Исцеляющая тьмой. Вторая жизнь

Глава 3

Удивительно, как отец до сих пор не разорился.

Лайса меняла наряды чуть ли не каждый день, ежегодно полностью обновляя содержимое шкафов. Видимо, отрывалась за полуголодное существование в те годы, что семейство Вальд было отрезано от государственной кормушки.

Слуги справились поразительно быстро. Когда мы с Камалой вернулись в покои, те сияли и благоухали. Чемоданы горничные не трогали, хотя учитывая отметки на щите – попытались. Впрочем, быстро сообразили, что совать руки куда не просят ни к чему.

На ужин я переоделась в домашнее платье архипелага. Не собираюсь давиться в корсете дома!

Судя по тому, как вытаращилась Лайса при моем появлении, подобных вольностей юные девушки себе обычно не позволяли.

– Огиль, ты еще не успел познакомиться с нашей гостьей, – грузно приподнялся папенька. – Это твоя сводная сестра, Маранни.

Надо же, все-таки запомнил!

– Приветствую, отец, танна Лайса, танари Хильда. Счастлива познакомиться, тан Огиль, – прочирикала я, вновь заученно приседая.

На репетиции правильного наклона корпуса и положения ног ушло почти все наше плавание. Не хотелось ударить в грязь лицом перед мачехой. А перед инициацией было не до повторения материковых манер.

– Сестра? – нахмурился подросток.

В отличие от шебутной Хильды, парень в прошлой жизни предпочитал держаться от меня подальше. Не дразнил, но и не общался. Делал вид, что меня не существует.

Подход, который я всячески поддерживаю и в этот раз.

– Ошибки молодости. Подрастешь, поймешь, —пробурчал йор Вальд.

– Не советую подобным образом отзываться о матушке,– отчеканила ледяным тоном, устраиваясь за столом и раскладывая на коленях хрустящую от крахмала салфетку. – Брак был освящен в храме, тому есть свидетели. Вы пребывали в здравом уме, никто вас не принуждал.

– Милая, это неподходящая тема для обсуждения за столом, – свистящим шепотом напомнила Лайса, а лица подростков нескрываемо оживились.

Кому в нежном возрасте не хотелось хоть краешком заглянуть во взрослую жизнь? Все эти кипящие страсти и интриги… Это с возрастом понимаешь, что лучше было бы не лезть и ничего интересного там нет.

– Конечно. До тех пор, пока тан Вальд выбирает выражения, я не стану поднимать этот вопрос, – чинно потупилась и опустила ложку в суп-пюре. Судя по пряному аромату, грибной.

Кормили в особняке всегда отменно. Даже непрошеных гостей. Тут не поспоришь.

Папенька покрылся пятнами от моего вольного тона, но ввязываться в разборку не стал. Чуял за собой вину и понимал, что убедить меня в своей праведности будет сложновато.

Это на материке даже храмы воспринимали подобные финты с пониманием, мол, побывал у дикарей, поддался их животному очарованию, с кем не бывает. Крупное пожертвование, выправленный документ – и вот йор Вальд уже свободный птиц, волен жениться, на ком вздумается.

Причем матушку о том даже не соизволили известить.

А уж про обывателей вовсе молчу. Те бы не осудили, соврати посол принцессу архипелага вообще без бракосочетания. Еще и похвалили бы: «Какой очаровательный молодой человек, ни одна дева не устоит!»До тех пор, пока речь не идет об их собственных дочерях, аристократия удивительно всепрощающа.

– И надолго она к нам? – продолжал допытываться Огиль.

– Лет на пять, не более, – ответила я, не дожидаясь пока папенька откроет рот. – Не переживайте, надолго не стесню. Мне только академию закончить, дальше как-нибудь сама.

Как раз совершеннолетней стану. На последнем курсе можно будет вовсе съехать, квартирку подыскать.

Это на Сомираве мой сертификат об инициации —гарантия самостоятельности. А на материке мне ни поселиться одной не позволят, ни нанять слуг, ни оформить покупку недвижимости, даже визит к модистке не оплатить. Ничегошеньки.

Незаконно – и все тут. До восемнадцати жди.

– Ты собираешься поступать? – парень смерил меня скептическим взглядом. – На кого?

В голосе Огиля звучало сочувствие.

В его представлении я не иначе как сошла с ума, что оставила уютный родной архипелаг и собираюсь добровольно нырнуть в пучину презрения и унижения, уготованную выходцам с островов.

– Я разве не говорила? Во мне проснулся дар некромантии.

В звенящей тишине Лайса отчетливо всхлипнула. А папенька оглушительно громко уронил ложку.

Я невозмутимо подтянула ближе поднос с запеченной в ягодном соусе уткой и принялась отпиливать от нее ножку. Вообще-то это должны делать слуги, но те были слишком заняты приведением мачехи в чувство. Лайса показательно осела на пол, благо он чистый, и отказывалась приходить в сознание несмотря на все снадобья и притирки.

– Откуда в тебе… такое? – дрожащим голосом уточнил йор Вальд.

Будто не про магию, а про глистов спрашивал.

– В пра, скорее всего, – пожала плечами. – Точно не в вас.

– Не смей об этом упоминать прилюдно! Это же пятно на репутации… Зачем я только согласился тебя принять?! Хильде еще партию подыскивать, кто на ней женится, с такой-то сестрой!

– И зачем так нагнетать? – хмыкнула я, отправляя в рот здоровенный кусок бедрышка и зажмуриваясь. На островах отдают предпочтение сладковатым и острым маринадам. Соскучилась по кислинке материковых блюд. —Подумаешь. Не родная же сестра. Одним скандальчиком больше, одним меньше. Наоборот – есть шанс, что ее заметят.

– Ты понятия не имеешь, каково жить в опале! —прошипела неожиданно очнувшаяся Лайса. Она села так резко, что чуть не разбила лицо склонившейся над ней горничной. – Мы три года ютились в крошечном провинциальном домишке! Новой ссылки я просто не переживу!

Тут несчастная закатила глаза и снова демонстративно и драматично потеряла сознание.

– Я выросла на отдалённом острове. При дворе нас с матушкой презирали и ни во что не ставили, так что мы переехали подальше, чтобы не мозолить глаза деду, —негромко, но весомо произнесла я. – Не могу сказать, что мы нуждались, но точно не купались в роскоши. Не говоря о дурной славе, что следовала за нами по пятам. Не стоит мне рассказывать, что такое жить в опале. Я там родилась. Из-за вас в том числе.

– И теперь отомстишь? – прохрипел йор Вальд.

– Нет. Зачем? Все же наладилось. У таммавата я теперь любимая внучка. Вы тоже вроде бы неплохо устроились. А что дар у меня не самый популярный – ну что ж. Это моя проблема. Не ваша. Как вы правильно заметили, демонстрировать магию в обществе не принято. До моего поступления никто не узнает, какое именно направление я выбрала. А после… пусть попробуют что-то сказать.

И усмехнулась так, как всегда делала перед атакой тварей. Хищно и предвкушающе.

Единственным тонким моментом моего плана был вступительный экзамен. Его следовало сдавать с уже выставленной печатью. А значит, в ближайшее время мне следует озаботиться надежным магом-целителем, который мне ее обеспечит. Причем не болтливым, потому что от традиционной печати некроманта та, что я заготовила как образец, отличается довольно сильно. И объяснить причину изменений будет непросто.

– Ты действительно не собираешься нас уничтожать? —неверяще переспросил папенька.

Я покачала головой.

– Зачем мне это?

– Позлорадствовать?

– Возможно, в аристократической среде на материке так принято. Но я с островов. Мы предпочитаем прощать, если ошибки пытаются искупить. Вы приняли меня в своем доме, предоставили кров и защиту. Я в свою очередь не стану вредить вам.

Через пять лет или даже скорее, все наши дрязги станут неважными, как прошлогодние листья. Но рассказывать об этом еще рано. Тем более отцу – он точно решит, что я либо сошла с ума, либо пытаюсь таким замысловатым образом испортить ему репутацию, распространяя бредовые слухи. Подожду пару лет, если повезет.

Если не повезет – то первого прорыва.

Так что печать нужно ставить как можно скорее.

– Спасибо, – искренне поблагодарил меня йор Вальд.

Лайса вползла при помощи горничных обратно на стул и хлопала глазами, не понимая как реагировать. Дети наблюдали за нашим диалогом, приоткрыв рты и переводя взгляд с отца на меня и обратно, как во время игры в мяч. Пожалуй, таких страстей в особняке не кипело еще никогда.

– Не за что, – пожала плечами, позволяя наконец заменить тарелку на десертную. – Это не значит, что я вас простила и прониклась к вам дочерней любовью. Но в данный момент нам выгоднее сотрудничать. Вы же меня понимаете?

– Еще бы, – эхом отозвался папенька.

Подобный подход ему знаком и близок. Ты можешь до смерти ненавидеть конкурента, но если объединиться на время выгоднее – скажем, отправить общий караван с товаром или нанять в складчину охрану – то засовываешь эмоции поглубже и делаешь, что должно.

В качестве финального аккорда беседы в гостиную величественной походкой вплыл Тьмок. Запрыгнул мне на колени, спихнув салфетку, и показательно затарахтел.

– Это еще что за… – отец благоразумно не стал завершать мысль, наткнувшись на мой многозначительный взгляд.

– Это мой кот. Надеюсь, вы не против. Он никого не побеспокоит и драть мебель не будет. Не будет же?

Я потянула хитреца за ухо.

Гостеприимству тоже есть предел. Как бы семейка Вальдов меня ни раздражала, нужно соблюдать нейтралитет, а порча имущества ни к чему хорошему не приведет. Только лишним тратам денег таммавата —компенсировать ущерб то придется.

– Ладно, не будет, – проурчало порождение тьмы в моей голове. – Но с них мя-у-ско!

– Он обещает вести себя хорошо! – радостно подтвердила я вслух.

Йор Вальд животных терпеть не мог. За исключением разве что лошадей, и то на расстоянии упряжки.

Но прикинув все за и против, выдавил кривую улыбку.

Будь это настоящий кот, я бы заперла его в комнате и не выпускала, опасаясь, что из него сделают варежки. Но это же Тьмок! Он сам из кого хочешь макраме сплетет.

Так что со спокойной душой выпустила его бродить по усадьбе и прилежащей территории.

Покои наши же обвесила на ночь охранками, и не зря.

Камала безмятежно посапывала у себя, а я трижды просыпалась, как музыку для души слушая отборный мат шепотом на разные голоса. Родственничкам очень уж хотелось знать, что я эдакого привезла в чемоданах. Но спросить ниже их достоинства, потому послали слуг, тайком.

Утром половина горничных прятала обожженные ладони в перчатках. Отец за завтраком сидел мрачнее тучи, пока я не завела разговор о деньгах.

– Оформите, пожалуйста, разрешение на распоряжение финансами. Я собиралась сегодня с утра в банк, —прощебетала с невинным видом.

Лицо йора Вальда моментально разгладилось и помолодело.

Поскольку я несовершеннолетняя, просто прийти и потребовать открыть счет не могу. Нужно разрешение от старшего родственника. В случае если бы мы не договорились с отцом, таковым мог бы считаться глава посольской миссии, но решать каждый чих через министерство – еще то удовольствие. Проще уж тихо, по-семейному.

– Можешь перевести всю сумму на мой счет! Я буду выдавать тебе понемногу, – щедро предложил папенька.

Всю сумму – это он облезет. Но чуток поделюсь.

Я собиралась придерживаться нехитрого правила, сформулированного одним из моих защитников.

Кто девушку кормит, тот ее и гуляет.

Старый вояка выражался далеко не так деликатно, но в данной ситуации, поскольку я не мужчина, его вариантнеприменим.

– Я открою свой счет, но вам тоже непременно переведу. В конце концов, я не могу сама оплатить обучение в академии, – тактично увильнула от прямого противостояния, не уточнив цифр. Пусть думает, что хочет.

– Вызову мою модистку? – полувопросительно протянула Лайса.

– Нет, лучше после банка сразу заедем в ателье фрекки Хоклинд.

– О-о-о! – выдохнула мачеха благоговейно.

Я назвала лучшую мастерскую, услугами которой не стеснялась пользоваться королевская чета. Записывались туда загодя, и, скорее всего, нас развернут на пороге, несмотря на родство с таммаватом.

Но шла я туда вовсе не за платьем.

Нет, я знала самый постыдный секрет владелицы.

И собиралась этим знанием бессовестно воспользоваться.

Отец выделил нам от щедрот экипаж, сам отправился на работу в кэбе. Подозреваю, что заботился он не о моем удобстве, а о Лайсе. Но какая разница, главное результат.

В банке нас сначала встретили настороженно. Но услышав, кто я, и увидев верительные грамоты и разрешение от йора Вальда, стремительно прониклись ко мне всяческим уважением.

Вышли мы оттуда уже через час. В сумочке покоилась кредитная книжка со множеством листочков и лимитом, от которого глаза мачехи до сих пор не впучились обратно. Они с сестрой то и дело переглядывались, молчаливо уточняя друг у друга – не померещилось ли им.

Если честно, я чувствовала себя немного неуютно.

К деньгам всегда относилась прохладно. В частности потому, что в них не нуждалась. За исключением короткого периода проживания с отцом, в остальное время меня баловали либо матушка, либо муж. А после стало уже не до роскоши. Государство щедро платило за закрытие прорех, только вот тратить заработанное было особо некуда. И когда? В перерывах между боями я успевала восстановить резерв и отоспаться. В подаренной его величеством резиденции я ночевала реже, чем в буераках.

По ступеням ателье фрекки Хоклинд я поднималась, готовая к сражению, как в старые добрые денечки.

И не ошиблась.

Глава 4

Хозяйка встретила нас лично, была мила и любезна, но непреклонна.

– Дорогая моя, создать платье для внучки таммавата Сомиравы – настоящая честь для меня, но увы – запись закрыта до осени! Ничего не могу поделать! – разводя руками над дымящимся чайничком и пирожными, пропела фрекки Хоклинд.

– А я к вам не за платьем, – дернула плечом я, невозмутимо отпивая из чашки обжигающе-терпкую жидкость. Ух, ядрено заварили!

Рядом надрывно закашлялась не ожидавшая такой подлости мачеха, но я не обратила на нее ни малейшего внимания.

– За чем же тогда? – тон модистки похолодел до температуры замерзания.

– Скорее, за кем. Вот за ней!

Все это время я не сводила глаз с двери, ведущей в мастерскую. Работницы сновали туда-сюда, раскладывали ткани, подбирали нитки и примеряли наметки на личные манекены клиенток.

Нужное лицо я вычислила не сразу. Ида Моэн выглядела куда моложе, чем когда мы с ней познакомились. Ее шоколадные локоны еще не посеребрила седина, а взгляд, хоть и усталый, не потух от безнадежности.

Значит, я вовремя.

– Йорра Моэн, подойдите на минуточку! – воззвала я во всю мощь легких.

А она у меня немаленькая. На поле боя пока что командовать не смогу, но швеи дружно подпрыгнули.

– Какая из нее йорра? Недоразумение одно, —прошипела хозяйка ателье, теряя остатки благовоспитанности. – Зачем она вам?

Хрупкая, болезненно худая женщина подошла ближе, нервно комкая рабочий фартук.

– Слушаю вас, – пробормотала она, опасливо косясь на фрекки Хоклинд.

– Хочу предложить вам работу, – доверительно наклонившись вперед, сообщила я. – Постоянную. С проживанием для вас и вашей семьи.

– У меня матушка лежачий инвалид. Боюсь, это будет не слишком удобно, – взгляд бедняжки забегал.

Еще бы. Променять не очень-то сытую, но стабильную должность в именитом ателье на неведомую авантюру первой встречной – не самое разумное решение. А йорра Моэн всегда действовала, опираясь на логику и совесть.

Придется на них и надавить.

– Не переживайте. Ваша матушка получит лучшее лечение. Все, что можно купить за деньги, и немного сверху,– пообещала без сомнений и паузы.

– Это неожиданно… мне нужно подумать, – почти беззвучно пролепетала швея.

– Думайте. Но недолго. – Я поднялась, поправила юбки. – Болезнь вступает в агрессивную стадию. Боюсь, вашей матушке осталось не слишком много времени. Без квалифицированной помощи ее не станет уже через год.

– Откуда вы знаете? – с подозрением прищурилась йорра Моэн.

В уме ей не откажешь, даже в стрессовой ситуации соображает она быстро.

– Я наводила справки. Мне нужно самое лучшее. И я это получу.

Короткий взгляд в сторону фрекки Хоклинд. Та отводит глаза.

Почти вся вышивка, тонкая и изысканная, фирменная деталь известнейшего ателье столицы, выполняется руками йорры Моэн. Слабая магичка с воздушным даром, она виртуозно управляется с несколькими иглами разом, создавая настоящие шедевры.

Платят ей при этом слезы. Только и хватает на оплату сиделки для матери и небольшой квартирки в не самом благополучном районе. Ну, на еду что-то остается, но не так много, оттого она и худая как скелет. Еще и дар высасывает дополнительно.

Давно бы перешла в другое место, но увы – характер у фрекки Хоклинд не сахар. Это с нами она разлюбезна, а своих работниц держит в жестких рамках. Надумай Ида уволиться, нового места бы не нашла. Ее просто никуда не взяли бы, опасаясь мести со стороны влиятельной хозяйки ателье, водящей знакомство с королевской семьей.

Мне же на ее знакомства плевать. Я принцу не один воспитательный подзатыльник задолжала. В новой жизни верну с процентами.

Но сначала помогу йорре Моэн спасти ее матушку. А заодно заведу одно очень полезное знакомство.

Старший целитель столичного госпиталя. Лейф Берг. Дядя моего мужа… бывшего мужа. И его наставник по совместительству.

А еще приличный маг с внушительным резервом, опытом установки печатей и достойным воспитанием. Дядя Лейф уважал клятвы, приносимые лекарями в день выпуска. Оберегать, спасать жизни и не распространяться о тайнах пациентов.

Идеальный претендент на установку мне печати.

Стоило нам оказаться за порогом, Лайсу порвало на тысячу маленьких разъяренных йорр.

– Ты… как ты могла меня так опозорить! – зашипела она гадюкой. – Нас теперь с дочерью здесь никогда не примут! Еще и ославят среди придворных, как шантажисток и вымогательниц!

– С чего бы? – изогнула я бровь, поправляя перчатки.

Торопиться некуда.

Прямо сейчас за дверями идет бурное обсуждение дальнейших перспектив. И если я не ошиблась в йорре Моэн (а она всегда была решительной и категоричной), ради матушки та вполне готова шагнуть в неизвестность. Тем более она знает, что я права. Справиться с этой болячкой могут немногие целители, не у всех хватит сил. Благо дядя Лейф как раз из их числа.

Возможно, муж… будущий… тоже сумел бы. После должного обучения. Но пока что он к работе не допускается. И опыта нет. Молод еще.

– Ты посмела угрожать фрекке Хоклинд! Отказалась от ее услуг! Да за ними очередь стоит из самых благородных дам! Что ты вообще понимаешь в нарядах! Деревенщина! Как мы теперь на балу покажемся? В нас все пальцамитыкать будут – те, кого выгнали из лучшего ателье! Изгои!

– Вы закончили? – холодно поинтересовалась я.

– Нет! – рявкнула Лайса, тяжело дыша, но вопреки своим же словам замолчала.

– Ну и славненько. Не спугните нашу личную швею. Йорра Моэн?

– Д-да, – дрожащим голосом подтвердила неслышно подошедшая мастерица. – Скажите мне сразу – вы же не пошутили? Вы правда можете мне помочь?

Обращалась она по очереди то ко мне, то к Лайсе. Понятно почему. Откуда у мелкой пигалицы средства и уверенность в себе? От взрослых, само собой.

– Разумеется, я не шутила. Я никогда не шучу с жизнью,– криво усмехнулась я, взмахом руки подзывая свободный кэб. – Прошу. Займемся здоровьем вашей матушки, не откладывая. Уважаемая танна Лайса, к обеду не ждите. К ужину, скорее всего, тоже.

Мачеха только успела открыть рот, чтобы разразиться очередной тирадой, как нас уже и след простыл.

Жила йорра Моэн недалеко от ателье. Крошечная мансарда на самом верхнем этаже многоквартирного дома, подниматься к которой пришлось по бесконечной лестнице. Даже я подустала к последнему пролету, что уж говорить о пожилой женщине. Та, наверное, и не выходила уже несколько лет.

Как ни странно, характерного запаха безнадежности и болезни не ощущалось. Едва ощутимо пахло травами, в том числе успокаивающими. У приоткрытого окна сидела щупленькая старушка и старательно вывязывала тонкими спицами кружевной узор.

Если бы я не знала, что матери йорры Моэн всего пятьдесят, решила бы, что той за сотню.

– Доченька, это кто? У нас гости? Что же ты не предупредила, у нас и угостить нечем! – подхватилась было она, но тут же с тяжелым вздохом снова осела обратно в кресло. – Ноги не держат…

– Не беспокойтесь, прошу, – взмахом руки остановила я зарождающуюся суету. – Мы сейчас соберемся и отвезем вас в центральную больницу. Вам срочно нужна помощь.

Глупые замечания о том, что нельзя было запускать недуг, оставила при себе. Лучше от них никому не станет, только в йорре Моэн пробудит тщетные угрызения совести. Сделать она все равно ничего не могла.

Непроходимость магических каналов – штука сложная и плохо изученная.

– Зачем в больницу? Не надо, – замотала головой старушка, в панике глядя на дочь.

– Мам, у йорры Вальд есть деньги, – твердо заявила швея. – Я готова работать на нее бесплатно всю жизнь, если ей и правда удастся тебя спасти.

– Ну зачем же такие крайности? Вам будет назначена достойная зарплата. Точно больше той, что вы получали в ателье. Работы будет много, тут не поспорить, зато вам не придется беспокоиться о здоровье вашей матушки.

– Вы так уверены в том, что ее удастся спасти? —вполголоса переспросила йорра Моэн. – Я боюсь надеяться…

– Мы сделаем все возможное, – твердо заверила я.

И немножечко невозможного, если потребуется.

Сборы были недолгими. Уже час спустя мы поднимались по белоснежным мраморным ступеням центральной больницы.

Тут нас и встретили первые сложности.

– Йор Берг занят! Он не принимает! – вздернув хорошенький носик, заявила дежурная медсестра.

– Сегодня его приемный день. Я уверена, —возмутилась я.

Тут, конечно, с моей стороны косяк. Нужно было сначала заехать в больницу и договориться о встрече. Но как бы это выглядело со стороны, откажись йорра Моэн от сотрудничества?

Впрочем, сейчас оно выглядит не лучше.

Можно, конечно, предложить денег. Тогда нас, скорее всего, запишут на ближайшее время. Но будет ли то лично йор Берг или же один из его заместителей? Вероятно, второе. И ничем они не помогут – не та квалификация.