцам. А в это время лёгкие крейсера «Новик», «Аскольд» и «Боярин» на всех парах приближались к месту разгрома отряда крейсеров адмирала Дева.

– Николай Оттович, глядите, что творится! – От возбуждения вахтенный офицер закричал, – нам сейчас нельзя туда. Это же пекло какое-то!

В это время гигантский взрыв порвал и разбросал обломки флагманского крейсера «Читосе», и жуткое зрелище заставило русские корабли сбросить ход и отвернуть влево. Был «Читосе», да сгинул!

– Господа, я не знаю, кто перед нами, – задумчиво проговорил Эссен, – но этот непонятный корабль не мог быть построен ни на одной верфи мира. Я даже боюсь предположить, откуда он.

Жуткие взрывы, повредившие «Мацукусиму» обрушились водой и кусками железа вниз, но оставили её на плаву. Вид замершего вражеского корабля вывел всех из ступора и крейсера, нацелив орудия, на среднем ходу начали приближаться к подранку. Но на оглушённом японском крейсере не нашлось никого, способного к сопротивлению, и «Аскольд» с «Боярином» подошли к нему борт в борт. Русские моряки с ужасом смотрели на контуженную и полусумасшедшую японскую команду. Вокруг изуродованного крейсера витал тошнотворный запах смерти.

«Новик» не стал задерживаться и уже повернул в сторону незнакомого корабля, когда под бортом у незнакомца рванула торпеда. Находясь в пятнадцати кабельтовых, Эссен отлично видел, что торпеда ударила в самую середину корпуса, сердце капитана оборвалось, и он в отчаянии скрипнул зубами от ужасной несправедливости. От таких ударов спасения нет и быть не могло.

Но… потоки воды обрушились вниз, осела водяная пыль, неизвестный корабль покачнулся и лишь слегка развернулся к прежнему курсу боком. И только тогда Эссен разглядел этот невероятный корабль и ясно понял, что он не от мира сего. Мало того, что на нём не оказалось ни малейших признаков поражения, но и вид его приводил буквально в трепет, а разум отказывался понимать. Пятнистая громада в полтора раза большая самого крупного броненосца. Плавные обводы и скошенный форштевень явно говорили о его стремительности, которая никак не связывалась с размерами. Четыре линейно-возвышенные двухорудийные башни в 12 дюймов, потрясали воображение. А главное в голове не укладывалось, что из его двух огромных труб шёл не дым, а едва заметное мутное марево! Этот гигант совсем не дымил!! И наконец, невероятная неуязвимость. Это вообще выходило за все рамки понимания и здравого смысла! От благоговейного ужаса и восторга догадки сжалось сердце.

Эссен наблюдал, как бортовые шестидюймовки незнакомца добили японского миноносца, и потом орудия главного калибра загрохотали в сторону уходящей эскадры Того. Там возле конечного броненосца поднялись султаны взрывов.

– Право на борт! – скомандовал Эссен, которого так и подмывало ввязаться в драку, – и полный вперёд! – Он подавил в себе желание подойти к удивительному кораблю поближе, и вовремя увёл «Новик» подальше. Не прошло и минуты, как вокруг незнакомца начали падать снаряды с японских броненосцев, от взрывов будто закипело море. Удаляясь от опасного соседства, Эссен видел, что в гиганта не менее трёх раз попали фугасные бомбы, и видел мощные взрывы. Но, казалось, он их даже не заметил, его орудия опять разрядились дружным залпом, и… такой страсти Эссен не мог даже представить в кошмарном сне. За последним японским броненосцем на полторы сотни сажен поднялись три чудовищных взрыва, а потом жуткая мощь четвёртого взрыва оторвала японцу всю корму.

Задумчивый Эссен повернул «Новик» к своим крейсерам, пытающимся взять «Мацукусиму» на буксир, оглянулся на незнакомца и чуть не лишился дара речи, когда увидел, как неизвестный корабль начал разгон. За какие-то десять минут он набрал 35 узлов и удалился вслед за японской эскадрой. Эссен потряс головой, сбрасывая наваждение. Этот гигант нёсся по морю быстрее любого скоростного миноносца! Не в силах сказать ни слова Эссен снял фуражку, перекрестился и перекрестил удаляющийся корабль.

Русские корабли спешили догнать японскую эскадру. Первым резал волну самый быстрый из броненосных крейсеров «Баян». Капитан первого ранга Роберт Николаевич Вирен из боевой рубки до боли в глазах всматривался вдаль, понимая, что не успевает.

Сильный грохот взрыва слева заставил его перейти к другой смотровой щели. Примерно в четырёх милях в облаке дыма и пара быстро тонул крейсер, а вдали на горизонте виднелись вспышки орудийной стрельбы большого калибра. С удивлением Вирен пытался разглядеть того, кто ведёт огонь, но за пороховым дымом и водяной дымкой ничего не увидел. Но взрыв торпеды перепутать было невозможно. Кого-то там крепко подбили. Но не прошло и пары минут, как с той стороны опять заговорили орудия. Странно. Неужто подорвали кого-то другого?

Серия разрывов по ходу заставила Вирена перейти к передним смотровым щелям. Где-то в пяти милях прямо по курсу поднялись столбы воды от падения крупных снарядов. Тот, кто вёл бой слева начал обстрел хвоста колонны японской эскадры.

– Носовые орудия к бою! – Отдал приказ Вирен, – машинное – самый полный вперёд!

Он отдал приказ и вскоре понял, что слегка поторопился, поскольку впереди вдруг рванули взрывы такой силы и мощи, что, не смотря на большую дистанцию, сбило дыхание и заложило уши. Вода, водяная пыль, какие-то обломки и дым взметнулись на невероятную высоту.

«Баян» шёл вперёд на пределе своих машин. Примерно через четверть часа Вирен увидел неподвижный броненосец «Фудзи», развороченная корма которого дымилась пожаром. По большой дуге Вирен подвёл «Баян» к вражескому броненосцу и убедился в том, что там почти нет жизни. На палубе лежали десятки мертвецов, и вяло шевелились выжившие.

Сердце сурового и хладнокровного капитана сжалось от предчувствия чего-то грандиозного и необъяснимого. А когда он разглядел, КТО в четырёх милях слева обгоняет его и на КАКОЙ скорости, у него от удивления открылся рот. Окрашенный в пятнистый серо-синий цвет гигантский корабль летел мимо «Баяна» будто тот стоял неподвижно. Потом орудия передней башни незнакомца грохнули выстрелами, и через шесть секунд за концевым японским броненосцем поднялся столб воды. Вирен даже потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения, но корабль быстро уходил вперёд, и это был факт. Капитан опустил бинокль и недоумённо оглянулся. Все, кто присутствовал в рубке, стояли будто замороженные. Никто ничего не понимал.

– Машинное – малый вперёд, – подал команду Вирен и задумался. Потом он вышел на мостик и оглянулся. Ближайший броненосец «Петропавловск» густо дымил примерно в миле, и наверняка на нём и других кораблях видели то же, что наблюдал и Вирен. Ему вдруг нестерпимо захотелось с кем-нибудь поделиться впечатлениями, но он сдержался и снова надел маску невозмутимого солдафона.

Но эта маска слиняла, когда впереди в туманной дымке горизонта один за другим в небо поднялись, а потом ударили три гигантских взрыва, и воздух исказился от бегущей во все стороны волны. Вирен думал, что перед этим он видел самый большой взрыв, который поразил «Фудзи», но теперь ему показалось, что впереди разверзся сам ад. По морю прокатилась дрожь, отдавшаяся в корпус и в руки, и в ноги, и в головы ошеломлённых моряков.

Дождавшись броненосцев, «Баян» двинулся дальше. И каково же было удивление, вернее потрясение, Вирена, когда через пять миль из водяной дымки показался корпус броненосца «Хатцусе» со спущенным флагом. Непроницаемый взгляд сурового капитана сменился удивлённо-восторженным выражением юного гардемарина.

А тем временем вокруг балкера неожиданно разгорелась нешуточная баталия. Отправив в бой катера, «Фортуна» развернулась, приведя к бою все восемь 105-мм орудий. Время тянулось нестерпимо, но вот вдали за горизонтом справа началась и усилилась канонада, а потом грохнули мощные взрывы, ещё и ещё. Даже до «Фортуны, находящейся в полутора десятках миль добежала морская рябь и мелкая волна. В той стороне и без того мутный горизонт явно заволокло дымом. Постепенно стрельба и взрывы стали затихать, но вот опять неслабо грохнуло, чуть затихло, опять продолжилась канонада, и почти одновременно прогремели четыре жутких взрыва.

Грохот донёсся неописуемый. И, казалось, ничего более мощного и выдумать невозможно, но, когда в пяти милях рванули торпеды все находящиеся на балкере невольно присели. Это были не просто взрывы, а какое-то ужасное дыхание ада. Даже здесь в пяти милях от места боя вид чудовищных выбросов воды дыма и обломков и последующий за этим гулкие удары заставили сжаться сердце и сократиться мошонку. У всех моряков в головах крутился один и тот же вопрос: «как там наши катерники, выжили ли в таком пекле?».

С высоты рубки в бинокль вблизи горизонта просматривалась трагедия японских броненосцев. Но сейчас капитан Марычев внимательно следил лишь за манёвром «Сикисимы», забирающей всё дальше вправо. Насколько он понял, броненосец пытался уклониться от торпедной атаки.

– Внимание, – крикнул вахтенный, – наблюдаю приближение миноносцев противника. Идут веером с разных направлений и на разной дистанции! Сейчас посчитаю… семь единиц!

– Внимание всем комендорам, – громко скомандовал капитан, – огонь изо всех орудий по готовности! Стрелять по кораблям противника спецбоеприпасом, снарядов не жалеть! Вырвите им зоб, ребята! Огонь!!

Затворы сыто чавкнули, проглатывая снаряды, и через секунду загрохотали четыре орудия правого борта. В море поднялись мощные взрывы, как от десятидюймовок. Через несколько секунд снарядом разнесло надстройку ближайшего миноносца, на котором вспыхнул пожар. Чуть погодя в пламени мощного взрыва скрылся крайний миноносец. Видимо снаряд попал в мину, поскольку корабль разорвало в клочья и, он мгновенно исчез с поверхности моря. Вот загорелся ещё один. Другой завертелся на месте лишившись рулей.

Командир внимательно наблюдал за боем и отчётливо видел, что три миноносца, успевшие заскочить в мёртвую зону уже вышли на дистанцию торпедной атаки. Нет, уже два. Один из них, отставший после взрыва под бортом сильно запарил, потерял ход и развернулся боком. Оба пулемёта на правом крыле рубки надрывались, поливая очередями оба миноносца.

– Вижу две торпеды по направлению к правому борту!! – крикнул вахтенный.

– Всему экипажу закрепиться и приготовиться к взрыву торпед под бортом, – спокойно проговорил капитан и покрепче ухватился за поручень, – канонирам и пулемётчикам продолжать стрельбу. И достаньте мне этих ублюдков!! – он не успел договорить, как балкер содрогнулся от сильного взрыва под миделем и через секунду грянул взрыв под полубаком.

Он точно знал, что в мире пока нет боеприпаса, способного пробить десятисантиметровую модифицированную броню подводной части корпуса, по прочности равную метру крупповской брони. Но взрыв, есть взрыв, корабль сотрясся и наверняка что-то повредилось.

Едва спала вода, и успокоилось море, капитан взялся за общую внутреннюю связь:

– Всем осмотреться на боевых постах и рабочих местах, и доложить о результатах. Аварийным командам быть готовыми устранять повреждения.       Артиллеристам найти и убить гадов!

– Трюм один. Порядок.

– Машинное. Порядок.

– Трюмы три и четыре, в норме.

– Артиллерия работает.

– Десант. Без повреждений.

– Электрики. Лопнули несколько ламп и разошлись две линии энергообеспечения, через полчаса устраним.

– Пост связи, разбиты несколько ламп основной рации, повреждения устраняем. Через минут пятнадцать будет работать.

– Трюм семь. Сдвинулись торпеды на стеллажах. Угрозы взрыва нет, но нужна помощь.

– Аварийная команда, мухой в седьмой трюм, – прорычал капитан, прекрасно понимая, что с этими торпедами лучше не шутить. – Доклад каждые десять минут!

Пока шла эта перекличка, в море начал разгораться последний из японских миноносцев, напавших на наш боевой балкер с замечательным названием «Фортуна».

Лейтенант Басов по крутой дуге вывел торпедный катер на позицию атаки. Как ни старался броненосец «Сикисима», не смог управиться со своей массой и увернуться от него поворотом. Он и так уже практически шёл навстречу русской эскадре, дымившей в шести милях.