День закрытых дверей

– Хе! Да если бы я знал, где такие источники протекают, да я бы… я бы самого Шерлока Холмса давно затмил. Легенды бы обо мне слагали. А бандиты да упыри разные боялись бы как огня. Только не знаю я, Иваныч, где искать их, эти волшебные источники. Так же, как и все мы, грешные, на фортуну надеюсь да на быстрые ноги, которые волка кормят. Ты сам-то накопал чего-нибудь интересненького? Или так и просидел весь день за пасьянсом?

– Да нет, я здесь не за пасьянсом сидел, – ответил Гуров. – С фирмой этой знакомился, которая нашим уважаемым потерпевшим горничных поставляла.

– «Хозяюшка»?

– Она самая. Ты в курсе, что всех ограбленных обслуживала именно она?

– Так же, как и еще пол-Москвы не ограбленных, – без особого энтузиазма продолжил Стас.

– Здесь согласен. Но, думаю, поближе познакомиться с этой организацией все равно не мешает. Ведь в активе у нас фактов-то немного. Особенно таких, которые являются общими для всех дел.

– Да уж, – тяжко вздохнул Стас. – Общее в них только отсутствие фактов.

– Вот и я о том. Зацепочка, конечно, сомнительная, но в нашем положении привередничать не приходится. Попробую копнуть с этой стороны, посмотрим, что выйдет.

– И как же ты собираешься «копнуть»? Не забывай, горничных этих уже тщательнейшим образом опросили твои опытные товарищи. Включая меня. Что ты собираешься найти там такого, чего не нашли мы?

– Да я и не хочу опрашивать горничных, – заверил Гуров. – «Опытным товарищам» вполне доверяю. Включая тебя. Я хочу сегодня… точнее завтра, – поправился он, взглянув на часы, – в фирму эту сходить. Сегодня, думаю, поздно уже. Шестой час. А завтра часиков в десять утра – в самый раз будет.

– Хочешь осведомиться об условиях найма домашней прислуги? А не проверить ли тебя на предмет нетрудовых доходов? Пожалуй, нужно высказать эту мысль нашему чуткому руководству.

– Не позабудь.

– Да уж постараюсь. Могу ли я равнодушно смотреть на нравственное разложение лучшего друга? Ты, кстати, когда туда пойдешь, оденься как-нибудь поприличнее. В таких местах люди тренированные сидят, они уровень годового дохода на глаз определяют, без всякой налоговой инспекции. Сразу раскусят, что среди буржуинов такому, как ты, не место, и пошлют подальше, вместо того чтобы про условия рассказывать.

– Спасибо за совет, учту обязательно. Кстати, раз уж ты сегодня взялся делать мне подарки, сделай еще один.

– Еще один?! Ну, ты, Иваныч, обнаглел! Что за народ такой, эти опера? Чуть им поблажку сделаешь, сразу на шею садятся. Ни стыда, ни совести нет. Только не говори, что хочешь взаймы попросить до зарплаты. У меня сейчас…

– Нет, взаймы мне не надо. Я дело хотел попросить по ограблению. У всех уже позабирал, один ты остался.

– А-а, вот оно что. Как обычно, на чужом горбу выехать хочешь?

– Само собой. Ты же знаешь, я по-другому работать не умею.

– Да уж знаю, – хмыкнул Стас, щелкая кнопками клавиатуры. – Ага, вот оно. Как тебе, все дело скидывать? Или, может, что-то конкретное, чтобы не блуждать понапрасну по страницам?

– Давай все, – ответил Гуров. – Предыдущие я целиком смотрел, не будем нарушать традицию. К тому же в этом случае ведь не только ограбление произошло. Как знать, может, что-то из твоих материалов и по убийству пригодится. Хотя я, собственно, и своих уже малость набрал, но…

– Но чужое-то захапать, оно всегда приятнее, – не унимался Стас. – Ладно, лови. Скинул тебе на почту, можешь открывать.

– Спасибо. Теперь, если ты ненадолго заткнешься, не исключено, что я действительно смогу сосредоточиться и вникнуть в то, что ты там насобирал.

– Эх, Лева, неблагодарный ты человек, – мечтательно улыбнувшись, откинулся на спинку стула Крячко. – Я к нему со всей душой, можно сказать, а он…

– Если ты ко мне со всей душой, то перечисли фамилии горничных Развалова, чтобы я не искал. Ты-то в своем файле быстрее сориентируешься.

– Фамилии тебе? – вновь повернувшись к монитору, проговорил Стас. – Тэ-э-кс… сейчас, сейчас… Ага! Вот они и фамилии. Кравцова, Прозорова и Седова. Подходят?

– Не очень. С теми, кто работал у других ограбленных, никак не пересекаются.

– Везде разные?

– Увы.

– Я тебе говорю, фирма – пустой номер. Это ведь репутация. Они же с гламурным элементом работают. А ты знаешь, с какой скоростью в этой среде слухи разносятся? Моментально. Если бы кто-то заметил, что за этими «хозяюшками» криминальный хвост тянется, их бы на рынке давно уже не было. А они живут и здравствуют. И процветают так, как нам с тобой и не снилось. Значит, ничего неблагонадежного за ними нет.

– Или просто не замечали, – вполголоса добавил Гуров.

Он и сам не был слишком твердо уверен, что во время визита в «Хозяюшку» ему удастся узнать что-то сенсационное или хотя бы подтвердить свои догадки. Но, учитывая катастрофическое положение с информацией по делу, Лев твердо решил использовать любой, даже малейший, шанс эту информацию добыть.

Поскольку благодаря Стасу ему не пришлось долго искать нужные фамилии, он решил оставшееся до конца рабочего дня время целиком и полностью уделить протоколу допроса Игоря Развалова. Ввиду безвременной кончины последнего, беседа, проведенная Стасом, оказалась эксклюзивным источником, из которого можно было узнать хоть что-то о личностных особенностях хозяина трехуровневого коттеджа на Калужском шоссе.

Однако, читая протокол, Гуров все больше убеждался, что каких-то ярких характеристик личности в ответах Развалова искать не стоит. Либо в беседе с полицейским он очень старался сдерживать себя, либо ярких характеристик в его личности просто не было.

Так или иначе, все его высказывания сводились к двум главным темам: безмерные труды, которые он положил, чтобы создать у себя дома «супернадежную» сигнализацию, и огромная стоимость пропавших экспонатов коллекции.

В высказываниях «потерпевшего» чувствовалась досада, раздражение, что угораздило его оказаться в потерпевших, но не чувствовалось ни малейшего желания помочь полиции найти вора. Хотя, казалось бы, с его стороны было вполне естественным оказать максимальное содействие, чтобы по возможности ускорить дело, сам Развалов, похоже, смотрел на дело с иной точки зрения. Вместо толковых и развернутых ответов на вопросы Гуров то и дело натыкался на непонятные претензии, как будто полиция должна была заранее прийти к нему с готовыми версиями или вытащить вора из волшебного сундучка. Высокомерие и пренебрежение сквозили в каждой фразе, и, читая протокол, Лев только дивился выдержке и терпению взбалмошного и всегда эмоционального в общении Стаса.

«А парень-то, похоже, себе на уме, – резюмировал он, закрывая файл. – Никакой растерянности в его словах не чувствуется, никакого удивления. Только злость. И на полицию он, похоже, не слишком надеялся. Может, собирался как-то по-своему решить эту задачу? Может, еще до ограбления предчувствовал что-то, может, была с кем-то ссора или конфликт и ему угрожали? Может, у него самого, в отличие от нас грешных, были вполне достоверные предположения о том, кто именно мог организовать кражу?»

Подобная логическая цепочка вполне естественно и последовательно приводила и к догадкам о мотиве убийства. Но, поймав себя на том, что вновь уходит в область беспочвенных предположений, Гуров прервал свои интересные размышления. В этом деле и так было слишком широкое поле для догадок. А для того, чтобы сформулировать обоснованную версию, требовались факты. И у полковника имелся некий тайный план, с помощью которого он собирался некоторые полезные факты добыть.

Выключив компьютер и заперев кабинет, Лев спустился к машине.

Мысль о небольшой диверсии, которую он собирался сейчас осуществить, возникла у него еще во время осмотра дома и участка Развалова. Его не покидала мысль о том, что, каким бы образом воры ни проникли в дом, сначала они должны были преодолеть какое-то расстояние по участку. Было очевидно, что путь их пролегал не по открытой его части. Эксперименты Гурова в парке только лишний раз доказывали, что незаметное передвижение в зарослях возможно, и сейчас он хотел выяснить, имеется ли возможность незаметно попасть в эти заросли извне. Посмотреть на дома соседей и оценить их участки с точки зрения «проницаемости» для воров. Поскольку Лев не хотел посвящать в эти планы Бориса и его ребят, то не стал производить свою разведку в день осмотра. Но о плане своем не забыл и сейчас собирался осуществить его.

Рабочий день заканчивался, и, попав в самый пик вечерних пробок, Гуров несколько часов провел в томительном переползании от светофора к светофору. Однако это оказалось даже к лучшему. В коттеджный поселок, где находился дом Развалова, он прибыл уже в сумерках, а для задуманного им предприятия это было отличным дополнительным подспорьем.

Помня, что часть улицы перед воротами коллекционера контролируют видеокамеры, Гуров решил проехать по параллельному ряду, поставить где-нибудь в укромном местечке машину и к коттеджу Развалова подойти пешком. Это удалось ему даже лучше, чем он ожидал.

Проехав насквозь параллельную улицу, Лев увидел перед собой лесопосадку, вдоль которой шла еще одна дорога, по-видимому, огибавшая коттеджный поселок по периметру. С нее же, свернув на грунтовку, можно было попасть и в лесок, чем Лев не преминул воспользоваться.

Въехав в древесные заросли, он поставил машину так, что ее не было видно с дороги, и пешком вернулся на исходные позиции. Обогнув крайний дом, вышел на улицу, где жил Развалов. Еще в свой прошлый приезд он отметил, что дом коллекционера располагается в конце улицы, а сейчас совершенно точно установил, что он третий от края. Второй участок, скорее всего, занимали те самые «многосемейные» соседи, у которых всегда кто-то был дома, а первый, возле которого стоял сейчас Гуров, щетинился из-за забора верхушками деревьев, подозрительно похожих на те, что несколько минут назад он видел в лесопосадке.

«Если хозяин не относится к любителям дикой природы и не насаждал эти елки-березки намеренно, логично предположить, что участок просто запущен и хозяина там нет», – подумал Лев, внимательно осматривая ограждение.

Забор не отличался фундаментальностью и по сравнению с изгородью Развалова выглядел несолидно. Обычный профлист, укрепленный на железных столбах, без всяких замысловатых технических наворотов и бдительных видеокамер, наверняка не представлял собой неодолимого препятствия для проникновений извне.

В том, что это действительно так, Гуров смог убедиться уже через минуту. Он подошел к участку со стороны лесопосадки и после недолгих поисков обнаружил обломок толстой ветки. Приставив его к ограде и использовав как своеобразную «ступеньку», перемахнул через забор и оказался внутри участка.

Его состояние действительно оставляло желать много лучшего. Буйное разнотравье и густые древесные заросли со всей очевидностью свидетельствовали, что хозяева очень давно не заглядывали в свои владения. С трудом продвигаясь сквозь эти джунгли, Гуров направился к изгороди, отделявшей этот участок от соседнего.

Здесь ограждение было уже намного цивильнее и даже свидетельствовало о некотором творческом подходе. Кирпичная кладка перемежалась деревянными «простенками», и в целом ограждение выглядело добротно и стильно.

Наученный горьким опытом, Лев опасался, что и здесь, так же как у Развалова, может нарваться на видеокамеры, поэтому к забору приближался с осторожностью, прячась в зарослях. Но камер не было. По-видимому, соседи коллекционера относились к миру с большим доверием. Убедившись, что путь свободен, он нашел очередную ветку и, встав на нее, заглянул на соседний участок.

То, что он увидел, одновременно и удивило, и обрадовало его, поскольку теперь в беспросветном мраке «бездоказательных» ограблений появился маленький светлый лучик и хоть какая-то надежда.