Лярва, или Демоны хотят крови?

– Да ладно тебе! – ответила Люда. – Не будь собственницей! Поделилась бы парнем с подругами! Не видела разве, он постоянно на нас с Лерочкой слюни пускает!

– Как она могла видеть? Она постоянно к нему задом повёрнута! – засмеялась Лера.

Комнату снова потряс взрыв хохота.

– Действительно, Надя, поделись парнем! Может самой понравится! – подколола Аня.

Надя смеялась над шутками подруг, но было видно, что внутри неё идёт борьба: ”Оскорбиться или нет?”. Алкоголь, очевидно, уже подействовал на неё. Щеки девушки румянились, а глаза, впрочем, как и у остальных, подёрнулись нетрезвым блеском. Гена наблюдал за происходящим, словно не был одним из компании, будто бы со стороны и, как никто другой, замечал всё происходящее. На мгновение лицо Нади сделалось серьёзным, она посмотрела на сидящего рядом Васю, будто оценивая и потрепав его по голове, будто это был породистый жеребец, сказала:

– А может и поделюсь, я ведь вначале так и хотела сделать, но потом передумала, – она тут же снова засмеялась, переведя сказанное в шутку, но смех был явно не искренним.

Остальные этого не заметили, они радостно заулюлюкали и захлопали в ладоши. Вася смущённо улыбался.

– А сама возьму Генку! – добавила Надя, как бы свысока посмотрев на Гену и подмигнув ему. – Он у нас теперь ”холостой”.

– Нет – нет! – шутливо возразила Люда. – Геночка – мой гость! Я его пригласила!

Она послала через стол Гене воздушный поцелуй.

Гена смутился, теперь он стал объектом пристального внимания лиц женского пола, к чему не был привычен. Из всех ”масляных” взглядов особо выделялся один – Анин. Она улыбалась, но смотрела на него строго.

– Вот видишь как хорошо, что мы с тобой порвали! – сказала она. – Зато теперь ты стал общим достоянием!

Снова взрыв смеха.

– Не переживай, Крокодил, я тебя подстрахую! – пошутил Вася.

– Ага! – ответил Гена. – От подстраХУЯ и слышу!

Все снова засмеялись.

На некоторое время празднующие отошли от общей беседы. Кто-то разговаривал вдвоём, кто-то смотрел телевизор. За всё время застолья Лера вела себя очень спокойно, она даже почти ничего не говорила. Гена иногда поглядывал на неё, один раз она, заметив его взгляд, улыбнулась в ответ и поинтересовалась, всё ли у него хорошо? На противоположной стороне стола завязалась дискуссия, которая, мало по малу, привлекла внимание остальных.

– Не надо далеко ходить, даже Вася отнёс это к разряду грехов! А в чём тут грех? – рассуждала Аня. – На мой взгляд то, что естественно, то не может быть грехом! Это то же самое, что назвать грехом желание пойти покакать или пописать! Это дано нам природой, если хочешь – Богом! Получается, что Бог нам дал сексуальный инстинкт и он же назвал его грехом! Где тут логика?!

Люда согласно кивала головой:

– Я с тобой полностью согласна!

– Если это действительно Божья заповедь – не заниматься сексом, то получается, что Бог противоречит своему: ”плодитесь и размножайтесь”, стало быть, он несовершенен, а значит он никакой не Бог! Как Вселенский Творец, совершенный Абсолют, может иметь качества человека, причём не с лучшим воспитанием?! В лучшем случае это какой-нибудь полубог! Какой-нибудь демиург! Но я больше склоняюсь, что понятие секса как греха придумал человек, тот, кому это было выгодно. Либо это была выгода экономическая – чтобы народ меньше плодился и было меньше голодных ртов, либо медицинская – в то время, когда священнослужители придумывали ”грехи”, венерические болезни лечили с трудом и многие от них умирали. А может и социальная, чтобы супруги не ходили ”налево”, то есть не было предлога для разрушения семьи, ячейки общества. Есть ещё один вариант, может быть и оттуда ”ветер дует” – в тайных оккультных школах востока считается, что только человек не занимающийся сексом не нарушает тонких вибраций своего духовного тела и целостности аурической оболочки, и, благодаря целомудрию, способен в более короткий срок постичь тайны даваемого ему эзотерического учения и достичь просветления. Но там, кроме воздержания, существуют ещё другие медитативные, физические и духовные практики, одного воздержания недостаточно. Вполне вероятно, что горе – священники, не поняв глубины общей идеи оккультного знания, взяли только то, что смогли усвоить своими приземлёнными алчными умишками и вписали это в свои ”священные” законы. Так секс попал в разряд греха.

– Анюта! Ты такая молоденькая и так много знаешь! – восхищалась подвыпившая Люда.

Тут голос подала Лера:

– К слову сказать, в Даосизме и в Тантра – йоге, как раз – таки, просветления и духовного пробуждения достигают через сексуальные практики. У них секс грехом не считается. Только секс должен быть не шаляй – валяй, а правильным. Тогда и здоровье будет хорошим, и партнёр удовлетворён, и просветления достигнешь!

– Ты достигла? – спросил Гена.

Лица Леры коснулась та самая, еле – заметная улыбка. Она посмотрела ему в глаза и Гене показалось, что он давным-давно её знает, он словно утонул в её взгляде. Даже голова закружилась.

– Достигла, – сухо ответила Лера и тут же, словно отмахнувшись от него как от ничтожного комара, вернулась к остальным собеседникам.

Ответ был дан с таким наполнением, что юноша ни на секунду не усомнился, что она сказала правду. От Лериного тона, Гене стало не по себе.

– Вот мне нравится, то что сейчас сказала Лера. Я считаю, что секс может привести к просветлению, потому что, когда я занимаюсь сексом, мне так хорошо, что я словно выхожу из тела, – сказала Люда. – Я, можно сказать, с детства занимаюсь сексом, точнее – получаю оргазм и мне это нравится. Я вообще не понимаю, почему детям запрещают теребить свои пипки. Вот я теребила и что, мне это как-то жизнь испортило?

– Ой – ой! – воскликнула Надя. – Прямо с детства?!

– С детства! А чего тут такого?! – начала было говорить Люда, но Гена её перебил.

– Ты же йогой занимаешься, почему ещё не просветлилась? – спросил он.

Люда с упрёком посмотрела на Гену. Остальные с интересом слушали.

– Я занимаюсь не тантра – йогой, а аштанга – йогой это разные вещи. Да и вообще, не йогой, а только выполняю асаны из йоги. Как же тут просветлённым станешь? Это вот Лера, мой гуру (она чмокнула губами воздух, показав, что целует Леру) надеюсь она меня научит!

– Понятно, – ответил Гена.

Он хотел поинтересоваться у Леры, как она научилась этому, но не решился, слишком сильное впечатление произвёл на него её взгляд.

– И со скольки же лет ты занимаешься сексом? – не унималась Надя.

Видимо её этот вопрос сильно задел.

– Да не помню я точно, – пожала плечами Люда. – Может лет с восьми… Но месячных у меня тогда ещё точно не было.

Когда Люда отвечала Наде, все затихли, очевидно всем было интересно сексуальное становление самой старшей из присутствующих. Когда же услышали ответ, почти все, кроме Леры, ”открыли рты” от удивления.

– Вот так номер! – не удержался Вася. – Неужели прямо в таком возрасте именно сексом стала заниматься?!

– Она, наверное, просто мастурбировала, – предположила Надя.

– Ну так я тоже лет с восьми стала ”тереться”. Ничего в этом особенного нет, – пожала плечами Аня. – Я знаю, некоторые и раньше начинают.

Гена почувствовал себя неловко от таких откровенных разговоров. Вася, судя по его глупой улыбке, растянувшейся от уха до уха, тоже был смущён.

Люда победоносно улыбнулась и театрально приосанившись заявила:

– Нет, дорогуша! Это был именно секс!

– С одноклассниками? – съязвила Надя, представив себе мальчиков с маленькими ещё неразвитыми ”стручками”, какой ей доводилось лицезреть у своего младшего брата, когда он был в этом возрасте.

– Почему с одноклассниками? С мужчинами, – ответила Люда.

Она явно была довольно произведённым на собеседников эффектом и с видом победительницы наливала себе из самовара чай. Интрига повисла в воздухе, все ждали продолжения. Люда, улыбаясь, вопросительно оглядела сидящих за столом, дескать: ”Что, хотите подробностей?”. Она, нарочито спокойно, с расстановкой, положила себе на блюдце кусок торта, отломила кусочек вилкой и положила его в рот. В этот момент её губы, накрашенные ярко красной помадой, показались Гене особенно развратными. ”Этими губами она ласкала мой член!” – подумал он и член набух.

– Мы жили с мамой вдвоём, без папы, – пояснила она. – Мама настойчиво искала мне нового ”папу”, и некоторые ”папы” были не прочь поиграть с ”дочкой”. Вот и всё!