Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3

– По распоряжению Королевы дороги закрыты для передвижений Совета, до ее особого разрешения.

Прекрасно, просто прекрасно. И, разумеется, меня никто не уведомил об этом, справедливо полагая, что раз я не умею ходить сквозь Небывальщину, то и знать мне об этом не надо. Ладно, попробуем выкрутиться.

– Я иду не как член Совета, и не по делам Совета. И мои тропы будут лишь моими. Задержите ли вы меня?

– Куда ведет тебя твоя тропа?

– К цитадели дома Лашэр.

– Не сворачивай с нее. Отклонишься от нее и умрешь.

Коротко и ясно. Впрочем, я уже даже начал привыкать.

Вообще, даже удивительно, насколько быстро человек способен привыкать ко всему, что его окружает.

Я хочу сказать, что вот лично я, молодой, двадцатилетний, парень, ни сном ни духом не считавший магию настоящей, и думавший, что родители просто уезжают куда-то по работе, в один прекрасный день оказался в Архангельске, в окружении магии и тех, для кого она куда как более важна, чем обычная жизнь. Ну, первый день мы с сестрой, конечно, по стенам жались, а дальше втянулись…

Когда вампиры перебили там всех, мы пару часов сидели и тупили глядя на трупы, а потом – ничего, быстро сообразили, что надо собрать пожитки и валить оттуда. На трупы внимания уже не обращали, они стали чем-то вроде декора.

Что же касается нынешней ситуации – я боялся Небывальщины как огня, и считал всех созданий отсюда – кровожадными убийцами, готовыми наброситься на меня, как только я здесь окажусь, а теперь – преспокойно хожу здесь почти как по Невскому. То есть, кровожадными убийцами я все еще их считаю, и поэтому хожу с осторожностью, но без какой-либо паники.

Правда говорят, что это работает не на всем. Или на всем, но не так быстро. Говорят, что даже к постоянной угрозе смерти можно привыкнуть, но это я, пока, проверять – не намерен. Моя шкура мне дорога, во-первых – она у меня одна, а во-вторых – сестра расстроится.

В общем, и с холодом я уже немного освоился, и шарахаться от всего подряд уже не хотелось, да и прогулка вышла слишком долгой, поэтому отчаянно надоела, когда я, наконец. Добрался до реки, через которую был перекинут изумительной красоты мост, сделанный из льда.

Что самое интересное, всю дорогу я этого моста не видел, и заметил лишь тогда, когда чуть не влетел носом в перила.

Я искренне и восхищенно вздыхал, любуясь им, пока над ухом не раздался деловитый бас:

– Нравится?

– Не то слово… – ответил я, прикасаясь к перилам.

– Я старался.

Я повернулся к говорившему, и уперся взглядом в серый живот, покрытый редкой, рыжей, шерстью. Когда я запрокинул голову, то обнаружил что смотрю в физиономию огромного тролля.

Мать моя волшебница… Эта махина, наверное, была прапрадедом всего троллиного рода…

– Это очень и очень заметно, – серьезно произнес я – без стараний такой шедевр не сотворить. Вон, люди – сколько не пытаются, а не выходит ничего. У них вечно, то кто-то цемент не тот привез, то кто-то сэкономить решил, а в результате мосты не выдерживают и рушатся. А этот – сразу видно, не только красивый, но и на века построенный.

Вы когда-нибудь видели, как улыбается тролль? Честно говоря, зрелище не для слабонервных.

– Люди, – презрительно фыркнул он – они вообще ничего в мостах не понимают. Считают, что две доски перекинули, и этого уже хватит.

– Вот и я о том же, – с жаром поддержал его я – вас надо было звать, да еще и со всем уважением к вам относиться. А они про вас – позабыли, да сказками считают.

– Пусть считают. Это лучше, чем когда вилами тыкают.

Надо мной нависла вся эта огромная туша, и меня крайне внимательно обнюхали.

– Чародей… Обычно ваш брат нас не жалует.

– Ну. Мы с вами и не воюем. Если вы нас не задираете, то и мы вас не жжем. А лично я – так всегда к вам с уважением относился.

Разумеется, с уважением. Даже маленький тролль весит под тонну, и вся эта тонна может шарахнуть вас о ближайший угол так, что только мокрое место останется.

– С уважением, говоришь…

Тролль еще раз внимательно меня осмотрел, после чего нахмурился.

– А посох твой где?

– А зачем он мне? Я же не воевать иду. У меня просто небольшое дело в цитадели Лашэр.

Он задумался, и если кто вам скажет что тролли тупые – не верьте. Они не тупые, просто думают очень неспешно.

– Ты либо действительно крут, либо полный идиот, раз без посоха ходишь. Но идиотом ты мне не кажешься по тому, что и как говоришь.

Про то, что моя сестра с ним бы поспорила, я благоразумно умолчал. Однако, он был прав, посохом бы обзавестись не повредило.

– Вот только долго ты до цитадели добираться будешь. Твоими ногами туда еще день топать.

Я молчал, не прерывая процесс размышления тролля. Сказать кому – не поверят.

– А дело срочное?

– Не слишком, но люди меня ждут.

Он помолчал еще с минуту, после чего я был схвачен огромной лапой так, что кости затрещали, и закинут на плечо.

– Ладно, донесу. Вот скажи, чародей, ты с нашим братом ведь сталкиваешься?

– Я в Санкт-Петербурге живу.

– Тогда почему я твой запах в первый раз узнаю?

Честно говоря, за все время пока я жил в Питере, мои пути не пересекались с его народом. Мы с сестрой старательно избегали привлекать к себе внимание этих созданий. Что же касается его заявления, я и не знал до этого момента, о том, что тролли способны передавать запахи другим из своего народа.

– Так ты первый, кто додумался меня обнюхать. Я с вами не ссорюсь, и если встречаюсь, то мирно расхожусь. Даже моя сестра несколько месяцев назад ушла от вашего сородича, ему не повредив… Собачку спасала. Кажется, ее съесть хотели.

– Видать собака – потерянной была. Мы Неписанное соглашение блюдем, и никого не трогаем, но если дети там, или собаки – сбегают или теряются то они наша законная добыча. Так что, твоя сестра неправа была.

– Может и так, но собаку то искали, а ее наняли найти. Она свою работу делала. Сам же понимаешь, нельзя свою работу делать, никому не мешая. Вот и приходится – как можно меньше вреда приносить.

Тролль промчался по мосту со скоростью локомотива, а когда пошел по земле – скорость еще возросла.

Вот так, с относительным комфортом и болящими мышцами, проводя время за увлекательной беседой, я и добрался до цитадели.