Без масок

– В этом случае мне проще свернуть переговоры и по-тихому избавиться позже, – сказал я.

– И где гарантии, что ты найдешь ключ к Хранилищу? – усмехнулась Этсу. – Без нас ты туда просто не попадешь.

– Попаду, – ответил я, после чего ухмылка слетела с лица женщины. – Мне не нужен ключ. Стены для таких, как я, не препятствие.

– Чушь, – сказала Этсу, нахмурившись. – Я видела записи твоих боев – ты не умеешь телепортироваться.

Я улыбнулся.

– Бред, – занервничала она. – Ты бы не стал выдавать нам подобный секрет.

– Мало знать, на что я способен, – продолжал я улыбаться. – Этим еще надо воспользоваться. К тому же я глава рода, мне вообще не нужно сражаться. Ну будет кто-то знать пару моих трюков, толку-то? До меня еще дойти надо.

– То есть по факту тебе и камонтоку Бунъя не нужен? – спросил Рафу.

– По факту да, – подтвердил я.

– И зачем тебе тогда… – начал Рафу, но так и не закончил.

– Вы? – спросил я. – Вы мне не нужны. Но это в целом. А так… С вами будет быстрее и безопаснее. Плюс ваше молчание о Хранилище. Я уж не говорю о том, что с ключом будет банально проще выносить оттуда добытое. Но, опять же, в глобальном плане вы мне не нужны.

– Я все равно не понимаю – зачем тогда договариваться о снятии блокировки с моего камонтоку? – спросил хмурый Рафу.

– Я же говорю – так безопаснее, – ответил я. – Кто даст гарантию, что в Хранилище не будет других ловушек? Я, что ли, должен башкой рисковать?

– Откровенно, – поморщился он. – Но я, в общем-то, не против. Только тогда давай договоримся на шестидесяти процентах. А то шестьдесят пять уже как-то чересчур.

Мм… На моей стороне только сила. Без них я, может, и смогу проникнуть внутрь Хранилища, но я ведь даже не знаю, где вход. И искать его в условиях секретности можно годами. Так что да, только сила, больше мне нечем на них давить. Это если я хочу договориться. С Рейкой тоже не все гладко. Что б они там обо мне ни думали, я их очень даже понимаю. Была надежда, что, как говорится, проканает, меня-то они хотели отдать, но увы. Рисковать и рожать в третий раз Этсу явно не хочет, а значит, Рейка – последний ее ребенок. Вряд ли она ее отдаст. Хорошо, что я сдержался в наш прошлый разговор и не стал предъявлять ультиматум. Дословно было… что-то вроде – «иначе пойдем сложным путем». Могу сдать назад, что я, собственно, уже и делаю.

Видя, что я не спешу с ответом, слово взяла Этсу.

– Синдзи, – начала она осторожно. – Ты… Просто поставь себя на наше место. Хотя бы попробуй. Мы занимались этим делом очень долго, я так и вовсе большую часть сознательной жизни. Мои предки искали Хранилище столетиями, и теперь ты хочешь забрать себе большую часть трофеев. Как думаешь, можем мы на такое согласиться? Это ведь цель жизни многих поколений людей. Не можем мы на такие условия пойти. Шестьдесят процентов – это тоже очень много. Да еще и само Хранилище. Еще и подавитель.

– Этсу права, – произнес Рафу. – Твоя позиция нам понятна, и я не хочу называть тебя жадным, но стоит заметить – очень многие именно на этом и споткнулись, не получив в итоге ничего. Давай заберем хоть что-то. В нашем случае. Ты-то получаешь очень даже много.

Это не жадность. Это вредность, если так можно сказать. Уж себе-то я могу признаться, что это просто проявление моего старого характера. И да, я никогда не был душкой, зато в прошлом мире я был сильнейшим, что и подпортило мне характер. Хотя… Фигня это все, отговорки, я всегда таким был. Слова родителей были правильны и логичны, но мне чуть ли не физически хотелось больше, чем они предложили. Не ради выгоды. Просто чтобы показать, кто здесь хозяин.

– Шестьдесят процентов, – выдавил я из себя, – Хранилище, подавитель, и Рейка в Токио.

После небольшой паузы заговорила Этсу:

– В таком случае мы хотим полноценный договор о намерениях и, скажем, пять артефактов из Хранилища.

– Не понял, – чуть нахмурился я.

– Мы будем иметь право указать на пять любых артефактов, которые войдут в нашу долю и на которые ты не будешь претендовать.

– Один артефакт, – ответил я не задумываясь.

– Четыре, – внесла предложение Этсу.

– Да эти четыре артефакта могут перекрывать по стоимости вообще все, что там есть, – произнес я. – Два, максимум.

– Ты ведь прекрасно понимаешь, что этого не будет, – улыбнулась Этсу. – В том Хранилище веками, а то и тысячелетиями хранили ценности. Причем в те времена с артефактами, как Древних, так и Ушедших, все было очень даже хорошо. То есть там действительно самое ценное по меркам тех времен. Так уж и быть, мы согласны на три артефакта, но, как по мне, это уже грабеж.

– Мы не знаем, сколько времени было у хозяев Хранилища. Может, они успели все вынести. Ну или почти все, оставив там ерунду всякую, – не сдавался я. – Два артефакта более чем достаточно в таких условиях.

– Мы точно знаем, что никто ничего не вынес, – ответила на это Этсу. – Давай так: три артефакта, и если там будет пусто, мы… не станем претендовать на… – покосилась она на Рафу. – Один из трех артефактов.

– Два, – сказал я. – Если там будет пусто, то мои шестьдесят процентов, это как раз примерно два артефакта из трех.

– Слишком уж примерно, – проворчала Этсу. – Пусть так. Хранилище заполнено ценностями, так что это не важно. Три любых артефакта по нашему выбору уходит в счет нашей доли. Если там пусто, два из них уходят тебе. Но какой останется с нами, выбираем мы.

– Согласен, – кивнул я.

* * *

Я сидел во дворе особняка, рядом с сакурой, точнее, напротив нее, и пил сок. Идзивару в кои-то веки решил разместиться у меня на коленях, а не на своей любимой ветке, ну а Бранд, как и всегда, находился у меня в ногах. В общем-то, в другом месте эта туша уже находиться и не могла. Короче, идиллия, если бы не мобильник, который мне приходится всегда и везде носить с собой. Почти всегда и везде, редкие приемы у императора не в счет.

– Да, конечно, почему нет? – произнес я в трубку, глядя на приближающуюся Атарашики. – Я ваш ученик, Цуцуи-сан, как скажете, так и будет. Но напросился-то к вам я, так что и жертвовать временем придется мне. Ну что вы, Цуцуи-сан, то политика, а у нас с вами сугубо личные отношения. Конечно. Если в течение дня, то… Скажем, в три часа. Именно. Вам спасибо. Всего хорошего, Цуцуи-сан.

– Ген звонил? – спросила Атарашики, присев на второе плетеное кресло.

Вообще-то изначально тут было только одно, на котором я и пугал слуг, «общаясь» с Идзивару и Брандом. Не, ну а что? Если люди такие суеверные, то почему бы не пошутить над ними? В общем, кресло было одно, но однажды Атарашики нужно было со мной пообщаться, и слуги притащили второе. Которое никто так и не убрал. Вот и стоят теперь у нас во дворе два кресла, которые если и прячут, то только от дождя на веранде.

– Ну да, – погладил я Идзивару. – То ему больше времени надо на подготовку, то уже все готово, фиг поймешь. Завтра поеду на первый урок.

В этот момент из дома выбежал Казуки и на всех парах помчался через двор, а вслед за ним бежала Эрна. Оба были в спортивных костюмах, так что скорость набрали немалую. Еще при появлении Казуки Бранд вскочил на лапы и глухо гавкнул, а когда мимо нас пронеслась и Эрна, с лаем побежал за ними.

Идзивару на это лениво мявкнул.

– Это не дети, это шило в заднице, – ответил я ему.

На что он мявкнул еще раз и перевернулся на бок, подставляя пузо, которое я и начал почесывать.

– Философ усатый, – усмехнулся я. – Бранд, по-твоему, тоже котенок?

На что Идзивару фыркнул.

– И что он ответил? – спросила Атарашики осторожно.

– Ничего. Просто фыркнул, – ответил я.

– Понятно, – произнесла она. – Коты, они такие.

– На женщин похожи, ага, – улыбнулся я. – Тоже живут в своей собственной реальности. И фырчат.

За что получил по рукам кошачьим хвостом.