Бастард ее величества

Аристократам же хуже. Не понимают они прелести простоты.

С обувщиком договорились еще быстрее. Он оценил отрезы выбранной мною ткани, обмерил ногу и продемонстрировал несколько примеров своей работы. Точнее, вывалил передо мной на пол гору обуви из мешка. Ладинье на грохот и ухом не повёл, из чего я сделала вид, что содержимое он уже успел проверить.

Обувь оказалась красивой, удобной и практичной, из качественной кожи, окрашенной в разнообразные цвета и украшенной пряжками, металлическими детальками и замысловатыми шнуровками. У меня прямо глаза разбежались.

Видя мое замешательство, модистка шепнула на ухо, что даме положено иметь по паре обуви к каждому наряду. Бросив виноватый взгляд на Ладинье, который тот не заметил, поглощённый бумагами, я решительно ткнула пальцем в десяток моделей.

– На первое время, – понимающе кивнул обувщик, отмечая себе на бумажке мой выбор. Я несколько криво улыбнулась. Несмотря на всю браваду, жить за чужой счет я не привыкла. Пусть даже в обмен я рискую собственной жизнью, все равно чувство такое, что остаюсь бесполезной иждивенкой.

Привыкай, Ада. Сама попросилась в содержанки.

С ювелиром мы разбирались дольше всего. Даже Ладинье пришлось отвлечься от документов и принять участие в торге, причём не на моей стороне. Мастер и ювелир в два голоса долго меня убеждали, что появиться в свете без полного гарнитура, который включал бы в себя массивное ожерелье, браслет, серьги и минимум три-четыре кольца, попросту непристойно.

– Тем более любовнице. Подумают еще, что я на вас экономлю. Не наносите урон моей репутации! – видя тщетность уговоров, шепотом рявкнул на меня Ладинье. Ювелир понятливо сделал вид, что ничего не слышал, но уши навострил. Думаю, через пару дней о новой любовнице мастера теней будет знать весь город.

Под их слаженным напором я сдалась и выбрала из детально отрисованного каталога два роскошных гарнитура на выход и три комплекта на каждый день, попроще. Кулон с серьгами и браслетом или кольцом. Малые наборы, так сказать.

Творцы откланялись, заверяя, что все будет готово в кратчайшие сроки. Модистка снабдила меня халатом и парой ночнушек парашютного кроя: переждать сутки, пока она с помощницами будет спешно кроить мне домашние платья. Она пыталась и стандартные наряды предложить, но я со всей возможной любезностью отказалась. Одно лишенное кринолина уродство у меня уже есть, зачем портить остальные? К тому же, при моем росте все ее готовые изделия доходили едва до середины лодыжки.

Ладинье немало удивился тому, как быстро я управилась. Он рассчитывал провозиться со мной до глубокого вечера, а в итоге к обеду уже был свободен и снова убежал в свое теневое ведомство.

Род занятий его я угадала почти верно. Мастер действительно занимал кабинет в местном аналоге полицейского участка, расследуя преступления, на которые у основных хранителей правопорядка не доставало мозгов или способностей, потому что злоумышленников с магическими способностями хватало. Вообще, зачатки дара имелись чуть ли не у всех местных жителей, просто на таком низком уровне, что никакой реальной угрозы те не несли.

В свое таинственное стёклышко Ладинье разглядывал ауры. Мне он милостиво позволил в него глянуть, но сколько ни наводила я монокль на дворецкого и горничную, ничего, кроме них самих, так и не увидела. Посмеивающийся мастер объяснил, что для того, чтобы пользоваться артефактом, надо владеть своим даром, кроме того, дар должен быть соответствующей направленности.

В данном случае – теневой.

Для того, чтобы объяснить мне принцип действия магии, Ладинье не поленился, выделил вечер, когда погода была получше и небо не заслоняли тучи или пепельные вихри, и мы с ним поднялись в небольшую обсерваторию.

Вообще, природные условия местных жителей не баловали. Я-то сидела в четырёх стенах и наблюдала за происходящими катаклизмами как на экране телевизора, а людям по ту сторону стекла приходилось как-то передвигаться, работать и просто жить.

После пылевой бури на Стеркфорт – город, где мы, собственно, находились – обрушился сокрушительный ливень. Дождь, достойный амазонских тропиков, лил более суток, превратив аккуратный сад за окном в болото, зато смыл весь пепел с фасада. Как мне объяснила экономка, миссис Дентре, оно и к лучшему. Во всех смыслах. Город и воздух очистились, а почва обогатилась. Вроде как вулканический пепел очень полезен для растений.

Бывшая няня сестры Ладинье, ныне его экономка, оказалась круглой во всех отношениях, улыбчивой, совсем еще не старой и весьма энергичной женщиной. Неудивительно, что с дворецким они друг друга на дух не переваривали. Наверняка устраивали бы друг другу пакости, как в детском саду, если бы не опасались накликать гнев хозяина дома.

Меня миссис Дентре сразу попросила называть ее по имени. Мол, так она чувствует себя моложе. Отказать в подобной просьбе даме я не смогла. Неилла занималась со мной этикетом и историей. Поначалу меня несколько удивляли наши уроки. Я-то думала, меня будут муштровать с книгой на голове и учить считать вилки от тарелки – или там наоборот? – но занятия с экономкой больше походили на заседание кружка книголюбителей, правда, в урезанном составе: только я и она. С выражением и в лицах Неилла пересказывала мне сказки и самые известные книги в истории, изучение которых обязательно для образованных людей. Пела народные и популярные в свете песни, к счастью, не заставляя подпевать, поскольку медведь у меня по ушам хорошенько так потоптался. Что я могу сказать? Ожидаемо, аристократические песни оказались довольно сложными и заунывными, фольклор был как-то побойчее и повеселей.

Изредка проверявший мои успехи Ладинье выдавал похвалу, пусть и скупую, но все равно приятно. По его словам, моей задачей было сойти за уроженку этого мира, выросшую в глубинке. То есть досконального знания манер и вилок от меня никто и не требовал, зато сказочную подборку, колыбельные и поговорки я обязана была усвоить в полном объёме.

Бывшая няня оказалась в этом плане идеальным вариантом. Кажется, я на родном языке не знала столько присказок, сколько она.

Во время одного из таких уроков нас и застало землетрясение. Самое настоящее, баллов на шесть… наверное. Я не разбираюсь в оценке сейсмологической активности, но трясло весь дом. Одна из ваз даже упала, но не разбилась, только вода пролилась. Неилла же невозмутимо позвонила в колокольчик, не вставая с дрожащего в припадке дивана.

– Убери, – лаконично указала она явившейся на зов Малви. Та послушно кивнула, присев в книксене, и побежала за тряпкой. Я проводила ее растерянным взглядом, судорожно вцепившись в подлокотники внезапно взбесившегося кресла.

– Это безопасно? Может, нам лучше выйти на улицу? – уточнила на всякий случай. Я слышала, что новейшие способы постройки выдерживают колебания до девяти баллов, но то у нас. Экономка безмятежно улыбнулась.

– Конечно, безопасно. Дом Дейрона… мастера Ладинье, защищён магически, как и большинство зданий в столице.

Я покивала с умным видом, запомнив на всякий случай имя фиктивного любовника. Надо бы с ним обсудить и перейти все же на «ты». Странно как-то выкать человеку, с которым состоишь в отношениях.

Хотя, помнится, только сто лет назад супруги называли друг друга по имени-отчеству и на «вы».

После того случая меня и заинтересовала магия. Продемонстрировать мне ее ни экономка, ни дворецкий, ни Малви не смогли, поскольку своим слабым даром не владели. А Ладинье пообещал не только показать, но и объяснить. Мол, не дело содержанке не знать, чем занимается ее покровитель.

Так мы оказались в темной, едва озаряемой одинокой свечой обсерватории.

Мастер теней поманил меня к телескопу и, как только я уселась на небольшой табуретке, погасил свечу.

Полнейшая мгла оставалась таковой недолго.

В узкую бойницу крыши просачивалось достаточно лунного и звездного света, чтобы пусть и смутно, но различать предметы.

– Как раз сегодня подходящая фаза у всех спутников. Смотрите, – Ладинье кивнул мне на торчавший кверху окуляр – и я послушно прильнула к нему глазом. Выпрямилась, поморгала, потёрла лицо ладонями и снова заглянула в телескоп.

Две луны, бок о бок плывшие по небосводу, никуда не делись.

Конечно, для того, чтобы увидеть их, не обязательно было подниматься в обсерваторию. Просто до сих пор я настолько редко выглядывала в окно по вечерам, что не замечала существование второго спутника.

Первый, достаточно крупный, хоть и бледноватый днем, висел в небе практически постоянно, и я к нему успела как-то привыкнуть. Висит и висит. И сейчас меня как обухом по голове шарахнуло: это тебе не альтернативное прошлое родной Земли, это совершенно другой мир со своими, не понятными пока что правилами. Одно существование магии чего стоит!

– Магия делится на четыре категории: по стихиям и управляющим ими небесным телам, – вещал между тем Ладинье. Хорошо, что он не преподаватель. Рассказывал он куда зануднее бывшей няни, но настолько необычные вещи, что даже так я слушала, открыв рот и затаив дыхание. – Чаще всего встречается магия земли. Она заложена практически во всех живых существах, даже неразумных. Мастера, владеющие ею, работают с металлами, камнями и прочими порождениями земных недр. Ювелир, приходивший недавно, слабый маг земли. Ему покровительствует Эдан – планета, на которой мы живем.

Я могла только моргать, и то медленно. Привычные понятия вроде планет и спутников настолько причудливо сочетались с фантастической магией стихий, что у меня слегка кружилась голова от нереальности происходящего.

– Самый крупный спутник, Лотир, покровительствует в основном целителям. Их стихия – вода. Иногда, если дар слабый, – или наоборот, слишком сильный – они подаются в земледелие: дожди никогда не помешают.

– Это точно, – согласно кивнула я, вспомнив пепельную бурю.

– Еще меньше воздушников, последователей Акитера. Это малый спутник, он виден только ночью.

Я на всякий случай еще раз заглянула в окуляр. Две луны никуда не исчезли, только немного расползлись в разные стороны по небосклону.

– Огонь? – полувопросительно подсказала я.

– Солнце, – кивнул Ладинье. – Их исчезающе мало. Немногим больше, чем мастеров теней. Очень редкий дар правящей династии. Чаще всего те, кто им владеют, дальние родственники ее величества.

– А откуда тогда тени? – недоуменно переспросила я. – Спутники-то закончились. Дальние планеты?

Ладинье покачал головой, отодвигая меня чуть в сторону. Заглянул в окуляр сам, подвигал туда-сюда, что-то подкрутил.

– Смотрите.

Сначала я думала, он демонстрирует мне какую-то из звезд, но по мере того, как я вглядывалась в точечный светящийся узор, начинала различать, что в одном месте он нарушается.

– Темный спутник Реис. Всегда или находится на противоположной от солнца стороне, или скрывается в тени других спутников. Его и вычислили-то только потому, что иногда случаются совершенно необъяснимые затмения. Невооруженным глазом его не видно, – криво усмехнулся Ладинье. – Раньше детей с даром тьмы сжигали, полагая их порождениями бездны.

– А давно открыли этот Реис? – я как заворожённая не могла оторваться от созерцания чёрного круга на фоне звездного неба. Эдакое темное пятно на ткани мироздания.