Страна Ра

Тянуть не стали. Владетеля принесли и положили в машину на раскинутое заднее сиденье. Рядом с ним сел волхв. Правда сел на переднее сиденье. Владимир пристегнулся. Правда повторил его действие. Волков сказал: «Поехали».

Навигатор, естественно, не работал, и Владимир включил свой любимый альбом.

Они ехали по посаду, сначала не очень быстро, опасаясь задавить людей, но за городом, по широкой ровно мощеной, почти без стыков дороге Волков дал скорость, невиданную, пока, по крайней мере, в этом мире.

Странная это была поездка. Мягкая подвеска и высокие колеса позволяли почти не замечать стыков, и Правда вовремя предупреждал о поворотах, но кроме этих моментов в машине стояла тишина.

Волков рулил и вспоминал, как однажды его также на машине, раненого везли в госпиталь. И тогда он чувствовал все неровности дороги своим телом, и как мучительно терлась кожа, попавшая в ему рану, он чувствовал это даже сквозь болеутоляющие и только скрипел зубами от боли.

Сейчас Радосвет молчал и не издавал ни звука. Средство волхва погрузило его в сон. Но старец не отнимал рук от его груди, словно подпитывая его своей силой.

По прикидкам Правды им оставалось еще около двух часов езды, при такой скорости, и впереди их ждал деревянный мост через реку Онега.

Погода портилась, и Волков уже несколько раз смахивал дворниками налетевшие капли дождя. Боковой ветер грозил уронить на дорогу вековые, росшие по бокам деревья.

Но пока Владимиру удавалось держать ту скорость, которая могла спасти.

Еще поворот, еще ложбинка, еще холмик и вот уже сквозь длинный свет фар он увидел реку и мост. И тут небо разверзлось. Стена дождя упала на землю. Молнии кололи небо, как лед в весенних лужах колет нога наступившего ребенка.

И ветер заставил сбросить скорость почти до нуля. Но машина упорно ехал вперед, преодолевая потоки воды, и машина была почти на середине моста, как в мост, ближе к тому берегу ударила молния, разметав часть аккуратно сложенных и пригнанных между собой досок. Огонь залили потоки воды.

Но один пролет был сломан и поперечные балки, чуть шире колеса, казалось, нависали над бурлящей внизу водой.

Волков вышел из машины. Вслед за ним выскочил Правда. И они подошли к разлому. Тот сказал, что есть брод, ниже по течению, но Волков посмотрел на него, оценил поток воды, прикинул, как она бурлит там и сказал: «Проедем».

Они сели в машину, переключив передачу, Волков нажал на газ. Машина яростно кинулась вперед и, казалось, на секунду зависнув над бездной, проскочила мост.

Дождь начал стихать и через час, в предрассветных сумерках они сквозь Священные рощи дубов, мокрые от дождя, подъехали к храму.

Этот каменный, похожий на скалу храм окружали десятки уходящих в небо тысячелетних дубов. Каменные ступени его, казалось, были вырублены великанами, и лестница людей казалась декоративным орнаментом.

Их ждали. Вышли шестеро молчаливых, одетых в белое людей и взяли Радосвета.

Волхв пошел с ними, велев Правде и Владимиру ждать.

Чуть позже им вынесли хлеб и мед. Воду, сдобренную неуловимыми травами, предложили тоже. Они поели и так и встретили рассвет двадцать третьего дня летнего месяца июня.

Солнце, сначала осветила высокие, почти недоступные взору верхушки деревьев. Затем стало выше. Затем подошло к зениту. Им второй раз вынесли воду и хлеб. Указали на место, где можно было помыться.

Они молчали и ждали. Владимир рассмотрел то, что принял ночью за ступени – это были террасы и этажи храма. Рядом, действительно, проходила лестница, используя которую можно было передвигаться с одного уровня на другой. На этой стороне храма на нижних ярусах, окон не было, зато на верху была площадка на которой, с первыми лучами солнца, зажегся костер. К полудню костер погас, на дым, говорил о том, что он зажжен на южной стороне.

А вот деревья действительно были огромными. Владимир обошел одно из них и оценил его толщину.

Используя канистры, он дозаправил автомобиль и прикинул, что на обратный путь дизеля должно хватить, хотя, лучше бы было, в связи с отсутствием заправок, перемещение автомобиля организовать конной тягой.

На спидометре за ночь прибавилось 450 километров. Они ждали до вечера. Наконец, вышли люди и пригласили их переночевать в комнаты паломников. Узкие, тесные, как каменные мешки, они, однако хорошо проветривались, и кровать была застелена чистым бельем. Перед этим им дали помыться в раздельных банях и он, чистый лег на кровать и уснул, но перед этим он вспомнил разговор о строении Мира, один из немногих, который он вел с Правдой.

В центре мира на Юге, за морем лежит остров Ра – там находится столица мира – город Радости и стольный град всей страны – Рассия (РаСеющийСоздающийИЯ).

Там правит царь, дядя Радосвета, Радовлад, сын Радовлада из рода Ра.

Страна длится на четыре удела – Север, где правят Радосветы из рода Разума, Юг, где правит сам царь, Запад, где правят Радомилы, из рода Мира, и Восток, где правят Радоборы из рода, Силы.

Север граничит с полуостровом, отделенным от континента болотами и лесами, где живут норги и сканды, и правит Гарольд (Харальд) Жестокий, чей сын попытался убить Радосвета. Видимо, грядет большая война, если Гарольда не найдут.

Опять надо будет воевать, уже в мире этом, думал Владимир и с этими мыслями он заснул.

Глава Шестая.

Совет Волхвов. История сотника Правды. Возвращение. Божий суд. Присяга.

Рассвет разбудил его. Умывшись, Владимир вышел из комнаты. Каменный коридор был пуст и он, повернул направо. По бокам каменного коридора были двери в такие же узкие, судя по количеству дверей, кельи. При этом потолок терялся в полумраке, и казалось, что ты идешь по узкому ущелью. Только почему-то стены не давили, и идти было легко.

Постепенно коридор расширялся, и Волков почувствовал подъем. Двери перестали тесниться и уже широкий, метров тридцать проспект вел его наверх. Он прошел еще множество дверей и внезапно, он увидел огромную площадь, без крыши, посредине которой росло огромное белоствольное дерево с кленовыми, платановыми, дубовыми, березовыми и иными листьями. Дерево было увито гирляндами цветов, напоминающих сирень, (примечание – это были разные сорта глицинии) разных цветов, фиолетовых темных, сиреневых, розовых, почти красных и нежно голубых.

Под деревом был ковер из красных, цветущих, все заполняющих роз. Аромат наполнял площадь, и Владимир вдохнул его. Голова прояснилась, и стало легче на душе. Над цветами кружили сотни трудолюбивых пчел.

К дереву вело десять путей – проспектов по числу здешних месяцев, как он позже узнает, что год здесь длился триста шестьдесят дней, в неделе было девять дней и в году сорок недель – что составляло лето – год.

Он спустился и подошел к дереву и увидел наверху древа маленькую белку, бегущую по стволу. Он любовался и стоял, смотря на это чудо неизвестно количество времени. Наконец, его присутствие было замечено и вежливый служитель, подойдя к нему, попросил Владимира пойти с ним.

Он не противился и вышел с площади другим проспектом, который привел его в зал Совета. Круглый зал, по стенам которого были вырублены ниши и в нишах стояли покрашенные красками изваяния Богов. Сколько было ярусов у этих ниш, Волков не определил.

Круглый стол посередине, человек на сто, и по кругу скамейки, отделенные от стола проходом.

За столом сидело лишь пятеро. Знакомый волхв Радосвета, и еще четыре старца, головы которых были скрыты капюшонами.

Они молчали, пока старший из них не сказал: «Спрашивай».

Волков, выругавшись про себя, решил подыграть им: «Как мне попасть домой?».

Старший, оценив прямоту, сказал.

«Я не буду напускать туман слов, потому что не знаю этого», – видя как Владимир скривился, продолжил, – «Но мы спрашивали звезды и Ра на рассвете (Ра свет свету), они сказали нам, что выполнив все, что тебе предстоит, ты вернешься домой. А пока знай. Радосвет умер. Умер не по твоей вине. Грядет большая война, в которой ты сыграешь свою роль».

Старец замолчал и вошел Правда. Старый воин был измотан и, по видимому, видно было по его лицу, не спал всю ночь.

Старец сказал: «Знай, Правда, сын рода Разума. Умер Радосвет, – Правда покачнулся, как от удара.– В клинке был яд, и нет ни вины Волхва, ни твоей, ни сына рода Волка, что тот умер. Птицами мы известили царя. Птицами мы известили и Радосвета. Кони ждут вас, не медлите, езжайте домой. А повозку мы пришлем с конями, – на немой вопрос Радосвета уточнил он».

Старший кивнул, показав, что разговор окончен.

Поклонившись, Владимир и Правда вышли. Волков, несколько раз придерживал сотника, когда тот, словно забывшись, уходил с прямого пути.

Правда потом, уже в дороге, по крупицам, рассказал свою историю и Волков понял, что:

История сотника.

Правда не помнил своих родителей. Их деревня горела, когда отряд Радосвета, деда нынешнего, уже тоже умершего владетеля, вошел в нее. Они преследовали отряд норгов, высадившийся на побережье и за эти дни ушедший от моря на несколько переходов. Деревня горела, и некому было ее тушить. Уходя, норги забрав все ценное, согнали людей в амбар и подожгли. Мокрое по осеннему времени, дерево горело не охотно, тогда командир выставил лучников и приказал приоткрыть дверь. Люди пытались выйти, но стрелы, тяжелые стрелы морских людей, пробивали легкие одежды и тела почти насквозь. Люди отхлынули внутрь и тогда, командир, имя которого проклято и забыто, вытащил меч и со своими людьми вошел внутрь. Он заученными движениями отбивал удары и вспарывал животы, пользуясь, что в деревне остались только старики, женщины и дети, все, кто был способен держать оружие ушел по зову владетеля двумя днями ранее. Он шел, наслаждаясь кровью, и на последних шел уже откинув меч, рвя руками, ломая тонкие шеи и вгрызаясь зубами в них. Мальчику, которого назовут Правдой, повезет. Его придавило трупом матери. Она, падая, с распоротой шеей прикрыла его. Тепло ее тела и мягкая осень помогли ему выжить эти сутки, до прихода отряда. Отец его погиб, и мальчонку, лет трех, владетель определил на свой двор. Его сначала приучали ходить за лошадьми, потом, лет в шесть, видя сообразительность, приставили к эконому, а потом, уже позже, видя ум и ловкость и силу мальчика, его отдадут в обучение войнам. Он покажет и там свой ум. Он станет командиром небольшого отряда, ловящего преступивших закон.