Харон. Дом на другом берегу реки. Страшная сказка для взрослых

– Ток ты там сейчас ничего не увидишь, потому как темно там, а в керосинке наверняка нет горючего.

Стоя в непристойной позе, Евгений на мгновение задумался. В голову моментально пришла догадка, что в дом не проведено электричество. Одновременно он попытался вспомнить, не заметил ли он рядом с домом линии электропередач или хотя бы столбов, предназначенных для них, и потянул-таки крышку подпола к себе, которая не захотела поддаваться ни при каких усилиях. Люк словно вакуумом всосало в пол, а за небольшое кольцо, в которое помещались лишь три пальца руки, было ужасно неудобно тянуть. Пальцы резало. Немного покряхтев Евгений, будто бы извиняясь, бросил взгляд на Палыча, который, уже пуская клубы дыма, молча наблюдал за потугами «дачника» в дорогих ботинках и представительном сером костюме, и бросил свои попытки, присев на корточки.

– Никак, – коротко бросил он.

Старик сделав затяжку закашлялся, затем, подойдя к окну, отодвинул щеколду, открыл окно, видимо, заметив, что своей «папироской» скоро задымит все помещение и ответил:

– Разбухла, наверное. Дом давно не протапливали, а тут река рядом, туманы. Потом ломиком подденешь, посмотришь.

– Да, видимо, так и придется поступить, – согласился Евгений.

Он попытался вспомнить, не заметил ли он чего подходящего для функции ломика в сенях, тут же перед глазами возникла «лесенка», ведущая на чердак.

«Может, там что-нибудь есть», – подумал Евгений и, высказав свое предположение леснику, вышел в сени.

Чердак располагался невысоко, если вытянуть руку, то Евгению не хватало примерно длины ладони, чтобы достать до края бревенчатой стены, но по перекладинам, прилаженным к стене, без определенной сноровки вскарабкаться было не так уж просто. Евгений, однако, выполнил задуманное, правда, при «восхождении» пришлось пожертвовать костюмными штанами, которые зацепились за неуместно торчащий ржавый гвоздь, и в них прорвалась аккуратная в угол девяносто градусов дырочка. Одновременно с этим кончик гвоздя воткнулся в плоть на его бедре и прорезал не менее аккуратную рану. Увлеченный подъемом Евгений не придал особого значения резкой щиплющей боли, ожегшей его ногу. Больше он сетовал на порванные брюки. Костюм был весьма не дешевый, а при теперешнем раскладе его можно было просто выкинуть. Зачем ему, Евгению, теперь нужен пиджак без штанов. Он был очень щепетилен относительно своих вещей и, конечно, не смог бы позволить себе надеть пиджак от костюма с брюками, не принадлежащими данному комплекту. Как по работе, так и в общем – по жизни, Евгений вращался в таких кругах, представители которых, конечно, заметили бы «нестыковочку» в любом предмете туалета и, конечно же, сразу подумали бы о нем «не так как надо».

– Твою же мать! – Вслух выругался Евгений.

Мысленно продолжив: «Какого хрена меня понесло в лес в костюме?! Знал же, куда еду! И какого хрена меня понесло в костюме на чердак?!», – какое-то время он еще отчитывал себя, разглядывая свои «раненые» штаны, но потом, согласившись с тем, что, что сделано – то сделано, немного остыл. Резюмировав, однако, что не слишком-то гостеприимно встречает его дом его мечты. С этими мыслями он огляделся.

Чердак был просторный, застеленный соломой. На первый взгляд Евгений не обнаружил здесь ничего лишнего, кроме выходящей через центр в крышу печной трубы. Здесь царил полумрак, так как свет проникал только через единственное небольшое окошко, расположенное во фронтоне и почему-то со стороны леса.

Обычно на чердаках хранится значительное количество «полезных» вещей, которые могут пригодиться. К таким «полезностям» относятся старые бутылки, флакончики из-под одеколонов «Шипр», «Гвоздика» и других сделанных в СССР, перегоревший электрический чайник, старое цинковое корыто, коньки (иногда один), прабабушкина прялка, большой алюминиевый бидон, граммофонные пластинки начиная с периода середины двадцатого века, старый самовар, с подтекающим или вообще отломанным и давно потерянным носиком и так далее, и тому подобное.

Если мы сейчас возьмемся перечислять вариации наполнения деревенских чердаков, то, пожалуй, этого хватит на целую книгу. Но на этом чердаке практически ничего не было. В правом дальнем углу стоял предмет, напоминающий бидон, но несколько другой формы и больше, как по объему, так и по высоте. И сделан он был не из алюминия, а из кованых почерневших от времени стальных листов, соединенных между собой клепаными пластинами. Евгений подошел и тронул прохладную металлическую поверхность рукой. «Любопытно, для каких целей этот “бидончик” был изготовлен» – подумал он. С этими мыслями он попытался выдвинуть предмет из угла, дабы разглядеть его получше со всех сторон, но не тут-то было. Несмотря на не очень внушительные размеры, высотой около метра и в диаметре около пятидесяти сантиметров, «бидон» оказался совершенно неподъемным. Однако любопытство взяло верх – «Гулять так гулять!» – решил Евгений и, прижавшись к железному сосуду «всем» своим пиджаком, он обхватил его руками и напряг все мышцы. Пыхтя и раскрасневшись, с невероятным трудом Евгений потянул «бидон» на себя. Только что не поддающийся предмет, как ему показалось, на долю секунды сделался легким, накренился и в тоже мгновение снова обрел свой вес. Евгений почувствовал, что вся эта масса давит на него, еще миг, и он упадет, придавленный странной вещью. Ему не оставалось ничего лучшего, кроме как разжать руки и резко отскочить вбок. «Бидон» упал на бок с таким грохотом, что, казалось, задрожал весь дом. Евгений испугался, что он пробьет потолок. На секунду перед его глазами возник мирно сидящий у окна и покуривающий Палыч и падающие на него потолочные доски вперемежку с соломой, пылью и «бидончиком». Но, к счастью, этого не случилось, предмет упал и замер, словно его примагнитило к полу. Евгений же отделался испугом и несильным ударом об уже раненное бедро. Рефлекторно он схватился за ушибленное место и только сейчас почувствовал, что его штанина мокрая.

Он бросил взгляд на ладонь, она была в крови, вокруг разорванного места на брюках также образовалось кровавое пятно. Забыв, зачем он залез на чердак, Евгений принялся задирать штанину, но она была не настолько широкой, чтобы это удалось. Он уже собрался было снять брюки, чтобы посмотреть на источник кровотечения, как уже было сказано, пораненная гвоздем нога в принципе практически не болела, в этот момент чердачную тишину нарушил грубый голос лесника:

– Сынок, у тебя тут все в порядке?

Евгений вздрогнул и, повернувшись на голос, увидел торчащую над стенкой сеней голову Палыча. Горе-покупатель, окунувшись в «приключения» на чердаке, даже не слышал, как тот вышел в сени и вскарабкался по лестнице.

– Да, все в порядке, – смутившись ответил он, – я тут о гвоздь немного поцарапался и вон, – Евгений указал на лежащий «бидон», – эту штуку случайно уронил. Ну и тяжелая она, зараза!

Палыч кряхтя залез на чердак и подслеповато щурясь подошел к Евгению.

– Э, брат, да у тебя кровь…! – Озабоченно покачав головой, констатировал лесник. – Может, к фельдшеру тебя отвезти?

– Да нет, – начал отмахиваться Евгений, – совсем не болит, брюки только жалко.

– Да? – Хитро глянув на него, уточнил Палыч. – Ну смотри…, а то могу к Наташке тебя отвезти, она хорошо лечит.

Переведя взгляд на «бидон», лесник усмехнулся.

– Какой же это бидон? Это ступа.

Евгений почувствовал себя не в своей тарелке. «Ну конечно же, ступа! Как же он сразу это не понял? Вот теперь будут думать о городских, но в первую очередь о нем как о придурке, который ничего о народной жизни не знает, и даже предметов быта», – подумал он.

– Причем старинная, – продолжал Палыч, – кованая.

Последнее слово он произнес кряхтя, так как нагнулся, ухватил ступу за край и без особых усилий вернул ее в вертикальное положение.

У Евгения от изумления отвисла челюсть. Он, молодой, не мог ее с места сдвинуть, а тут старик…

– Палыч, как Вам удалось ее поднять?! – Отрывисто произнес Евгений.

– Как-как? Руками, – ответил лесник и развел руки, будто бы демонстрируя их Евгению. – Она хоть и железная, но не горазд тяжелая.

Евгений не нашел, что сказать в ответ. Он молча смотрел то на Палыча, то на ступу. Старик тоже молчал какое-то время, потом, словно спохватившись, поинтересовался, не нашел ли Евгений то, зачем сюда полез. «Ну да, конечно… – подумал тот, – я же совсем забыл про ломик». Евгений начал рассеянно озираться по сторонам. У печной трубы он заметил старый коричневый чемодан с отделанными металлическими накладками углами, на веревке, прикрепленной к стропилам, висели невесть какой древности засушенные травы. Старая прялка, конечно же, тоже здесь присутствовала. На этом наличие «нужных вещей» заканчивалось.

– Нет ничего, – констатировал Евгений.

– Да я уже вижу, что нема. Да это ничего, в следующий раз я с деревни с собой захвачу, – ответил Палыч. – Но пойдем ужо, гляди нога-то кровит, – лесник кивнул на ногу Евгения.

Тот посмотрел на ногу. Кровавое пятно вокруг дыры увеличилось.

Когда они оказались возле лодки, Палыч снова предложил отвезти Евгения к местному врачу. Теперь уже с тревогой глядя на пропитанные кровью брюки и понимая, что, возможно, рана гораздо серьезнее, чем он думал, сейчас он сам понимал, что надо бы побыстрее снять штаны и как-то обработать рану. Также вспомнилось, что существует такая неприятная вещь, как столбняк и неплохо бы было сделать укол. Не то чтобы Евгений боялся, так, на всякий случай.

– Конечно надо бы к врачу, – ответил он, – но вот машина…

На другом берегу реки, почти у берега, стоял припаркованный внедорожник.

– А что машина? – Ответил Палыч. – Никуда твоя машина не денется, поедем на ней. Я лодку на берегу оставлю, а потом ее заберу.

Такой вариант устраивал Евгения и он, конечно, согласился. Не более чем через десять минут они уже ехали вдоль берега в сторону деревни. Оживленно жестикулируя и дымя самокруткой в открытую форточку, лесник рассказывал и показывал, где лучше собирать грибы и удить рыбу.

Если бы хоть один из них, находясь на чердаке, обратил более пристальное внимание на ступу, то немало бы удивился тому, что кровь, которую Евгений случайно оставил на ней, вся до последней капли впиталась в нее словно в губку. После чего весьма неприятный голос огласил избу, произнеся: «Иду-иду…»

Конечно же, прибытие чужака в деревню – это пусть небольшое, но событие. И неудивительно, много ли здесь развлечений? Местный клуб по субботам да поездка в районный центр. Как только выехали на проселочную дорогу, традиционная для всех деревень пара местных шавок выскочила невесть откуда и помчалась вслед за автомобилем, невзирая на клубы пыли, оставляемые им. Собаки мчались, оглашая резким лаем теплый летний воздух, пропитанный запахом сена, земли и домашних животных, одна из них, видимо, самая придурковатая, рискуя жизнью, норовила броситься под колеса, дабы ухватить зубами шину. Метров через сто собаки отстали, но их сопровождение сменилось сопровождением велосипедах, которые с искренним детворы на любопытством норовили заглянуть в автомобиль, дабы удостовериться, кто же в нем едет. Они старались держать скорость, равную с автомобилем, тем, у кого велосипеды были с колесами побольше, это удавалось. Местные жители провожали машину взглядом, гадая, кто бы это мог быть.

Палыч сказал свернуть в проулок направо, Евгений свернул и… едва не сбил девушку в пестром коротеньком платье. Она шла посреди дороги и несла на плече коромысло с ведрами, наполненными водой. Машина резко затормозила, девушка, резко обернувшись и вскрикнув, отскочила в сторону, при этом расплескав воду. Несколько секунд она молчала, испуганно таращась то на незнакомого ей водителя в элегантном костюме, который так же испуганно таращился на нее, то на Палыча. Как только первый шок прошел, она разразилась, пусть не отборной, но искренней бранью. Закончив фразой «Смотреть надо, куда едешь!»

Палыч в ответ молчать не стал. Он высказался о желании вступить в половую связь с матерью этой девушки, а также высказал недовольство, что она ходит посреди дороги в срамном платье. За всем этим наблюдали нагнавшие их на велосипедах дети. Некоторые жители молча выглядывали из-за заборов. Евгений открыл дверь автомобиля и наполовину ступив одной ногой на дорогу, не вылезая полностью, спокойным голосом обратился к девушке.

– Простите, как Вас зовут?

Гнев на красивом лице тут же сменился игривой улыбкой. Девушка оглядела, словно ощупала Евгения глазами, и представилась:

– Люба.

Он в свою очередь тоже не упустил случая детально изучить внешность местной жительницы. Миниатюрная, коротенькое, словно специально подогнанное по фигуре оранжевое платье в красный с коричневым цветастым узором. Стройные сильные ноги, по простому обутые в спортивные тапки, стройная талия, небольшая, но как раз «подходящая» этой фигуре грудь, упруго стиснутая платьем и частично открытая благодаря декольте. Длинные светлые волосы, заплетенные в косу. Смуглая кожа, аккуратный тонкий носик, ярко-розовые губы и красивые миндалевидные голубые глаза. Евгению казалось, эта маленькая девушка буквально источала силу и энергию. Он хотел просто извиниться, но тело поступило иначе, решив познакомиться, и язык произнес:

– Очень приятно, Люба! А я Женя.

И мне приятно Женя, уже кокетливым тоном ответила новая знакомая.

Извините, пожалуйста, Люба, что напугал Вас. Может, Вас подвезти?