Эксперимент Г.ЛОХа, или общество иллюзиалов

– Это Уилсон! Он не червь! Он мой напарник, помогает мне с очисткой экоотходов!

Парк

Солнце заливало со всех сторон парк, усыпанный гравием, таким мелким, что вам было бы ох как неудобно оказаться там на каблуках. Серые, но очень изящно обработанные скамеечки были разбросаны по этому гравию, и при входе сюда возникало ощущение, что ты попал в магический лес. Деревья обволакивали все вокруг, и здесь непременно хотелось остаться, пойти дальше вглубь, приблизившись к фонарю, посмотреть вверх и, немного испугавшись большущего паука, все же смотреть на него и его аккуратную паутину и, как околдованный, идти дальше. Умиротворенность, покой и красота. Остановиться, присесть и любоваться, и одновременно идти дальше, как бы не пропустить чего-то еще большего.

Но ведь это не роман XVIII века и не туристическая брошюра, так что очень подозрительно идиллически выглядела беготня маленьких пухленьких детишек меж деревьев.

С виду такой милый и безобидный парк на самом деле был площадкой для инициации. Этика, которая сидела поодаль с напускным безразличным видом, ужасно хотела погрызть ногти, покрутить волосы, нетерпеливо подрыгать ногой, в конце концов. Гарфункель, развалившийся на железной скамейке, нашел-таки метод, как выплеснуть все свое нетерпение так, чтобы не спалиться посторонним наблюдателям, которым, конечно же, было «безразлично и глубоко все равно», что происходит вокруг. Он засунул в уши наушники. И конечно, исподлобья, сквозь свои солнечные (благо день был солнечный) очки поглядывал, хотя уже…

– Like a like a sex machine, do it you know, get up, get on up, get up get on up, shake your money maker…

Плавно постукивая в такт музыке, Гарф перенесся в мир ритма, ему казалось, что он контролирует свое тело, то есть чтобы не сильно прямо тусовка в голове была видна всем снаружи, но все же любимый, максимальный звук пришлось убавить, потому что «Like a like a sex machine man you got to have the feeling sure as you’re born» – такое наглое и прямое заявление, да к тому же во всеуслышание, стоило бы ему больших потерь в карьерном росте, уж не говоря о соседях и прямом вопросе определения сына в школу.

Креолы

– Ну как тебе впечатления, Макс?

– Какие впечатления?

– От города.

– А ты что, сам не был со мной, что ли? Ну, все очень аккуратно, чисто, красиво, вежливо, прямо утопия какая-то. Только небольшая погрешность: девушки тут уж чересчур неухоженные, вроде красивые, формы все на месте, но какие-то прямо не очень женственные, что ли. А мужики какие-то скрытные, я пару раз пытался пошутить с ними, они быстро меняли тему и буквально убегали.

ЛОХ: «С вашего счета списано 200 креолов[7 - Креол – местная валюта.]. За использование оскорбительных, указанных статьей 3.0 и правкой к статье 3.0.1 «О словах, ущемляющих права людей», зафиксированных в данном случае слов на букву «н», «к» и «ж». Если у вас есть жалоба, обратитесь по номеру 707…»

– Не понял!

При произношении определенных слов включался ЛОХ-контроль, который следил, чтобы ни один мужчина и ни одна женщина не посмели ущемить права друг друга.

– Вот тебе и конец утопии, я же знал, что здесь есть подвох! Они списали деньги с моего счета, просто так! Совсем офигели, что еще за списание денег?! Сейчас я им покажу, чертовы воры! Никто еще не крал у меня деньги со счета вот так, внаглую!

«Вы позвонили в службу 707. Если вас незаслуженно оскорбили…»

– Вернитесь и заслужите. Знаю я эту фигню, давно уже ходит этот баян, я не шутки шутить звоню.

– Добрый день, с вами говорит оператор Джун, чем могу вам помочь?

– У меня только что списали 200 креолов просто так!

– Это невозможно. Полагаю, вы использовали слова, унижающие и оскорбляющие честь и достоинство. Подключитесь, пожалуйста, к нашей онлайн-услуге через 707 и впишите то, о чем вы говорили за пару минут до получения СМС.

– Да зачем писать, я вам прямо тут скажу, я говорил о том, какие все в этом городе чересчур идеальные, тактичные, аккуратные, а вы, оказывается, следите за всеми, как большой брат! Ну или Саурон какой-нибудь.

Динг-г-г-г! ЛОХ-707: «Оценочные суждения. С вас списано 300 креолов. Слова на букву “и”, “т”, “а”…»

Макс, не отходя от трубки, обеднел еще на триста креолов. И все же оператор на том конце провода продолжала свой текст с жестяной интонацией:

– Во-первых, кто такой большой брат и Саурон, я не знаю, но спешу заверить вас, никакой слежки у нас нет, это автоматический нанодатчик, рассчитанный на защиту гражданских прав. В данном случае вы нарушили право на свободу самоопределения, вгоняя людей в рамки и стереотипы.

– Я вас правильно понимаю, я нарушил гражданские права? Я же никого не оскорбил, что за…

«Бред вы несете», – чуть было не сорвалось у него с языка, но терять следующие двести креолов не очень-то хотелось.

– Что-за… за что?!

– Повторяю…

– Не надо, спасибо! Только не будете ли вы так милы (да чтоб вы провалились), не объясните ли мне, то есть с меня списали мои честно заработанные деньги, за слова «идеальный», «аккуратный» и «тактичный»?

Динггг-минус триста креолов.

– Мой нанофиксатор показывает, что с вас списали двести креолов за слова на букву «н», «к» и «ж», о чем, собственно, вас и оповестили.

– Какие конкретно слова? Не могли бы вы уточнить, будьте (прокляты) так добры.

– К сожалению, не могу. Иначе я нарушу права и получу штраф.

Девять

– А знаешь, Макс, мне кажется, с тебя списали деньги за… – Девять, как известно, и так был параноиком, теперь же он почувствовал, что настал его звездный час, и вот его коронный выход. Девять гордо и с ироничной, полной достоинства ухмылкой напечатал в телефоне слово «женственный» и передал Максу.

– Опять такие же плоские шутки, как и ты сам. Мне сейчас не до шуток, это что за страна такая! Я этого так не оставлю!

– Да успокойся ты, и между прочим, я не шучу, думаю, тебя именно за эти слова и оштрафовали.

– За слово «женатый», да?!

Девять заглянул в телефон Макса, немного удивленный, не забирая телефона, стал печатать на своем.

– Вот это слово.

– Жертвенный? Ты что, уже совсем сдурел от такого слишком свежего воздуха и всей этой милоты да несказанного уважения? Я вообще такого не говорил!

– Слушай, должно быть, автозамена.

Девять решил не испытывать дальше судьбу местного наноэлектронного ЛОХ-контроля и написал на листке: «Женственный».

– Ок, а что такое «н» и «к»? Я уже вообще забыл, о чем говорил.

– И я, к сожалению.

Парк – продолжение

Развалившийся на скамейке Гарфункель настолько увлекся музыкой, что и забыл, что безразличие было только напускное, он и вправду расслабился, можно даже сказать, нежился на солнце, решил, что теперь главное carpe diem[8 - Лови момент (лат.).].

Предоставленный себе кудрявый Торкель, как это обычно бывает при абсолютной свободе, сразу же направил всю силу и мощь гибкого, пытливого, любознательного человечка на изучение, свободное и не ограниченное запретами и табу. Как истинный свободный человек, он пробивал свой путь к просветлению и знаниям. Сначала он долго пытался залезть в фонтан и, наконец, с пятой попытки очень больно свалившись с края фонтана в весьма крупный гравий, насыпанный вокруг фонтана, он, конечно, приобрел прекрасный опыт, получив урок физики и силы притяжения, не говоря уж об анатомии боли.

Урок первый – логическое мышление свободного человечка. Оказалось, что гравий тоже был очень даже занятным делом. Нет, вы не подумайте, что свободный человечек, предоставленный неограниченному доступу к ресурсам для изучения, безо всяких гендерных и социальных табу, тупо строил замки или еще что-то. Он, вероятно, хотел продолжить изучать законы физики и всемирного тяготения, рассчитать скорость движения тела, брошенного горизонтально. Странно, что девушка в желтом платье не проявила ни доли восхищения таким экспериментом и даже посмотрела по сторонам, сохраняя мину безразличия на лице, где все-таки находится центр управления такой свободы.