Когда пришло утро. Фантастическая повесть

– Там.

Самоуверенно хихикнул:

– Спит!

Чав тоже хихикнул, но не так раскрепощено, как Чвак:

– Спит? Как мы? Ага! Возьмём тёпленькой!

Пригнувшись, преследователи приступили к охоте. Главное, не спугнуть добычу! И они очень правильно делали, что не шумели. Их ждала, действительно, роскошная добыча. Только, была она не про них!

Когда же они увидели всю картину целиком, то сильно пожалели о том, что вообще пришли туда! У них разом опустились все внутренности. Перед их очами предстала совсем не Чара. В примятой траве отдыхал грозный, клыкастый зверь. Он спал, но спал чутко. Ус на его левой щеке всё время дёргался.

Охотники остолбенели. Они тотчас захотели убежать, однако им отказали ноги.

Чвак спонтанно выдавил из себя очень тонкий звук:

– О – о – о – о!

Зверь во сне нервно стебанул хвостом по земле и приоткрыл жёлтый клык.

У Чава, от страха, полезли на лоб глаза. Он тоже едва слышно пикнул:

– О – о – о – о!

Зверь нехотя приоткрыл один глаз. И тут остолбенелость их, как рукой сняло. Они рванули с места и понеслись, что было сил, прочь от страшного зверя.

Эх, если бы им подумать немного, включить голову вместо ног, то жизнь их могла бы и наладиться. Ведь так и напрашивалось простое решение: заберись на ближайшее дерево и сиди себе там, сколько надо. Не достанет никакой клыкастый. Он слишком тяжёл, чтобы карабкаться по деревьям. И чересчур горд и нетерпелив, чтобы караулить под деревом свою жертву сутками. Так, посидит для протокола, и уйдёт.

Не сподобились. Страх ослепил. Предпочли посоревноваться с большой и стремительной кошкой в беге на марафонскую дистанцию по густой траве. А зря! Они со страха забыли, что у зверя на две ноги больше!

Удаляться в том же порядке, что и идти по следу, у них не получилось. Никто не желал быть крайним. По этой причине чесали параллельными курсами. Шли ноздря в ноздрю. И это несмотря на крупное различие в длине ног.

Когда Чвак оглянулся, то с ужасом увидел, что зверь уже твёрдо стоял на всех четырёх лапах, и был полон решимости двинуться по их следу.

Он прохрипел:

– Пропали!

Коротышка тоже оглянулся. В глазах тоска.

– Точно, пропали!

А у большой, клыкастой кошки, к тому времени, охотничий инстинкт проснулся уже окончательно. Она увидела лёгкую добычу. Мягкие и могучие лапы её напружинились и пришли в движение. В следующее мгновенье, свирепый зверь уже стал стремительно пожирать пространство, с таким трудом отвоёванное несчастными охотниками. Неподвижные глаза его били в одну точку. И этой точкой зверь выбрал для себя филейную часть упитанного тела коротышки, как самую аппетитную.

Коротенькие ножки толстяка уже не успевали за длинными ногами коллеги. Даже выброси он своё копье, они бы всё равно не успевали. Поэтому, с копьём он не расстался. Впрочем, Чвак тоже сильно уступал в скорости клыкастой кошке, несмотря на весь свой энтузиазм.

Зверь неумолимо приближался. Охотники уже слышали за своей спиной его сдержанный, но торжествующий рык. Когда они оглянулись ещё раз, то увидели клыкастого зверя совсем рядом. Он готовился к последнему прыжку.

Охотники обернулись лицом к зверю и в отчаянии выставили вперёд свои жалкие копья. Хотя понимали, что это бесполезно. Ещё не было такого случая, чтобы кто-то из охотников убил клыкастого зверя. Никогда не было!

Зверь взметнулся в воздух, и они увидели, летящую к ним, собственную смерть. Крепко зажмурили глаза, чтобы не видеть её. А вдруг она пролетит мимо? А может она и не прилетит вовсе, раз они её не видят? Видно, в душе они были субъективными идеалистами, а потому сильно надеялись, что окружающий их, суровый мир был всего лишь порождением их индивидуального пещерного разума. И стоит только перестать думать об этом бренном мире, как он тут же исчезает…

И, действительно, смерть не прилетела! Вернее, она не долетела. Они услышали глухой шлепок и всё! Будто кто-то плюхнулся мягким животом в мелкую лужу. И всё же, смерть не долетела к ним не потому, что они придерживались основной парадигмы субъективной идеалистической философии, а по другой, не ведомой им причине…

Робко приоткрыли глаза и увидели могучего зверя. Он лежал совсем рядом, почти у ног. Доступный и пушистый. Страшные глаза его были закрыты. Вместо грозного рыка слышалось мирное урчание. Могучие лапы неловко подвёрнуты, словно из них вынули кости.

Слуги вождя не верили своему счастью. Длинный, на всякий случай, протёр глаза. Думал, почудилось! Нет, не почудилось. Зверь, действительно, лежал у их ног.

Он ошеломлённо посмотрел на Чава.

– Спит?

У коротышки мелко-мелко дрожала нижняя челюсть.

– Ага!

Чвак стоял белый, как кость, какую он ещё недавно грыз в коллективе с Чавом.

– Передумал обедать, что ли?

Чав судорожно двинул кадыком.

– Ага!

Его длинный коллега сдавленно высказал ещё одно предположение:

– Или недоспал?

Коротышка снова согласился:

– Ага!

Потом поскрёб загривок и прошипел:

– Бежим, пока спит. Далеко убежим. Не догонит!

Но Чвак неожиданно заколебался, терзаемый внутренними противоречиями. В этот момент он, наверняка, чувствовал себя Гамлетом, принцем датским.

– Подождём немного…

В маленьких глазах коротышки сквозил ужас.

– Чего ждать? А вдруг снова уснём сами? Тогда он съест нас, если проснётся первым!

Длинный охотник проигнорировал коротышку. Он внимательно присмотрелся к зверю. Тот продолжал лежать, как бревно. Даже усом не шевелил. Длинный осмелел.

– Спит крепко. Убежать успеем!