Фабрика

– Мы, – сказала она своим тихим замогильно – потусторонним голоском, – В моём царстве расчудесном государстве грёз посовещались, – Ёёёё, моёёё! Атас! Они там ещё и совещаются! А я-то думала, что они там только цветы нездешние целуют под звоны радуги! – И решили: вы, Гога, существо, без сомнения, волшебное. Это ваш плюс! Но! Вы ещё и живой! А вот это жирный минус, который перечёркивает наше с вами совместное будущее! Потому как в вашем нынешнем телесном виде вас НИКАК в мою страну-фантазию не протащить!!! Даже если вы мне и по-сердцу придётесь! А это совсем не так. Романтизма в вас маловато. Грубый вы и не рыцарственный. Девушку никак ублажить (в плане разрывания сердца приведенческого на части от неземной страсти) не можете. Катитесь-ка вы, Гога, колбаской! По Малой Исладской! Вот!

И Гога, ужаленный Алёной в самое интимное место – в любовь безответную, решился на крайние меры – написать поэму для любимой, в которой он откроет ей своё сердце и пылающую огнём страсти эльфийскую душу!

Не дай бог! Не дай бог, вам услышать поэму о любви на исландско-эльфийском языке в исполнении Гоги! Взрыв мозга!

Звук, издаваемый при царапанье гвоздём стекла в совокупности со скрипом пенопласта и гудением бормашины в больном зубе, покажется вам пением ангелов! Но, Гога не унимался, и каждый день радовал всех окружающих бесконечным продолжением своей поэмы.

Всех окружающих, за исключением Алёны. Она испарялась при первых же громогласных звуках:

ГГГГГБББРРРРРРРРРРЗЗЗЗЗЗЗЗЗРРРРХХХХХХХХХХХХД! ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДРРРРРРРРРРБРГЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖР!

РГГГГГГГГГГГГГГГГРДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДВ!....

И так часа на два на три, не менее!

Ну, а те, кто не мог сквозь стену просочиться (хотя с разбегу удариться пытались многие!), оставались обречёнными на завывания Гоги! Ибо, он здраво рассуждал: Алёна за периметр ФАБРИКИ никуда не денется, а прокачать какие-то сто кубометров пространства своими лёгкими и голосовыми связками для эльфа вообще не вопрос (как оказалось!).

Так что, вылетев из своего кабинета, я влетела в этот вой раненого марала Гоги! Наши с ним огненные реки судьбы, текшие до этого каждая по отдельности по своему скорбному руслу, соединились!

Его вой и мой визг слились в дьявольский дуэт, и, сами того не ведая, мы вошли в жёсткий резонанс с ФАБРИЧНЫМ гулом, который нарастал после совещания по экспоненте каждый час!!! И…!!!

Законы физики, даже в этом явно внеземном месте, никто не отменял. Внутри ФАБРИКИ, прямо в её сердце, что-то КААААК БУМКНУЛО!!! И наступила гробовая тишина.

Это, я так понимаю, у ФАБРИКИ лопнули нервы. Буквально! И она остановилась, замерла и ушла глубоко в себя. Мы все её окончательно доконали своей простотой нравов и непроходимым эгоизмом. Точка.

В наступившей хрустальной тишине мы покаянно разбрелись по своим рабочим местам. До отъезда домой оставалось ещё достаточно времени, чтобы нам всем подумать о своём недостойном поведении и устыдиться.

Потом, вечерком, ко мне пришёл Кодимыч со своими верными вассалами – яйцеголовыми и инженерами-энтузиастами. С горящими лихорадочным блеском гениев-безумцев глазами, они наперебой кинулись все хором объяснять мне, что они таки нашли способ разогнуть нашу согнутую в неприличной позе проблему! Но, для этого надо остаться на ФАБРИКЕ на ночь и подшуршать – пошаманить с документацией…

Вообще-то у нас на ФАБРИКЕ нет прямого запрета на сверхурочные часы работы. Но! Наша Бухгалтерия всегда в бешенство приходит, когда видит, что кто-то оставался на ФАБРИКЕ (кроме Алёнки, естественно, она ж теперь тут постоянно живёт), так сказать, чтобы доделать недоделанное, впихнуть невпихуемое, объять необъебуемое!!! Потому что наш родной Трудовой кодекс России не предусматривает оплату сверхурочных, в размере намного превышающих урочные – фабричных часов всего десять, а земных-то пятьдесят! И начинаются гонки по вертикали! Служебные записки ворохом пишутся от всех структур сразу (чтоб понадёжнее свою задницу прикрыть) – о целесообразности такой колоссальной переработки персонала. Согласования понижающих коэффициентов, утверждение тарифов и сеток (бюджетники мы все, как ни крути), а если не уследил, то пришьют тебе НЕЦЕЛЕВОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ БЮДЖЕТНЫХ СРЕДСТВ!!! Просто приговор и ссылка в места не столь отдалённые для любого бюджетного финансиста – понимать надо!

Но тут – ситуация уже хуже некуда! Оставайтесь, ребята! Да хоть на сколько. И, вот он мой неистребимый оптимизм! Снова предо мной забрезжил свет! Даже кто-то из яйцеголовых брякнул, что ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО!!!

По-чесноку, кто меня знает получше, сразу вам скажут – для Мананы Сергеевны фраза «Всё будет хорошо» – хуже, чем красная тряпка для быка. Я её смертельно ненавижу. У нас с ней, кстати, взаимная нелюбовь. Всякий раз, когда эти три гадких слова произносят в моём присутствии – происходит всё с точностью до наоборот. Наступает крындец всему и неотвратимо.

Но крылышки надежды на лучшее уже затрепетали за моей округлой спиной! И я не услышала ещё один горестный вопль судьбы! И упорхнула в автобус!

А на ФАБРИКЕ остались вечерять Кодимыч и его банда, Алёна и… Гога! Как всегда, в самый неподходящий для любви момент, Гога решил произвести блицкриг. Ведь Алёна будет сидеть в моём кабинете как приклеенная, креативить (ну или что она там под этим понимает) вместе со всеми. До победного конца. А он, Гога, уж этот конец из своих когтистых лап не упустит! Ни за что!

И вот, долгожданное утро следующего дня наступило. Сколько всего было передумано в эту самую длинную ночь в моей жизни – не описать словами. Сколько выплакано горьких слёз – знает только моя подушка и мой мокрый с головы до пят муж. Он за эту ночь просолился так, что может спокойно чувствовать себя как на своём любимом учебном корабле «Бородино». Такую же бурю эмоций, как в бушующем Тихом океане, он стойко пережил…

И теперь, с нескрываемым облегчением, ждал прихода автобуса. Я же, внутренне сжалась вся, как пружина. Думала, вообще ничего теперь не будет. Ни автобуса, ни ФАБРИКИ. Но! Автобус таки пришёл по расписанию.

Ехали молча. Пустые сиденья, на которых всегда Кодимыч со своими архаровцами обитал, своим неприкаянным видом рвали и без того больную душу на части. Полчаса до работы показались всем вечностью.

Вот и ФАБРИКА. Всё тоже сиреневое небо, всё та же песчаная равнина. Куб ФАБРИКИ по-прежнему сер. И на этом всё! Мы высыпли из автобуса, и встали полукругом возле предполагаемого входа на ФАБРИКУ.

А его не было. Не было и всё тут. Куб ФАБРИКИ замонолитился. Он стоял безучастно ко всему. К моим мольбам, уговорам и упрёкам, к болезненным (для меня, конечно) и многочисленным ударам моей головы о ту стену, где всегда проходная была.

Драгоценное время утекало. Я чувствовала это всем сердцем. Понимала, что палец неизбежного краха уже на спусковом крючке. Что если я ничего сейчас не сделаю правильного и нужного ФАБРИКЕ (ну не знаю я что делать!!! хоть режьте!!!), то автобус не вернётся за нами НИКОГДА. И мы все не вернёмся домой на Землю. И те, кто остался запертыми там внутри, обречены на погибель. Обречены мы все.

Бумм! Бумм! Бумм! Головой о стену. Бумм! Господи, если ты меня в этой части вселенной слышишь! Помоги! Осени меня! Протяни руку помощи! Зачем я подписала этот треклятый контракт с ФАБРИКОЙ?!!! Зачем?!

Стоп! Контракт! Пункт 4.1.2.: «Директор, в случае возникновения чрезвычайной ситуации, имеет право на ОДИН, НЕ САНКЦИОНИРОВАННЫЙ ФАБРИКОЙ, ВХОД». Пронеслись, вбитые Олегычем (спасибо, полковник) в мою тупую башку буквы контракта. Так! Лишь бы подействовало. Никаких инструкций, как применять это, не было. Значит, действую на свой страх и риск.

Отошла на полметра от ФАБРИКИ. Вытерла сопли, слюни, слёзы. Выдохнула, перекрестилась. И громко процитировала этот пункт 4.1.2.!

Замерли все! Как у Гоголя в «Ревизоре». Все взгляды были устремлены на стену ФАБРИКИ.

И она поддалась, в стене открылась, правда узенькая, чтоб только я могла протиснуться бочком, щель. На негнущихся ногах я подошла к проходу. Света внутри не было. Из отверстия несло холодом и просто неземной тоской. Но, я сделала этот важный шаг. Как только я очутилась за порогом – проход исчез. Кромешная тьма окружила меня, а тишина оглушила. Достала свой телефон, включила фонарик и побрела, ведомая лучом света, вперёд! К своему кабинету.

Там! Я ещё верила в это! Там должны быть Кодимыч, Эльфы, Гога с Алёной. Они должны были дать мне решение этой задачки! Они нашли его! Верую!

Зашла в кабинет. Свет в нём, почему-то, горел. Но как-то тускло, видимо это аварийный вариант, потому что он был голубой и призрачный какой-то. Не загоняйся раньше времени, Манана! Кабинет был пуст. То есть, мне это сначала так показалась. Я совсем не заметила в углу сжавшуюся в комочек Алёнушку. Тем более что она теперь фабричной синей расцветки, а свет вокруг голубой. Да и стала она как-то прозрачнее, как будто испарялась потихоньку, что ли.

И ещё на стульях, под стульями, на полу и на стенах были различные пятна и комки… слизи? Как это назвать? Причём, какие-то из них были буро-зелёными, как сопли, а какие-то были как большие, палесцирующие серебром, голубые капли. А одна большая голубая капля, прямо возле моего кресла, блестела золотыми искрами.

Боже мой, это всё, что оставила ФАБРИКА от моих друзей! Я рухнула в кресло, как подкошенная. Ужас, охватил меня. Ужас от того, что я не отдуплила в начале своего, несанкционированного ФАБРИКОЙ, входа. ВХОДА! А никак не ВЫХОДА!

В ногах почувствовался холодок. Такой неприятный и приятный одновременно. Я глянула вниз. Так и есть! Мои ноги стали медленно превращаться в те самые зелёные сопли. А я была в уме и в памяти. Сердце моё билось и гоняло кровь по телу (по тому, что ещё не растворилось). В голове пронеслась глупая мысль: наверное, вот так и выглядел тот первородный бульон, из которого жизнь на Земле зародилась. А эльфы, я так и думала, что они не с Земли. А просто прижились у нас. Вон, какие красивые от них капли остались. Каждая, как маленькая голубая вселенная с искорками звёзд!

Вдруг, на столе я увидела бумажку. На ней были каракули Гоги (почерк у него просто ужасный). Текст был путаный, но самая важная мысль была ясна. Гога! Ты один смог понять, что надо делать, чтобы нам всем спастись! Золотой ты мой! А ведь эта большая золотистая капля – это ты! Гога, спасибо тебе огромное. Но уже поздно! Слишком поздно! Я растворяюсь, как Гингема…

– У меня есть идея для нового заказа!

Раздавшийся из угла голос Алёны заставил меня содрогнуться.

– Красные туфли для привидений. Вы же сами, Манана Сергеевна, просили меня скреативить что-то такое, настолько парадоксальное, чтобы ФАБРИКА захотела принять этот заказ. Вот я и придумала. Красные туфли для привидений. Никто во вселенной не знает – КАК их сделать, чтобы привидения смогли их надеть!

–Алёнушка! Нельзя уже ничего изменить. Уже ничего не исправить, – сказала я тихонько, – я даже уже не могу верить, что могу что-то исправить…

– Благодарность! Вы обещали благодарность любому, кто придумает новый заказ! Благодарность с занесением в личное дело! Я требую! Вы должны держать свое слово директора ФАБРИКИ!

Алёна рыдала и топала ногами! Её синее личико раскраснелось от переполнявшего её гнева. Она пыталась донести до меня (кучки, состоявшей из получеловека и полуслизи) что-то очень-очень важное. На её глазах погибли все. Умер её родной и горячо любимый отец. А она продолжала кричать про благодарность в личное дело.

–Благодарите меня! Немедленно! Я хоть и не живая, но я девушка и я здесь. И я требую благодарности! ФАБРИКА, вон тоже! Неживая и девушка и здесь! А ведь никто! НИКТО!!! Не поблагодарил её ни разу! Она же такие офигенные «ОЧЕНЬ ВКУСНЫЕ КОНФЕТЫ» для вас сделала. Да, Манана Сергеевна! Для вас лично! Вы даже и не вспомнили, что именно вы, незадолго до вашего назначения на ФАБРИКУ, так вдохновенно и проникновенно мечтали об этих «САМЫХ ВКУСНЫХ КОНФЕТАХ», что были услышаны ФАБРИКОЙ. И она снова ожила ради ВАС! Она поверила в вас! А вы! Даже не поблагодарили её. Только обзывали и заставляли делать это ужасное оружие, чтобы всех убить на Земле!!!

Боже мой! Слёзы градом посыпались из моих глаз! Вот почему ФАБРИКА наотрез отказалась делать этот заказ «МКС». Чтобы мы не поубивали друг друга с её помощью. Видимо, в предыдущие разы, когда она с землянами работала, заканчивались всегда одним и тем же. Попыткой с помощью ФАБРИКИ сделать то, что уничтожит нас всех безвозвратно. И она отвергала нас, как могла, как умела. Но, всё же верила в нас и надеялась! Что мы сумеем исправиться! Исправленному верить!

– Благодарю тебя, Алёна!

Сказала я из последних сил.

– Благодарю тебя, ФАБРИКА! За всё! От всего сердца! От всей души! Пусть это будут мои последние слова на этом свете! Спасибо, родная моя! Я верю, что пусть не мы, а кто-то другой после нас, исправится! И перестанет делать зло твоими руками. Я верю в это! Исправлять и верить!!!

Свет померк. Звуки угасли. Я снова возвратилась в первозданное то, откуда мы все появляемся на свет. В большое ничто, нигде и ниоткуда.

…….