Любовь и полный пансион

Произнесла она это на восторском, но я все же поморщилась, потому что прекрасно знала этот язык.

– Не стоит тратить свои нервы и брать его слова в голову, – сказала ей. Затем добавила: – Ничего, я что-нибудь придумаю! А сейчас давай-ка мы с тобой лучше отыщем извозчика.

Но вместо извозчика мы отыскали Лилли Шеллс. Вернее, девушка сама подошла к нам с заплаканными глазами и уставилась на меня с жалобным видом. Она даже не пыталась скрыть своих слез и своего отчаяния.

– Что случилось? – нахмурилась я, подумав, что ее кто-то обидел.

Нана тут же протянула Лилли чистый носовой платок, пробормотав, что она знает нас, юных девиц!.. Чуть что, мы сразу в слезы, а платка у нас никогда нет.

– Отец за мной так и не приехал, – всхлипнув, призналась Лилли. Взяла у Наны платок и принялась вытирать глаза, и я заметила, как тряслись у нее руки. – А ведь я послала ему письмо, и он ответил, что обязательно меня встретит. Но дилижанс опоздал почти на час… Да, я знаю, что по моей вине, но папа должен быть здесь… Только его нигде нет, и никто его не видел. Я уже спросила у сторожа и служащего станции, но его здесь не было, они бы запомнили. Теперь я не знаю, что мне делать и куда идти на ночь глядя. Кроме отца у меня никого нет, да и денег совсем мало, – призналась мне Лилли, после чего зарыдала еще пуще.

Выглядела она совершенно беспомощной, и я вспомнила, что она только что закончила закрытый пансионат при монастыре Святой Ефании, – то-то сейчас Лилли показалась мне нежным цветком, оторванным от жизни.

– Ты можешь пойти с нами, – разрешила ей. – В Монрее мне достался в наследство старый дом. – Такая версия звучала куда более правдоподобно, чем история с дарственной от анонима. – Если ты ничего не имеешь против, сперва я бы хотела на него посмотреть, а потом мы подыщем себе недорогую гостиницу. Если у тебя не хватит денег на отдельную комнату, ты сможешь переночевать вместе с нами, а завтра утром будем думать, что делать дальше.

Лилли взглянула на меня с благодарностью.

– Скорее всего, с папой ничего не произошло, – пробормотала девушка. – Он просто… Просто перепутал дни, такое с ним иногда случается. Или же оказался занят на службе и не смог вырваться. Он у меня офицер… Я знаю, что их расквартировали где-то рядом с Монреем. Нет, не в самом городе, – она покачала головой, – иначе я бы отправилась его искать. Его зовут Клеменс Шеллс.

В этот момент в моей памяти что-то шевельнулось. Появилось странное чувство – словно наружу пыталось выбраться давно позабытое воспоминание.

Кажется, что я где-то уже слышала это имя…

Но воспоминание так и не выбралось, поэтому, пожав плечами, я заявила, что нам не стоит стоять на ветру, дожидаясь, пока окончательно стемнеет.

Вместо этого мы уже очень скоро поймали извозчика, с которым я договорилась о вполне сходной цене. Он помог загрузить наши вещи, после чего повез нас на Большую Морскую улицу, где стоял дом под названием «Охотничий Уголок».

Тот самый, который совсем недавно пытался выкупить у меня Барли Мольен.

Глава 3

На место мы прибыли довольно быстро – ехали от силы минут семь – восемь, – но по дороге я успела многое разузнать от разговорчивого извозчика в черном плаще.

Например, что «Охотничий Уголок» до этого принадлежал лорду Чарльзу Вестону.

Вестон его и построил – вернее, его прадед, Иссая Вестон, когда Монрей был еще небольшой рыбацкой деревушкой.

Дом стоял на опушке леса, спускавшегося к самому берегу, но постепенно деревья вырубили, расчистив место сперва под виноградники, а потом, когда Монрей принялся стремительно разрастаться, завоевав славу морского курорта, эти самые виноградники сменили отели и доходные дома.

Впрочем, дом тоже несколько раз перестаивали, и одно время Вестон даже жил здесь со своей семьей. Но потерял к нему интерес, когда младший из его сыновей попал на яхте в шторм и утонул в бухте Монрея.

Жена Вестона давно умерла, старшие дети разъехались кто куда, ведя самостоятельную жизнь, поэтому после той трагедии старый лорд отбыл то ли в столицу, то ли в леса Бартенвиля, где и дичи побольше, и не встречается нежить…

– Какая еще нежить? – растерялась я.

Но, оказалось, мы уже приехали, и ответить кучер так и не успел.

Коляска остановилась возле высокой кованой ограды – она была длинной и терялась в ночной черноте улицы. На закрытых воротах висел внушительных размеров замок. За оградой раскинулась темная территория с вырисовывающимися на черном небе кронами деревьев. Где-то вдалеке высилась громада светлого дома – был он двухэтажным, с угадывающимися колоннами на фасаде и сиротливо горевшим окном на первом этаже.

На противоположной стороне улицы ничего не оказалось – лишь дорога, склон горы и какие-то длинные здания амбарного типа, за которыми чернел лес.

Темно, пустынно и безлюдно.

Правда, по правую руку в паре-тройке сотен метров от нас устремлялось в небо освещенное многоэтажное здание. Подозреваю, это была та самая «Звезда Монрея», с владельцем которой я уже успела познакомиться. По левую темнели корпуса Королевского Госпиталя Монрея, но я бы их не заметила, если бы извозчик не ткнул в ту сторону рукой.

Нам же, как оказалось, именно сюда.

Нана что-то пробормотала на восторском, я не расслышала. Лилли взглянула на меня испуганно, словно я привезла их на растерзание нежити.

Признаюсь, я тоже не спешила выходить из коляски.

– Погодите! – повернулась я к кучеру. – Нам нужно было на Большую Морскую, 45!

– Так мы на месте, мисс!..

– А где же… гм… «Охотничий Уголок»?

Потому что за железной оградой стоял огромный особняк, и никаких маленьких охотничьих домишек не было и в помине.

– Так это он и есть, бывший дом Вестонов!

– Где?!

– Да вот же он, – кучер махнул на особняк. – Говорю же, Вестоны всегда жили с размахом!

Такого он не говорил, но возражать не было смысла.

– Похоже, охотились они тоже с размахом, – пробормотала я, понимая…

Признаюсь, я ничего не понимала.

– Вы уверены, мисс, что вам именно сюда? – кучер тоже засомневался. – В доме давно никто не живет лет пять, а то и больше. Лишь пара слуг, которым, говорят, Вестон платит сущие крохи на содержание дома.

– Да, я уверена, – отозвалась я глухо, хотя и не была. – Нам именно сюда!

Затем первая ступила на землю – вернее, на шуршащий гравий возле железных ворот, без энтузиазма посмотрев, как высаживались из коляски Нана и Лилли, которым я сказала забрать с собой вещи.

Потому что… Раз уж в доме горело окно, то я решила все-таки пойти и постучаться в дверь своей новой собственности. Признаюсь, я все еще не могла поверить, что мне подарили именно этот дом – огромный особняк в целых два этажа, с десятком окон на поддерживаемом колоннами фасаде.

Это вовсе не были какие-то там развалины, как уверял меня пытавшийся сбить цену Мольен. Ясное дело, дом ему был нужен, и еще стоил он вовсе не… двадцать девять тысяч лирей, которые он пытался мне сосватать.

Я понятия не имела, какова истинная цена подобной собственности. К тому же я терялась в догадках, почему Мольен не купил особняк Вестона раньше, если, по словам кучера, тот пустовал уже много лет.

Я вообще ничего, ничего не знала!..

Но сперва не помешало бы удостовериться в том, что это мне не снится, поэтому я украдкой ущипнула себя за руку. Все еще надеялась, что вот-вот открою глаза и окажусь в своей спальне в «Райских Птицах», под лоскутным одеялом с вышитыми Наной орнаментами, а на комоде будет стоять букет весенних цветов из оранжереи.

Заморгала – никаких «Райских Птиц» не было и в помине, зато темная громада дома стояла совсем рядом, а где-то неподалеку шумело море. Затем я посмотрела на внушительный замок на воротах, после чего подошла и подергала ручку на калитке. На ней замка не было, поэтому я, совсем немного поколебавшись, все-таки ее распахнула – открылась калитка со скрипом, словно обитатели дома давно уже не ждали гостей.