Прикоснувшись к тайне
– Здравствуй, Арсений – начал он – я Стас, меня пристали за тобой. Я не раз бродил в тех лабиринтах, в которых сейчас обитаешь ты. Мне очень хорошо известно, что такое кома. Я не вправе влиять на твою волю, поэтому если ты примешь решение остаться там, так тому и быть, но здесь со мной твоя жена Татьяна. Она приезжает из России сюда уже не первый раз, разговаривает с тобой, рассказывает, как ей тяжело без тебя, как там справляются о здоровье папы дети.
Таня сидела рядом молча сосредоточившись, не обращая внимания на то, что по её щекам текли слёзы. Стас взял из её рук стеклянную банку и продолжил тихую, но очень чёткую вкрадчивую речь, въедавшуюся, казалось, не только в память, но и в подсознание:
– Арсений, у нас на всё про всё одна минута. Если Ты решил остаться там – живи с Богом, может ещё встретимся. Если всё-таки ты с нами, тогда сделай так, как я скажу, и, уже через пятьдесят секунд будешь обнимать жену. Арсений, я держу тебя за руку, ты этого не чувствуешь, но просто знай, что это так. Постарайся как можно крепче удержать меня в ответ, когда нащупаешь контакт. Ты сейчас в неком хрустальном лабиринте, этот хрусталь тонкий, но плотный. Его разрушить может только звук. Арсений, двадцать секунд, начни кричать как можно громче в лабиринте, а мы здесь с Татьяной по эту сторону будем кричать в два голоса, мы разнесём этот хрусталь как лопалось от голоса множество стаканов. Пять секунд. Давай – громко и жёстко скомандовал Стас.
В этот момент он закричал так, что Татьяна с перепугу сама начала визжать как резанная, через несколько секунд, Стас швырнул со всего маху банку об кафель, от звона бьющегося стекла вздрогнул даже сбежавшийся на шум персонал.
– ААААААААААААААААААААААААААААА – пронеслось громовое, и одновременно визжащее звучание по коридорам больницы.
Парень практически без сил свалился на кушетку с пациентом, при этом его лицо заметно осунулось и даже похудело. В этот момент на экране осциллографа пошли нужные колебания. Мужчина под маской вцепился в руку Стаса и открыл глаза.
***
Встреча в установленном месте началась в составе четырёх человек. Стас отзвонился ещё вчера, сообщив, что из Тибета вылетит утренним рейсом следующего дня. Встречу из-за него переносить не стали, в надежде, что он ещё успеет к её началу. В кабинете вот уже почти час общались четверо давнишних приятелей.
– Ну что, пока Стас не приехал, давайте, что ли потрещим за жизнь? – предложил стоявший у окна мужчина под шестьдесят, но выглядевший очень хорошо, не старше пятидесяти.
– Я Вам скажу, друзья мои, что пока нас не было, Данил Ефимович город основательно распустил.
– Ой, ладно – отмахнулся мужчина у окна.
– А что ладно, у меня вчера машину пытались деликатно прибрать к рукам. Хорошо, что я попался, а то бы дело плохо кончилось для жертвы махинаций.
– А так, можно подумать, дело закончилось хорошо? – с насмешкой проговорил в улыбке всё тот же человек у окна. За столом прокатился недолгий хохот.
– Живы бедолаги? – спросил мужчина с сумкой и бело-чёрным лицом. Он поставил её на стол и только теперь уже не держал ручки. Здесь ему нечего было опасаться.
– Думаю да – коротко ответил тот.
Мужики хитро переглянулись.
– Ну и кто тут распустился? Наговариваешь на старика, а сам что творишь? – на подделанном полном серьёзе спросил человек у окна.
– Там долгая история, но, думаю, всё в порядке в целом и общем.
– Ты как, без приключений добрался, Седой? – обратился к нему ушедший от ответа Валерий Сергеевич, не скрывая улыбку по поводу не загоревших участков кожи на лице приятеля.
– Нормально – ответил невысокий мужчина с сумкой перед собой – я вот тут фруктов Вам кое-каких привёз, да деньжата ещё остались общественные.
Скромный мужчина не счёл нужным рассказывать о своей встрече с бомжами минувшим вечером. Ничего интересного она для него не представляла.
– Ну, так мы все, я думаю, не с пустыми руками – произнёс из дальнего кресла крепкий высокий человек.
– Думаю или надеюсь? А? Полярник ты наш – подтрунивал шутник, сыгравший не так давно роль немного.
– Одно другому не мешает – ответил мужчина, доставая из-под кресла рюкзак.
– Ну ладно ребята из тёплых стран приехали, фрукты все дела, понятно, а ты-то что с Антарктиды привёз по кусочку льда? – Всё не унимался весельчак.
– Тебе и своего льда в сердце хватает, а ребятам по кусочку прихватил. Специальные морозостойкие камеры, в них презент. Ну, кто ещё может похвалиться таким оригинальным подарком? А что можно подумать в Монголии есть более ценные сувениры? – ответил тот.
– Ценные не ценные, но вот, по пледу я каждому из Вас привёз – сказал Валерий Сергеевич, доставая из своей сумки шерстяные изделия.
– Подарки это хорошо, это даже здорово. Спасибо ребята. Я в свою очередь тоже в долгу не останусь. А что, денежки казённые только у Седого остались? – спросил мужчина у окна.
В комнате повисла тишина.
Её нарушил Седой:
– Ефимович, я больше природой жил. В Индии вообще с деньгами не очень, там почти все без них обходятся. Питался растительностью в основном, жил в далёкой от цивилизации местности, мне деньги там практически были не нужны. Целыми днями учился взаимодействовать с животными. Должен Вам сказать, друзья мои, что стиль змеи, обезьяны, тигра и прочие стили кун-фу взяты не из головы. Животные действительно непревзойдённые мастера в ведении боя. Я хоть и не был профаном в восточных единоборствах, но многое почерпнул в процессе игры с тиграми и леопардами. С гепардом почти не боролся, слишком шустрый стервец. Вон на шее остались его когти, и бока зубами расписаны. Но в целом тоже очень хорошее, красивейшее животное. У меня больше отношения сложились с двумя тиграми и тремя леопардами. Они как и люди – похожих нет, все совершенно разные, конечно же не столько внешне, сколько по сути. Но в бою они похожи. Мастерски владеют своими телами, переводят силу противника против него же самого. Только его вроде поймал под прицел направленной силы, делаешь рывок, а он уже в совсем другом направлении движется. Я как болван играю с ветром. Что и говорить, движения отточены веками, хранящиеся в памяти генома каждой особи.
Дверная ручка шевельнулась, и в двери показался Слава – самый молодой представитель данного сообщества.
***
– А как ты понял, что сможешь вытащить из комы человека, которого знать не знаешь? – спросил Данил Ефимович, выслушав рассказ парня пояснившего причину своей задержки.
– Я просто это почувствовал. Ещё пока слушал рассказ женщин в аэропорту, как-то так почувствовал их ситуацию какой-то родной. Своей даже в некотором роде, а когда встретился глазами с одной из них, то я увидел ни её глаза, а глаза кого-то свыше. Я прочитал в них сигнал к действию в одно слово – «Действуй».
– Просто мы потратили столько лет, изучая процессы мироздания, вскрыли множество лежащих на поверхности законов и кома – один из них – сказал полярник, говоривший мало, но всегда по существу.
– Ведь мы знаем – продолжал он – что болезни человеку даются не просто так. Банальная депрессия – это необходимый этап для каждого человека, призыв остановиться и посмотреть, что ты делаешь, куда двигаешься и во имя чего. Что уж говорить о коме. В неё не впадает каждый человек на планете. Удостаивается относительно малый процент и для всех них – это глобальная точка переосмысления жизни. Ты ведь сам это проходил?
– Проходил – ответил Слава.
У собравшихся в кабинете людей были довольно-таки озадаченные лица. Действие Славы на первый взгляд противоречило закону мироздания.
– Я свой урок прошёл сам. В коме я тогда провёл только три дня, а не три с лишним года, как тот мужик. Знаю, бывает и по тридцать лет лежат, но это уж как-то совсем обидно. Так вот умом я понимал какое-то время, что всё заслуженно и всё просчитано, но в какой-то момент, я ощутил почти на физике, что что-то произошло. Как будто сценарий судеб одной из этих женщин и её мужа лежащего в коме переписали и загрузили обновлённый файл в систему. Это произошло моментально, чётко и понятно. Поэтому логические размышления по данному вопросу не просто отошли на задний план, а вообще перестали иметь место в сознании. Я ощутил силу, почувствовал знание и направление, в котором эти знания и силу нужно направить. Самой главной моей работой на тот момент было направить их именно «здесь и сейчас», иначе бы … – парень тут же осёкся – впрочем, иначе быть не могло.
– Выходит, ты стал неизбежным элементом действующих сценариев нескольких судеб. Твоими руками внесли изменение в закон – предположил Седой.
– Нет. Закон есть закон, он не подлежит изменениям и нововведениям. Всё во вселенной построено на его базе и если бы в Закон были внесены даже самые малейшие изменения, они повлекли бы за собой необратимые последствия, которые просто сомкнули бы в этот же миг всю вселенную – ответил молодой, но очень толковый парень.
– Он прав – заключил Данил Ефимович – Закон есть Закон. Но коли так всё вышло и подкрепилось на уровне силы, чувств и знания, значит, ты действительно выполнил то действие, которое в данной цепочке событий никто другой выполнить бы не смог, включая и самого коматозника. На этом данный вопрос предлагаю считать закрытым.
Теперь, когда все в сборе, давайте по существу – предложил, вставая из кресла полярник.
– На самой Антарктиде я пробыл относительно недолго, не больше месяца. Всё остальное время ушло на то, чтобы найти нужных людей и вообще суметь оказаться на континенте. Место очень не простое, попасть туда стоило мне больших усилий, средств и времени. Но этого месяца мне хватило.
– Ребята – продолжал он – Антарктида – это запретная зона для человека. Там пахнет жаренным. Я видел там то, что у нас ещё пока не показывают даже в самых фантастичных фильмах. На прямой контакт выйти не удалось с теми, кто там обитает, но телепатически я ощутил «от ворот поворот». Человеку там делать нечего, ледники скрывают под собой много тайн, судя по всему, наши догадки в этом направлении действительно имеют под собой вес, но именно поэтому там и сделаны непригодные для жизни и даже для нахождения условия, чтобы человек там не шарился. Слава сейчас нам рассказывал как он на неком тонком, неуловимом, но очень доходчивом уровне ощутил знание и призыв к действию. Со мной произошло примерно то же самое. Парни, на Антарктиду больше не суёмся, это уровень не для человека. Вход там действительно есть, но пусть регулированием климата, защитой и обслуживанием Земли занимаются те, кто туда для этого поставлен. Закон положения иерархии никто не отменял. Всему своё время.
Полярник на некоторое время замолчал, опустив глаза. Потом вдруг окинул внимательно слушающих товарищей серьёзным взором и сказал:
– В последнюю ночь, пребывания на ледяном континенте я видел странный сон. Странность его была в том, что на сон он был не похож, так же как не похож и на реальную жизнь здесь в этом пространстве. Это было что-то совсем иное. Иные ощущения, отсутствие времени, воздуха, мыслей… чем-то отдалённо это напоминало медитацию. Я увидел горы. Нет, не увидел, мне их показали. И знаете, что это были за горы?
– Алтай! – тут же парировал Данил Ефимович. Он даже не спросил и не предположил, а утвердительно заявил, чем притянул взоры всех собравшихся.
– Я тоже времени здесь зря не терял – начал отвечать на незаданный вопрос негласный лидер компании Данил Ефимович – перерыл множество закрытых архивов, изучал отчёты, которые Вы мне систематично присылали, стыковал полученные данные с тем, что уже наработали и с данными из архивов различных источников. Всё указывает на Алтай. Горы – да, горы там не самые простые, но лезть в них тоже нельзя. На Алтае свой микроклимат, там своя особая энергетика. Попробуем вмешаться, кончим так же как наши предшественники. Поэтому я вижу из всего вышеизложенного одну единственно верную картину – надо ехать туда. Ехать ни кому-то одному, а всем пятерым. Вполне допускаю, что остаток жизни мы проведём на Алтае, но там сила знания совершенно иная, очень сильно отличающаяся от большинства изученных мест. В ведах, к слову, тоже говорится про Алтай, как начало, к которому шли Бодхисатвы. Но веды ведами, а у меня есть более достоверная информация, что многие из них действительно посещали этот край, и как Вы понимаете, не любопытства ради.
Все члены тайной организации по своим соображениям и указателям найденным в разных частях света уже давно понимали, что некая неведомая сила их ведёт в Алтайский край. Поэтому внутренне все они были готовы и вполне расположены к такому повороту событий.
– Словом, работа предстоит долгая, осторожная, гармоничная, очень поверхностная внешне, но основательная внутри. Я традиционно задаю Вам, господа присутствующие всё тот же вопрос – Вы со мной?
В ответ статный мужчина, ведущий речь не услышал ни одного слова. Он лишь провёл внимательным взглядом по каждому участнику совещания и в каждом увидел смыкающиеся веки дающие добро.
