Небо и грозы Электрет

Не каждый день видишь эшемина так близко, да еще и в процессе еды. Приборами пользоваться лесной житель умел, аккуратно накалывая на вилку микроскопические порции мяса и овощей, и отправляя их под темноту капюшона. Дальнейший путь еды оставался буквально покрыт мраком.

Доев второй кусок пирога, Фелисия потянулась было за добавкой, но наткнувшись на укоризненный взгляд гостя, явно ощущаемый даже из тени плаща, передумала.

– Марта, десерт и чай в библиотеку, пожалуйста. Мы с уважаемым эшемином пообщаемся.

Подавив нетерпеливый вздох – ну наконец-то! – тот отложил приборы и встал, следуя за хозяйкой усадьбы.

Девушка провела его вверх по лестнице, в задумчивости, едва касаясь кончиками пальцев, привычно проводя по полированным перилам. Рельефный поручень вырезал отец. Тепло пористого материала согревало, напоминая о родных, и придавало уверенности в себе. Несмотря на внешнюю браваду и безразличие, Фелисии было не меньше Коллинсов любопытно – и посмотреть на эшемина без плаща, и узнать, зачем он, собственно, явился. И только воспитание, вбитое школой и маменькой, не позволило начать допрос прямо за ужином.

Библиотека занимала половину второго этажа, и винтовой лестницей соединялась с башней для наблюдения за грозами. Дом сотряс очередной раскат грома, и мисс Блаунт опасливо поежилась. Сказать, что она не любила грозу, было бы недостаточно – мало кто из людей любил это опасное явление. Но у девушки были свои счёты со стихией – шесть лет назад именно гроза унесла жизни ее родителей.

Когда за ними закрылись тяжелые резные двери, Фелисия к своему стыду поняла, что не спросила имени эшемина. Вот позорище. Что он подумает о людях? Она повернулась к гостю:

– Простите мое отсутствие манер, давно живу на отшибе, отвыкла от человеческого общества. Я даже не спросила, как вас зовут.

– Тереган. – ответил он коротко. Фелисия порадовалась, что у него такое простое и ясное имя, и проговорила его несколько раз про себя, чтобы получше запомнить. Не держались у неё в голове имена, в отличие от зубодробительных для обычного человека формул и цифр.

Не хватало еще переспрашивать. Вот будет позорище.

– Так что вас привело ко мне, господин Тереган? – поинтересовалась девушка, подходя к небольшому читальному уголку у окна библиотеки. Уютный диван утопал в стенной нише и подушках, рядом стояло удобное кресло, спиной ко входу и лицом к огромному окну до потолка. Толстый слой пластика поверх стекла надежно защищал дом от влаги, а при скудном естественном освещении, люди инстинктивно старались впустить в дом как можно больше солнца, пусть и приглушенного вечными тучами. Так что окна делали во всю стену.

Два небольших газовых светильника у входа едва рассеивали грозовую темноту. Верхние полки и потолок скрывались в тени, изредка озаряемые молниями.

Фелисия повернула ручку подачи газа, нажала на кнопку, и в камине весело затрещали поленья, подожженные потоком пламени. Посветлело. Эшемин неосознанно отшатнулся от струи огня, потоптался на месте, пряча моментный испуг, и присел на диванчик, подвинув в сторону пару подушек.

Девушка благочинно устроилась в кресле у камина, скрестив ноги в лодыжках и сложив руки на коленях. Учитывая чистое платье, висевшее в шкафу нетронутым года три и оттого явственно попахивающее лавандой и мятой, и отмытое лицо, никто бы не узнал эту барышню в замызганном инженере часовой давности.

Тереган мысленно поморщился. Во дворце ясно и беспрекословно указали на это миниатюрное рыжее создание как лучшего инженера во всем Городе. Оставалось надеяться, что это действительно правда, и ему не подсунули просто – абы кого не жалко. Задание предстояло тонкое, деликатное, и потенциально опасное. Втаскивать в это дело хрупкую девушку не хотелось категорически.

Невольно вспомнились мастера по металлу, кузнецы родного посёлка. Здоровенные мужики, руки обхватом с его бедро, ворочали тяжеленные бруски раскалённых заготовок и мяли их, как хозяйка тесто.

Что эта фея может построить из неподатливого металла?

Но, доверившись рекомендации, он все же перешёл к сути.

– В лесу около нашего поселения последнее время происходят странные вещи. – издалека начал эшемин. – Уже второй раз мы находим мертвые места.

– Что значит мертвые? – тут же уточнила Фелисия.

– Воздух умер, деревья умерли. Земля потеряла заряд. – монотонно перечислил Тереган. – Мы нашли обломки чего-то, похожего на человеческий механизм, на втором таком месте. Некоторые мои собратья бывают в Городе, и знают, как выглядят ваши автоматы. Человеческих домов поблизости от этих мертвых мест нет, дороги мимо не проходят. Мы все же подозреваем, что с лесом что-то делают именно люди. Эшемины никогда не поступят с природой так… – Он поискал мысленно слово потактичнее. – Жестоко. Мы не сможем сами вести расследование, доступ эшеминов в Город ограничен, и у нас нет инженеров, которые разбирались бы в вашей технике. Во дворце мне посоветовали обратиться к вам. Утверждают, что вы лучшая. Прошу вас о помощи.

И Тереган склонил голову, все еще укрытую капюшоном, в знак покорности и смиренного ожидания. Фелисия моргнула, пытаясь переварить кучу вываленной на нее разом информации.

Расследование? Уничтоженный лес?

Что вообще происходит?

В наступившей тишине оглушительно разнеслась барабанная дробь. Это всего лишь вежливо постучали в дверь.

Одновременно со стуком приотворилась одна створка и в библиотеку просунулась белокурая головка Элис. Наверное, рассчитывала застать эшемина без плаща. С трудом скрывая разочарование, споро накрыла маленький столик между креслом и окном. Марта передала чай в пузатом фарфоровом чайнике, две расписанные цветочными узорами разнокалиберные чашки – остатки древних сервизов – и россыпь хрустящего песочного печенья в стеклянной пиале. Проследив, чтобы створки закрылась до щелчка – подслушивать благодаря изоляции в таком случае совершенно невозможно – Фелисия вернулась к прерванному разговору. Получившаяся пауза как раз позволила ей собраться с мыслями.

– Хотелось бы знать, кто меня рекомендовал. – задумчиво протянула девушка, не зная точно, поблагодарить она хочет за уникальную возможность изучить эшеминов вблизи, или проклясть за угрозу ее жизни. Недаром ведь человеческие исследователи ничего особенно не знают об эшеминах. Лесной народ умеет хранить свои тайны, и под каким именно ее кустом могут прикопать, чтобы тайны сохранить, думать не хотелось вовсе. Но она не была бы Блаунт, если бы ее можно было так просто отпугнуть от новых знаний.

Фелисия решительно тряхнула собранными в аккуратный пучок кудрями.

– Я согласна. Поедем сегодня же!

– Куда?! – изумился эшемин.

– На мертвые места, разумеется. Вы разве не за этим приехали? Попросить меня осмотреть их и высказать версии, что там могло произойти и какая человеческая техника способна на подобное?

– Не совсем. – замялся Тереган. – Я привёз несколько рисунков. Они довольно точно отражают состояние дел.

– Показывайте. – Фелисия старалась держать вежливое выражение лица, но внутри вся кипела. Она кто, медиум? По нескольким закорючкам определить преступника!

О том, что ей вообще-то никогда не приходилось видеть места преступления, не говоря уже о проведении расследования, девушка в запале как-то подзабыла.

Порывшись в закромах плаща, Тереган выудил рулон плотно свернутой бумаги. Чай был забыт и сдвинут в сторону, Фелисия жадно вгляделась в творчество дружественной расы.

Картинки оказались не так примитивны, как она вообразила поначалу. Выполненные довольно подробно, чем-то вроде акварели, они показывали две в общем-то похожие полянки, одна побольше, другая поменьше, причём непонятно было – так задумано или они случайно нарисовались в разном масштабе. Полянки закрасили чёрным, лес по краям торчал обломками, будто от взрывной волны. Посередине чёрных пятен виднелось затемнение – как пояснил склонившийся над рисунками вместе с ней Тереган, так обозначили углубления, некие ямы с ровными краями, неизвестно откуда взявшиеся в эпицентре.

Фелисия покосилась на эшемина и наткнулась на встречный взгляд. На таком мизерном расстоянии капюшон не скрывал лицо полностью, и пронзительно-синие глаза были вполне видны.

И смотрели они, казалось, прямо ей в душу.

От эшемина приятно пахло, хоть и необычно, свежестью и влажным мхом. Фелисия неожиданно осознала, что они давно сидят на диване бок о бок, его плащ, уютно-шершавый, приятно греет ее бедро даже сквозь слои юбки, а выбившаяся из-под капюшона прядь волос щекочет тыльную сторону ее руки.

Девушка отшатнулась от рисунков и эшемина, внезапно безудержно застеснявшись. Все-таки мужчина, хоть и другой расы.

И он тут по делу. А она из себя барышню на выданье изображает.

Фелисия чуть покраснела, взяла себя в руки и приступила к допросу с пристрастием.

Эшемин затруднялся с ответами на элементарные вопросы – диаметр воронок, высота и глубина поражения, объём поглощенного электричества… он мог ответить только «много», «мало» или «неясно».

Фелисии было абсолютно неизвестно, что именно может вызвать подобные разрушения. Обычная взрывчатка никак не повлияла бы на уровень заряда в почве. Вопросы она задавала, просто чтобы сохранить лицо. Но любопытство ученого не позволило ей просто так сдаться и признать собственное неведение.

Девушка сурово свела брови, пытаясь придать словам солидности.

– Мне правда нужно это увидеть своими глазами. На самом деле, не на картине. Пощупать, потрогать, измерить. Возьмите меня с собой. Вы же сами понимаете, мне не хватает данных.

Тереган задумался. Заметив его сомнение, она поспешно продолжила:

– У меня есть приборы для измерения уровня энергии, надо выполнить подробные замеры, осмотреть лес, может есть еще подобные места. – Фелисия почувствовала азарт первооткрывателя. Ну что ей могут сделать эшемины? Да пусть прикопают под любым кустом, хоть в поле, зато она станет первым человеком, побывавшим в лесном посёлке!

Старейшины меня убьют, мрачно прикинул Тереган. Никто не разрешал ему везти человека в поселение. Ему было приказано найти того, кто разбирается в технике, показать ему зарисовку местности, разузнать кто это был и потребовать выдать виновника. Никто не думал, что все окажется так сложно – инженеров в Городе была целая гильдия, искать даже с его змеем – все равно что травинку в поле. Запахи с тех пор перемешались, Сниир вряд ли сможет взять след.

Не говоря уже о том, кто его пустит со светящейся летающей зверюгой в человеческий город.