Собиратель Теней. Живая степь

– Воры!!! – прозвучало на языке, который я слышал среди угаев.

Забавный карапуз сразу преобразился в злобного старика и стал непрозрачным. И не милым. Он резко метнулся к Игуну, отбросил того от двери, а затем, отрастив большую когтистую лапу, потянулся к испуганному парню.

– Не сметь!!! – дико прорычал я так, что стены комнаты завибрировали, как и само привидение.

Старикан переключил внимание на меня.

– Мне приказывать?! – возмутился он. – В тебе лишь тень того, кому я бы подчинился, так что уходи, пока цел! А это – моя добыча, – он кивнул в сторону парня.

– По какому такому праву? – отдавать Игуна без боя я не собирался.

– Он – вор, позарился на сокровища, которые я должен сохранить, – привидение снова повернулось к жертве.

– Сохранить для кого? – Сделал шаг к капралу.

Старик, похоже, думал, что я воспользуюсь шансом ускользнуть, но не на того напал.

– Ты еще здесь? Испытываешь мое терпение?!

– Я задал вопрос!!! – постарался придать голосу максимальную громкость, и стены пещеры затряслись сильнее, даже пол под ногами закачался.

– Хочешь превратить мое жилище в свою могилу?

– Точно. А заодно отправить тебя на заслуженный отдых: в завалы больше никто не заглянет, и охранять клад будет не от кого.

– Я поклялся великому Оргину, что ни один недостойный не войдет в эту комнату и не коснется его сокровищ.

– А я поклялся, что этот человек не умрет, пока я жив. Поэтому запросто развалю твой склеп, чтобы выполнить свою клятву.

– Моя клятва священнее, смертный.

– Ты ее и не нарушил – он в комнату не входил и ничего не брал.

– Касание двери – явное намерение, за которое следует суровое наказание. Он виновен.

Только представил, как вернусь без Игуна и придется объясняться с его отцом, стало так тяжко на душе… Уцепился за единственную мысль, промелькнувшую в голове.

– Этот человек – мой слуга, который собирался открыть дверь мне. Попробуй доказать, что я недостоин охраняемых тобой сокровищ!

– Ты поклялся ради слуги? – оскалился старик, считая, что подловил меня на лжи.

– Да, перед очень достойным человеком, его отцом, когда брал сына к себе на службу. Или ты смеешь не верить мне!? – вопрос задал тоном, от которого снова задрожали стены.

– Достойный, говоришь? Тогда заходи и бери любую вещь, но только одну. Она и докажет, насколько твои слова правдивы.

– Мой человек не может открыть дверь. Ты его ранил – тебе и отворять, – наглеть, так уж по полной. Внутреннее ощущения подсказывали, что дверной ручки касаться не стоит.

– Строишь из себя великого господина? Ну что ж, входи. Только учти: времени у тебя – одна минута. И выйти без добычи ты тоже не сможешь, – старик противно захихикал, а дверь отворилась сама собой.

Комнатка оказалась почти такого же размера, что и соседняя, но здесь в центре стоял стол, буквально заваленный сокровищами. Чего там только не было: и золотые кубки, украшенные бриллиантами, и ларцы, и вазы, и кинжалы, и ожерелья… Практически все сияло и переливалось в ярком освещении. Бери – не хочу.

То, что все это богатство – ловушка, я не сомневался ни секунды, но никак не мог отыскать среди всего этого блеска какую-нибудь простенькую вещицу. Наверняка использовали принцип, как и со святым Граалем, но где же здесь свой «деревянный кубок»?

Обошел стол дважды, пока в глаза не бросилась тесемка, перекинутая через угол стола. Поскольку время истекало, быстро ее схватил и почти бегом бросился на выход.

– Стой, человек. – Теперь в голосе чувствовалось уважение.

– Сам сказал – у меня всего минута. Я не хочу задерживаться.

Хранитель сделал какой-то странный пасс рукой, вроде отмашки, из чего я заключил, что теперь лимит времени отменен.

– Ты владеешь истинным зрением?

– Еще бы знать, какое зрение является истинным, – хмыкнул я.

– Но почему ты взял торбу нищего? – судя по голосу, он действительно очень хотел знать ответ на этот вопрос.

– У нас говорят – не все то золото, что блестит.

– Ты действительно достоин малой доли сокровищ этой комнаты, – с досадой произнес страж. – Но я хочу, чтобы ты посмотрел, от чего отказался.

Повернувшись, окинул взглядом содержимое стола, на котором теперь вместо сокровищ валялись взведенные капканы. Причем в некоторых оставались кости оттяпанных кистей рук.

«Да, относительно мышеловки я не ошибся».

– Не все, что радует глаз, так же благотворно для остальных частей организма. Продолжай охранять чужие цацки и дальше, – не удержался я от прощального совета.

– Я буду ждать тебя. Возвращайся, когда станешь больше, чем тенью, – ответил старик. – А сейчас забирай своего слугу и убирайтесь отсюда.

Уговаривать нас не пришлось. Помог Игуну подняться, подставил плечо, и мы двинули на выход.

К счастью, за то недолгое время, что мы пробыли в пещере, ловушки не успели перезарядиться. Через несколько минут мы оказались под открытым небом. Только здесь вздохнул облегченно. Слегка встревоженный Алгай был на месте, лошадки рядом.

– Ну как? – с воодушевлением спросил он.

– Призрак оказался привидением, – пробурчал Игун, морщась от боли.

– Как это? – наш ефрейтор приземлился на пятую точку, открыв рот.

– Хочешь узнать, почему мы выжили? Все вопросы к Платону. Сам не верю, что избежал смерти.

– К Платону? – удивился Алгай.

– Он разговаривал с привидением на древнем наречии. Да так, что иногда стены трясло от его говора.

– Хвала Варду! – юноша перевел взгляд на меня. – Но как тебе удалось?

– Вот и мне, как командиру отряда, хотелось бы это узнать. Хотя, какой из меня… Два раза за один день всех едва не погубил. Знаешь, Платон, давай договоримся – в нашей группе главным будет рядовой.