Бросок кобры

– Мнение обывателя. На Западе владельцы казино – уважаемые люди. Сделаем все не торопясь, когда волна ажиотажа вокруг убийства спадет, следствие войдет в обычное чиновничье русло.

– И как вы, Борис Петрович, оцениваете свою долю? – Шеф и не заметил, как перешел на «вы».

Гай лишь улыбнулся и ответил:

– А вы поручите бухгалтерии провести расчеты, все должно быть законно, с учетом инфляции, прибыли на день расчетов. Я уже говорил, вы эту сумму вложите в мое дело на правах соучредителя. Кстати, шеф, настоятельно рекомендую позаботиться о личной охране, времена уж больно неспокойные.

Жизнь Бориса Петровича Гая разительно изменилась. Еще не было сказано ни слова о его уходе из компании, но сослуживцы, которые еще вчера общались с ним на равных, отстранились, величали по имени-отчеству. Он происшедшие перемены принял как должное, с коллегами стал сух и официален на людях, но, оставаясь с приятелями наедине, по-прежнему рассказывал анекдоты и сплетничал о красивых женщинах, коих в офисе хватало.

Он возобновил переговоры с хозяином казино. Здесь его ждали неожиданные перемены хозяин вдруг согласился на значительные уступки, о которых совсем недавно и слышать не желал. Гай насторожился, предполагая, что местная мафия обложила казино непомерным налогом и новый хозяин приобретет казино вместе с долгами. Ни принимать на себя чужие долги, ни воевать с местным авторитетом Гай не собирался, потому сразу объявил:

– Дорогой, – хозяин казино был человеком кавказской национальности, потому подобное обращение Гая было вполне уместным, – прежде чем мы отправимся в банк и к нотариусу, я хочу познакомиться с районными властями. И не только с представителем префектуры и налоговой инспекции, но и с авторитетом, курирующим твое заведение.

Хозяин казино явно смутился, что-то сказал напарнику на незнакомом Гаю языке, потом вздохнул, почесал в затылке:

– Плохие люди, я с ними говорить не буду.

– Тогда сделка не состоится, дорогой, я не фраер и брать на себя твои долги не собираюсь.

– Я ничего не должен!

– Я тебе верю, надо, чтобы не было претензий ко мне.

– Договаривайся сам, Борис Петрович. Я могу дать тебе телефон. Верх тут держит авторитет Лялек, он не разговаривает, только стреляет. Тебе придется говорить с его правой рукой, твой тезка, отчество Михалыч, фамилия Харитонов. Он человек нормальный, но больно хитрый.

Гай задумался, неожиданно у него появилась мысль довольно сумасшедшая, но он ничем не рисковал, а в случае удачи мог выиграть многое. Он набрал номер и, к своей радости, услышал интеллигентный голос:

– Вас слушают.

– Здравствуйте, Борис Михайлович, вас беспокоит человек, собирающийся приобрести казино «Фламинго».

– Здравствуйте, как ваше имя-отчество?

– Гай Борис Петрович, я сейчас служу в компании, – Гай назвал свою фирму и перешел к главному: – Мы партнерствовали с «Фениксом», который, к сожалению, разорился, и их председатель недавно погиб, его машину взорвали.

– Я слышал, – ответил Харитонов. – Значит, Борис Петрович, вы тот самый человек, который вел переговоры?

– Да, но я лишь вел переговоры, представлял своего хозяина.

– Переговоры, переговоры, с вами, я слышал, «Феникс» рассчитался, а потом взрыв. Такое несчастье!

– В страшное время живем, – поддержал Харитонова Гай.

– А теперь вы решили приобрести казино, – сказал Харитонов и замолчал. Гай решил не торопиться и тоже молчал, он понял, что местный авторитет историю «Феникса» и взрыва знает отлично.

– Мой хозяин не был дружен с нынешним владельцем казино, но мы, естественно, заинтересованы в деловых партнерах, – осторожно сказал Харитонов.

– Давайте встретимся, если мы договоримся, я куплю казино. Предупреждаю: платить я не буду, но ваши интересы соблюду. Вы войдете в долю, причем в долю, не облагаемую налогом, и поможете мне в решении кое-каких мелких проблем. Переговорите с шефом, я тоже еще подумаю, затем мы встретимся и обсудим.

– Хорошо, перезвоните мне послезавтра утром, – не очень охотно согласился Харитонов, так как отлично знал, что Лялек не любит коммерцию и долевое участие для него – понятие сложное, он предпочитал наличный доллар сегодня, чем акцию на пять долларов, но завтра.

Борис Михайлович Харитонов устал от прямолинейности хозяина, грубости его приближенных, которые отлично знали, что начальник штаба в авторитете у Лялька, но тем не менее чужой и вроде как временный.

Неожиданно для Харитонова разговор с Ляльком сложился легко. Выслушав лишь вступление и узнав, что человек, желающий приобрести казино, выказывает должное уважение, Лялек хмыкнул:

– А конкурента, говоришь, взорвал? – Он хохотнул. – Давай, нам такие нужны. Пусть покупает казино, притягивает в район кошельки.

– Тачку с человеком взорвали – это точно, – сказал осторожно Харитонов. – А что сделал тот самый – лишь предположение.

– Давай действуй, разберемся.

Харитонов не первый год работал с Ляльком и показной простотой авторитета не обманывался. Казалось бы, Лялек, то бишь Ямщиков Яков Семенович, был понятен и прост. Природный лидер, пользуется огромным авторитетом среди бандитов, неумен, хитер и коварен, потому совершенно непредсказуем. Он был вполне зауряден, любил власть и деньги, чем, казалось бы, походил на Бориса Петровича Гая. Однако лишь входящий в преступную среду Гай и прекрасно известный как налетчикам, так и уголовному розыску Ямщиков были людьми совершенно разными.

Гая не интересовало признание окружающих, ему было вполне достаточно осознавать свою власть, атрибутика его не волновала. В еде, питье и женщинах человек более чем нетребовательный, Гай использовал деньги лишь на подкуп чиновников, на укрепление своей власти.

Ямщикова-Лялька, наоборот, в основном интересовала внешняя сторона, унижение приближенных, а деньги он тратил на дорогие машины, которые бил немилосердно, и на девок, которыми увлекался мгновенно и так же быстро бросал.

Обо всем этом так или примерно так думал Харитонов, ужиная с Гаем в скромном чистеньком кафе. Прежде чем встретиться с новым деловым партнером, Харитонов навел о нем справки, был дотошен, как хороший оперативник. Он побывал и на работе Гая, и в его доме на Гоголевском и остался доволен. Харитонову нравилась сдержанность Гая, проявлявшаяся и в поведении, и даже в одежде. Тот носил строгие костюмы, рубашки в тонкую полоску, неброские галстуки в тон. Некоторые черты к характеристике Гая добавила секретарша, которую накануне Харитонов пригласил пообедать.

– Вы не пьете? – спросил Харитонов, заметив, что рюмка Гая стоит нетронутая.

– Воздерживаюсь, – улыбнулся Гай. – Хотя порой и приходится.

– Я тоже стараюсь ограничивать, но общение с шефом порой обязывает. Извините за любопытство, почему вы решили вложить деньги в игорный бизнес?

– Меня привлекает антураж, чистота, тишина, холеная публика, красивые женщины. – Казалось, Гай был абсолютно искренен, но Харитонов ему не верил.

– Я слышал, что вы собираетесь баллотироваться в депутаты Думы, – сказал он. – Народ не станет голосовать за хозяина притона. Для совка, а за пять лет человек переродиться не мог, казино – притон.

– Раз вы наводили обо мне справки, то вам должно быть известно, что, еще не став хозяином казино, я уже вложил деньги в строительство детского сада и обустройство двух школ.

– Даже так? – удивился Харитонов. – Поздравляю, у вас долгосрочные проекты, но мой хозяин… – он замялся, – человек, живущий днем сегодняшним. Вам будет сложно с ним уживаться.

– Я и не собираюсь, Борис Михайлович. – Гай наполнил его рюмку, в свою лишь капнул. – Это ваша головная боль. Я буду платить вам, иметь дело только с вами. Ямщиков – временщик, его вскоре убьют или посадят. Его место займет другой человек, возможно, похожий, а вы останетесь.

Харитонов собирался выпить, но, услышав столь откровенные слова, он дрогнул, поставил рюмку на место.

– Вы располагаете информацией?

– Лишь предчувствие, время откровенных бандитов в Москве прошло. Я не имею в виду конкретных исполнителей, которые будут нужны всегда. Но на уровне района, округа нужны люди респектабельные, вхожие в официальные кабинеты, имеющие связи.

– Теоретически все верно, но практически довольно сложно, боюсь, вас самого убьют прежде, чем вы у нас обоснуетесь.

– Но ведь вас не убили, хотя вы сами не стреляете и даже не носите оружия.

Харитонов почувствовал себя неуютно, словно на приеме у врача, рассматривающего снимки его внутренних органов.

– Я шел к своему месту десятилетия, а вы желаете прыгнуть на ходу, как на проходящий мимо трамвай.