Серебряная смерть

Избиение, изнасилование, удушение серебряной проволокой… Для Слая это являлось маленькой пьесой в трех актах, где менялись только декорации – и второе действующее лицо.

Он же сам всегда оставался звездой шоу.

Слай обожал путешествия и имел несколько альбомов с открытками, которые покупал в разных уголках мира. Иногда он перелистывал их, потягивая вино и с улыбкой вспоминая разные мелкие подробности. Обед в летнем Париже после того, как он отправил на тот свет владельца завода по изготовлению электронной аппаратуры; вид из окна на дождливый вечер в Праге перед тем, как он задушил американского представителя…

Хорошие воспоминания!

Слай не сомневался, что нынешняя работа хотя и задержит его в Нью-Йорке, но зато снабдит воспоминаниями не менее приятными…

3

Утром Ева сидела за столом в управлении и просматривала данные, которые Фини переслал ей вчера вечером. Она спала всего несколько часов, но после трех кружек крепкого кофе у нее сформировалось определенное представление о Сильвестре Йосте.

Профессиональный преступник. Сын мелкого торговца оружием и умственно отсталой женщины, имевшей склонность к угону машин и к кровавой расправе с их владельцами. Она на куски кромсала своих жертв пружинным ножом. Она умерла от передозировки наркотиков в тюремной больнице, когда ее сыну было тринадцать лет.

Слай продолжил семейную традицию, используя собственный стиль расправы с жертвами. Впрочем, в детстве он тоже забавлялся с ножом и даже чуть было не отрезал ухо социальному работнику через две недели после того, как его поставили на учет, а позже избил и попытался изнасиловать одну из девочек в его школьной группе. Однако истинное свое призвание Слай обрел в удушении, по-видимому, практикуясь на собаках и кошках, прежде чем перейти к человеческим особям.

В пятнадцать лет Слай сбежал из специальной школы для трудных подростков, решив, что достаточно подготовлен к реальной жизни. Сейчас ему было пятьдесят шесть, за все это время он только год провел за решеткой, но подозревался в сорока трех убийствах.

Ева просмотрела файлы, предоставленные ФБР, Интерполом, Центром изучения преступлений, и пришла к выводу, что информация о нем была весьма поверхностной. Подозреваемый наемный убийца не имел ни семьи, ни друзей, ни сообщников, ни постоянного адреса. Его излюбленным оружием служила серебряная проволока, но среди приписываемых ему жертв были и задушенные руками, шелковыми шарфами и позолоченным шнуром. Однако эти жертвы относились к раннему периоду деятельности – видимо, до выработки индивидуального стиля. Жертвы были обоих полов, всех возрастов, рас и социальных групп. Убийства часто сопровождались пытками и изнасилованием.

«Отличная работка, верно, Слай? И, держу пари, недешевая. – Ева откинулась на спинку стула, глядя на компьютерное изображение Йоста. – Но кто, черт возьми, нанял тебя для убийства молоденькой горничной, живущей с матерью и сестрой в Хобокене?»

Ева встала и сделала несколько шагов по своему крошечному кабинету. У нее даже мелькнула на мгновение мысль, что Слай просто ошибся, но в это не слишком верилось. Убийца со стажем в сорок лет вряд ли попадает не в ту мишень, так что Йост, скорее всего, совершил именно то, что ему поручили. Но тогда кто же такая Дарлин Френч и с кем она была связана? А может, на самом деле метили в Рорка? Но хотя смерть горничной огорчила его и создала определенные профессиональные неудобства, она ничего не могла изменить в его жизни.

Значит, дело в жертве? Может быть, Дарлин что-то видела или слышала, не сознавая значения этого? В отелях проворачивается немало деловых операций. Но даже если так, зачем расправляться с девушкой так жестоко?! Убрать ее потихоньку – и дело с концом. Несчастный случай или попытка ограбления с неожиданным финалом – и дело закрыто.

Хотя версия о том, что Дарлин случайно стало известно нечто важное, не казалась Еве вероятной, она решила сегодня же вернуться в отель и проверить, кто останавливался в номерах, где работала девушка, за последние несколько недель.

Стоя у окна, Ева наблюдала за утренней суетой на улице. Надвигался час пик, автобусы сновали туда-сюда, развозя пассажиров, у которых не было возможностей или здравого смысла работать дома. Над потоком машин в воздухе висел цилиндр, ощетинившийся антеннами, – сведения о транспортных пробках передавались по радио тем, кто уже в них застрял.

«Журналистам нужно чем-то заполнить эфир», – подумала Ева. Она уже проигнорировала звонки полдюжины репортеров, которые надеялись на комментарии по поводу вчерашнего убийства. Поскольку начальство пока не дало указания сделать заявления для средств массовой информации, она предоставила иметь дело с журналистами Рорку. Никто лучше его с этим не справился бы.

Не отворачиваясь от окна, Ева услышала знакомый скрип полицейских ботинок по старому линолеуму.

– Лейтенант?

– В автобусе сидит женщина с целой охапкой цветов. На кой черт они ей, Пибоди?

– Скоро День Матери, лейтенант. Возможно, она хочет исполнить свой долг заранее.

– Хм! А я хочу заняться дружком убитой – Бэрри Коллинзом. Если это заказное убийство, кто-то должен оплатить счет. Вряд ли у коридорного хватит денег на гонорар Йоста, но, может быть, он связан с тем, кто ему платит.

– Йоста?

– О, прости, ты не в курсе дела. – Ева исправила эту оплошность, по-прежнему стоя спиной к Пибоди и глядя на небо.

– Значит, капитан Фини участвует в расследовании? А Макнаба вы тоже собираетесь привлечь?

Ева наконец обернулась. Пибоди изо всех сил старалась выглядеть равнодушной, но ее честное лицо не было приспособлено для притворства.

– Не так давно я намекнула, что неплохо бы привлечь Макнаба, а ты принялась скулить и хныкать.

– Нет, лейтенант, я только попыталась скулить и хныкать, как вы на меня цыкнули. С тех пор я делаю это только мысленно. – Пибоди усмехнулась. – Кроме того, времена меняются. Мы с Макнабом ладим куда лучше с тех пор, как начали заниматься сексом. К тому же…

– Не забивай мне голову ерундой!

– Я просто хотела сказать, что Макнаб очень славный. Дарит мне цветы. Думаю, он крадет их в парке, но все равно это приятно. А несколько дней назад Макнаб повел меня в кино на мелодраму, которую я мечтала посмотреть. Он терпеть не может такие фильмы, но заранее купил билеты. Так что я думаю… – Пибоди засмеялась, когда ее суровый и отважный лейтенант со стоном заткнула уши.

– Не желаю слышать этот вздор! Иди и собери данные о Бэрри Коллинзе. Это приказ.

Пибоди беззвучно шевельнула губами.

– Что-что?

– Я сказала: «Да, сэр», – объяснила Пибоди, когда Ева вынула пальцы из ушей. – По-моему, Макнаб меня стимулирует, – добавила она и вышла.

– Сейчас я тебя простимулирую! – крикнула ей вслед Ева. – С удовольствием бы надрала вам обоим задницы.

Еве в ее теперешнем настроении хотелось надрать задницу всем и каждому, поэтому она позвонила в лабораторию и строгим голосом потребовала ускорить проверку ДНК.

* * *

Когда явился Фини, Ева уже получила результаты. Анализ ДНК подтвердил, что человеком, изнасиловавшим и убившим Дарлин Френч, был Сильвестр Йост. Услышав об этом, Фини кивнул, присел на край стола Евы и вынул из оттопыренного кармана мятого пиджака свой неизменный пакетик с орехами.

– Я в этом не сомневался. Кстати, я провел сканирование аналогичных преступлений. Ни одного за последние семь-восемь месяцев. Очевидно, он был в отпуске.

– Или кое-кто постарался, чтобы трупы не обнаружили. Есть данные, что Йост когда-нибудь убивал по личным мотивам?

– Никаких. – Фини кинул в рот орех. – Только ради денег. Я поручил Макнабу провести международное сканирование. Может, он что-нибудь отыщет.

– Ты привлек к этому Макнаба?

Фини поднял брови.

– Да. А что, у тебя с ним проблемы?

– Нет-нет. Он работает отлично. – Ева побарабанила пальцами по столу. – Просто они с Пибоди…

– Мне до этого нет никакого дела! – оборвал Еву Фини.

– Мне тоже. – Но Ева решила, что, если ей пришлось страдать, пускай пострадает и он. – Я только хотела сказать, что Макнаб повел Пибоди в кино на какую-то мелодраму.

– Что?! – Фини побледнел и едва не подавился орехом. – Он ходил с ней смотреть эту сентиментальную чушь?

– Вот именно.

– Господи! – Фини соскочил со стола. – Ну все! Парню конец. Скоро он начнет дарить ей цветы.