Дилетантки. Свидание с Ангелом Смерти

Она громко позвала официанта и все своим видом показывала, что общаться больше не намерена. Работник расторопно принес книжицу, и итальянка поспешно расплатилась.

– Может…

– Сабантини, хватит!.. – рявкнула она. – Я только привела себя в чувства, как появился ты и талдычишь о каких-то людях из моей прошлой жизни. Их больше нет, пойми. Для меня нет.

Тот тяжко вздохнул, глядя на нее, и покачал головой. Девушка сбросила плед и поднялась.

– Что намереваешься делать?

– О, я намерена проживать свою прекрасную жизнь вдали от различных нервотрепок и гнилых людей.

– Я не про глобальные планы, а вообще. Что хочешь делать сейчас?

– А… пройдусь по Праге. Очень уж мне нравится этот город. Все в нем прекрасно, особенно улица с магазинами европейских брендов неподалеку от Староместской площади. Пожалуй, загляну в один из них.

Он, не улыбаясь, продолжал смотреть на нее.

– А еще я кормлю лебедей, – призналась итальянка, пожевала губу и неожиданно для себя самой добавила: – Пойдешь со мной?

Он кивнул. Вышли из ресторана вместе. Мишель подумала, а потом без стеснения взяла Сабантини под руку. Он слегка скосил взгляд, но ничего не сказал. Сунул ладонь в карман, чтобы было удобнее, и девушка, не почувствовав сопротивления с его стороны, ухватилась еще крепче.

Неспешно вышли к Староместской площади. Инспектор глянул на электронный браслет. Тот показал, что время идет к четвертому часу пополудни. Сабантини отметил про себя, что от Покровской поступило несколько звонков. Решил пока не перезванивать. Боялся, что сделает этим только хуже. Ринальди могла заартачиться и исчезнуть. А ему совсем не хотелось снова ударяться в поиски. Проще было втереться к ней в доверие и держать подле себя.

– Куда-то торопитесь, инспектор? – спросила Мишель, заметив, что тот изучает циферблат своих часов.

– Совершенно свободен, – ответил Сабантини, и девушка удовлетворенно кивнула. – Так что, Мишель? Неужели ты не затеяла какое-нибудь новое дело? Мы-то боялись, что тебя украли, обобрали, оставили умирать где-нибудь в притоне. А ты – вот она! Как всегда ухоженная, цветущая, румяная.

– Тебе бы больше понравилось, если бы твои ожидания оправдались?

– Упаси Бог. Ни в коем случае. Даже не представляешь, как я рад, что с тобой все в порядке.

– Правда?

Мишель остановилась, отпустила локоть Сабантини и слегка наклонила голову, вглядываясь в лицо молодого человека.

– Неужели и ты переживал? С чего вдруг? Ты же всегда предпочитал мне мою псевдоподругу.

Сабантини слегка изменился в лице. Нахмурил широкие брови, сжал губы и поднял голову, будто внезапно заинтересовался Тынским храмом.

– Отвечать не собираешься?

– Ты же на мой вопрос не ответила.

Мишель закатила глаза и отвернулась.

– А что? Если Мишель куда-то пропала, то это значит, она занята очередным расследованием? Не может Мишель просто скрыться и забить на всех?

– Та Мишель, которую я знаю, как правило, не может. – Голос Сабантини потеплел.

– Ну… так-то ты прав. Есть одно дельце. Но тебе о нем не расскажу. Еще доложишь своим нанимателям, и они тут же ко мне примчатся.

– Нанимателям, значит? – Инспектора покоробило это слово.

– Ох, а как их еще назвать, по-твоему? – Мишель снова повернулась к молодому человеку и заметила, как он недоволен.

– Никто меня не нанимал. Я сам вызвался приехать. По той лишь причине, что от тебя всего можно ожидать. А ведь мы с тобой почти друзья.

– Ой ли? – искренне удивилась Миша. – Давно ими стали?

– Да вот не запомнил точную дату. Уж извини.

Оба рассмеялись. Мишель взяла Сабантини под руку и неспешно повела его к Карлову мосту. Они шли, любуясь архитектурой зданий, ранней пражской весной, дорогами меж домов и диковинными сувенирами в лавках.

– И все же. Насчет расследований, – снова начал разговор Сабантини. – Тебе не хватило иконы, доктора, практикующего эвтаназию, сумасшедшего испанца и российского тайного общества?

– Да ты осведомлен, как я посмотрю.

Мишель вспомнила свою первую встречу с Алексой, перенеслась в мыслях в старый дом Клиффордов, где они бродили в качестве привидений, потом прекрасную Кубу, ожидание подруги на ресепшн в отеле Гаваны… Россию, где встретилась с Новинским… Сердце Миши дрогнуло. Она провела в компании Покровской немало приятных дней. Она и понимала прекрасно, что та не со зла. И чувствовала, что с Генри все к тому шло. Но как простить такое? А какое «такое»? Ну полюбили они друг друга. Сама Ринальди замуж не торопилась. Не была готова и даже не была уверена в необходимости этого мероприятия. Стоит ли винить Клиффорда и Покровскую за то, что сама подтолкнула их друг к другу?

– Я знаю, что они в Праге, – призналась Миша. – Поверь мне, мало им не покажется, у меня для них припасено одно из интереснейших представлений… Как только попадутся на глаза моему хорошему знакомому, он их разыграет. Никто не смеет делать из меня дуру. Если бы только Генри признался сразу… если бы тогда еще сказал… А так, в тихую… У-х-х-х, как я злюсь!

– Мне сразу стало за них страшно.

Сабантини снова обратился к своему браслету. Вспомнил о Сашиных звонках и нахмурился.

– Не смей ей перезванивать и предупреждать, – разозлилась Мишель. – Думаешь, я не понимаю, чего ты так следишь за пропущенными вызовами? Выбирай: или ты отлично проводишь время со мной, или бежишь к ней… той, которая выбрала моего жениха, а не тебя.

– Я с тобой. – Сабантини согласно кивнул. – Но не из-за того, о чем ты говоришь. Мне просто интересно, как проводит время мисс Ринальди и чего еще она может учудить.

– Вот и хорошо. – Мишель улыбнулась своей кокетливой улыбочкой. – Тогда – у нас свидание!

Не дав инспектору и слова сказать, она юркнула в булочную. Вышла с двумя огромными батонами. Помахала ими перед лицом молодого человека и быстрой походкой направилась вперед.

Так, разговаривая ни о чем, они вышли к реке. На темной глади воды показались два белых лебедя. Они выплыли из-под моста и закружили друг за другом. Мишель сунула батон в руку Сабантини, отломила от своего маленький кусочек и бросила вниз. Одна из птиц припустилась к лакомству.

– Ну давай же, покорми и второго, пока утки не налетели, – попросила Ринальди.

– Удивляешь ты меня, Мишель. Ни за что бы не подумал, что, отправляясь с тобой на… как ты там сказала – cвидание? – увижу прежде всегда эксцентричную особу такой… романтичной.

Мишель зарделась от удовольствия и продолжила кидать хлеб вниз. Сабантини к ней присоединился. Вскоре действительно налетели утки, их было так много, что огромные батоны разлетелись со скоростью света. Набежали туристы, начали делать снимки. Один фотограф попросил Ринальди попозировать, и она не стала отказывать. А потом отдала ему свой телефон, неожиданно прильнула к груди Сабантини и уставилась на него. Тот слегка опешил, но отпираться не стал, и фотограф сделал несколько кадров и на сотовый Миши.

Девушка рассмеялась, забрала телефон, схватила инспектора за руку и повела прочь от моста. На город опустился вечер, но на улицах было так же многолюдно, как и днем. Ринальди, счастливая, что проводит время не одна, вмиг стала самой собой: резкой, активной, веселой. Она показывала Сабантини свои любимые места Старого города, потом отвела в любимую кафешку и угостила его традиционными чешскими трдельниками. Показала, где подают вино ничуть не хуже итальянского. Молодой человек не поспевал ни за ней, ни за ходом ее мысли. Он еще раз убедился в том, что с такой девушкой действительно не заскучаешь, главное, сдюжить с ее непоседливым характером. Сабантини и сам не заметил, как отвлекся от того, для чего он здесь, и просто наслаждался вечером. Они гуляли, шутили, смеялись, подтрунивали друг над другом. Один раз их остановили какие-то пожилые туристы и с восхищением в голосе назвали чудесной парой. Мишель второй раз за этот вечер зарделась, как юная девушка, хихикнула в ладошку и поблагодарила незнакомцев.