Встречный бой

Погоня отставала всего на пол шага. Когда двое мужиков в спецовках забежали в примыкающий к четырехэтажке гараж, запакованные в черный камуфляж загонщики спускались с крыши соседней пятиэтажки.

«Второй» строитель вновь вскинул ручной гранатомет и отстрелял шесть гранат в сторону погони. «Первый» строитель, оглядев машины, стоящие в просторном гараже, рванул к ярко раскрашенной спортивной машине.

– Куда?! – рявкнул «второй».

– Сам же сказал, что в гараже стоит «ласточка»! – растерянно завертел головой парень, не понимая, на какой еще машине можно уйти от погони, называя её при этом – Ласточкой. – Где она?!

В полупустом гараже стояло шесть машин: спортивная двухдверная купе, четыре внедорожника разной степени изношенности и микроавтобус «Мерседес Вито». Что из этого могло быть «ласточкой»? Внедорожник? «Вито»?! Что???

«Второй» рванул в угол гараже, где, судя по всему, стояли мусорные баки, накрытые сверху куском брезента. По крайней мере по очертаниям и размерам на машину это никак не походило, слишком небольшие размеры и какая-то неправильная угловатость. Любитель кофе рванул брезент и оказалось, что под ним стоит мотоцикл с коляской.

– Что?! – потрясенно развел руками «первый». – Шутишь? Сивый, ну скажи, что ты шутишь?! Это, что, по-твоему, ласточка?! Нас же сейчас догонят!

– Не бзди малой, всё нормально! – заплетающимся от ударившего в голову хмеля, произнес Сивый. – Бегом в люльку, пристегнись и когда будет очень страшно, можешь орать!

– Ты же пьян!

– Точно! Я в хламину, так что не бзди, вырвемся!

Через секунду бешено ревя непрогретым движком из распахнутых ворот гаража вылетел мотоцикл с коляской. Подбежавшая погоня лишь брызнулся в стороны чтобы не попасть под колеса. Организованное преследование гоняло мотоцикл больше часа по городу, но так и не смогло его остановить. Весело орущий водитель и громко кричавший от страха пассажир в коляске каким-то чудом смогли обойти все заслоны и преграды. В одном месте, где улицу намертво перегородили машинами, мотоциклист смог набрать достаточный разгон и воспользовавшись пандусом вдоль дороги, перелетел через преграду. От удара о землю крепления коляски не выдержали и какое-то время мотоцикл ехать отдельно от коляски, при этом водитель кричал от счастья, а пассажир в коляске, что есть сил матерился…впервые в жизни.

Сивый не обманул, они действительно ушли от погони…

Глава 1

Монстр в клетке размерами особо размерами не поражал, величиной был чуть больше овчарки, где-то около полуметра в холке. Зато клыки в пасти росли в три ряда, как у акулы, мать её так! Клоки шерсти свисали вниз лохмотьями, а в правом боку зияла гноящаяся рана. Когда животина двигалась, из раны сочилась бурая жижа, вонища над бойцовской площадкой стояла такая, что в пору было вызывать специалистов из ОЗХО. Глаза монстра налились кровью, тварь наклонила свою морду к земле, предвкушая скорую расправу надо мной. Чувствовала мой страх, чувствовала! Эта, и подобные ей бестии, созданы для охоты на таких как я, в этом заключается смысл их непутевой и короткой жизни – поймать жертву, разорвать её, потом искать новую и так до тех пор, пока течет в её жилах черная кровь.

Старик постоянно трындит, что надо научиться не боятся тварей, быть выше страха, управлять им, и тогда, монстра можно убить голыми руками, но у меня пока ничего не выходит. Нет, за те месяцы, что я живу у Старика, я научился более-менее сдерживать те порывы леденящего душу ужаса, которые сковывали мои движения, при виде тварей. Когда, я увидел своего первого врага – длинную, жирную костяную змею, то я буквально впал в ступор и не мог даже разинуть рот, чтобы закричать от ужаса. Хотя, та змея не являлась боевым монстром, она была создана для ведения разведки и наблюдения. Все исчадия потустороннего мира обладали одним объединяющим их всех качеством – они вселяли цепенящий волю и парализующий движения животных страх, какой-то, просто, нечеловеческий ужас. Но, прошли месяцы, я провел больше полусотни боев, в которых убил множество подобных тварей. Захочешь выжить, не так еще извернешься, загонишь страх глубоко внутрь себя и будешь рвать тварей зубами! И это я сейчас не в переносном смысле говорю, а в самом, что ни на есть буквальном – пару недель назад Старик вывел против меня какую-то сороконожку в метр длинной, а оружия, злыдень такой не дал, пришлось эту хитиновую погань рвать руками, топтать ногами, а когда она обвила мою шею смертоносной удавкой, так еще и вцепиться зубами в хитиновый панцирь, вырвав из него приличный кусок.

Оглянулся на каменный огрызок колонны, на нем обычно лежало оружие, с помощью которого надо было убить тварь. Что у нас сегодня в меню?

На круглом пьедестале стояли три плоских миски: в первой – масло, во второй – измельченная в крупнозернистый порошок серебро, а, в третьей -небольшая горка крупнокристаллической соли.

Ни топора, ни ножа, ни даже плохонького кастета, не было.

Вот, Старик, выдумщик фигов! Гаденыш мелкорослый!

Ладно, без оружия, значит без оружия. Я обмазал лицо, шею и руки маслом, что осталось, вылил себе на колени и носки сапог, а потом обильно обсыпал себя серебряной крупой. Измельченное серебро налипло на масло, образовав временную корку, которая должна была какое-то время продержаться.

Раздался лязг цепей, одна стенка клетки упала на землю, и хищная тварь выскочила на волю, гребанув передними лапами камень, она стремительной пулей рванула ко мне.

Время замедлилось и потекло медленно и вязко, как липовый мед из пробитой пулей бочки. Тварь подскочила совсем близко, оперлась на задние лапы и бросилась вперед, норовя сжать свои трехрядные челюсти на моей шеи.

Хрясь! – плошка с солью влетела в разинутую пасть, бестия поперхнулась и тут же повалилась на землю, с силой наступив ей коленом на голову, схватил одной рукой за холку, второй за хребет, в районе нижних конечностей, тут же навалился вторым коленом на брюхо твари и что есть сил, рванул на себя. Истошный визг, переходящий в скулеж, прозвучал победным маршем – позвоночник твари сломан, монстр повержен!

1 – 0 в пользу хороших парней, то есть, меня!

Огляделся, ну, конечно, Старик как всегда пакостлив и вреден, на площадке появилась еще одна клетка и в ней беснуются еще две твари – угловатые «панцирники», скелеты с хитиновыми щитками, чем-то напоминающие земных морских мечехвостов, только хвост у «панцирников» был шире и короче, напоминал бобровый. Бестии охотились парой, обходили жертву с двух сторон и атаковали одновременно, выпрыгивая высоко вверх, опираясь на свой хвост – лопату. Диаметр панциря достигал метра в диаметре, эти две были чуть поменьше, «блины» сантиметров по семьдесят в обхвате.

Лязг цепей, передняя стенка клетки валиться на землю и «панцирники» вылетают наружу, тут же расходятся в разные стороны и бросаются вперед. Лучшая защита – это нападение! Кто сказал, не помню, кажись Сашка Македонский.

Схватил лежащего у моих ног труп «волка» за задние лапы, широко размахнулся и метнул тушу в правого «панцирника», а потом тут же прыгнул навстречу к левому. Туша «волка» сбила хитинового ската, откинув его на пару метров назад, а я в это время подскочил к левому «панцирю» и ударом ноги пнул его из-за всех, как футболист пробивающий одиннадцатиметровый. Скат отлетел в сторону, не давая ему опомниться, вновь подскочил к нему, высоко подпрыгнул и приземлился обеими ногами на панцирь ската, хитин треснул, расплескав вонючую жижу внутренностей потусторонней бестии.

2 – 0 в пользу хорошего парня Жеки Волкова!

Черный росчерк справа – «панцирник» с пружинил на хосте и прыгнул, атакуя меня. Я ждал этого, поэтому резко пригнулся к земле, и как только хитиновый скат пролетел надо мной, схватил рукой хвост твари, и что есть сил, хрястнул бестию об землю. От удара панцирь раскололся, а хост оторвался и остался у меня в руках. Тварь шипела и клацала жвалами. Ударом каблука добил хитинового монстра.

3 – 0 уверенная победа бобра над злом! Тьфу ты, добра над злом!

Оглянулся вокруг, клеток больше нет, Старик тоже как обычно ушел. А ведь мог поаплодировать или хотя бы покричать «Шайбу! Шайбу!» Ага, щаз, дождешься от этого сморщенного молчуна доброго слова.

Ну, раз больше соперников нет, значит, пора домой идти. Пройдя по длинной тропинке, выложенной плоскими отполированными веками камнями вверх по склону, добрался до широкого плато, на котором разместилось две дюжины каменных построек разной величины и архитектурной ценности.

Моя хижина располагалась на самом краю плато, всего в метре от обрыва. Круглой формы постройка, сложенная из дикого камня, со сквозными щелями, в которых свободно витали сквозняки и ветры, крышу прикрывали вязанки тростника, плохо справляющиеся с осадками, так, что во время проливных дождей, моя хижина напоминала душевую, поэтому пришлось над спальным местом соорудить еще один навес.

Возле входа в жилище, стояла большая кадушка с водой. Обмылся холодной водой, смывая с себя масло, пыль и серебряную крошку. Потом еще и одежду простирнул, которую тут же развесил сушиться. При этом я был совершенно гол, ничуть не стесняясь цельного табуна женщин и девушек, которые кружили по соседству, занимаясь хозяйственными делами. И это не потому, что я вдруг стал приверженцем эксгибиционизма, нет, просто, здесь всё по-другому. Во-первых, с большей частью, если не со всеми барышнями и девицами, живущими в этой деревушке, я переспал, причем не один раз, а во-вторых, да, в принципе, неважно, хватит и, во-первых.

После того, как водные процедуры были окончены, я переоделся в сухую одежду и, усевшись на плоский камень, погрузился в медитацию. С каждым разом «падение» в темную бездну медитативного «сна» проходило все быстрее и проще.

Из медитации я вынырнул за несколько часов до полуночи, темень вокруг стояла как в жопе у негра, то есть чернее черного. Горело всего лишь пару масляных факелов возле большой постройки в центре плато, там жил Старик.

Рядом со мной на камне стояла небольшая плошка с маленькой горкой сваренного дикого риса и несколькими кусочками рыбы. Ого! Ничего себе, мне дали поесть целых два раза день! Все это время прием пищи был только один раз – рано утром небольшая порция риса, когда с рыбой, а когда и просто вареный рис без соли, приправ и мяса. А о быстроразваримом «дошираке» можно было только мечтать.

Поел, напился воды и пошел устаиваться на ночь. Тростниковая циновка, брошенная на невысокое каменное возвышение, заменяла мне перину, матрас и простыню. Повертелся немного, устраиваясь поудобней, закрыл глаза, и собрался было уже уснуть сном праведника, как вдруг, легкое движение воздуха дало понять, что кто-то вошел в мое жилье.

Нежное прикосновение к плечу заставило вздрогнуть и открыть глаза. Едва различимая на фоне серого дверного проема женская фигура.

– Завтра утром ты уйдешь, Отец, считает, что твое время пришло и ты готов, – женский голос, с едва хрипловатыми нотками, прогремел как гром среди ясного неба.

Это были первые слова на русском языке, которые я услышал за долгие месяцы моего пребывания на этом плато. Все это время никто со мной не разговаривал, между собой девушки и женщины общались на каком-то щебечущем языке, больше похожем на птичье щелканье. Старик же «разговаривал» со мной с помощью телепатии, или фиг его знает, как оно правильно называется, но когда Старик был рядом, в моем мозгу просто возникал голос, который велел мне делать то или это, а иногда и просто объяснял, как готовить лечебное зелье или отраву для монстров. А еще мне каждую ночь снились сны, в которые объясняли, как появился Закрытый сектор и что всех попавших в него ждет в будущем.

Это были страшные сны, кошмары! Жуть! Цепенящий душу страх, сковывал меня и терзал до самого утра.

– Эту ночь я проведу с тобой, – прошептала на ухо девушка.

Уснул я только под утро, когда черная ночь за окном стала светлеть, превращаясь в серый рассвет. Ночь прошла незабываемо, такого со мной еще не было, это был не секс, это был какой-то танец плоти, мы сливались с девушкой в каком-то незабываемом экстазе, несколько раз, черт возьми, мне даже показалось, что я отрываюсь от земли и зависаю в воздухе, в паре сантиметров над поверхностью. Это было что-то возвышенное, легкое и волшебное! В отличие от тех, других, с которыми приходили ко мне в лачугу все это время, Дочь Старика была живой и теплой.

Все те ночи, что я провел с местными девушками и женщинами были совершенно другими, они, наоборот, были слишком плотскими и животными. Перед тем как привести ко мне в лачугу очередную барышню, Старик или его дочь – высокая, стройная красотка с длинными светлыми, почти серебристыми волосами, давали мне выпить травяной настой, это варево превращало меня в быка – осемянителя. Я становился совершенно безумным, наваливался на девушек, как тот маньяк, насилуя их с упорством и сноровкой паровой машины, спермы из меня хлестала как из пожарного брандспойта. После первой такой ночи я несколько дней бездыханно отлеживался на полу как трухлявая колода, восстанавливая силы. Но так как это было частью сделки со Стариком, то это повторялась вновь и вновь, с каждым разом, времени на восстановление уходило все меньше и меньше, а девушек за одну ночь я обхаживал все больше и больше. Все эти девицы, были как под копирку одинаковые: красивые, стройные ….и какие-то искусственные, как куклы-манекены.

На прощание черноволосая красавица прошептала несколько слов, а вернее дала очень полезный совет, что надо сделать, когда Старик выставит меня за границы деревни. Прям как Ариадна и Тесей, мать её так греческую!

Утро началось с привычной порции риса, водных процедур и зарядки. Старик мысленно позвал меня к себе в большой дом, где в центре стоял небольшой алтарь, на котором круглые сутки тлели угли, и курился дымок.

– Ты выполнил свою часть уговора, мои дочери понесут от тебя детей. Сегодня ты уйдешь и вернешься к своему народу, – прошелестел в моей голове, старческий голос. – Можешь взять с собой все, что пожелаешь, – Старик распахнул шкуру, которой был завешен проход вглубь его жилья.

Видели, как в художественных фильмах изображают сказочные сокровищницы: горы золотых монет, россыпи: рубинов, алмазов, изумрудов, всякие там статуэтки, бокалы, подносы и прочая кухонная утварь из чистого золота, богата украшенная драгоценными камнями.

Вот здесь все было точно так и даже еще больше, причем я отчетливо понимал, что внутреннее пространство этой сокровищницы Аладдина намного превышают внешние граница каменной постройки в центре деревни. А ведь это только один зал, был еще один и еще один. Короче, Старик чего-то там умеет мудрить с многомерным пространством, делая так, чтобы небольшой каменный сарай умещал внутри себя три футбольных поля.