Изящно, дорого, смертельно

В результате утвердилась в мысли: у Васьки кто-то появился. Причем небедный. Одна из приятельниц поведала: глупышка-Васька просила подтвердить Нифасе, что та помогла достать дорогие сапоги за чистые копейки – подделка, мол, не бренд.

Но такой прокол, впрочем, был единичным. У Евдокии даже предположение мелькнуло, что любовник был не только щедрым и богатым, но и умным. Возможно, Василина похвасталась «как ловко одурачила супруга», и тот ей быстро мозги вправил: нельзя вовлекать в их шалости третьи лица, нельзя светиться!

А посему искать какого-то качка из бывшего, мелкобандитского окружения Нифаси не стоит совершенно точно. Там понты в виде сапог, конечно, кидают, но вот следочков оставляют больше.

Жаль Нифасю.

Может, он потому и смотрел на начальницу волком, что обвинил ее в своей бесконечной занятости? Жена – фантазерка и мечтательница – дома день-деньской одна. А вокруг столько соблазнов…

Черт! Лишь бы дядя Жора не подвел!

А пока надо разрабатывать вероятного любовника. Людмила обещала вытащить все возможное из Сети, прошерстить сайты и форумы, где зарегистрировалась и общалась Василина. (Иногда далекий незнакомый друг узнает из переписки больше, чем лучшая подружка за рюмкой кофе.)

Потом сисадмин установит данные каждого абонента, выходившего на связь с невесткой и братом в ближайшие дни…

Короче, дел у Люси – невпроворот. Но в том и есть ее работа.

Приехав домой, Евдокия наметила на завтра план мероприятий. И долго ворочалась в постели, стараясь понять, кто и почему устроил такой жесткий прессинг сфинксам.

Ночью ей приснился друг Нифася. Смотрел на Евдокию тем, вчерашним взглядом – не обвиняющим, скорее равнодушным. А сыщица пыталась докричаться до него, но слова вязли, застревали в глицериновом воздухе, Нифася исчезал за зыбкой искаженной пеленой…

Кошмар. Евдокия открыла глаза, посмотрела в потолок и поменяла приоритеты – поставила на первое место встречу с Сашкой. Нужно добиваться свидания с ним! Дуся Землероева, конечно, не химик Менделеев, но доверять ночным всплескам подсознания обязан каждый мало-мальский сыщик. Спящий человек не отвлекается на внешние факторы, мозг продолжает работать и из шелухи необязательного выплевывает такие озарения, что не прислушаться к ним – глупо.

Определив задачу, Евдокия отвела взгляд от потолка, поглядела на настенные часы и тихо выругалась: ну и бестолочь! От усталости забыла поставить мобильник на зарядку, и тот ей отомстил за невнимание – не прозвенел будильником.

Обеспечив телефон питанием, промахиваясь мимо тапок, она поскакала умываться. Услышала из ванной комнаты трель домофона и, с зубной щеткой во рту, отправилась к входной двери.

На экране домофона отобразилась Ангелина. Всклокоченная, ненакрашенная, но в любимой собольей шубке авто-леди.

«Лучше б она зонт взяла», – машинально подумала Евдокия. Зима, по обещаниям синоптиков, задерживалась, зато дожди льют регулярно – соболья шубка Линки вызвала невольную ассоциацию с вымокшим котенком.

А впрочем, у богатых свои причуды. Нравится носить мокрые меха, пусть в них и ходят.

Евдокия предположила, что Синицына – привычка к новой, мужниной фамилии так и не закрепилась – узнала об убийстве Василины, забеспокоилась и приехала оказывать моральную поддержку. Дуся моментально заготовила для любимой подруги вступительную речь: «Не волнуйся, дорогая, все под контролем, адвокат работает…», открыла дверь.

И едва не откусила кончик зубной щетки, когда ворвавшаяся «дорогая» Синицына буквально расплющила ее о стену!

– Ты что творишь, Землероева?! – тираня злобным взглядом, зашипела давняя подруга. Сдернула с шеи шелковый шарфик, и Евдокии показалось – сейчас им и задушит! – Ты что творишь, зараза?!

Дуся булькнула пеной, выплюнула щетку и честно призналась:

– Не поняла. Доброе утро…

О приличиях она напомнила впустую. Ангелина поднесла к ее лицу кулак, в котором сжимала шарфик и, упираясь второй рукой о стену за спиной подруги, продолжая терзать ее яростным взглядом, сипло выдавила:

– Если с Сережей… если с моей семьей что-то случится… – Кулак с шарфиком прижался к носу Евдокии. – Убью!

– Что происходит?! Что случилось?! – Сыщица оттолкнулась спиной от стены, рикошетом, получилось, врезала по животу наседающей Синицыной. Догадываясь, что до полноценной драки уже недалеко, схватила Линку за запястье и выкрикнула: – Объясни по-человечески!

– Ах, ты не понимаешь…

Топая мокрыми сапожками по паркету, Синицына вошла в Дусин кабинет, открыла крышку ноутбука и, дожидаясь, пока тот включится в работу, обернулась к застывшей на пороге хозяйке:

– Спишь, значит. Сном младенца…

– Лина, прекрати! Я ничего не понимаю!

Синицына пристально, не меняя настроения, смотрела на подругу в целомудренной пижаме с веселыми утятами. Потом повернулась к ноутбуку и, так и не присев, зацокала маникюром по клавишам.

Добившись некоего результата, повернула монитор к сыщице:

– На. Полюбуйся.

Евдокия вытерла рукавом пижамы пену зубной пасты с губ, подошла к письменному столу…

И вот она-то села. Чуть-чуть не промахнувшись мимо офисного кресла.

Ангелина зашла на сайт популярной электронной газеты, называвшейся попросту «Н-ский сплетник». В раздел бесплатных объявлений. На мониторе ноутбука застыла подборка рабочих фотографий «Сфинкса» с подписями: за кем конкретно следят сыщики, кто эту слежку заказал, когда…

Черт. Небывальщина какая-то!

Протянув онемевшую руку к клавишам, Евдокия принялась спускать изображения дальше. Едва-едва заставила ослепшие от шока глаза сфокусировать зрение.

Но ничего хорошего «внизу» ее не ожидало: кадры менялись, в подписях множились фамилии объектов и заказчиков… От ужаса Дуся окончательно ослепла и с трудом разбирала мелкий шрифт подписей.

Но этого, пожалуй, и не требовалось: кто-то слил в Сеть досье клиентов «Сфинкса».

Нет, не досье. Так называемые фотосессии. Подписи к фотографиям не несли служебной информации, они сделаны уже кем-то другим. Чужаком, раздобывшим эти снимки самым невероятным образом.

Но что самое чудовищное – в конце «объявления» стояло многообещающее обещание продолжить слив и завтра: «Ждите, господа, вторую серию по „Сфинксу“. Там офигеть что будет!»

– Ты понимаешь, что натворила? – шипел над ухом голос Линки. – Мы тебе трех, – подсунула к лицу Евдокии три растопыренных пальца, – клиентов привели… а ты… Знаешь, как нас подставила?! – Синицына прерывисто и судорожно вздохнула, опустила зад на край стола. – Сереже уже звонили.

– Кто? – глухо поинтересовалась Дуся.

– Васильев. Он по нашему совету к тебе обратился. – Линка взвилась со стола, видимо припомнив тот звонок. – Дура ты, Землероева! Не умеешь работать, не берись!! Васильев моего Сережу живьем сожрет! Ой-ей-ей… – внезапно пригорюнилась, – и что же теперь будет…

В кармане Линки запиликал телефон; отвечая на звонок, она подошла к окну и чуть-чуть откинула занавеску.

– Да, Сережа… у нее… Говорит, что ничего не знает. Типа ни при чем. – И шепотом пожаловалась: – А меня тут уже сфотографировали. Скоро перед ее подъездом все местные журналюги соберутся… Да-да, конечно, выезжаю… Не забудь крем для загара в мою сумку положить! И детский зонт…

Закончив разговор, Ангелина развернулась к уничтоженной подруге и выдавила:

– Лучше б ты сюда не приезжала.

Евдокия прочитала за этими словами: «Лучше бы тебя в Москве прихлопнули».

Уже из прихожей Синицына выкрикнула: