Домашняя библиотека. Пьеса в двух действиях

Марфа (шепотом). Легка на помине… распутница! (Громко.) Пришла, Лидушка?

Лида. Пришла, а ты все молишься, баба Марфа?

Марфа (благостно). Молюсь, Лидушка. (С обидой.) За тебя молюсь, а ты кобелей водишь… бесстыжая!

Лида. Ты что, баба Марфа? (Кавалеру.) Не обращайте внимание. Проходите в мою комнату. Последняя дверь.

Марфа. (тяжело поднявшись с пола, замешкавшемуся Кавалеру). Бельмы чего выкатил? Сказали же тебе… проходи, не обращай внимание.

Кавалер опасливо проходит мимо Марфы.

Ишь… пугливый. Фырчит!

Кавалер скрывается в Лидиной комнате.

Лида. Ты соображаешь, что он обо мне подумает?

Марфа. Соображаю. Ты сообрази. Как он вошел – Господь мне и шепнул: Кобель. Да я и сама вижу, что чистый кобель. Прогони, Лидушка. Я у Боженьки хорошего мужичка для тебя попрошу.

Лида. Обойдусь без твоего Боженьки.

Марфа. Не пренебрегай! Накажет.

Лида. Он давно меня наказал – дальше некуда.

Марфа. Дура, прогони кобеля!

Лида (идет в свою комнату). Отстань, баба Марфа. (Остановилась.) Какой он хоть из себя – Бог-то твой?

Марфа. Разве Он мой?! Общий! А Сам Он из Себя… весь в белом, словно облако на нем. Видный, представительный… как мой покойный Гаврила Романович. Но глаза добрые. Прогони кобеля, Лидушка.

Лида (машет рукой и идет в свою комнату). Опять двадцать пять!

Марфа (ей в спину) Смотри, Лидка, участковому скажу, раз наши слова не понимаешь.

Лида ушла.

Тьфу! (С обидой.) Молишься за нее, молишься, а она своим коровьим задом только вертит… Ты уж накажи ее, Господи, непременно накажи! Моду взяла мужиков водить. Учительница, а туда же – в проституцию. А наследили-то как, наследили. Тьфу… Уж ты меня пожалей… сироту, Господи. (Прислушивается.) Сам видишь… с кем живу. Пожалей.

Падает на колени, плачет, что-то шепчет. Затихает. Гаснет свет в коридоре.

Вспыхивает фонарик в комнате Константина Константиновича. Луч света скользит по стеллажам.

Голос Константина Константиновича. Григорий Константинович, Вы можете включить свет. Я не сплю.

Голос Гриши (не сразу). Да, можно включить?

Голос Константина Константиновича. Включайте. Не церемоньтесь.

Голос Гриши. Лады-ладушки тогда.

Пауза.

Не могу найти выключатель. Я уж так!

Голос Константина Константиновича. Подождите. Я сейчас Вам помогу.

Вспыхивает свет в комнате. Два полуголых мужчины стоят друг против друга. Гришина раскладушка завалена книгами.

Гриша. Вот решил почитать.

Константин Константинович. И что же, позвольте полюбопытствовать? (Берет книгу.) Недурно. У Вас отменный вкус.

Гриша. Ваши гены, Константин Константинович.

Константин Константинович. О! наконец-то, Григорий Константинович, мы с Вами перешли на Вы.

Гриша. А что с Вами церемонить?

Константин Константинович. Разумеется, церемониться со мной не надо. В Вашей профессии это противопоказано.

Гриша. Ты за кого меня принимаешь, папа-ша?

Константин Константинович. Простите великодушно… за квартирного вора.

Гриша. Ишь!.. Простите великодушно. А когда меня мать одна тянула, ты где со своим великодушием был? Книжки свои поганые собирал. (Открывает чемоданы. Складывая в них книги.) Это в счет алиментов твоих. Продам – все деньги матери. Пусть хоть перед смертью жизнь ее перестанет кусать. Душу он ее осветил! (Вырывает книгу из рук Константина Константиновича.) Простите великодушно! Простили. (Захлопывает чемоданы.)

Константин Константинович. У Вас все, Григорий Константинович?

Гриша. Все.

Константин Константинович. Тогда давайте спать.

Гриша. Ну-у… ты даешь, старик!

Константин Константинович. Гасите свет.

Гриша. Папаша, а вдруг ты прав: я квартирный вор?

Константин Константинович. Гасите свет, Григорий Константинович.

Гриша. На чувства мои давишь! А? Так нет их у меня. Были, но еще в пацанах вместе со штанами вытерлись.

Константин Константинович. Простите, но я не расположен к разговору с Вами. Гасите свет.

Гриша. Не расположен?

Константин Константинович. Да погасите Вы свет или нет! Неужели для этого я должен милицию пригласить?