Авантюристы. Книга 2

– Мишка нагнулся и протянул руку девице.

– Татьяна, давай помогу, вылезай. Досталось тебе тут, я смотрю. Мы с тобой потом поговорим. Беги домой и не бойся ничего. Ну, или если страшно, то веди своих всех в швейную мастерскую. Я через часик освобожусь и подойду. И не бойся ничего. Я давно все про тебя знаю. Не уволим. Все будет хорошо. Успокойся,

– Татьяна заревела в голос, вцепившись в Мишку такой хваткой, будто боялась улететь.

– Михха и -и -и –л Ппетро-о-о…– пыталась она что-то сказать.

– Не говори ничего, знаю я все. На-ка вот водицы,

– Мишка зачерпнул ковш воды из ушата стоящего на лавке и Татьяна, расплескивая воду, принялась пить, всхлипывая и приходя в себя.

– Ну как, полегчало?– Татьяна кивнула. – Пошли я тебя провожу до ворот,– Мишка вывел девушку из дома и помог спуститься с крыльца.

– Живешь-то далеко? Ну, это рядом. Давай, собирай домашних и к нам перебирайтесь пока. Или у вас там хоромы родовые бросать жалко? Домишко – завалюха? И сколько вас там? Девятеро. Веди к нам. У тебя отец-то, в каком ремесле подвизается?

– Сапожник он, но сейчас хворает и заказов нет,– прошептала едва слышно девушка.

– И мать хворает? Что у нее?

– Чахотка,– заплакала Татьяна.

– А у отца?

– Отца упряжка боярская сбила, ногу повредил, ходить не может третью седмицу.

– Вот уж – «Пришла беда – отворяй ворота». Мать-то что же совсем плоха?

– С кровью дышит уже, боюсь я что братья, да сестры от нее хворь эту переймут. Марфутка уже запокашливала и Пашутка тоже синий уже весь,– еще пуще залилась Татьяна.

– Иди, собирай своих. Поживете пока у нас. А там глядишь все и образуется. Что же ты не подошла к Катюше?

– Да как же? Она и так благодетельница, а еще и виновата я. Как? Одни мы, что ли плохо-то живем? Всем нелегко, – Мишка достал носовой платок и вытер ей слезы: – Беги, потом поговорим обстоятельно. Разберемся с этими злодеями, да и придем,

– Татьяна побежала домой, оглядываясь через каждые два шага, увязая в снежной каше.

Мишка вздохнул тяжело:– «Еще одна судьба незавидная. Что за век такой? Что за страна у нас такая, что всегда в ней большинству людей плохо?»

Пока он провожал девушку и разговаривал с ней, Серега времени не терял и попытался разговорить экселенца.

– Молчит гадюка,– посетовал он.– Ты что ему и язык заморозил?

– Нет, вполне может общаться, если захочет. Не желает видать с тобой.

– Я так и понял. Ишь, глазенками поросячьими зыркает.

– Ты, Серега, давай-ка, наверное, за околоточным сходи. Всю ведь семью вырезали подлецы. Вон, пацана десятилетнего и то не пожалели. Женщину вон. Сволочи. Или послушать желаешь? Так я распоряжусь, Филя все запишет.

– Иду, только вот у этой гниды «квадратной» спрошу, кем он себя считает по национальности, а то ты забудешь, а потом где я его в узилищах-то искать буду. Или на каторге,

– Серега похлопал ладонью по квадратной челюсти, висящего «квадратного», но тот не отреагировал, пуская слюну и мотая головой.

– Миш, приведи в соответствие,

– Серега сбросил тушу «квадратного» на пол и выплеснул на него ушат с водой. Холодная вода подействовала благотворно или легкий щелчок, но «квадратный» глаза открыл и даже слюни вытер мокрым рукавом.

– Ты кто?– присел рядом с ним на корточки Серега.

– Я есть подданный его величества короля Пруссии. Фердинанд фон Заугель.

– Немец?

– Я. Так есть,– гордо вскинул квадратный подбородок Заугель.

– А мать татарка из Казани – это как? Ты выходит татарин, наполовину?– Серега торжествующе оглянулся через плечо на Мишку.

– Ты еще про бабушку француженку расспроси, – усмехнулся тот.– Нашел время.

– Так кто ты, фон Заугель? Немец, Татарин или Француз?

– Серега уставился в лицо Фердинанда пристальным взглядом.

– Во Франции я француз, в Пруссии – прусак,– гордо произнес Заугель.

– А в России – татарин?

– В России я – немец,– зло блеснул глазами Заугель.

– Ну и хрен с тобой, немец. Я тут подзатыльник в пари на тебе выиграл, так что вроде как обязан. Но я не жадный, получи раз такое дело, а я как-нибудь обойдусь следующим разом, – сообщил ему Серега и влепил звонкий шалобан в низкий лоб немца.– Не стоит благодарностей. Я пошел за околоточным, Миха, пиши, интересно будет послушать,

– Серега вышел, перешагнув через выпавшего из реальности от щелчка, немца.

– Времени у меня мало, сейчас сюда слуги Закона заявятся,– начал Мишка.– Рассказывай. Кто? За каким хреном крутишься вокруг Торгового дома? Кто послал?

– Я граф Готфрид фон Лейбниц и меня никто не может послать. Я иду сам туда, куда считаю нужным,– высокомерно заявил, как оказалось, граф.

Мишка удивленно приподнял брови:

– Вот значит как? Поэтому «экселенц»? А я думал кличка воровская. А это они, значит, ваше графское достоинство отмечают. Ну и чем обязаны? Такому вниманию с вашей стороны, граф?

– Я должен вывезти одного из вас в Пруссию.

– Какая честь! Зачем?

– Вы самые богатые люди в Российской империи. Поэтому.

– Да с чего вы взяли что «самые»?

– У нас есть информаторы в казначействе,– скривился в презрительной улыбке Готфрид.