Закрытый сектор. Курьер

– А! – хлопнул себя по лбу парень. – Ты же у нас впервые, только приехал. Извини, туплю! Стельки – это поселок такой, в двадцати километрах от Сосновска, в сторону Москвы. Там чаще всего и формируются колонны и караваны на Москву, там же и несколько больших транзитных складов и оптовых баз. Кстати, ты себе оружие уже купил?

– Нет.

– Зря! В Новой Москве цены на огнестрел процентов на двадцать дороже, чем в Сосновске. Ну, ладно, есть у меня пару лишних стволов, как до места доберемся, если захочешь, я тебе продам.

Дубровский лишь кивнул в знак согласия, удивившись в очередной раз, что оружейный вопрос вновь всплыл. Что же это за место такое, что у них здесь с оружием так все просто?

Помнится, когда Владимир решил озаботиться покупкой ружья, то ему пришлось пройти довольно нудную процедуру получения разрешения на владение оружием. Хорошо, что ему еще помогли некоторые вопросы решить по-левому, а если бы он делал все по закону, то вместо двух недель проваландался не меньше чем полгода. После массовых расстрелов в учебных заведениях в девятнадцатом году Росгвардия закрутила гайки в вопросе легального оборота оружия до металлического и зубовного скрежета. А тут погляди, ходят с пистолями в открытую, ничуть не стесняясь и не боясь полицейских. Видимо, все-таки здесь какой-то заповедник для чиновников, богатеев и прочих сильных мира сего, раз тут так все просто. Уж для себя чинуши и бюрократы расстарались, чтобы законы действовали по-другому, не так, как на другой территории России.

Выкатившись за пределы площадки, Дубровский отметился на КПП и, заметив серебристый «УАЗ-Патриот», направил машину к нему.

Из «патрика» Владимиру махнули рукой, серебристый внедорожник двинул вперед по дороге, «Форд» Дубровского направился вслед за «Патриотом».

Через какое-то время дорожное покрытие сменилось с асфальта на щебенку, а потом и вовсе превратилось в грунтовку. Идущий впереди «Патриот» начал дергаться и вилять из стороны в сторону. На всякий случай Владимир сбросил скорость, чтобы ненароком в него не врезаться.

«Патриот» продержался всего пять минут, потом притерся к обочине и замер погребальным монументом отечественному автопрому. Вылезший водитель громко матерился и поносил создателя УАЗа всеми ругательствами, которые только знал.

Дубровский остановился позади «Патриота», но из машины не спешил вылезать. Водитель и пассажир УАЗа поочередно ныряли под капот машины, чего-то там высматривали и крутили. Видимо, они решили, что своими силами у них никак не получиться отремонтировать и воскресить двигатель «Патриота», потому что один из них направился к «Форду».

– Братка, давай возьмем наш «патрик» налыгача? – предложил водитель УАЗа. – Трос есть, тут километров пять, не больше.

– Хорошо. Я сейчас вас объеду и зацепимся.

Дубровский объехал УАЗ, встал перед ним и, заглушив мотор, вылез из кабины. Парни, весело перешучиваясь, размотали ярко-желтый буксировочный трос, прицепили один конец за крюк «Форда», а второй зафиксировали на скобе «Патриота».

Дорога была совершенно пуста, за все это время мимо них не проехало ни одной машины, ни в ту, ни в другую сторону.

Владимир двинул к кабине «Форда», и в тот момент, когда он схватился рукой за ручку двери, что-то кольнуло его, он обернулся и увидел, как водитель УАЗа вскидывает руку с пистолетом, наводя ствол на Дубровского.

Бах! бах! бах! – пистолет выплюнул одну за другой три пули.

Владимир пригнулся, юркнул за капот машины, тут же, немедля, бросился в придорожные кусты.

Бах! бах! бах! – раздалась за спиной очередная серия выстрелов.

Дубровский ломился через заросли, не разбирая дороги и не обращая внимания на бьющие по глазам ветки и секущие одежду острые колючки деревьев.

Позади раздались громкие крики, а потом сыпанула частой дробью автоматная очередь. Владимир припустил еще быстрее, бежал в глубь леса, совершенно не понимая, что происходит вокруг. Вперед, только вперед! Надо отбежать как можно дальше от дороги. Вражеский автомат бил, не переставая, длинными очередями.

Дубровский зацепился ногой за лежащую на земле толстую ветку, клюнул головой вперед, со всего размаху влетел в ствол сосны. От сильного удара из глаз сыпанул фонтан искр, потом потемнело, и Владимир потерял сознание.

Очнулся Владимир не сразу, судя по циферблату его швейцарских часов Breguet Marine, прошло часа полтора-два с того момента, когда он вылез из машины, чтобы взять на буксир «УАЗ-Патриот».

Голова сильно болела. Ощупал лоб, крови не было, зато назревал здоровенный шишак. Огляделся вокруг: редкие сосны торчали исполинскими великанами среди густого кустарника. Вокруг царили тишина и спокойствие, лишь птицы весело трещали среди ветвей.

Что делать? Возвращаться к дороге? Или подождать? Наверное, лучше подождать…

Владимир улегся на землю и весь обратился в слух. Те, кто в него стрелял у дороги, сейчас находятся в более выигрышном положении. Во-первых, их двое; во-вторых, они вооружены, ну, и в-третьих, они, как нападающая сторона, психологически лучше готовы к происходящему.

Черт! А ведь была возможность купить пистолет! «Почему не поддался душевному порыву и не прикупил себе “макарон”?» – мысленно укорил себя Дубровский.

Эх, был бы сейчас при оружии, чувствовал бы себя намного увереннее. Все-таки килограммовая тяжесть смертоносного железа в кармане придает уверенности больше, чем накачанные бицепсы и трицепсы.

Лучше старенький «тэтэ», чем ушу и каратэ!

Возможно, нападавшие уже укатили, угнав «Форд».

Стоп!!!

«Форд»?!

Сто миллионов долларов!!! Черт!!! Что делать?! Как вернуть машину с деньгами обратно?! Где теперь их искать? Где?!

«Надо собраться и действовать!» – решил про себя Дубровский.

Владимир пролежал на земле еще минут двадцать, усердно вслушиваясь в звуки леса, пытаясь различить посторонние, несвойственные лесной живности шорохи и скрипы. Вроде все тихо, ничего постороннего не слышно. Только свист, клекот и чириканье пернатых обитателей леса.

Потом Дубровский провел ревизию своего имущества.

Легкие трекинговые ботинки, штаны карго, тельняшка, поверх тонкий свитер и куртка с множеством карманов. Вещи были все новые, купленные два дня назад. Особым качеством, конечно, эти шмотки похвастаться не могли, потому что стоили недорого и были, по сути, одноразовыми. Владимир специально их выбирал по этому принципу, чтобы они пережили одну поездку, а потом их можно было со спокойным сердцем выкинуть на помойку. А оно вон как повернулось! Знал бы Дубровский, что ему придется в этих вещах гулять по лесу, подошел бы к выбору снаряжения и обмундирования намного серьезней. Куртка плохо пережила бег по лесу, порвалась в нескольких местах. Ботинки взял бы с более толстой подошвой, куртку и штаны – с дышащей мембраной, ну и по карманам распихал бы много всего нужного и необходимого.

А так… Что у нас в карманах?

Рекламные буклеты, которые ему всучил толстяк на накопительной площадке, сорок три тысячи рублей в купюрах и монетах разного номинала, бумажник с паспортом, водительскими и десятком пластиковых карт, дешевенький мобильный кнопочный телефон, который совершенно не видит сети, зато в нем есть фонарик, одноразовая зажигалка, два стика с сахаром, пару саморезов, которыми он прикручивал фанеру в будке «Форда», и связка ключей, где помимо автомобильных ключей от «Форда» и «Кайена» были еще и ключи от московской квартиры. Во внутреннем кармане куртки – плоский радиоприемник с жидкокристаллическим экраном.

Вот и все! Не густо! Эх, знать бы, что так сложится, взял бы себе нож «для выживания». Как раз видел такой в охотничьем магазине. В рукояти и ножнах такого ножа имеется целый склад всякой полезной в лесу мелочевки: шнур, огниво, иголки, лезвие, булавки, крючки рыболовные с леской, лейкопластырь, точильный брусок небольших размеров, жгут и даже зеркальце с компасом.

Скорее всего, вся эта требуха была дешевой китайской фигней, не выдержавшей бы первого дождя, но сейчас Дубровский был бы рад даже самому простенькому столовому ножу за пятьдесят рублей.

В общем, самый лучший нож для выживания – это тот, который оказался у вас при себе в тот момент, когда вы решили выживать!

Блин! Даже захудалого браслета из паракорда нет! Ну что за несчастье такое?! А больше всего обидно за то, что не купил пистолет, когда была такая возможность. Был бы при себе ствол, возможно, удалось бы отбиться от бандитов. Их ведь было всего двое. А так лишился денег, да еще и в лесу теперь блукать придется неизвестно сколько в надежде выйти к дороге и по ней вернуться в Сосновск.

Владимир пошел в том направление, откуда ему казалось, что он прибежал. Попробовал отыскать следы своего скорого бегства, но следопыт из него был, как из дерьма пуля, то есть никакой. Следов не было!

Ладно, делать нечего, придется идти, куда глаза глядят. Владимир так и сделал, пошел в ту сторону, где заросли кустарника были не такие густые.

Эх, вот был бы он героем какого-нибудь фантастического романа, то его автор обязательно бы озаботился сделать своего героя обладателем каких-нибудь полезных в лесу навыков. К примеру, ориентирование на местности. Типа по мху на пне или по длине веток на елке. Хотя что ему даст осознание того, что север – вон в той стороне, а юг, соответственно, в противоположной? Ну и что? А солнце всходит на востоке, а садится на западе. Толку-то! Сосновск в какой стороне? На юге? Севере? Или западе? Это же надо было, еще будучи в городе, по положению солнца на небосклоне засечь, в какой стороне находится Сосновск, а потом, когда ломился очертя голову через лес, успеть определить, в какой стороне дорога осталась.

«Ладно, повезет, выйду как-нибудь к дороге», – подумал Дубровский.

Ноги в ботинках неприятно чавкали сырыми носками, значит, во время бегства Владимир умудрился где-то еще и ноги замочить.

О! А это идея!

Надо искать ручей или большую лужу! Владимир сообразил, как ему лучше найти собственные следы, он заложил большой круг, потом еще один, и еще, уходя от того места, где находился, по большой спирали. Так он точно не пройдет мимо водной преграды, которую пересекал во время своего бегства.

Небольшой и тонкий, как лента гимнастки, ручей Владимир обнаружил минут через сорок активных поисков. Еще полчаса хождения вдоль русла ручья, и Дубровский нашел след от своего ботинка, впечатанный в мягкой земле близ ручья.