Чужая вина

Я бросила на него скептический взгляд. Приворотных зелий не бывают, а вот отворотных полно. Поэтому, не колеблясь, я приняла напиток и отпила ароматной жидкости.

– Какао? – Удивилась его выбору.

– Оно вкусное. – Сдержав улыбку, заявил этот наглый индивидуум.

Какао и правда было вкусным. И ароматным. И… по-домашнему уютным. Я допила напиток и отдала ему крышку от термоса.

– Мне пора. Завтра насыщенный день. – Слабо улыбнулась.

– Я в восемь утра подъеду к санаторию. – Кивнул он.

Я выбралась на настил и тут же надела обувь. После теплой воды доски казались просто ледяными. Я сбросила с плеч белый пушистый плед, накинутый на меня Антоном, и положила его рядом с рюкзаком.

– Спокойной ночи, – сказала куда-то в сторону воды.

– Да, – услышала в ответ и поспешила назад, домой.

Лишь проходя мимо раскидистого клена, шелестящего поредевшими листьями, я остановилась, услышав неясный шум. Обернулась, не понимая, что это. И уперлась взглядом в обнаженную спину Антона, входящего в воду. Он искупаться решил? Голый? В такую погоду?

Пока я стояла и смотрела, парень нырнул в воду целиком, сверкнув пятой точкой, и вынырнул метрах в десяти от берега. А потом резко развернулся и посмотрел на меня. В том, что он меня видел, я не сомневалась, а потому рванула со всех ног к дому.

– Господи, – прошептала, закрыв за собой входную дверь.

Я так сильно тысячу лет не смущалась. Мне тут же стало стыдно за свое смущение. Мне сорок шесть лет, а я веду себя как восемнадцатилетняя девчонка. «А Антон ведет себя, как извращенец, которому нравятся престарелые дамы», – подумала зло.

Рассердившись на себя за то, что так бурно реагирую, я закрылась в спальне и упрямо легла спать, зная, что после такого всплеска адреналина точно не усну. Но нет, уснула, как миленькая.

На следующее утро я решила не ходить на озеро ради ежедневной медитации, а вместо этого встала пораньше и поспешила в лечебницу, к мальчику Адаму. Нужно проверить его состояние и увериться в том, что ему ничего не угрожает.

Алиса была уже здесь, видимо догадывалась, что меня принесет чуть свет.

– Как он? – Спросила, продвигаясь к своему кабинету.

– Без изменений, – ответила девушка.

– Почему? Препарат же введен. Уже должны быть подвижки. – Я вошла в кабинет и принялась переодеваться.

– Возраст у него больше года, так что мы доподлинно не знаем, как отреагирует организм. Да и Макс инновационный способ создания лекарства использовал. – Алиса неуверенно топталась на пороге кабинета.

– Но доза по весу рассчитана идеально. – Покачала я головой, застегивая медицинский халат. – Как девочка?

– Зоя осталась на ночь. У нее незначительное улучшение, так что… препарат работает в ее случае. – Она явно нервничала.

– Алис, в чем дело? – Нахмурилась я.

– Возможно этому мальчику… Адаму придется повторно вводить лекарство, как…

– Хозяину, – закончила я за нее. – И после этого могут начаться специфические побочные эффекты. Но это неважно, если ценой является жизнь. Да и препараты у нас сейчас другие.

– Конечно, – кивнула девушка.

Адам лежал точно так же, как и вчера. Молодая медсестра вышла из палаты, едва увидела нас. Рада всех в Мае приучила к порядку, а потому нам никто не мешал. Я пробежалась взглядом по мониторам.

– Ну вот же, нервные импульсы усилились. Значит, мозговая деятельность возросла. – Нашла я положительный эффект.

Алиса скептически скривилась, но спорить не стала. Такие изменения на общее самочувствие не влияют. Я еще несколько минут повтыкала в монитор, проверила все датчики и, передав мальчика в надежные руки Алисы, направилась к выходу.

Антон ждал меня у дверей. Как всегда, незаметный, опасный…

– Доброе утро, – пришлось поздороваться мне, игнорируя смущение. Я взрослая женщина все же…

– Как спалось? – Спросил он без тени улыбки.

– Эмм, – я немного зависла, – хорошо. – Все же покраснела.

– Едем. Нас ждут в Березкино через час. – Протянул он ко мне руку.

Я посильнее прижала руки к телу и пингвинчиком пошла по дорожке. Боюсь я его. Или себя. Не знаю еще, не разобралась. И не хочу разбираться. Не для меня это.

– Это же машина Хозяина, – остановилась я, нахмурившись, когда мы вышли из ворот санатория.

– Николай Николаевич разрешил. Это самая безопасная машина в Мае. – Тут же отчитался парень.

Я скривилась. Можно было бы и догадаться, что Николай сделает все, чтобы угодить Вере. А моя дочь печется о моей безопасности, как никто. Оно и немудрено. Для нее я мать, которая не справилась со своими обязанностями, и по-другому воспринимать меня никто не будет.

Я послушно села в машину и быстро пристегнулась ремнем безопасности. Находился он, кстати, только с одной стороны. Видимо, водители тут все бессмертные. Я оглянулась назад и убедилась, что в салоне лимузина вообще никого нет.

– Мы одни поедем? – Уточнила.

– Остальных Захар увез. – Ответил Антон, уже севший за руль.

Я насупилась и принялась следить за дорогой. Я в Мае живу всего несколько месяцев, но ко мне относятся все вокруг, как к ребенку. Все еще сильнее усугубилось с тех пор, как Вера вышла замуж за Хозяина. Теперь ко мне относились, как к очень влиятельному ребенку, который может наказать всех из-за своих капризов. Только Антон, Вера и Николай относились ко мне по-другому. Это не считая Ярослава и Фимки. Ну Рада еще могла крепкое словцо вставить. Но весь остальной город меня разумно сторонился.

До Березкино мы, миновав КПП, добрались меньше, чем за час. До этого я была здесь лишь один раз и теперь рассматривала этот удивительный поселок во все глаза. Не смотря на глубокую осень, здесь было удивительно красиво. Все улочки укатаны в серое дорожное покрытие, по краям дороги стоят такие же фонари, как и в Мае. В садах еще не вся листва опала и теперь они выглядели очень пестро. Вместо заборов здесь были живые изгороди, высоких зданий здесь вообще не было. Два этажа – это максимум. И здесь было очень чисто. Местные жители даже листву убирали, создавая красивые круги возле корней деревьев. Красиво.

– В лечебницу заедем после лекции, там еще не все сделали. А врачей собрали в интернате. Там актовый зал подходящий. – Антон заговорил со мной впервые после отъезда из Мая.

– А дети? – Нахмурившись, я посмотрела на него.

– У детей занятия в школе. – Дернул он плечом.

– Ясно, – кивнула, теребя ремешок сумочки.

В окно смотреть мне почему-то уже не хотелось. Я ни разу не была в этом интернате, но я видела детские дома, и знаю, что выглядят они всегда серо и уныло. И даже проходя мимо них ты подспудно всегда испытываешь чувство вины, хотя вроде бы ничего плохого не сделал.

– Приехали. – Объявил мой водитель и мне пришлось поднять глаза.

Я с удивлением смотрела на длинный двухэтажный особняк из красного кирпича, обвитый плющом. Сколько лет этому зданию? На этом фоне совершенно обескураживающе смотрелись четыре белые колонны у входа.