Технология возврата

– Да нормально все, людей только нет. Двое у ворот, и все. Подожди, вон Хомяк идет.

Хомяком мы называли управляющего, раздающего непосредственно нам перечень работ на сегодня. Жирный боров называл себя правой рукой хозяина, и требовал, чтобы к нему обращались соответственно. Ему подобострастно кланялись, но за спиной готовы были удавить. Один человек как-то попробовал это сделать. Его тело давно уже сгнило в старой канаве, а Хомяк выходил теперь из замкнутых помещений исключительно спиной вперед – повторения подобных случаев он не хотел.

– Что, спите еще?! – управляющий поморгал, привыкая к полутьме сарая. Затем увидел нас и кивнул.

– После кормежки скота почистите сток в канаве, затем крестьяне привезут дрова. Расколоть, уложить в стопки. До вечера не справитесь – шкуру сдеру. Завтра работы еще больше будет, поэтому в ваших интересах сделать все сегодня. А насчет шкуры – я не шутил.

– Хозяин, подождите, – поднял я руку. Обращение Хомяку понравилось, и он важно застыл, скрестив руки.

– А куда все запропастились? Обычно крестьяне по двору ходят, да и люди с оружием всегда есть. А сегодня тихо, нет никого…

– Вообще-то тебя никакие дела касаться не должны. За сам вопрос я уже тебя в яму должен посадить – вдруг ты под шумок побег замышляешь? Но, так и быть. Шеф на сходку поехал к Барину и ребят всех забрал. Так что я! – он поднял палец вверх, – я сегодня замещаю шефа по всем вопросам. Все, занимайтесь. Некогда мне.

С важным видом управляющий попятился к выходу, двинул ногой в дверь и вышел.

– А кто такой Барин? – недоуменно повернулся я к напарнику.

– Не все ли равно? Бери вилы, пошли. А то в самом деле к вечеру в яме окажемся.

Хмыкнув, я подхватил черенок, сделал пару финтов вилами и отправился следом.

Потратив полчаса на раздачу сена оглушительно мычащим рогатым созданиям, я воткнул вилы в песок и отошел за угол по приспичившей нужде. Но раздавшаяся возле ворот автоматная очередь заставила меня передумать. Я быстро подтянул штаны и бегом рванул к соседнему сараю – «позырить» лучше всего было оттуда. Хромого не было видно; наверное, опять задумался, или просто толстые стены сарая скрыли доносившиеся звуки.

Распластавшись на земле за колонной, один охранник «поливал» из автомата калитку. Второй лежал в луже крови и держался за бок. Автомат валялся рядом. Оглянувшись, первый бандит вытащил из кармана гранату, швырнул ее за ворота и побежал к сараям. А через забор уже перепрыгивали нападавшие.

Опачки! Если я сейчас не сбегу, буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. А то в таких условиях протяну недолго. Медленно отойдя назад, я повернулся и побежал к сараю с коровами – Пашу нужно забрать с собой. Шансом на спасение друга пренебрегать не стоит.

Возле ворот я нос к носу столкнулся с незнакомым мужиком с автоматом – вероятно, одним из напавших на нас боевиков. От неожиданности я поскользнулся, поэтому очередь, направленная в меня, пришлась в воздух. Я же, плюхнувшись на спину, случайно двинул боевика ногами по голеням. Тот, нелепо взмахнув руками, тоже упал, ударился головой об камень и затих. Подскочив, я с перепугу двинул ему ногой под дых, потом еще раз. Вроде не двигается. Блин, что же это такое? Весь дом обложили. Шансы на побег резко упали – если не «свои», так «чужие» бандиты пристрелят. А счастье было так близко…

Из ворот выглянул взъерошенный турок. Моментом оценив ситуацию, он отбросил вилы, схватил меня за плечи и потащил внутрь.

– Ты с ума сошел?! Тут сейчас вся банда будет.

– Не будет, – я сбросил его руки и вкратце обрисовал ситуацию. – Теперь понимаешь? Бежать надо прямо сейчас, пока все стрельбой заняты.

Павел подумал немного, подошел к стене, взял черенок от лопаты и похромал к выходу.

– Ты беги, – обернулся он на ходу. – Я здесь останусь.

– С ума сошел? Они же тебя убьют!

– А ты не подумал, что здесь остались дети, женщины?! – крикнул он в ответ. – Ребенок не виноват, что его отец бандит и убийца. Сын за отца не в ответе – слышал такое? Они ведь защититься не могут. Представляешь, что сейчас будет твориться в главном доме? И я, – перевел дух турок, – я пойду их защищать. И неважно, убьют меня или нет. Человек должен оставаться человеком в любой ситуации, воняет от него дерьмом или Шанелью…

– Че кричать-то? – буркнул я, перехватывая трофейный автомат поудобнее. – Пошли, что ли.

Встретившийся нам боевик вряд ли полез через забор в одиночку. Так и оказалось – около дверей сарая я услышал приглушенный гомон и вовремя потянул напарника за руку. Мы попятились к сваленным у стены рулонам сена. Гомон прекратился, и в рывком распахнутую дверь влетел небольшой кругляш. Ёп, граната! Толкнув турка в сено, бросился следом сам. Повезло – спрессованные рулоны защитили нас и от взрыва, и от осколков. Затем в сарай забежали люди. Им не хватило нескольких секунд, чтобы меня разглядеть – переход с яркого солнца в темноту гарантированно ослепляет. Я же в полумраке видел хорошо, поэтому встал, почти не скрываясь, и в несколько коротких очередей утихомирил всех. Это оказалось несложно. Сколько я читал про переживания книжных героев! Месяцами их терзали душевные муки за отправку негодяя на тот свет. И плевать им было, что негодяй, образно выражаясь, пил кровь младенцев и пачками убивал невинных до завтрака и после. Я, почему-то, ничего не почувствовал. Может, я такой же, как они?

Пока я страховал напарника, прикрывая двери, турок сноровисто пробежался по трупам и собрал оружие и боеприпасы. Затем он показал пальцами на противоположную сторону сарая. Я согласно кивнул – уходить надо быстрее, пока атакующие не хватились подкрепления. И сваливать через дверь граничило с самоубийством. Мы по пластунски проползли в проем для выброски навоза и, пригнувшись, побежали к гаражу. Проход в общий подвал позволял проникнуть в дом с неожиданной для нападавших стороны.

Первые бандиты уже орудовали в доме. Через дверь в подвал были слышны крики и звон разбиваемой посуды. Тихонько приоткрыв створку, мы оказались в доме Шефа. Бандиты были неопытные – вместо того, чтобы обезопасить себя зачисткой помещения, сразу занялись грабежом. Поэтому стрелять не пришлось – всех встреченных мы тихо уложили прикладами на землю. Турок сноровисто принялся связывать им ремнями автоматов руки и ноги; я пошел наверх – не хотелось повторить совершенной боевиками ошибки. Вроде никого нет – повезло, все собрались в одной комнате.

Из двух противоположных комнат раздалась какая-то возня. Блин, какую же выбрать? Взяв автомат наизготовку, тихонько нажал на дверную ручку. Открывшаяся без скрипа дверь явила мне следующую картину: три женщины сидели верхом на боевике, который безуспешно пытался подняться с пола – мешали связанные руки и спущенные штаны. Я кивнул головой, мол – все в порядке? Одна из них закивала и отчаянно затрясла рукой, указывая на противоположную комнату. Сейчас проверим, что у них там.

В соседней комнате боевик подмял под себя молодую девушку в разорванной одежде и расстегивал ремень, жизнерадостно хрюкая в предвкушении удовольствия. Я обломал ему весь кайф, что было силы треснув прикладом по затылку. Что-то хрустнуло, и недоказанова мешком осел на пол. Никогда не любил насильников. Давил бы гадов голыми руками. Видно, моя ярость отразилась на лице, потому что девушка вжалась в изголовье кровати, прикрылась руками и зажмурилась.

– Не трону я тебя, не бойся, – не своим голосом сказал я, тяжело опершись на дверной косяк. – Возьми одеяло, прикройся.

Снизу раздалась автоматная очередь. Подхватившись, я бегом рванул дяде Паше на помощь. Никогда себе не прощу, если пристрелят моего единственного друга в этом мире.

– Гости заходили, – крикнул турок, подымаясь мне навстречу. – Одного уложил, может, еще зацепил кого. Внизу окон много, а на второй этаж ведет только одна лестница. Продержимся. Должны же вернуться домой наши кормильцы! Вот их они и встретят. Если друг друга перестреляют, печалиться не буду.

Похромав до дивана, турок тяжело свалился, поджав ноги. Черт, я и забыл, что он инвалид! Как же напарник выдержал нашу вылазку? Я присел на пол у двери, пододвинул к себе автомат и стал ждать.

Внизу раздались выстрелы, послышался топот ног. Боевики обшаривали комнаты, простреливая двери. Я дождался, пока пришедшие окажутся подо мной, и бросил вниз одну за одной две гранаты. Меня осколки не достанут, а дому и так нужен был ремонт…

Больше к нам никто не заходил. Боевики явно были в замешательстве – тяжелого оружия, чтобы прострелить толстые стены, у них не было. Не зря же они поперлись сюда именно сегодня – значит, дали наводку, что на базе никого не будет; значит, рассчитывали обойтись без потерь. И никто не планировал вмешательства двух пленных рабов. Да я сам себе удивляюсь – насколько обезбашенным надо быть, чтобы решиться на такое предприятие. Видимо, я сильно изменился за последнее время.

Свалить боевики не успели. Подъехало несколько машин, послышались матюки, и перестрелка началась заново. Только недавние нападающие перешли в разряд обороняющихся. Ну, и я вас сверху немного приглажу. Короткими очередями я отправил в дальние края еще трех человек, прежде чем по окну начали стрелять. Укрываясь от выстрелов, я перешел в другую комнату, где сидела закутавшаяся в одеяло девушка, и приголубил еще двоих. Под перекрестным огнем боевики не выдержали и, побросав оружие, застыли с поднятыми руками. Огонь со стороны ворот прекратился; из-за забора показались знакомые лица. А вот хрен вам! Быстро поменяв магазин, я прицелился и уложил троих оставшихся. Если бы не подоспела подмога, эти «сдавшиеся» с большой охотой перестреляли бы нас, а потом занялись пленницами. Так что все я сделал правильно.

Двор наводнился «своими» бандитами. Я бросил автомат, подошел к дивану, на котором лежал дядя Паша, и опустился на пол. Наверное, начало сказываться психическое напряжение – голова гудела, руки тряслись и отказывались подчиняться. Я сидел на полу, как мешок с мукой, и не смог подняться даже при виде входящего в помещение Босса – сильнейшее нарушение местного этикета. Не взглянув на меня, главарь прошел мимо и зашел в комнату к женщинам, откуда уже выносили брыкающегося пленника.

– Здорово, Контуженный! – присел рядом на корточки Валет. – Давно не виделись. Куришь?

Я молча кивнул. Бандит выташил пачку, щелкнул зажигалкой и передал мне зажженную сигарету. Я посмотрел на уголек, вдохнул ноздрями аромат – и затушил сигарету об пол. Не стоит начинать после такого длительного перерыва. Неверно истолковав мои действия, Валет нахмурился, но ничего не сказал. И правильно. Пофиг мне сейчас на все, а уж тем более – на душевные переживания взявшего меня в плен бандита.

– Ты даже не представляешь, что ты сделал, – продолжил помощник главаря. – Ты спас единственную дочку шефа, она же – моя невеста. Понимаешь ситуацию?

Я сделал усилие и изобразил изумление. Да, полетят теперь головы, за дело и просто так. И полетят в буквальном смысле. Ведь неспроста нападение произошло именно в отсутствие основного состава банды. Значит – знали, что никого нет. Значит – либо атаку спланировал Барин, с которым у Шефа была встреча, либо инфу слили свои, что более вероятно. Не будет же так явно подставляться главарь другой банды.

Хотя, мне-то что? Я мог сбежать, а вместо этого опять сижу в окружении бандитов, не зная, что будет дальше. Зато совесть не будет мучать по ночам, если жив останусь…

Перед моим опущенным взором возникли добротные кожаные ботинки. Шеф стоял и пристально смотрел на меня, затем похлопал по плечу.

– Пошли, разговор есть. Валет, тоже пойдем поговорим.

Я тяжело встал, встряхнулся и молча пошел за главарем. Решается моя судьба, а мне фиолетово. Нельзя так себя держать. Эта усталость – психологическая, как реакция на проведенный бой. Поэтому яйца в кулак, морду – клином, и вперед, зарабатывать очки, пока масть прет. Ну, или пока ствол к виску не приставят…

Мы зашли туда, где женщины пинали недавно связанного «мачо». Теперь в комнате никого не было. Я прикрыл за собой дверь и стоял, переминаясь с ноги на ногу.

– У меня проблема, – сказал Шеф, глядя мне в глаза. Ну, блин. На то ты и главарь банды, чтобы решать разные проблемы. Главное, со мной разберитесь по-человечески. Устал я за вами какашки подбирать.

– За то, что ты сделал, я должен тебя наградить и принять в коллектив, – кашлянув, сказал он. – Но, видишь ли, какое дело. Не будут мои ребята с тобой работать, потому что это «западло» – есть, образно выражаясь, из одной миски с рабом. Я могу им приказать, но авторитет потеряю. А с этим делом у меня и так в последнее время проблемы. Поэтому выхода лично я вижу два. Первый сразу опустим – убивать тебя я не стану, хотя некоторые уже просили. Мол, если рабу дать оружие, он начнет стрелять. И не в кого-нибудь, а в нас самих. Да и как я могу убить спасителя моей семьи? Я лучше над пленниками поработаю, злее буду.

Я внутренне содрогнулся. Кто выжил в нападении, тем реально не повезло. После допроса сами будут пулю просить, для облегчения страданий.

– Вот. А насчет тебя решение такое. Виталий выдаст тебе комплект одежды, сухпаек на несколько дней и проводит до ворот. Я скажу своим – на нашей территории тебя не тронут. Не знаю, вылечил ты свои мозги, или нет, но лучше пробирайся к родне или знакомым. Я тебе посоветую идти в Минск. Вопрос закрыт. Еще что-нибудь?

– Есть одна просьба, – сказал я. Валет украдкой махнул рукой – мол, какая еще просьба? Живым отпустили, радуйся.