– Как это?! – прогрохотал титан.
– Обычное дело! На балу! Думал, дама одна, без кавалера. Обменялись с ней любезностями и улыбками. Все пристойно! Почти. И тут этот капитан как выскочит! И сразу к барьеру! – Я вздохнул. – Застрелил, голубчика.
– А что дама?
– Какая дама?
– Та самая!
– Вдовой стала, – я вздохнул, – а вдовы мне неинтересны. Такая история.
– Варвары, – прошептал старец и прикрыл глаза. Впрочем, тут же открыл их и с интересом посмотрел на меня. По-другому как-то, оценивающе. Я подмигнул ему:
– Так что там за дело? Что за услугу вам нужно оказать? В чем план?
– Да… – начал было титан, но я его перебил.
– Стойте, сударь! Помните, что вы дали мне слово чести?
– Помню, конечно.
Я удовлетворенно кивнул:
– Теперь продолжайте.
– Хорошо, – старец повел руками вдоль стола. – Дело будет у тебя простое. Надо убить трех королей, – при этих словах я перестал дышать. Над столом появились три головы. Сначала они напоминали пустой земной шар, затем стали объемными и в красках. Настоящими. Две в коронах. У первого, молодого, совсем простая корона, так, обруч с заостренными пиками. У второго, старика, наоборот, корона отделана камнями и видно, что тяжела – хмурится постоянно, видно, ноша жмет. У последнего короны не было. И выглядел он не как король, больше похож на поручика-гвардейца. Такие типы, кстати, опаснее всего.
Я вздохнул:
– А нет ли другого задания?
– Нет.
– И в чем их вина?
– Долгий разговор, – вздохнул титан.
– Так вроде время для вас субъективно и значения не имеет? Рассказывайте, сударь.
– Наверное, вы правы, – вздохнул старец и легким взмахом толкнул мой табурет к столу.
1.3
Фокус сей просто разгадывался. На самом деле табурет Прохор толкал. Иначе быть не могло. Мы же не в аду, где чертовщина необъяснимая на каждом шагу творится. Жаль, я обернуться не мог и не имел возможности подшутить над скрюченным от усердия мертвым слугой. Честно? Волновался за старого, но сразу о нем позабыл, как только у стола оказался.
Головы эти страшные парили и смотрели на меня, периодически подмигивая. Такая картина на кого хочешь жуть и ужас может навести. Признаться, впал я в ступор, и даже не сразу заметил, что старец увлечен, делая ландшафт на поверхности, манипулируя руками.
– Горы? – заинтересовано, спросил я, увидев знакомые очертания. Страж не ответил, лишь кратко кивнул огромной головой. Были здесь и долины, и реки с озерами, города красивые. Все уменьшалось в размерах, как только появлялось. Карта под руками титана росла, превращаясь в неизвестный материк.
Наконец, он сел, устало откинувшись на высокую резную спинку своего стула. Спросил:
– Что ты видишь?
– Материк.
– Какой?
Я бы пожал плечом, только не мог.
– Не знаю, – признался честно, попробовал угадать, – выдуманный?
– Это жизнь твоя выдуманная, – обиделся старец. – Смотри и любуйся. Редко делаю – сердце болеть начинает, да глаза потом пару недель слезятся.
– От чего?
– От тоски.
Я задумался и осторожно предположил:
– Может, все-таки от старости? Вам бы к доктору хорошему.
– Я сам себе доктор! – сказал как отрезал старец и нахмурился. Видно, что засомневался во мне. Я поспешил изменить тему:
– Так что за материк?
– Гиперборея.
– Не слышал, – сухо признался я. – И ни на одной карте не видел.
– Конечно, не видел, – разозлился страж, – потому что нет его больше. Один город и остался, со Стражем вечным! И то под землей!
– Да вы, сударь, не волнуйтесь – нельзя в вашем в возрасте. Чего расстраиваться? Ну материк был, ну Гиперпипер ваш – все объяснимо – катаклизмы. Ничего вечного нет.
Старик уставился на меня, не сводя взгляда. Я поежился. Попытался сжаться – не получилось.
– Расстраиваюсь почему? Потому что центра земли больше нет. Целостности мира нет, понимаешь, как картина материков изменилась, как жизнь нарушилась? И не Гиперпипер, а Гиперборея! Вечного, говоришь, нет ничего?! А как же город Титанов? Стоит тысячи лет, и я вход охраняю! Только братья не возвращаются!
Тут я должен был задать вопрос: «Почему не возвращаются?», так и вертелось на языке, но вместо этого спросил:
– А Россия? Чем вам не центр мира?
Старец аж поперхнулся. Выпустил воздух, обмяк в кресле. Вздохнул, глядя устало на меня:
– Может, лучше тогда Конго?
Я замотал головой:
– Никак нельзя! Там же дикари!