Украсть мечту

– Какой план? – спросил Иль сразу после того, как они тронули лошадей.

– Еще два прокола, потом привал.

И они вновь погрузились в уже привычное молчание, только в этот раз Ли была настроена менее мрачно – зелье превращения давало ей пусть небольшую, но надежду на то, что они успешно проскочат через Квадратный город. Да и одно то, что она увидела Джарвина, уже успокоило ее встревоженную душу. Когда она видела этого мальчонку, то в ее душе укреплялось чувство, что живет она не напрасно, что и она способна на что-то хорошее и доброе. Он всегда вселял в нее веру, с того самого момента, как она подобрала его на улице совсем еще ребенком. И сейчас даже мысли о нем, о его безопасности и счастье придавали ей сил. Ли взбодрилась и вновь принялась держать нос по ветру.

Дорога ложилась прямо, как стрела. Уж лучше бы она извивалась и петляла! От однотипности движения и пейзажа Ли постепенно теряла энергию и бдительность, так что уже скоро едва не дремала в седле и чуть не проморгала момент, когда проколоискатель зашевелился. От главной дороги впереди появилась тонкая развилка, больше похожая на пару узких тропок в лесу. Кони, повинуясь движениям всадников, свернули на новую дорогу. Фургон нещадно затрясло.

– Вот это дорога! – крикнул ей Иль, – Наших там сейчас укачает!

Ли согласилась с ним вслух, а про себя отметила, что он назвал спутников «нашими». Видно, успел уже привязаться, хотя Лианелла такого от него совсем не ожидала. Их заказчик создавал впечатление строгого, холодного человека, и никак не создавал впечатление того, кто быстро привязывается к людям.

Прокол возник будто из ниоткуда. Проколоискатель резко усилил сигнал, а не постепенно, как это бывало раньше, так что всадники не успели притормозить перед тем, как влететь в пространственный тоннель. И выскочили из него, как и следовало ожидать, на полной скорости. Только вот никто не ожидал, что они попадут прямиком на гололед. Кони заскользили, фургон, разгоняясь под уклон, вскоре обогнул их, потащил за собой – что вызвало у коней настоящую истерику – и в итоге завалился на бок и с лязгом затормозил.

– Успокойте лошадей! – крикнула Ли второму всаднику, соскакивая с коня, и бросилась к фургону.

К несчастью, он упал как раз на ту сторону, где была дверь. Ли бросилась к окну и с облегчением увидела, что Джарвин, Ама и Старец преспокойно левитируют внутри фургона.

– Джар, – крикнула она, – ты можешь перевернуть фургон?

Юный маг энергично закивал. Он ловко подплыл к своему рабочему столу, взял очередное зелье, окрапил им стены фургона и принялся распевать заклинание. Фургон качнулся, дернулся и со скрежетом встал на колеса. И все бы хорошо, только он продолжил приплясывать.

Ли побежала к двери и заскочила внутрь.

– Вы как? Все хорошо?

– Все отлично, – ответил Джар, – Ты мне только скажи, чего вы перед проколом не затормозили?

– Он появился неожиданно. Прибор засек его в последнее мгновение.

– Дай-ка я его гляну, – попросил он.

– Не нравится мне это все, – недовольно пробурчал Старец, – Я слишком стар для того, чтобы такие фортели выкидывать.

– Не сердись, Старец, совсем чуть-чуть до города осталось. Еще один прокол – и помчимся к границе.

– Ни минуты покоя с вами! Пойду к себе, отлежусь маленько. Сами тут сдюжите?

– А то! – бодро отозвался Джар, – Иди, поспи, авось меньше ворчать станешь.

– Ну что там у вас? – спросил зашедший в фургон Иль.

– Разбираемся, – ответил юный маг, – Судя по первому впечатлению, с прибором все в порядке. Значит, что-то не так с самим пространством.

– Ну конечно, – философски заметила Ли, – разве у нас бывает иначе?

– Ты можешь определить, что именно не так с пространством? – осведомился Иль.

– Кажется, сегодня все решили забыть, что мне семнадцать лет, и что я самоучка. Чудо, что я вообще хоть чуточку во всем этом шарю, – гневно ответил Джар и только потом, успокоившись, продолжил, – Нет, понятия не имею, что происходит, и чем нам это грозит. Может, мы просто слишком много значения придаем тому, что один переход не похож на другой.

– Ладно, – оборвала его Ли, – давайте двигаться вперед, а там посмотрим. Джар, достань-ка наши плащи, а то мы с Илем до костей промерзнем.

Они двинулись в дорогу с тяжелыми сердцами. Когда твои нервы и без того накручены до предела, то любое, даже самое крошечное происшествие надолго выбивает из колеи. Казалось, даже кони нервничали – они бежали куда медленней, и то и дело крутили головами по сторонам.

Ли все никак не покидало ощущение неправильности места, куда они попали. На первый взгляд заснеженный лес ничем не отличался от их привычного мира, но было в нем что-то пугающее, даже потустороннее.

Пение началось так незаметно, что никто потом не мог сказать, когда именно оно возникло. Каждый из спутников вдруг поймал себя на том, что тихо мурлычет себе что-то под нос, и его голос вплетается в тонкую мелодию. Кони притихли, воздух стал еще более прозрачным. Лес окутала тишина, в которой звенела одна-единственная мелодия, легкий напев, звуки столь естественные, что разом ложились на язык и застревали в мыслях. Все напевали, напевали, и никак не могли остановиться.

Песня становилась все громче, все настойчивей. Ли пыталась перестать распевать этот странный мотив, но не могла – ее голос стал ей неподвластен. Она обернулась к Илю, и увидела в его глазах такую же беспомощность, смешанную с ужасом. В панорамном окне фургона ее ждало то же зрелище: Ама и Джарвин пели, держась за руки. По щекам Амы текли слезы. Ли хотела было остановить лошадей и отправиться к ребятам, но сердцем чувствовала, что надо убираться из этого леса как можно скорее.

Следом за пением пришли они. Шустрые, юркие, как маленькие песцы, только сотканные из света или тумана. Белесые, безликие, стремительные. Они все прибывали и прибывали, и неслись наравне с фургоном, переплетаясь, смешиваясь. Казалось, весь лес ожил, распался на белые пряди и стал скручиваться вокруг фургона. Лошади ускорили бег, став почти неуправляемыми.

Мелодия начала жить собственной жизнью. Ей больше не нужны были голоса путников, она стала живой, самостоятельной и непобедимой. Будто весь мир вибрировал в такт с ней. Как только Ли почувствовала, что ей больше не нужно петь, она подумала, что все пройдет, но ошиблась.

Раздался женский крик. Ли обернулась и увидела, что кричит Ама. В руку девочке впилось странное белое создание из тех, что кружили в воздухе рядом с фургоном. Стиллер собиралась остановить лошадей, но не успела. В обе ее руки вцепились сгустки тумана. Один за другим они кидались на путешественников и впивались в их кожу острыми зубками.

Да это же колыбельная! Ли в одно мгновение осознала это так четко, так болезненно ярко. Весь мир поет им самую сладкую, самую прекрасную колыбельную на свете. Снежный ковер теперь виделся периной, мягкой и столь вожделенной. Прилечь бы, отдохнуть с дороги. Веки стали тяжелыми, дыхание – глубоким.

Ее покой нарушил писк. Отвратительный, ужасный, несвоевременный! «Замолчи, замолчи, замолчи ты наконец!» – злилась Ли и хотела как можно скорее избавиться от этого писка, чтобы вернуться в блаженство колыбельной. Но писк не уступал, и Лианелла медленно и неохотно стала искать глазами его источник.

Что это? Какая-то коробочка с усиками? Чего она пищит? Ли болезненно зажмурилась. Какое-то воспоминание царапалось внутри ее головы, настойчиво пыталось пробраться наружу. Как несправедливо! Почему она не может просто слушать колыбельную и отдыхать на перинах? Отчего ее преследует этот мерзкий писк?

«Проколоискатель» – всплыло в ее разуме. «Давай же, думай! Проколоискатель!». Первым импульсом было забыть. Не думать, не вспоминать. Не обращать внимания. «Куда направлены усики? Давай же!». Ли против воли уставилась на усики. Те под ее взглядом развернулись вправо. Без мысленного согласия руки вдруг дернули поводья, разворачивая лошадей.

В прокол они вошли с истошным шипением – маленькие белые сгустки тумана испарялись. Стоило фургону очутиться с другой стороны прокола, как Ли с Илем одновременно затормозили.

Ли почти свалилась с лошади – ее сил едва хватало, чтобы стоять. Но она упорно шла к фургону, поднялась по ступенькам, распахнула дверь и вошла внутрь. Ама лежала на диване, глаза ее были закрыты, а рядом полусидел, полулежал Джарвин. Ли бросилась к ним, насколько позволяло ее собственное состояние.

– Джар! Джар, как ты?

– Живой. Проверь Аму, я сам… сам не могу.

Ли кое-как добралась до дивана, села на краешек и приложила пальцы к шее девочки.

– Все хорошо, она жива.

– Что случилось? – послышался сзади голос Старца, – Что с вами со всеми?

Ли повернулась к нему из последних сил, увидела, что Старец в полном порядке, даже не устал, и отключилась.

Очнулась она на втором диване. Тело было будто ватное. Она попыталась подняться, но тут же упала обратно. Смогла лишь поднять руки к лицу и увидела, что все они изранены и покрыты крошечными следами зубов.

– Добавь еще вот это зелье, – послышался знакомый голос, – Теперь пусть вскипит, и тогда выключай.

– Иен? – прошептала Ли – Иен, это ты?

Призрак мигом очутился перед ее лицом.

– Очнулась, мелкая?

– А ты здесь какими судьбами?

– Вернулся с задания, а тут такое. Вот, учу Старца варить тонизирующее зелье. Будем вас на ноги ставить.

– А с ним самим все хорошо?

– Он был в своей комнате, в том пространстве, что создал Дарвин. Оно не вошло в лес призраков.

– Лес призраков? – переспросила у него Ли.

– Не совсем, на самом деле, но так называют его сами призраки. Мы иногда срезаем через него путь, это пространство очень сжатое, через него хорошо путешествовать. Если ты не живой, конечно.

– А что это за белые штуки?

– Доподлинно никто не знает. Знаем одно: очень прожорливые твари.

– Которые едят людей?

– Да вообще все живое.

– Лошадей они не тронули.

– А вот это странно! Мы были уверены, что они пьют энергию живых.

Ли, наконец, смогла подняться на локтях и увидела, что Джарвин с Амой лежат на старом диване, а Иль – у порога на матрасе.

Старец победно провозгласил:

– Готово! Пора отпаивать наших спящих красавиц!

– Сам ты красавица, – буркнул недовольный голос от двери.

Через полчаса все спутники уже бодро прогуливались по поляне. Летней на этот раз, что было очень приятно – про снег никому думать не хотелось.

– Как мы спаслись? – спросил Джарвин.

– Твой проколоискатель нас спас. Он так отчаянно пищал от присутствия прокола, что докричался до глубин моего сознания.

– Так это ты нас спасла? – вскрикнул Джар.

– А кому еще? – хитро спросил Иен.

– Бросьте, – отмахивалась от них Ли, – это просто удачное стечение обстоятельств. И вообще, благодарите Старца, что нас на ноги поставил, а то кто знает, чем бы это все кончилось, если бы не они с Иеном.

– Может, уже двинемся дальше? – робко спросила Ама, – Я уже за ванну убить готова.

Это прозвучало до того мило, что все дружно рассмеялись. Смех, как и тонизирующее зелье, оказался лечебным. Он сглаживал воспоминания, которые теперь отзывались в душах ужасом. Да и улыбки друзей всегда бальзамом проливаются на сердце.

– Мы вошли в последний прокол, – сказал Джарвин перед тем, как они отправились в путь, так что дальше все можем ехать в фургоне.

Ли с Илем обрадовались, но вида постарались не показать, чтобы никому не открывать, как тяжело им далось последнее путешествие верхом через лес призраков.

– И еще кое-что, – сказал Джар и протянул Ли и Аме по колбе, – Прошу, дамы.

– Это для изменения внешности? – догадалась Ли.

– Именно, – подтвердил Джарвин, – выпейте и поедем.

Так они и сделали. Стиллеры залпом выпили свои колбы. Ли критически оглядывала свои руки.

– Ничего не происходит! – возмущенно заявила она.

– Происходит, – опроверг ее слова Джарвин, – просто ты не видишь. А для других твой облик поменялся.

– И какой он теперь?

– Скажем так, не такой красивый, как раньше. Вон, сама на Аму посмотри.

Там, где только что сидела миловидная девчушка, устроился здоровый и страшный мужик.

– Если я выгляжу хоть в половину так же жутко, – рассмеялась Ли, – то никакое преследование нам больше не грозит.

Ама же хохотала, наблюдая за Ли, ведь та использовала типично женские движения, что в ее нынешнем облике смотрелось более чем комично.

– И вот еще, наденьте все, – сказал Джарвин и раздал своим спутникам очки.

– Что это? – спросила Ли.

– Защита от преследователей. Если нас кто-то попытается схватить, дай мне команду, я разобью флакон, который окутает все вокруг плотным туманом. С помощью этих очков мы сможем видеть сквозь пелену.

– Ловко! – похвалила Ли, надевая очки, – А теперь пора в путь!

Остаток дороги сквозь Большой Испытательный Полигон прошел за отдыхом и разговорами. Они даже что-то жевали по пути, чтобы отвлечься и приготовиться к въезду в город. Иен рассказывал о своем путешествии в Треугольный город, из которого, увы, ничего полезного не вынес. Если бывшие стиллеры и были где-то живые и здоровые, то точно не в Треугольном городе.

Новости несколько огорчили Ли. Она все еще тайно надеялась, что вся эта история окажется одним большим недоразумением, но, похоже, такое счастье ей не светило. Раз Нильсон и Валерика не нашлись на своих местах, то они, скорее всего, ударились в бега, как и она сама. Или же что-то в этой истории не вяжется. Впрочем, про то, что Василиса отключалась, Ли слышала только от Олега, а самого Олега она потом не видела, так что не было доказательств, что он вновь очнулся. Было тут что-то нечистое.

Как и предполагал Джарвин, выходу с полигона ничто не припятствовало, им не пришлось пересекать никаких полей антигравитации или чего-то вроде того. И теперь кони на всех парах мчались в город.

Напряжение росло по мере того, как они приближались к Квадратному городу. И достигло своего апогея неподалеку от южных ворот города, когда дверь фургона распахнулась и в нее ввалились трое мужчин в льняных балахонах торговцев. Но это были отнюдь не купцы. Ли мгновенно узнала того, кто первый вышиб дверь. Это был Вальд.

Ли оцепенела, но успела заметить, что из фургона в ту же секунду испарился Иен. Его брат же огляделся по сторонам и вперил в нее взгляд.

– Досмотр, – сказал он – прошу всех покинуть фургон.

– На каком основании? – взвился Старец.

Вальд развернул перед его носом бумагу. Старец понуро опустил голову.

Они все вышли наружу, Ли замыкала это шествие. Как только она ступила на землю, раздался приказ: «Взять последнего!».

Ли крикнула Джарвину: «Давай!», и тот бросил себе под ноги флакон. При ударе из него повалил густой чернильный дым и в считанные секунды окутал все вокруг. Ли видела это краем зрения, сквозь очки же туман смотрелся легкой дымкой. Вальд и его помощники растерялись и застыли на месте. Ли жестами показала друзьям, чтобы те заходили в фургон. Они послушались и стали тихо продвигаться ко входу. Стиллер ждала, когда все зайдут, и только тогда сама начала подниматься. Подойдя к лестнице, она последний раз оглянулась на Вальда, не удержалась. Лучше бы она смотрела, куда идет. Нога попала между ступеней, и Ли потеряла равновесие.

Вальд со скоростью и чуткостью паука рванулся к ней. На помощь подоспел Иль, подхватил ее под локоть и помог подняться. Оставалось только скрыться в фургоне. Но Вальд последним рывком нагнал беглянку и резким движением сорвал с ее шеи кулон.

– Нет! – истошно закричала Ли.

Иль втолкнул ее в дверь фургона. Лошади помчались, как сумасшедшие.