100 великих тайн Древнего мира

Одним из новых видов религиозных представлений стал фатализм, утверждавший, что жизнь человека полностью предопределена судьбой. Фатализм, в свою очередь, подготовил почву для развития астрологии, которая с помощью математических расчетов доказывала, что все события происходят исключительно по воле небесных сил. По мнению ученых, поставивших под сомнение выводы Кюмона, именно фатализм и астрология лежали в основе митраизма.

Итак, в начале 1970х гг. ряд исследователей, в том числе Роджер Бек, Стенли Инслер, Майкл Спейделаиз, Дэвид Юланси, предложили свою интерпретацию тауроктонии, исходя из того, что на самом деле она представляет собой... своеобразную звездную карту.

На тауроктонии часто можно встретить 12 знаков Зодиака и знаки Солнца, Луны и планет. Например, на барельефе, обнаруженном в Германии, видна характерная сцена убиения быка, причем на дуге, расположенной над изображением божества, выбиты фигуры, соответствующие созвездиям и знакам Зодиака.

Любопытно, что здесь имелись фигуры, соответствующие 7 созвездиям: Малого Пса, Гидры, Ворона, Скорпиона, Тельца, Льва и Чаши (бык соответствует Тельцу). Все эти созвездия, за исключением Льва, были расположены вдоль линии, указывающей на положение небесного экватора в то далекое время.

Еще до возникновения митраизма считалось, что ось небесной сферы, как и сама Земля, неподвижна. Однако примерно в 125 г. до н.э. греческий астроном Гиппарх установил, что небесный экватор на самом деле постепенно смещался назад по Зодиаку. Гиппарх также рассчитал, какие созвездия располагались вдоль небесного экватора, когда точка равноденствия приходилась на созвездие Тельца.

Небесный экватор смещается в результате прецессии земной оси (медленного движения оси вращения Земли по круговому конусу). Те, кто считал, что Земля является центром Вселенной, истолковывали прецессию как движение небесной сферы и потому как смещение всего космоса. Фигуры, изображенные на тауроктонии, соответствуют созвездиям, которые располагались на небесном экваторе между 4200 и 2000 г. до н.э., когда точка весеннего равноденствия находилась в созвездии Тельца.

То, что устойчивая сфера с фиксированными звездами на самом деле является неустойчивой вследствие действия какой-то силы, было настоящим потрясением для людей того времени. Древние мыслители, видимо, интерпретировали такое движение небесной сферы как свидетельство существования некоего могучего, ранее неведомого божества.

Д. Юланси пишет: «В этом контексте смысл тауроктонии становится понятным: смерть быка символизировала конец правления созвездия Тельца как созвездия весеннего равноденствия и начало новой эры. Другие фигуры на тауроктонии представляют созвездия, чье положение на небе также изменилось в результате прецессии.

Убив быка (что вызвало смещение точек равноденствия), Митрас, по сути дела, сдвинул всю Вселенную. Бог, способный на такой грандиозный поступок, несомненно, заслуживал поклонения». Понятно, что столь могущественному божеству стали приписывать и возможность влиять на судьбу, которая, согласно астрологии, зависела от расположения звезд и планет.

По мнению Юланси и его единомышленников, сам Митрас тоже соответствовал определенному созвездию. На всех изображениях он в виде юноши с клинком и во фригийском колпаке всегда расположен поверх быка. Над Тельцом находится созвездие Персея, изображение которого как раз соответствует облику Митраса. Известно, что Персею поклонялись как раз в Киликии, где, по мнению Плутарха, и зародился митраизм.

Но как же Персей стал Митрой? В античности Персей считался основателем Персии и потому мог быть связан мифологически с иранским богом света и истины – Митрой. Кроме того, киликийские пираты считались союзниками царя Митридата Понтийского. Эта династия была названа по имени Митры, а сам царь верил, что происходит от Персея. Возможно, благодаря этим обстоятельствам и возникла связь между Персеем и Митрой, которая и привела к принятию божеством имени Митрас (греческая форма имени Митра).

Каким оружием владели древние?

Фольклорист Принстонского университета (Нью-Джерси) Эдриэна Мейер, автор вышедшей осенью 2003 г. книги «Греческий огонь, отравленные стрелы и «скорпионовые бомбы»: биологические и химические войны в античном мире», утверждает, что отважные и благородные воины знаменитой поэмы Гомера использовали в битвах Троянской войны стрелы, пропитанные змеиным ядом.

Объединив и сопоставив свидетельства более пятидесяти греческих и латинских авторов с данными археологических раскопок, Э. Мейер пришла к выводу, что в античные времена использовалось биологическое и химическое оружие, не менее ужасное, чем в XX в. Ядовитый мед, отравленная вода, «скорпионовые бомбы», удушающий газ, зажигательные смеси (аналог современного напалма) широко применялись в сражениях. Среди жертв, равно как и среди адептов древних «биохимических» войн, оказались такие исторические личности, как, например, Ганнибал, Юлий Цезарь, Александр Великий и многие другие.

Самое раннее упоминание об использовании яда содержится в описании одного из подвигов героя греческих мифов Геракла. Он пропитал свои стрелы ядом Лернейской гидры, став, таким образом, создателем первого в истории человечества химического оружия, описанного в литературе.

«Илиада», в которой также упоминается химическое оружие, была создана примерно в 700 г. до н.э., а события, о которых идет речь в этой поэме Гомера (война между греками и троянцами), происходили в 1250 г. до н.э. В поэме описана легендарная десятилетняя осада Трои греческим царем Менелаем, который пытался вызволить свою жену Елену из рук ее похитителя Париса. Некоторые эпизоды «Илиады» косвенно свидетельствуют о том, что во время сражений применялось биологическое оружие, несмотря на то что прямо Гомер об этом нигде не говорит.

Геракл пропитал стрелы ядом Лернейской гидры

«Когда Менелай был ранен стрелой троянцев, лекарь сделал ему кровопускание, и из раны стала медленно истекать «черная кровь». Этот способ лечения человека, укушенного ядовитой змеей или раненного отравленной стрелой, был распространен и в реальной жизни», – пишет в своей книге Эдриэна Мейер. Вне всяких сомнений, именно яд змеи, которым были смазаны стрелы противников, вызвал такое медленное истечение густой, очень темной крови из раны греческого царя. В Древней Греции для изготовления смертельного оружия использовали яд гадюк – он долго сохранял свои свойства, даже будучи высушенным.

– То, что сейчас мы называем биологическим оружием, было использовано воинами древности, – говорит Роберт Фэйглес, переводчик «Илиады» и глава отделения сравнительного литературоведения Принстонского университета. – Мой самый любимый пример, подтверждающий это, Одиссей. В качестве оружия он выбрал пропитанные ядом стрелы.

Одиссей, прославленный стрелок из лука, был первым легендарным персонажем, использовавшим сок ядовитых растений для своих стрел, утверждает в своей книге Эдриэна Мейер. Гомер поведал нам о том, как Одиссей отправился в Западную Грецию в поисках смертоносного растения, чтобы смазать его соком бронзовые наконечники своих стрел. Кстати, и сам Одиссей принял смерть от отравленного копья. Мейер считает, что античные воины часто пользовались стрелами, наконечники которых были смочены растительными или другими природными ядами. В те времена существовало по меньшей мере две дюжины видов растений, пригодных для этого. В тех же целях использовались ядовитые рыбы, лягушки, насекомые, навоз, смешанный с «дурной кровью», и тому подобное.

– Книга Эдриэны Мейер является чрезвычайно важным вкладом в изучение истории химического и биологического оружия. Она убедительно доказала, что эти страшные способы ведения войн своими корнями уходят в древнейшие времена человеческой истории, – так отозвался о новой работе фольклориста эксперт по биологическому и химическому оружию Марк Уиллис из Калифорнийского университета.

Сокровища Тартесса

Начиная с XIX в. историки, археологи и более всех искатели кладов пытались «выйти на след» легендарного Тартесса, древнего города, о красоте и роскоши которого с восхищением рассказывали античные писатели, а еще ранее скупо упоминали финикийцы. В Ветхом Завете Тартесс именуется Таршишеми, и пророки не раз говорят о нем как о символе богатства и изобилия.

О местоположении Тартесса шли долгие споры, но найти его никому не удавалось. Одни авторы утверждали, что Тартесс находился на неких островах в Гибралтарском проливе, большинство других указывали на то, что город лежал на южном побережье Испании за Столбами Геракла, на берегу Атлантики. Выдвигалась даже версия, что Тартесс являлся частью легендарной Атлантиды и, следовательно, вместе с ней во время величайшей геологической катастрофы опустился на дно морское и навсегда канул в вечность. Что касается древних греков, то они полагали, будто далеко на западе лежала неведомая земля и именно туда отправился могучий Геракл в поисках золотых яблок Гесперид. Там он воздвиг для обозначения «пределов мира» две высокие скалы по обе стороны узкого пролива – знаменитые Столбы.

Многие мореходы уходили в море, надеясь достичь земли на западе, ибо до их слуха доходили не только легенды о подвигах мифических героев, но и полусказочные истории о ее богатствах.

Сокровища из Эль-Карамболо

Однажды, около 660 г. до н.э., как сообщает историк Геродот, купец с острова Самос Колей был заброшен бурей за Столбы Геракла и попал в город-государство Тартесс, где мудро правил царь Аргантион. Колей сумел вернуться на родину и привезти с собой более 1,5 т серебра, по свидетельству летописца, «получив такую прибыль, какой не получал в то время ни один грек». С тех пор в Элладе узнали о существовании реальной страны на западе и богатого города Тартесса, лежавшего на его побережье. Греки стали регулярно отправлять туда экспедиции. Так они открыли для себя Иберийский полуостров и основали ряд колоний на его южном побережье. Однако постоянно вести дела с жителями Тартесса грекам не удавалось, так как им мешали финикийцы, претендовавшие на монопольную торговлю.

Действительно, финикийцы были первыми мореплавателями, избороздившими вдоль и поперек Средиземное море. Они же первые нашли страну, лежавшую далеко на западе, совершив это открытие гораздо раньше греков. Далекой земле они дали название, позже переделанное римлянами на Испанию, что означало на языке финикийцев «отдаленная, спрятанная». Но как только финикийские купцы из Тира открыли для себя природные богатства Испании, они тут же попытались монополизировать торговлю с Тартессом. Для того чтобы прочно закрепиться на Иберийском полуострове, они, начиная с 1100 г. до н.э. основали на его побережье многочисленные колонии, в том числе порты Малагу, Абдеру и Гадес (современный Кадис).

Гадес имел наиболее выгодное местоположение. Он располагался несколько южнее Тартесса, на мысу, вдающемся в море, и таким образом прикрывал Тартессийский (ныне Кадисский) залив.

Со временем Гадес стал богатейшей факторией на всем Средиземноморском побережье. Гадес настолько процветал, что бочки для воды и якоря на судах изготовлялись из чистого серебра. К VI в. до н.э. город приобрел репутацию богатого и злачного места.

Финикийцы фактически закрыли дорогу в Тартесс для всех, кто прибывал на Иберийское побережье, в первую очередь для греков. Самих жителей Тартесса финикийская «крыша» тоже не устраивала, потому они неоднократно начинали войны за независимость от Гадеса, но безуспешно. Купцы со всего мира прибывали за товаром в Гадес, не имея представления о том, где же находится собственно Тартесс. Его местоположение было прочно забыто...

Современные историки утверждают, что около 3000 г. до н.э. многочисленные племена, объединенные общим наименованием «иберы», пришли в Испанию из Северной Африки, преодолев Гибралтарский пролив. Среди иберов выделялись турденаты, турдулы, или тартессийцы, поселившиеся в устье реки Гвадалквивир и вдоль ее берегов. Они жили в городах, обнесенных стенами, хоронили умерших в изысканных гробницах, но самое главное, начали разработку богатых месторождений серебра, золота и олова.

Географ Страбон, побывавший в Испании около 30 г. до н.э. отмечал, что иберов отличало гостеприимство, величественные манеры, высокомерие, безразличие к лишениям и нетерпимость к постороннему вмешательству во внутреннюю жизнь их сообществ. Любопытно, что именно эти черты предков унаследовали современные испанцы.

Представление о богатстве Тартесса было связано прежде всего с его серебряными рудниками и месторождениями золота. До открытия Тартесса финикийцами и греками иберы торговали с Северо-Западной Европой, Северной Африкой, Британией и даже Скандинавией.

В поисках Тартесса археологам пришлось отталкиваться от древнегреческих источников, многие из которых указывали, что Тартесс находится в устье Гвадалквивира.

В начале XX в. правоту древних греков взялся проверить немецкий археолог Адольф Шультен, и для этого ему понадобилась вся его долгая жизнь. Шультен установил, что Тартесс был главным городом довольно крупного государства, в состав которого входили земли как к востоку от Гвадалквивира, так и к западу вплоть до пределов современной Португалии. На территории бывшей державы тартессийцев Шультен и его помощники открыли следы великолепной цивилизации: остатки искусных гидротехнических сооружений, руины монументальной архитектуры, рудники и мастерские, где обрабатывали руды для получения драгоценных металлов.

В 1958 г. в местечке Эль-Карамболо около Севильи были обнаружены богатейшие захоронения, полные золотых и серебряных изделий редкой красоты, бесспорно принадлежавших тартессийцам.

Легенды не лгали: страна Тартесс была необычайно богата золотом, серебром, а также медью, железом, свинцом. Искусство тартессийских металлургов притягивало внимание торговцев всего Средиземноморья. Богатство страны влияло и на уровень жизни и культуры ее граждан. Тартесс, согласно греческим свидетельствам, был настолько утонченным городом, что его законы были написаны в стихах. Шультену удалось найти несколько надписей тартессийцев, выгравированных на камне и металле, но прочитать их до сих пор никому не удалось. Однако самого легендарного Тартесса Шультен так и не нашел.

Вместо величественного города-порта ученый обнаружил в устье Гвадалквивира лишь остатки рыбацкого поселения времен эпохи владычества Рима и золотое кольцо с надписью на греческом языке. Тогда-то он выдвинул предположение, что столица Тартессийской державы ныне покоится на дне моря.

Между 520 и 509 г. до н.э. в районе Кадисского залива произошло сильное землетрясение, в результате которого Тартесс был разрушен, тем более что находился древний город в зоне высокой сейсмической активности. Многие историки подхватили идею Шультена и даже предположили, что Тартесс с его самобытной, ботато расцветшей и неожиданно исчезнувшей цивилизацией являлся одним из крайних форпостов Атлантиды. После гибели великой метрополии он еще процветал несколько столетий, но, к несчастью, подвергся той же печальной участи.

Стоунхендж: великая книга тайн... из камня

Самый известный и удивительный из сохранившихся до наших дней кромлехов, то есть доисторических мегалитических сооружений из камня, – это, вне всяких сомнений, Стоунхендж в Англии. Данный памятник доисторической архитектуры сложен в виде круговой ограды из двух типов обтесанных каменных глыб, который доставляли с Презелийских гор к месту строительства в течение нескольких столетий. А Презелийские горы находятся больше чем в 200 км от Стоунхенджа.

И тут возникает законный вопрос: как наши доисторические предки сумели перетащить неподъемные глыбины на такое огромное расстояние, да и, собственно, зачем? Ответов существует превеликое множество. Вернее даже не ответов, а скорее предположений.

Согласно старинной кельтской легенде, необычайные сооружения сотворил волшебник Мерлин. Это он, великий кудесник, собственноручно перенес громоздкие каменные глыбы из Ирландии и крайнего юга Англии в местечко Стоунхендж, что к северу от городка Солсбери в графстве Уилтшир, и возвел там пережившее века святилище – самый знаменитый на Британских островах, да и во всем мире, мегалит.

Стоунхендж, напомним, представляет собой двойную круговую ограду из установленных вертикально крупных камней. Такую ограду археологи называют кромлехом. И построена она была, по их мнению, между III и II тысячелетием до Рождества Христова – в пять больших по времени этапов.

Стоунхендж

Еще в 1136 г. английский хронист Джеффри Монмутский свидетельствовал, что «каменья сии были завезены издалека». Мы же с вами, полагаясь на данные современной геологии, в одном можем согласиться с ним вполне: часть глыб для строительства мегалита действительно были каким-то образом доставлены с запада, но никак не из ближайших к Стоунхенджу каменоломен. Помимо того, 80 т менгиров, или обработанных каменных блоков, которые следом затем устанавливали в вертикальном положении, завезли из южных областей Уэльса, расположенного в западной части Англии (в частности из Пембрукшира). И произошло это уже на втором этапе строительства, то есть во второй половине III тысячелетия. Из Презелийских каменоломен на юго-западе Уэльса так называемые синие камни перевозили в Стоунхендж по воде – во всяком случае, так предполагает известный английский археолог профессор Ричард Аткинсон. А более точно – по морю и рекам в глубь страны. И наконец – завершающий отрезок пути, «парадный», который спустя несколько столетий, в 1265 г., получил название, сохранившееся до наших дней, правда, несколько в ином значении: «авеню» – о нем будет сказано позднее. И тут уже действительно впору восхититься силой и долготерпением древних.

Не меньшее восхищение вызывает и мастерство каменотесов. Ведь большая часть кровельных плит знаменитого дольмена, как еще называют мегалитические сооружения типа Стоунхенджа, весят несколько тонн, а многие опоры – порядка нескольких центнеров. Кроме того, требовалось еще найти подходящие глыбы, перевезти их к месту будущей постройки и установить в строго определенном порядке. Словом, строительство Стоунхенджа, выражаясь современным языком, было равносильно трудовому подвигу.

В самом деле, при строительстве Стоунхенджа использовались камни двух разновидностей: крепкие валуны – так называемые эоловые столбы – из эйвберийского песчаника, из которых складывали трилиты – те же дольмены, или вертикальные каменные блоки с поперечными каменными же плитами сверху, образовывавшие внешний круг всего сооружения; и более мягкие долериты, входящие в состав рудных и угольных пластов. Долерит – это похожая на базальт магматическая порода синевато-серого оттенка. Отсюда и его другое название – синий камень. Двухметровой высоты долериты образуют внутренний круг мегалитического сооружения.

Хотя синие камни Стоунхенджа не очень высоки, именно в них, полагают археологи, заключен тайный смысл всего сооружения.