– Не могу неволить, – чудище в ответ.
Погости немного. Мне и Свет не Свет.
Не обижу, милая, слова не скажу.
Погости немного, Богом я прошу.
Одолела чудище смертная тоска,
Будь моею гостьей, хоть на два денька.
– Хорошо, останусь, но на пару дней.
Знай, что умирает в клетке соловей.
Коли не отпустишь, некуда бежать,
Я тебе доверюсь. Ведь тебе решать.
Заиграла музыка, появился стол
С яствами – напитками. Держит его слон.
Прилетели птицы девушку поднять,
В сани запряженные. Весело летать!
Над полями, реками, над чужой землёй,
Рядом голос чудища – добрый, а не злой.
Весело им было так вдвоём летать —
Голосу и девушке. Не пришлось скучать.
Пара дней мелькнули, не оставив след,
А домой-то хочется. Там бы жить без бед.
– Забери, пожалуйста, и цветок с собой.
Мне, теперь, не нужен. Он теперь весь твой.
Знай, что в том цветочке, вся моя душа.
Без него умру я, но совсем не жаль.
Ожидать я буду, как свою мечту,
Что ко мне воротишься. Знай, я очень жду.
Если не вернёшься через пару дней,
Я умру без сердца. Но, тебе видней.
Ты как прежде выйди ввечеру, в зарю.
До свиданья, милая. Я тебя люблю.
Для родных подарки забери с собой.
Всё, что здесь имею, всё твоё. Весь – твой.
Тронули сердечко добрые слова:
– Я вернусь обратно после Покрова.
Повидаюсь с батюшкой, с сестрами в селе,
И обратно, сразу, милый друг, к тебе.
Вышла на закате, повела цветком,
Смотрит, на пороге: сестры, милый дом.
Батюшка встречает, весь как лунь, седой.
– Сестры дорогие! Тятя, что с тобой?
Радости границы нету, и конца.
Доченька вернулась – душенька отца.
Пару лет пропала, как тому назад.
Сестры на сапожки с завистью глядят.
На челе коруна, вся о жемчугах,
Шуба соболиная на плечах, лишь «ах».
Сундуки подарков, яхонтов не счесть.
«Ишь, простушка наша! Велика ей честь!».
Той, не до нарядов. Не пересказать,
Как жила те годы. Батюшка – рыдать.