Имя ей дали Надежда
Вот – равнодушие. Надя не помнила, какого цвета глаза у этого Дениса, но ей казалось, что они были светлые. Поседевшие белые волосы и щетина, светлые глаза и хорошо загоревшая кожа. Телосложение похожее. Ее передернуло. Что же, в конце концов, происходит? Надежда давно не имела дело с голубоглазыми. И этот мужчина в аэропорту… Теплый голубой. А если он равнодушен, если бы она перестала его волновать, его глаза тоже стали бы похожи на куски льда? Но ведь и эти голубые глаза были связаны с разочарованием: он исчез, как и предыдущие.
Надя поморщилась от подступающих слез. Так всегда с ней: как плакать, так нос начинает чесаться, а то и вовсе чихать хочется. Она отставила кружку с чаем на журнальный столик, включила трек Джулии Уестлин “Твой ритм”. Мелодичная текучая музыка заполнила комнату, и Надя плавно закачалась, танцуя, закрыв глаза. Тучи все еще затягивали небо, но уже не казались такими тяжелыми и мрачными. Она покачивалась и пела, и голос ее был прекрасен. Яркая густая листва качалась в ритм вместе с ней, а порывы ветра словно волны уносили ее в океан дивных мелодий.
Да, Жене она нравилась. Надя уже раз в пятый прилетала в Москву на цветочные выставки, и почти каждый раз, а точнее кроме первого, когда он с Надеждой был еще не знаком, до последнего ныл, что занят и не сможет встретить, а потом вдруг заявлял, что у него случайно! появилось немного времени, и он сможет сопровождать Надю с Наташей на мероприятии. В этот раз Надежда прилетела одна, и казалось, что Евгений был очень этому рад. Высокий, худой, узкоплечий, при этом с длинной шеей, светлые, цвета соломы, волосы, бледно-голубые глаза с нависшими на них одной дугой соломенные брови – Наде он напоминал выцветшего неандертальца. Внешне он был ей неприятен, но общаться с ним было довольно интересно: Женя увлекался ботаникой, любил цветы и хорошо чувствовал и понимал людей – он видел то, что от него пытаются скрыть. Конечно, Евгений понимал, что Надя не испытывает к нему интереса как к мужчине, это в глубине души его огорчало, но он был добрым человеком, что не мешало ему, однако, при каждом удобном случае прикасаться к ней. Зная об этом, она старалась кстати увернуться, делая вид, что что-то привлекло ее внимание: “Женя, смотри, какие амарилисы! Удивительные!..”
Они бродили по Экспо, Надя делала заметки, пока ни с кем подробно не разговаривала, присматривалась. И тут, когда она завернула за угол, ее взору предстала интересная экспозиция, полностью состоявшая из полевых цветов. Женя застрял где-то позади, но Надя и не заметила: ее захватила эта картина, которую так уместно дополнял фон голубого неба с облаками и дальней перспективой летнего поля, переливающийся на огромном экране. Ромашки, васильки, маки, пижма, подсолнухи, фиалки, колокольчики, полевые тюльпаны и астры, лаванда, даже тысячелистник и мышиный горошек – изумительное разнотравье! Воздушными легкими облаками цветы будто парили над полом павильона, так и хотелось в поле порезвиться, бежать, раскинув руки, навстречу ветру и солнцу, смеяться, целоваться!..
– Вижу, вам очень нравится.
Надя обернулась на голос: в стороне стоял мужчина, он сделал навстречу несколько шагов.
– Здравствуйте. – сказал он следом.
– Здраавствуйте… – протянула Надежда, немного растерявшись. – Восхитительные цветы, да…
– Проходите, осмотритесь. – Мужчина подал ей руку. Чтобы зайти в павильон, нужно было подняться на три ступени. Надя застыла как раз у нижней.
– Спасибо. – Она поднялась. Их руки разомкнулись.
Они постояли молча. Надя нерешительно оглядывалась.
– Простите, – снова обратился к ней мужчина, – я отлучусь на пару минут в уборную, побудьте здесь, хорошо?
– Но…
– Я быстро.
И он уже исчез за соседним павильоном. “Как же так? – недоумевала Надя. – Оставить незнакомого человека одного в своем выставочном павильоне и уйти…” Тем не менее она обрадовалась возможности спокойно и свободно, без хозяина, побыть в оазисе летнего русского поля. Запахи полевых цветов не такие яркие, как ароматы “благородных” бутонов из павильонов по соседству, но едва уловимый тонкий шлейф запахов полей и лесов она чувствовала и, опустившись на корточки, погружалась то в одно цветочное облако, то в другое, вдыхая их ароматы, перемещаясь от дного к другому.
– Убежала все-таки, – услышала она за ромашками и поднялась на ноги. – О, вы здесь! Я думал, вы ушли…
– Как я могла уйти и оставить ваш павильон без присмотра? – нашла Надя ответ.
– Я рад, что не ошибся в вас. – Сказал мужчина, улыбаясь. – И вы так гармонично смотритесь среди полевых цветов…
– Вы тоже…
Клетчатая рубашка с коротким рукавом, сильные руки, широкие плечи и рыжие волосы! Потертые джинсы, а глаза с зеленью – зелень неяркая, на пороге осени, вобравшая в себя все солнце, все его тепло, силу, мудрость, неброская, с позолотой, очень теплая! Ресницы тоже рыжие, позолочёные…
– Я рад, что вам понравились мои глаза…
– Ох, простите! Это бестактно с моей стороны, уставилась на вас… А вы тоже хороши: могли бы тактично промолчать, сделать вид, что не заметили.
– Извините меня, я смутил вас. Но я не мог не сказать об этом, потому что вы смотрели в мои глаза также, как смотрели на мои цветы. Это лучший комплимент, который мне делали…
– Господи! Еще раз простите, мне пора.
Надя уже засеменила к ступенькам.
– Подождите, пожалуйста! – он догнал ее и дотронулся до ее руки. Надя замерла на месте, обернувшись. Он протянул ей визитку. Она посмотрела, взяла и пошла было дальше.
– Давайте выпьем чаю…
Надя снова остановилась, уже на нижней ступеньке.
– А у вас есть травяной? С ромашкой, например? – и она снова заглянула в золотистую зелень, но быстро одернула себя и отвела взгляд на ромашки.
Мужчина улыбнулся и подал ей руку:
– Травяной есть. Вы пробовали чай из фиалок?
– Из фиалок? Нет.
– Хотите попробовать?
– Пожалуй. Это интересно.
Он провел ее к столику в глубине павильона. На столике стоял букетик из васильков и ярко-желтой пижмы и стеклянный чайник с заваренным в нем темного, графитово-синего цвета чаем. Мужчина усадил Надю в белое плетеное кресло, достал две стеклянные чашки и налил чай. Ее нос уловил тонкий аромат. Она сделала глоток: тонкий сладковатый приятный вкус. Еще глоток – прекрасно! Так бы и сидела здесь, пила этот чай и рядом он…
– Меня зовут Елисей, – мужчина протянул ей через столик руку.
– Надежда, – ответила она и пожала руку.
– "Прощение – это аромат, который фиалка оставляет на сапоге, раздавившем ее". Это сказал Марк Твен.
Надя посмотрела на нового знакомого:
– Почему вы вдруг заговорили о прощении?
– Даже не знаю. Вспоминаю об этом, когда дело касается фиалок. – Он взял с полочки лепесток фиалки, который отлетел от стоявшего там маленького букетика, и растер его пальцами. – Почувствуйте аромат.
Надя потянулась к растерзанному лепестку: тонкий нежный, со сладостным послевкусием аромат коснулся ее ноздрей и проник в самое сердце, и она отпрянула назад на спинку кресла.
– Вы знаете, что традиционно в Европе на день Святого Валентина дарили фиалки, а не розы? – Золотистые глаза Елисея излучали тепло, но Надежде вдруг стало не по себе: она хотела сделать еще глоток чая, но не могла.
– Вы знаете, мне пора, меня, наверно, уже потеряли. Я тут с сопровождающим.
Она встала, и кресло с шумом отодвинулось. В этот момент зазвонил ее телефон, и Женя предупредил, чтобы она не теряла его, он пошел на склад взглянуть на цветы из Японии.
– Цветы из Японии? Что за цветы? – спросила Надя, и взглянула на Елисея. Он тоже встал. – Конечно, фиолетовую гортензию!
– Фиолетовое солнце Японии? – “И снова фиолетовый!”, подумала она про себя.
– Именно! Я позвоню, как закончу, это ненадолго. Осмотрись получше. Если интересно, я закажу вам немного.
– Посмотришь и позвони, там видно будет.
Надя положила трубку и вздохнула.
– Если можно, я бы хотела допить чай. Вы не против? – спросила она Елисея. Тот широко и, как ей показалось, с облегчением, улыбнулся и жестом предложил ей сесть в ее кресло.
– Ваш чай уже остыл. Давайте я подогрею. – Он поставил на столик подставку для подогрева, зажег свечу и разместил ее под заварочным чайником. “Можно подумать, у нас свидание… Столько романтики!” – еще несколько минут назад это испугало ее, почему теперь не страшно?
– Лаванда прекрасно дополняет аромат фиалки. – Надя наклонилась над букетом на столике.
– Вы правы.
Они помолчали.
– Елисей, – нарушила она молчание, – почему полевые цветы? Почему не розы, герберы, фрезии и прочие?
Он пощупал чайник, налил чай в кружки и поставил перед ней. Надя наблюдала за ним: Елисей не торопился с ответом, не то раздумывал, не то не хотел отвечать. Но что такого в его вопросе? Она сделала глоток почти горячего чая – наверно, прохладнее он на вкус был бы проще, но тепло свечи как будто раскрыло глубже его вкус и аромат. Елисей не смотрел на нее, он сел, взял кружку в ладони, сделал глоток и, взглянув на нее, спросил:
– А вы как думаете, почему?
Надя откинулась немного назад, не ожидая встречного вопроса, посмотрела на собеседника – он спокойно, делая очередной глоток чая, смотрел на нее, потом оглянулась на цветы, и взгляд ее, окинув “поля” Елисея, соскользнул за его границы. Ей снова в глаза бросился контраст: розы, лилии, гладиолусы, альстромерии, каллы, ирисы, нарциссы и даже гвоздики и хризантемы показались ей вычурными гордецами, слишком яркими, слишком пахучими.
– Наверно, вы бунтарь или “псих-одиночка”, как говорит моя коллега. Может, это потребность выделиться? Как еще можно выделиться на ярком фоне? Только быть гораздо бледнее. Например, на придворном балу появиться в джинсах и футболке…
– А вы бываете жестоки, – его лицо и взгляд стали жестче. Надежда спохватилась:
– Простите! Извините меня. – Она опустила глаза и покраснела, вспомнив, что он одет в джинсы и рубашку. – Но… Разве ваш павильон не выделяется на фоне прочих? Разве я не права?
Елисей отставил кружку с чаем и скрестил руки на груди:
– Что есть, то есть, очень выделяется. И, пожалуй, психом-одиночкой меня можно назвать, ведь мало кто понимает мою любовь к полевым цветам в цветочном бизнесе. Это не распространенное занятие, особенно в России, и не особенно прибыльное. К сожалению, не всегда занятие по сердцу приносит много денег. Но мне вполне достаточно.
– Еще раз извините меня. Я вас обидела…
– Надя, не извиняйтесь, – он положил обе руки на столик и придвинулся к ней. – Вы во многом правы, разве что выразились в достаточно резкой форме. И в том, что мне хочется выделиться, тоже много правды.
– И все же… Каков ответ на самом деле? – И Надя заметила, что его глаза будто стали темнее и зеленее. Елисей переместил руки со столика на колени.
– Все просто: моя жена занималась этим, очень любила травы и полевые цветы. Три года назад ее не стало. А я продолжаю ее дело. Кто-то бежит от воспоминаний, все бросает и уезжает, а для меня это дань ее памяти и благодарность ей за все, что она подарила мне, за ее любовь и тепло. Я разделяю ее любовь к этим прекрасным цветам. Вы знаете, что полевые цветы – символ чистоты и невинности? И они изящны в своей простоте… И вы напомнили мне ее.
Надя уставилась на Елисея. Он тоже не сводил с нее глаз, а его взгляд стал и глубже, и отстраненнее одновременно.
– Вы знаете, полевые цветы действительно… действительно тоньше, изящнее и нежнее… А… а ведь они изумительно дополняют декоративные…
– Вы правы, – отстраненность растворилась в ее серых глазах. – Их часто используют как дополнение к дорогим цветам, но не реже самостоятельно. Букеты из них потрясающие…
Некстати у Нади зазвонил телефон. Она вздрогнула.
– Мне пора. – сказала она, ответив на звонок. – Меня ждут. Пожалуйста, простите меня за резкость.
Елисей встал, чтобы проводить ее.
– Пожалуйста, сохраните мою визитку… И… позвоните мне.
– Лучше я оставлю вам свою. Мне очень понравились ваши цветы: они прекрасны и выращены с душой.
Надя еще раз заглянула в его золотисто-зеленые глаза: возможно, они больше не увидятся. Он взял ее визитку и внимательно прочитал:
– Миасс, Челябинская область… Вы из Челябинской области?
– Да, – ответила она, заметив грустинку в его взгляде. – Я живу далеко.
Елисей немного помолчал, поглаживая визитку большим пальцем. Его лицо просветлело:
– Позвоните мне, и я привезу вам цветов. Самых прекрасных цветов! Поверьте, букеты из полевых цветов разберут мгновенно.
Надя засмеялась:
– Не сомневаюсь! Но решение принимаю не я одна. У меня есть партнер, мне нужно обсудить этот вопрос.
– Партнер? Тот, который заинтересован японской гортензией?
Надя улыбнулась, опустив глаза, потом исподлобья глянула на Елисея:
– Неет! Хотя надо позвонить ей и спросить.
– Так ваш партнер – женщина? – с облегчением, но еще с некоторой неуверенностью в голосе спросил он.
– Да. Она не смогла приехать. Меня сопровождает ее хороший знакомый, он тоже в цветочном бизнесе. Нужно рассказать ему о ваших цветах.
Он кивнул и положил ее визитку в левый карман рубашки. Они попрощались. Надя заспешила прочь и оглянулась на ходу: ее новый знакомый стоял у нижней ступеньки, смотрел ей вслед. Он улыбнулся и помахал ей рукой.
Рыжий, зеленоглазый… И всё. А так было похоже на начало романа ее мечты! Возможно. Когда Надя вспоминала его, ей очень хотелось подойти к нему и обнять – и чтобы он тоже обнял ее, прижал к себе покрепче… Ей не хватало тепла и любви, но и ему тоже! Наверно, спустя время Елисей успокоился, подостыл и решил, что пусть лучше прохладное дуновение из загробного мира, чем возможная потеря любимой женщины, а он не готов снова пережить это. Она наверняка не внушила ему доверие своей высокомерной бестактностью, скорее всего, он подумал, что с такой женщиной не будет уверенности в завтрашнем дне. А таким, как он, нужна уверенность.
Надя съежилась, обняв колени и уткнувшись в них лбом. “Господи, какая дура! Кто меня за язык тянул! И почему я решила, что могу сказать ему такие слова? Почему? Почему мне хотелось ранить его?” Потому что самой больно и страшно – промелькнул ответ внутри нее. “Раньше я не позволяла себе подобного. Я могла подумать про себя, но если бы сказала вслух, почувствовала бы вину и потом всю жизнь мучилась бы и старалась ее загладить. Как теперь. Но теперь еще хуже: мучаюсь и не могу загладить вину перед ним… Да ладно, это пройдет, бывает. Хватит ныть, бери зонтик и иди гулять”. Сказала Надя так сама себе и повеселела.
Дождик шел, но не сильный. Она раскрыла зонт и шагнула на мокрый асфальт. Надежда очень любила дождь еще и потому, что с улиц смывало всех лишних, по дороге попадались те, кому куда-то было нужно. А остальные спрятались по своим норкам. Вот тогда и в городе становилось тихо, умиротворенно, спокойно, и мало что в такие моменты могло нарушить хрупкое внутреннее равновесие. Даже наушники с музыкой надевать не хотелось: дождь – это и есть музыка. И зелень в пасмурный день и от дождя становилась ярче, и цветы. Все вокруг звенело и пело, и на душе у нее во время таких прогулок становилось спокойно и тепло. И еще теплее и уютнее от того, что она надежно укрыта непромокаемым плащом и обута в такие же туфельки. Надя осторожно ступила прямо в лужу и, шагнув дальше, еще в одну: “Эх, жаль, что я все забываю купить резиновые сапоги! Правда, они холодные, потому что резиновые. И вряд ли я бегала бы в них по лужам как в детстве…”
Задумавшись, она не смотрела перед собой, ее зонтик наклонился вперед и в следующий миг наткнулся на что-то и отпружинил ее назад. Надя дернула его вверх и увидела перед собой мужчину, который пытался завязать шнурки, наклонившись над кроссовками и удерживая свой зонт на плече.
– Ох, простите, я так задумалась… – начала она с виновато-изумленными глазами. Мужчина хотел высказать возмущение по поводу ее невнимательности, но глядя в ее серые распахнутые глаза, передумал.
– Хорошо, что вы медленно шли, – его лицо смягчилось, и он улыбнулся. – А то бы сшибли меня с ног.
– Еще раз прошу прощения…
– Не переживайте, все в порядке. Вы целы?
Надя как-то не думала о себе и немного растерялась:
– Ну да… Все хорошо.
– Ну и отлично. Все хорошо, что хорошо кончается. Мне пора. Будьте впредь осторожнее!
И он, закончив со шнурками, быстро зашагал по дороге, не обходя лужи, а шлепая прямо по ним.
Надя стояла и смотрела ему вслед. Дождь закончился. Она поняла это, когда обнаружила, что стоит с раскрытым опущенным зонтом, а капли сверху перестали падать. Сожаление прокралось в ее сердце, и не потому, что создала “аварийную ситуацию”.
Надежда открыла глаза. Чей-то крик разбудил ее: наверно, на улице кричали, окно открыто. Так это был сон! А все как наяву… Она вспомнила, как танцевала, потом опустилась в кресло… задумалась, загрустила – и не заметила, как уснула. Вот это погода: прямо-таки приклеивает к подушке! Странное ощущение: сон прошел, а чувство сожаления осталось. Но в реальной жизни Надя такого мужчину не встречала, но как-будто он был ей знаком.
“Сплошные сны и иллюзии” – думала она, завернувшись в плед и закрыв глаза. А мужчина стоял перед ней, и теперь он как будто сожалел о том, что просто ушел, оставив ее стоять с опущенным зонтом. Высокий, хорошо сложенный брюнет с волосами средней длины, красивыми волосами и темно-карими глазами. На следующий день Надя вышла на работу и рассказала сон Наталье.
– Слушай, дорогая, сны – это, конечно, хорошо, но, на мой взгляд, ты чересчур увлеклась своим идеалом. Реальных мужчин ты к себе не подпускаешь, они уже боятся к тебе приблизиться. Ты не находишь, что все вокруг тебя складывается так, чтобы ты осталась одна? Может, уже пора послать свой идеал лесом?
Надя опустила взгляд. У нее уже проскакивали подобные мысли. Но разве она прямо уцепилась за идеальный образ в своем воображении? Это всего лишь мечта, и она понимала, что, скорее всего, в земной реальности такого мужчины не существует. Или он будет похож внешне, а на деле окажется…
– Нет никакого идеала, Наташа. Я просто мечтаю, я просто знаю, что мне нравится, чего я хочу.
– Я тебя умоляю! Надюш, я тебя не первый день знаю. Сколько мужчин вокруг тебя было! А теперь чуть кто забрезжит на горизонте, так не проходит и первого испытания, испаряется. А кто доползает до второго или третьего, уже теряет боевой настрой…
– Да я просто стала разборчивой, вот и все! Не позволяю вешать себе лапшу на уши, не принимаю второсортные предложения.
– А приглашение на спектакль?
– Наташ, ты его видела, этого мужика? Видела же! Страшный, тощий, мелкий!
– А, точно, тебе же нужен этот, как его, Генри Кэвил, супермен. Спорим, они похожи с тем из твоего сна!
– Не похожи! Высокие оба только. У Кэвила вьющиеся волосы, и он мощный. А тот нормальный…
– Боже! Надя, что у тебя в голове! Ладно, в мужчинах ты не разбираешься, зато во флористике суперспец! Такое бывает. В принципе меня это устраивает.
– Спасибо на добром слове, коллега.
Надя спряталась в кабинете, Наташа осталась в салоне работать с клиентами. Не включив свет, Надежда села не за стол, а на диванчик рядом: за столом было окно, и смотреть в него с дивана было удобнее. Окно выходило во двор: после дождя сыро, и вдруг выглянуло солнце – двор повеселел, вода в лужах заблестела, и маленькие ребятишки высыпали на улицу играть. Годовалый кроха, увильнув от нянек, бросился к луже у песочницы, счастливый, начал было плескаться в ней, но был пойман и с плачем пытался вырваться из рук спохватившейся мамаши. Наде стало жаль малыша, и в груди защемило: “Господи, что мне мешает плескаться в луже?! А так хочется! Резиновые сапоги, палку какую-нибудь найти в мокрой траве и орудовать по луже побольше, делать цунами…” Но второй голос спросил: “А цветы?” “А из цветов заваривать чай”. – ответила совершенно неожиданно для себя Надежда.
– Надюуушаа! – позвала ее Наталья. – Выйди-ка сюда! У нас гости!
Надя вышла из темного кабинета в ярко освещенный салон, прищурившись. У стойки стоял мужчина. Первое, что она увидела, был букет фиалок. А потом – золотисто-зеленые глаза. И рыжие волосы. Надя заволновалась:
– Елисей? Это вы?! Как вы здесь? – ее взгляд скользил по букету, по его рукам, вверх, по куртке и футболке под ней, по лицу, по волосам. И глаза… Они были не такими теплыми, чего-то недоставало в них.. Это смутило ее. Ах, да, прошло время, и… почему он приехал, ведь они больше не общались, он не выходил на контакт? Передумал? И букет фиалок! Надя улыбнулась и кивнула в сторону цветов:
– Фиалки? Символ честности и искренности намерений?
– Да, это вам, – Елисей перевел взгляд с нее на букет и протянул ей. – Возьмите.
Отдал букет и повернулся к Наташе:
– Я привез то, что вы просили. Хотите взглянуть? Все в прицепе. Я припарковался с торца.
Они вышли, а Надя осталась стоять у стойки: “Наташа заказала у него цветы и ничего мне не сказала? Как так вышло? И меня не позвали с собой…” Ей стало обидно, в груди заскребло, и ей захотелось тотчас же сесть в машину и уехать подальше. Но тут же стали заходить люди, и Надя погрузилась в букеты и чужие подарки. Наталья и Елисей зашли с полураскрытыми упаковками полевых цветов.
– Надя, цветы изумительные, они у нас быстро уйдут. Можешь подготовить пару вазонов для них ?
– Извини, Наташ, я занята, люди ждут, – пробурчала Надя и, поглядывая на них, увидела, как Елисей отложил цветы, налил воды в вазоны и поставил в них цветы. Это были желтые лесные лютики, незабудки и анис. Парень и девушка, ожидавшие, пока Надежда упакует подарок, пришли в восторг от прекрасного белого с голубым и желтым облака, которое опустилось на пол салона. Наталья быстро сообразила и собрала им букет. Он получился красивым, нежным и недорогим.
– Спасибо, – поблагодарила девушка, – мы не планировали дарить цветы из соображений экономии, но вы нас выручили. Спасибо! И так красиво и аккуратно упакован подарок – просто супер!
Вслед за ними снова вышли Наташа и Елисей, заносили цветы. На этот Надя заранее приготовила вазоны с водой и в процессе думала о том, что везти цветы лично из Москвы – все-таки есть причина, по которой он приехал. Она подумала, что обязательно расспросит его, когда они закончат с цветами. Но Наташа, предположив, что Елисей устал с дороги и голоден, предложила пообедать в соседнем ресторанчике, и они ушли. “Даже меня не позвали. – дулась Надя. – Букет фиалок точно для меня был? Или он теперь на Наташу переключился? Почему бы ей не остаться работать, а мне пойти с ним обедать? Но вот вопрос: как она заказала у него цветы? С чего вдруг? Когда я ей рассказала про него и его цветы, она не была в восторге, сказала, что полевые цветы – невыгодно. А тут смотри-ка, цветет и пахнет! Замужняя жена!”
Наталья вернулась одна.
– А где гость? – спросила Надя, когда ушел очередной клиент.
– Отдыхать ушел. Переночует в гостинице и поедет завтра обратно в Москву.
– А зачем он приезжал? Он мог отправить все транспортной компанией. Подарил фиалки… Я тебе рассказывала, что мы пили чай из фиалок у него в павильоне. Он приехал как будто ко мне. Наташа! Как вообще ты с ним связалась? Ничего не понимаю!
Надю не отпускала тревога: как – приехать, привезти ей фиалки и завтра уехать, даже не пообщавшись с ней?!
– Если честно, мне тоже не совсем понятно, – начала рассказывать Наташа. – Нашла я его просто: его визитка валялась в столе. Видимо, ты привезла и бросила. Я как раз размышляла, что можно было бы придумать, чтобы делать ходовые недорогие букеты, напостить об этом в соцсетях, привлечь народ в общем. А тут визитка поставщика полевых цветов. Я погуглила, мне понравилось, и я ему позвонила.
– Он сразу ответил?
– Ну да. Мы поговорили. Он уточнил, какой салон и работаешь ли ты здесь. Я ему объяснила, что ты – партнер по бизнесу, что мы работаем и принимаем решение вместе. Он просил меня ничего тебе не говорить и сказал, что привезет небольшую партию цветов бесплатно на пробу и привезет сам. Я поняла, что он запал на тебя. Мы договорились, и он приехал. Я обалдела, когда увидела его с букетом фиалок – ты же рассказывала мне про фиалки! И вот он встретился с тобой и… почему-то стал избегать тебя… Мне тоже кажется все это странным. Предлагала ему пообедать с тобой, зайти после обеда в салон – я бы оставила вас в кабинете – но он сослался на сильную головную боль и удалился в гостиницу.
– Наташ, а может, он услышал наш разговор про мой идеал? – и Надино сердце забилось больнее.
– Надюш, он тебе правда важен? Подумай хорошенько: это не очередной поклонник, который своим отказом просто уязвил твое самолюбие? Он хороший парень, и будет жалко…
Надя уже не слышала ее последние слова, она уже бежала к гостинице, где остановился Елисей. Забежав в холл, она остановилась: было тихо, за стойкой ресепшн сидела девушка и увлеченно читала книгу. “Книгу читает, – заметила про себя Надя, – не в телефоне сидит, а читает бумажную книгу – редкость… Беспокоить не хочется”. Она нашла в истории звонков номер Елисея – ей снова ответила сотрудница. Надя сразу сбросила. “Наташ, ты Елисею сразу дозвонилась? Почему я не могу? Снова какая-то девушка отвечает. Скинь мне его номер, попробую еще раз…” Она набрала номер с визитки, фото которой ей отправила Наталья, и он взял трубку. Надя растерялась от неожиданности и не могла слова вымолвить: почему-то ей до конца не верилось, что она дозвонится и услышит его голос.
